JP 37.0

Итак, настал тот прекрасный день, когда мне предстояло познакомить маму с Уэно, который благодаря доброте и гостеприимству семьи Ичино, стал для меня некой токийской родиной. С Юлией-сан моя семья познакомилась ещё в Москве, а вот знакомство с Ичино-саном случилось в этот день.
Сколько бы личных историй не было у меня связано с Японией, и в частности — с Токио, из-за их изолированности от остальной части моей жизни у этих историй всегда был привкус чего-то, схожего со сновидением, но чем дальше, тем больше эти два мира начинают сливаться, и из ускользающего сквозь пальцы миража Токио становиться всё более осязаемым и материальным, и, что немаловажно, это будто бы делает мою с ним связь только прочнее. Всегда ведь есть элемент сомнения: если всё это лишь воздушные замки, выстроенные в твоей голове, не разрушатся ли они от соприкосновения с твоей прочно устоявшеся реальностью?
И так приятно было, стоя с мамой на мосту в Симбаси с видом на Накагин, или пробираясь с ней сквозь ряды палаток у Бентен-до, или встречая закат на Эносиме, понимать, что нет, всё становится только прочнее.

Лунная сосна в Уэно. Очевидно, немного не та, что изображал Хиросигэ (её прикончил тайфун ещё в эпоху Мейдзи), но в дырку видно Бэнтен-до.  Со стороны Бэнтен-до, надо полагать, в дырку видно меня.

Мама, я, Сайго Такамори и пёс. Не слишком удачный снимок, но мне очень импонирует, что у двуногих здесь совершенно идентичные выражения лица. Надо же уподобиться самураям хоть в чем-то.

Стоит чуть-чуть потеплеть, и Япония массово стекает на асфальт, и это прекрасно.

Для равновесия — конная статуя принца Комацу Акихито (он, помимо прочих военных свершений, усмирил поднятый в 1876 году Сайго Такамори мятеж).

Зашли полюбоваться на храм Тосёгу — как и одноимённый храм в Никко, он построен в честь обожествлённого Токугава Иэясу его внуком, Токугава Иэмицу. Поскольку фотография у меня только одна, много рассказывать смысла нет. :)

Пагода храма Канэдзи. А ещё мороженное и соба.

Маме, героически (и не без удовольствия) вынесшей токийские марафоны, потребовался небольшой отдых, а значит, у меня есть окно для пары дел.

Одно дело — здесь, в Икебукуро, в додзё. Парни просили купит перчатки для соревнований и что-то ещё.

Приятно вновь оказаться здесь, и приятно увидеть, что ничего не меняется, включая пыльную хардкорную качалку на первом этаже. :D

Икебукуро тоже цветёт и пахнет, а ещё зацените, какие крутые посадочные места тут соорудили.

Не такие,  впрочем, крутые, как свежий газон.

Давайте конкурс на лучший комментарий.

Лаш всегда цветёт и пахнет вдвойне. Лайфхак: можно зайти, притвориться, что вы до этого момента про магаз знать не знали, и японка в чёрном передничке нежно помассирует вам руки скрабом каким-нибудь.

Вечером идём в Николай-до. А всё-таки хорошо, что здесь рано темнеет.

Николай-до и район вокруг тоже совершенно особенные, а к тому моменту у меня осталось меньше недели в Токио, поэтому вскоре после начала службы я слабовольно иду снимать улицы.

Тут классный и очень живой район со множеством идзакая и ресторанов (иначе и быть не могло, Очаномидзу — довольно крупный ж/д узел). Есть в том числе тайская, корейская, индийская кухня и все такое.

Отлельное удовольствие — просто походить и позаглядывать в открытые кухни. Они всегда так быстро и ловко работают, что ты входишь в транс, наблюдая за процессом.

Совсем рядом со станцией есть Lemon Gasui, большой магазин для художников и архитекторов. Очаномидзу вообще богат на такие вещи — рядом, например, целая улица с музыкальными инструментами.

А буквально через дорогу — Maruzen, сетевой книжный магазин.

Если честно, я стараюсь лишний раз не заходить в эти места — когда мне ничего не надо, выясняется, что всё-таки надо, и если вдруг не купишь, будешь плохо спать до того момента, как пойдешь и купишь. Блин.

Впрочем, ни один магазин и даже Rick Owens Tokyo не обладает магнетизмом Хидзирибаси.

В темноте кажется, что этот чёрный провал уходит куда-то к центру Земли.

Я хорошо помню ощущения незадолго до отъезда, когда знаешь, что такой вечер, может, ещё и случится, но никто не знает, когда это будет.

Когда у тебя есть около часа именно на это место и этот воздух перед долгими месяцами.

Потом, далеко отсюда, буду засыпать с мыслью, что где-то на Очаномидзу все так же приходят и уходят поезда.

Сейчас вечер пятницы, но Очаномидзу не такой многолюдный, в основном народ едет отдыхать в более тусовочные районы вроде Сибуи или Синдзюку.

Мне вообще сложно представить здесь толпу.

Освещённые переулки, тихие, без музыки и криков зазывал, местами кажутся почти пустынными.

Смешение света фонарей, галогенок на парковках и разноцветных вывесок делает вечерние городские переулки почти праздничными. Солнце - солнцем, а у города своя жизнь и своя маленькая световая феерия.

Есть ощущение, что постетители — в основном местные и постоянные клиенты. Свет — удивительная штука, он делает красивыми даже утилитарные пластиковые ящики, которые вы наверянка даже не сразу найдете на фотографии.

Где-то здесь Рик Декард встретил Прис :)

Токио — однозначно царство плитки, всех форм, цветов и размеров. Наверное, в городе дождей и ветров это самое удобное, что можно сделать с поверхностями.

Вход на Син-Очаномидзу (Chiyoda line) затесался под землёй, среди магазинов и ресторанов, если на улице дождь, можно засесть хоть в Старбакс, хоть в CozyCorner, и какой-то удон с мясом там тоже есть.
А ещё есть цветочный, косметика и аксессуары — можно намарфетиться, купить букет и повести даму ужинать, и при этогм ограничиться тридцатью шагами. :D

И... Я совершенно не умею заканчивать посты, да и зачем — пусть это будет одна большая история, которая никогда не заканчивается :)