На волшебных улицах

Древний и таинственный Марракеш на закате окрашивается красными отсветами. Пурпурный пепел солнца оседает на массивные стены и здания, экзотические пальмовые ветви, силуэты окружающих их местных жителей и туристов. Будучи еще в Алматы, Хамит прочитал, что «Марракеш» означает «красный». И действительно, этот медный отсвет подмешан во все краски этого удивительного города. Подражая придурковатому Алану из его любимого фильма «Мальчишник в Вегасе», Хамит также сделал себе карточки с географическими и историческими заметками. Чего только человек не сделает перед тем, как отправиться в первое в жизни путешествие.
Приятное волнение — одно из самых прекрасных чувств человека.

Спустя три дня нахождения в этом городе он будто впервые дивится узким каменным улочкам, впитывая ароматы пряностей и специй. Пожалуй, этот город, сошедший из страниц книги «Тысяча и одна ночь», никогда не наскучит.
Слух улавливал гортанные речи магрибцев, которые по праву стали голосом Марракеша. Хамит проживает в риаде — это, как правило, старинный дом, в котором когда-то жили знатные семьи и где до сих пор чувствуется утонченная атмосфера Магриба. В его риаде есть дворик, небольший бассейн, патио с фонтаном, апельсиновыми деревьями и небольшое кафе, где можно пообедать или поужинать. Настоящий оазис, который в сто раз лучше пятизвездочных гостиниц.
На часах 18:35.
По дороге Хамит поздоровался с Гаджаром, местным продавцом ковров, лавка которого была недалеко от его риада. Хамит заметил, что на витрине не хватает одного ковра, сшитого шахматным орнаментом, где вместо черных квадратов были красные, внутри которых виднелись рандомные геометрические формы. Этот ковер был самым красивым из всех. На вопрос о том, продан ли ковер, Гаджар ответил положительно. Он был польщен такой внимательностью и добродушно пожелал Хамиту хорошего дня и новых приключений. Арабский язык давался ему легко, сейчас был примерно второй базовый уровень, который позволял вести обычные диалоги. Читать арабскую вязь без переводчика было трудно, но в Марракеше он запомнил многие важные слова.

Карточка №1. «Марракеш основан в 1062 г. у подножия гор Высокого Атласа. Город дал название … Марракеш называют … из-за рыжеватого отттенка (так, понятно) … в 1985 году она отнесена к памятникам Всемирного наследия ЮНЕСКО» — бормоча, прочитал Хамит и достал следующую распечатанную на русском языке карточку.
Карточка №2. «Аль-Кутубия (араб. جامع الكتبية‎ j «мечеть книготорговцев») — самая большая мечеть марокканского города Марракеш, известная великолепным 69-метровым минаретом, который послужил прототипом таких построек альмохадского периода. Заказчиком строительства выступил эмир Якуб аль-Мансур (правил в 1184-99 гг.)» — читая эту карточку, скопированную из Википедии, Хамит визуально представил, где расположена эта мечеть и пытался сориентироваться. Минареты он видел при въезде в город и из иллюминатора самолета, но их было очень много, чтобы выискивать самый высокий из них. Хамит решил добраться до Аль-Кутубии, а после того, как доберется, он задумал подробно прочитать про это строение в интернете. Было очень интересно читать про то или иное сооружение, находясь в нем и облокотившись к его стенам. Невероятная атмосферность.
Казалось, что действительно понимаешь о чем идет речь и запоминаешь каждую деталь.

Путь к мечети проходил через его любимую площадь Джема-эль-Фна.
Площадь издавна считалась главной жемчужиной города. Хамит любил это место только в вечернее время, когда она наиболее живописна, в оранжевых лучах заходящего солнца и многолюдна — да и кто же захочет-то гулять под палящим солнцем, где укрыться можно только под навесами уличных торговцев. Как только его нога вступила на эту волшебную жемчужину, он снова окунулся в сказочное преображение, в свет десятков огней и факелов. Звуки барабанов и споры торговых переговоров, театральные представления и небольшие концерты акробатов, фруктово-овощные и мясные ароматы, люди всех рас и вероисповеданий. Кого здесь только нет! Это настоящая жизнь древнего торгового города. Перед ним вновь и вновь открываются тысячелетние традиции и ритуалы марокканцев.

— Эй, парень, — окликнула его увязавшаяся гадалка. Хамит никогда в жизни не разговаривал с гадалками и даже не думал слушать их. Но все бывает в первый раз, не так ли? Да и это было для него своеобразной экзотикой. Может здесь гадалки поприличней будут. Главное, чтобы языковой барьер не помешал.
— Я могу погадать тебе и на руке. Ноге. Я уже вижу. Ты встретишь девушку. Чужая земля. Она — прекрасная восточная красавица, — продолжила гадалка, когда Хамит воспринимал лишь частицы ее речи, в тот момент, когда барьер действительно помешал. Хамит с трудом разобрался в быстрой связке слов и спросил:

— Восточная — это примерно откуда? — для Хамита это было обширное понятие. Сюда относятся много национальностей.
— Не могу сказать точно, мой дорогой. Она будет говорить на знакомом языке, — ответила гадалка.
И снова ступор и неясность. Хамит, будучи выпускником казахо-турецкого лицея, знает английский и турецкий, не считая русского и родного казахского. Да и вот, немного арабского в придачу. Так что слова «восточная», «говорить на знакомом языке» для него очень многогранны.

Оставив эту затею и отмахнувшись от гадалки двадцатью дирхамами, он пошел дальше, направляясь в глубь площади, после которой была дорога в мечеть Аль-Кутубия.
Слова гадалки не давали покоя его мыслям. Всю дорогу он размышлял о них.
Восточная. На знакомом языке. На чужой земле. На. Чужой. Земле.
И снова знахарь, который восседал на ковре, будто появившийся из сказки Шехерезады и лавочки, где в холщовых мешочках были разложены необычные снадобья: засушенные ящерицы и лягушки, сплющенные ежи и дикобразы, коралл, излечивающий болезни сердца, и много других необычных штучек. Все это он уже видел. Но на сей раз внимание привлекли лишь слова знахаря, который советовал одной паре европейского происхождения попробовать растертый рог носорога и корень мандрагоры, который вовсе не был самым приятным на вид растением. По его словам, они придают силу любви и восстанавливают романтические отношения.
А знахарь то прирожденный пиарщик!
Настоящий колдун может изменить судьбу, поэтому, загадывая желания в Марракеше или покупая приворотное зелье, стоит проявить осмотрительность. А этот уродливый корень мандрагоры не вселял огромного доверия.

Через некоторое время, Хамит увидел Кутубию — шедевр мавританского зодчества. Шпиль мечети украшают четыре золотых шара, которые расположены вертикально от большего к меньшему, а последний шар и вовсе похож на конус, оконечность которого устремляется в небо.
Подойдя поближе, он случайно слился с экскурсионной группой и слышал рассказ англоязычного гида. После нового и сложного для восприятия языка английский язык будет словно родным и очень-очень приятным для слуха.
В Марокко скучаешь даже по английскому языку. Гид был местным и хорошо владел разговорным английским. Вот что он говорил:
«По преданию золотые шары были отлиты из драгоценностей жены султана Якуба аль-Мансура, которая согрешила в священный месяц Рамадан, за что и поплатилась украшениями. Слух об этих золотых шарах разнесся далеко за пределы Марокко. Многие пытались овладеть ими с помощью оружия и хитрости. Однако позже выяснилось, что это всего лишь выдумка, а шары сделаны из позолоченной меди. Башня Кутубия так понравилась мавританским султанам, что по ее образу выстроили еще два минарета.»
— Интересно! — подумал Хамит, влюбленный во всякие легенды об исторических мечтах. Во время таких рассказов человек мысленно представляет все эти события в кинематографическом образе: костюмы, декорации, живые герои легенд и их взаимоотношения.

Раздумие прервал женский звонкий смех и последующие за ними слова на русском:
— Вот так, спокойно взяли и накидали всем!
— Азиза, реклама — она и в Марокко реклама.

Хамит, скучавший по Казахстану, дому, друзьям, хотел найти эту девушку, которую, скорее всего, зовут Азиза. Он навострил слух и взглядом бегло пронизывал толпу. Приподнялся на носочки. Прислушивался. Но этот смех, словно мираж, исчез и больше не являлся. Этот смех и голос отпечатались в памяти и некоторое время повторялись в его сознании. Голоса казались такими теплыми, такими родными. А смех… как же этот смех пронизывал и будоражил его воображение. Хамит не терял надежды найти Азизу, но спустя час безуспешных поисков он отчаялся.

Двадцать минут Хамит передвигался по проспекту. Он шел на юг.
Шум машин, автобусов, телег. Запах бензина и животных. Он не может забыть этот смех и все чаще и чаще представляет себе эту девушку. Он предполагал, судя по тону или по каким-либо другим соображениям, а возможно и по интуиции, что это девушка — казашка.
Еще бы! С таким именем — очень большая вероятность того, что девушка казашка. Хамит сейчас нереально тупил.
Рисуя ее образ и сохраняя ее в памяти, он и не заметил, что прошел достаточно много. Он оглянулся и видел обычную марокканскую улицу. Пройдя еще десяток метров, но уже осознанно и оглядываясь по сторонам, в поисках названия улицы или надписей на английском, он увидел розоватую глиняную стену и небольшое количество туристов. Внезапно к Хамиту подбежал парнишка, который на английском уговаривал купить у него небольшую экскурсию по Дворцу Бахия — так он называл это место. Хамиту понравились его пыл и владение языком. Они договорились, и парнишка, который называл себя Вассимом, повел его на другой конец дворца, говоря, что там отсутствует очередь. Через некоторое время они шли по узкой опустошенной улочке. Иногда встречались тупики, а местные искоса поглядывали на Хамита. На веревках висело белье. Мусор валялся небольшими кучками. Парнишка шел молча, лишь изредка говорил, что знает много фактов про этот дворец и что живет недалеко отсюда. На вопрос Хамита о знании языка он отвечал просто — что уже год ходит на курсы, да и в общем хорошо учится в школе.

Сейчас они идут вдоль наружных стен дворца, которые выглядели довольно-таки скромно, чтобы называться дворцом. У районного акима в Казахстане наружные ограждения получше этих будут.
— Вася, — сказал Хамит на русском, а когда парнишка отликнулся на это имя, то решил и вовсе называть его так на постоянной основе, — а чей это дворец?
— Его построил один знатный визирь. Звали его Сид Мусса, — громко ответил Вассим.
— На фоне других дворцов этот скромнее. Беспонтовый этот твой Сид, — продолжил Хамит, но парнишка его перебил:
— У него было двадцать законных жен и множество наложниц.
— Все равно стены так себе.
Вассим улыбнулся. Он с нетерпением ждал последующих событий.
Когда они вплотную приблизились к воротам, Вассим пропустил Хамита вперед, а сам внимательно следил за выражением его лица, которое очень трудно описать. Впрочем, подобрать слова не получалось даже самым знатным писателям того времени. До того было фантастическим внутреннее убранство и высший замысел архитектурной мысли. Марокканцы говорят: «Машалла́х» — Хамит был краток: «Ё-моё».
Вассим продолжал свой познавательный рассказ:
— Так вот, этот визирь любил одну из своих женщин, кажется её звали Фатима, что возвел для нее дворец необычайной красоты.
— Подкатил, так подкатил.
Хамит оглядывался по сторонам, внимательно разглядывая каждую деталь. Дворец действительно прекрасен. Около ста пятидесяти комнат разукрашены золотом и драгоценными камнями, традиционной мозайкой и арабесками, а главный двор с изящными колоннами с витиеватыми резными орнаментами и фонтанами вымощен мрамором.

— Визирь опасался зависти и дурного глаза, поэтому и спрятал все украшения внутри дворца, а стены сделал поскромнее.
— Дааа, тут наши акимы не ровня. Хотя некоторые могут и потягаться, — сказал Хамит на русском. Мысли вслух. Затем он перешел на английский язык и спросил Вассима:
— А что было потом? Она подарила ему визирьчиков?
— Точно не знаю. Но Сид Мусса вскоре умер. И был прав на счет дурного глаза, ибо сам султан Абд аль-Азиз позавидовал красоте дворца, который превзошел все здания Марракеша и его резиденцию. После смерти визиря султан забрал из дворца Бахия все драгоценности.
— Вот редиска! А что с женами и остальными дамами?
— Кто где и кто куда.
— Эх, — вздохнул Хамит.
После того, как парнишка произнес имя султана, в котором есть фрагмент имени девушки, что захватила мысли Хамита, он всполошился, и в голове снова заиграл этот звонкий смех.
Целый час они осматривали убранства дворца и общались на разные темы. Мальчишка был ему симпатичен — он умный, смышленый и точно будет успешным человеком, когда вырастит.

Азиза. Он размышлял, куда точно может пойти туристка из Казахстана.
Здесь всего так много. Можно целыми днями гулять по этим узким каменным улочкам. Он попробовал вписать геолокацию «Марракеш» в Instagram, надеясь, что среди огромного потока фотографий сможет опознать азиатское лицо, но все усилия оказались тщетными — там было слишком много азиатских лиц. Плохая идея, Шерлок.
Хамит убеждал себя забыть все и продолжить отдыхать, ссылаясь на то, что это большой город и благо бы самому не потеряться, а он тут собрался одну девушку искать, зная только имя.

Так он и сделал. Но все же находясь в общественных местах он подсознательно искал ее — мало ли. В последний день пребывания в Марокко он глубоко вздохнул и в последний раз окунулся в волшебную атмосферу этой красочной страны. Он поехал на окраину города, где обычно собирались его новые знакомые, ведь путешествие — это не только пляж, купание, загар и музеи, для него это в первую очередь новые знакомые и друзья. Они хорошо знали окрестности города и в последний день подарили ему незабываемый пикник на крыше. Оттуда Марракеш казался большим муравейником. Возможно глиняные и кирпичные здания, небольшие оконные пространства без самих окон некоторых зданий создавали такое своеобразное впечатление. Ветер смиренно доносил Азан из десятков мечетей с разных сторон, и голоса одних магрибцев перебивали другие на пару секунд. Уходящее солнце наблюдало за всем этим издалека, сияя и обливаясь красным цветом. Видимо, даже оно не хотело покидать этот удивительный город.

За иллюминатором самолета у подножия гор разлегся родной Алматы.
Дом, милый дом.
Сидя в такси, ну и стоя в пробках, которые образовались уже в аэропорту, Хамита охватило чувство, будто он побывал в арабской сказке — прочитал перед сном про Ала ад-Дина и затем ему приснился сон.
Он вспоминал слова гадалки и понимал, что не сбылись ее предсказания и она лишь сказала ему то, что он хотел услышать. За окном было темно, и лишь свет уличных фонарей и машин освещал ночной город.

На выезде из аэропорта стояло много «маякующих», которые ловили такси, ибо в самом аэропорту цены выше. Они стояли в одну длинную колону вдоль улицы и щурились от ярких фар. Хамиту было лень таскаться с багажом, чтобы сэкономить немного денег — не в этот раз.
Таксист спросил разрешения взять еще пару людей, если им по пути. Хамит вежливо согласился на просьбу водителя и выпил леденящего напитка.
По радио шла сводка новостей, которая хоть немного отвлекала его от головной боли после полета.

Машина ехала с небольшой скоростью от одних возможных попутчиков к другим — то в цене не сходились, то не по пути.
Последняя попытка таксиста заработать дополнительные деньги для своей семьи: три девушки с большими рюкзаками стояли на краю улицы. Одна из них вытянула руку и машина остановилась.
— По Абая, Центральный стадион

Через пару минут после того, как все вещи погрузили в багажник, все трое сидели в машине, вздыхая и радуясь. Погружались они шумно, видно было, что у них отличное настроение. Они были общительными и сразу принялись обсуждать свое путешествие и стюардесс. Хамит сидел молча. Таксист, в свою очередь, решил поддержать беседу и все расспрашивал об их состоявшимся отдыхе. Он старался не слушать их, но все же улавливал некоторые слова. Позже по их разговору он понял, что они прибыли из Марокко.
Тут Хамит заинтересовался.
Всегда интересно пообщаться с людьми, которые испытывали тоже самое, что и ты, или вы имеете общие интересы. Хамит плавно вошел в беседу и перенял их внимание от водителя на себя, сказав, что он летит из Марракеша.
Водитель поймал тишину, когда остальные обсуждали город и использовали при этом непонятные для него слова и термины, название мест и так далее.
В темноте он не разглядел лиц девушек, лишь изредка проблески фар встречных машин падали на лица двух девушек, которые сидели позади, рядом с ним. А впередисидящую девушку он и вовсе не видел, даже когда она садилась. Она разговаривала редко, в основном говорила об архитектуре и делала это так, что Хамит думал, что она профессионал и работает в этой сфере.
Они продолжили беседу, и только потом одна из девушек спросила, как зовут Хамита. Затем все посмеялись от того, что догадались сделать это лишь через столько времени. Здесь Хамит вздрогнул. Ему показалось, что он услышал знакомый смех. И впрямь, все девушки прилетели из Марокко. Но он не увидел и не различил, кому из троих девушек принадлежит этот смех. В спешке Хамит представился первым и с некою надеждой ждал, когда они назовут свои имена.

Две девушки, что сидят рядом с ним, представились как Айдана и Малика.
— А тебя как зовут? — обратился он к девушке, что сидела впереди.
— Азиза.