日本[2]

...город из снов.
Ничто так не украшает его, как дождь.
Зелёный и серый становятся ярче и глубже, трещины — резче. Время не останавливается — время исчезает.
Мне бы столько сказать, но я не хочу.

Достать камеру из рюкзака, и уютно прятать её от капель за отворотом комбинезона.

Токио создан для дождя, как волшебные раскраски из детства — водишь кистью с водой по белой бумаге, и внутри линий проступает цвет.

Именно таким я всегда чувствую его.

Даже когда яркое солнце рисует чёрные тени и стреляет солнечными зайчиками с небоскрёбов, я чувствую его таким.

Как металлический мост отзывается на вибрацию поезда.

Как капли, дрожа, срываются с балок на листья.

Как под дождём мелкий мох растёт на бетонных стенах.

Как тонкие струйки проделывают извилистый путь по стёртой кирпичной кладке.

Как широко расставленные ноги моста упираются в цемент.

Когда люди в чёрных костюмах и с прозрачными зонтами останавливаются, чтобы просто смотреть на круги от дождя на воде, понимаешь, что не одинок в том, что чувствуешь.

И я, выросшая за тысячи километров отсюда, и они, многие из которых, может, и не знают другого мира — мы любим его одинаково.

Голуби, шурша мокрыми перьями, смотрят на зонты с моста.

Никакие лучи не заставят дома так сиять.

Не зря моя дорога домой проходит именно здесь.

Сколько бы я ни снимала это место, каждый раз для меня оно разное.

Моя маленькая токийская квинтэссенция.

Сюда, в Юсима Сэйдо, я захожу редко, но именно сегодня он ждал меня.

Обычно чёрно-сероватый, сегодня он цвета штормового моря.

И сам храм будто состоит из воздуха и тёмной воды.

Это моменты такого... единения с тем, что вокруг, что ты с абсолютной уверенностью понимаешь, что ты на своём месте. Когда можно не думать о прошлом и будущем, а просто быть здесь и сейчас.

Магнетизм серых колонн. Скоро я вольюсь в смеющийся, прячущийся под разноцветными зонтами поток на Ясукуни-дори, но в этом серо-зелёном мире, с любимыми треками в наушниках, не верится, что где-то есть люди.