2020/22

Плавание на Хасима было очень объёмным по полученной информации и впечатлениям, но не по времени, и у нас осталось примерно полдня, чтобы прогуляться по Нагасаки, по той его части, что мы ещё не видели. В Японии всегда рано темнеет, и закрывается всё тоже рано, и потому не стоило надеяться на посещение большого количества культурно-исторических ценностей, хотя, впрочем, когда я к этому стремилась в последний раз? Можно, наверное, утверждать, что я приняла концепцию слоу-трэвел задолго до того, как она стала мейнстримом, хотя мы все понимаем, что все подобные явления не появляются и не исчезают, просто в какой-то момент обретают собственное название и формулировку. Хюгге же тоже не вместе со словом появился.
Я уже писала о том, как Нагасаки насыщен разными объектами, отсылающими к его богатой истории взаимодействия с внешним миром, но меня, в отличие от многих моих друзей, история как наука и как процесс так и не увлекла, чаще всего я разбираю те моменты, которые как-то относятся к тому, с чем я сталкиваюсь сегодня, и пытаюсь закрепить полученные данные на канве, худо-бедно сплетённой на школьных уроках истории и бесконечных лекциях по истории искусств, которые были и в художке, и в колледже, и в универе, и, что логично, развитие мирового искусства тесно связано с естественным ходом истории, и в политическом, и в научном, и в религиозном плане.Вообще, мне кажется, чтобы сильно интересоваться историей международных отношений, войнами, политикой правителей, нужно хоть немного ассоциировать себя с вещами такого масштаба, или хотя бы иметь амбиции. Вот этого у меня нет совсем, я не мыслю ни стратегически, ни масштабно.

Есть одна штука, которая сильно выбивается из всяких прочих нагасакиских строений. Что бы там ни говорили, а китайское видно сразу, и в Японии — особенно. Это такой, знаете, ад перфекциониста. В более европейских городах оно просто стоит особняком, как нечто восточное, и ладно. А здесь — это всё равно что деформированная деталь общего паттерна, и это более сильный триггер, необязательно в плохом смысле.

Нагасакский триггер – это Мавзолей Конфуция. Интересно то, что это единственный конфуцианский храм, построенный китайцами за пределами Китая. Даже земля, на которой он стоит, официально принадлежит посольству Китая в Токио и является китайской территорией.

Неинтересно то, что вход стоит денег, и это было явно дороже тысячи йен, так что мы решили, что полюбуемся выступающими через забор элементами, а китайская экономика как-нибудь справится без нас. Может, это животные восточного гороскопа, но я вижу здесь трёх драконов, для гороскопа это передоз.

Этому храму, первоначально построенному в 1893 году, сильно досталось от атомной бомбы, и всё более-менее починили и открыли для общественности только в 1967 году, а окончательно реставривровали только в 82. Вы тоже всё ещё мысленно в 2000-м и кажется, что это было двадцать лет нахад, а не сорок?

Поднимаемся на холмы, сплошь покрытые маленькими домиками, и вот отсюда тоже неплохой вид на замысловатую крышу. Тепло, пасмурно и временами слегка моросит.

Среди этих маленьких домиков родом из прошлого века затесались несколько, которые функционируют как музеи. Абсолютно пустые, абсолютно бесплатные, внутри в основном фотографии и немного экспонатов, и тапочки из кожзама на входе.

Мы там в какой-то момент потерялись с Кириллом, пока я его искала, успела найти симпатичный балкон с видом на окрестности в одном из музеев, который закрылся буквально сразу после того, как я из него вышла, так как было уже шесть вечера. Или пять?

Кир к тому же забыл телефон, и не придумать возрастного маркера лучше, чем отношение к гаджетам. Моя мама забывает телефон с пугающим постоянством. А если бы я не меняла айфон каждые два-три года, он бы, наверное, в меня бы уже врос. В принципе наука уже работает в этом направлении, и, надеюсь, скоро доработает до чего-то приличного, потому что вообще не вижу смысла держать гаджеты отдельно от себя.

И, кстати, тут нет сакуры, правильно сделали, что в Токио насмотрелись.

Те самые мини-музеи, наверняка какие-то исторически значимые домики. Если не ошибаюсь, это как раз Голландский холм, где раньше селились европейские предприниматели. Где-то здесь находится Сад Гловера, основанный шотландским предпринимателем и названный в его честь. Сейчас он функционирует как музей под открытым небом, и в это время наверняка уже был закрыт.

Спускаемся вниз по типичным японским улочкам с маленькими частными домиками. Это, знаете, удовольствие как раз того рода, которое приятно потому, что максимально удалено от твоей повседневности. Это как иностранцы наслаждаются экзотическим унынием Твери или Новгорода.

Здесь уныния нет, но жизнь слишком маленькая и тихая, чтобы можно было представить её своей. Думаю, у токийцев и осакцев впечатления ровно те же, что и у меня. Вот написала это и подумала, что, конечно, мне никогда не почувствовать себя японцем, разве что на какой-то процент, но... я чувствую себя токийцем. Я уже пропиталась этим городом. Могу уехать из Токио, но Токио из меня не уедет, и это уже даже не про любовь, это как группа крови.

Просто пруф, потому что я не умею делать селфи.

Эта серьёзность — серьёзность настроя бахнуть ещё кофе, я полагаю.

По-моему даже японцы не упускают возможности сфоткать школьниц, потому что для них это тоже как из аниме.

Да, форма смотрится офигенно аутентично, но на их месте, думаю, я бы её ненавидела.

Рюкзаки, кажется, призваны вместить все знания мира, примерно как наши по 6-7 класс включительно. Как-то уже давно пора перейти на айпады, но, скорее всего, Япония в силу своей консервативности будет одной из последних стран, которая это сделает. Несмотря на то, что Япония всё ещё сохраняет имидж страны передовых технологий, здесь до последнего не чинят то, что не сломано.

Мы спускаемся в Чайнатаун (да, в Нагасаки тоже есть), попутно наблюдая классическую картину со сходкой местных из какого-нибудь азиатского боевика.

Местный Чайнатаун построили в 1689 году (кажется, это один из старейших), чтобы организованно и централизованнот торговать с Китаем, и снизить процент контрабанды. Как и у всех китайских кварталов, его основной функцией и сегодня остаётся торговля. Ну и куча ресторанчиков, сопутствующих основной задаче.

Думаю, он не сильно отличается от своих собратьев в Кобе или Йокогама. Повышенная концентрация панд, драконов и витиеватого декора, а ещё специфические запахи острых специй и того самого кисло-сладкого соуса.

Зато здесь красивый индастриал с зеркалом!

Ещё одна известная нагасакская штучка — Меганэ-баси, или Окулярный мост через реку Накасима. Правда, чтобы понять его название, нужно приходить в немного другую погоду, но, в целом, как можно догадаться, отражения арок в воде создают силуэт очков. Это самый старый арочный каменной мост в Японии, его построил в 1634 году настоятель буддийского монастыря Кофукудзи.

Конечно, с момента постройки он пережил несколько повреждений и починок, но не слишком глобальных. Старые мосты — одни из тех вещей, что содержат частички души города, и делают его уютным.

У моста мы нашли шикарный по наполненности разными штуками блошиный магазинчик, в котором даже мне безумно хотелось поковыряться, но пунктуальный хозяин не согласился работать ни минутой дольше установленного времени, даже/тем более ради гайдзинов. Что, конечно, было обидно, потому что нас уже ждал Киото.

Не знаю, кому, когда и зачем впервые пришла идея встраивать в здания куски трамваев/троллейбусов, но я обожаю такие элементы, это плюс миллион очков в дому, в котором живёшь. Смешной деревянный циклоп лохматых годов.

Фоткаю на память кусочек Нагасаки, который очень напоминает мне Киото, и готовлюсь двигаться дальше.