2020/24
Да, я вообще-то планировала писать несколько чаще, и мне нужно срочно взять себя в руки, взять все харды с фотографиями и не запутаться с тоннами кадров из предыдущих поездок, которые, я считаю, имеют право на жизнь и публикацию независимо от срока давности, но в первую очередь мне хочется разобраться с самой свежей, от которой у меня, помимо широкого спектра эмоций и впечатлений, осталось в том числе чувство недосказанности, потому что завершилась она довольно внезапно, хоть и не так рано, как могла бы.
Как уже в прицнипе стало понятно из предыдущего поста, эта моя поездка в Киото побила по чёткости все предыдущие, потому что, как вы понимаете, объективно плохо в Киото только одно — количество желающих посетить эту дивную японскую жемчужину. На квадратный метр, разумеется.
Все мы хоть раз мечтали о том, что произойдёт, если из какого-либо места исчезнут все люди, необязательно из-за войн и катастроф, а вот просто, приходишь, к примеру, в Диснейленд, а там всё работает и никого, кроме, разумеется, тебя. И вот спустя месяца три я ещё больше убедилась в уникальности момента, потому что, да, Киото был пуст, но полностью функционировал, и это выглядело как... да, конечно, как внезапно сбывшаяся места (уже не первый раз задумываюсь о том, не стоит ли начать бояться своих желаний), а вообще это было похоже на то, что слой с людьми просто отключили в фотошопе. Ура, бежать в город, пока люди не подгрузились!
А это тоже Киото, и ничуть не менее аутентичный — на улочках между низкорослых домиков затеряна куча фишек, присущих именно ему, а ещё важных для выживания вещей типа супермаркетов.
Поскольку ситуация в городе стала понятна уже вечером, имело смысл встать пораньше и двинуться в наиболее именитые и оживлённые обычно районы типа Гиона, чтобы проверить, так ли всё удачно, как кажется.
Набережная реки Камо. Многие её любят, а мне она чисто визуально кажется пустоватой и не очень уютной, но тоже укоренилась в сознании как один из знаковых местных видов, и потому со временем стала казаться приятнее.
Столб с какими-то билликенами, может, принесло тайфуном из соседней Осаки.
Ну, разумеется, весь путь проходит под тенью густо цветущей сакуры. Жизнь местных, по ощущениям, течёт так же плавно и медитативно, как и до пандемии.
Не считая ажиотажа, вызванного своим культурным налседием, Киото живёт в ритме маленького городка, и мы, жители огромных мегаполисов, где тысячи ритмов сливаются в одну яркую пульсацию, можем часами бродить по этим улочкам, сквозь эту жизнь, такую чуждую и такую приятную своей вязкой размеренностью.
Вообще в тренде обычно белые машины, но так совпало.
Можно сфоткать тысячи и тысячи японских подворотен, и все они будут разными, но во всех Япония будет узнаваться безошибочно.
Вот и Ясака-дори, самая знаменитая и самая открыточная улица, вид которой у всего мира ассоциируется со словами "Киото" и "Япония". И, да, здесь даже есть чуть-чуть людей. Ровно столько, чтобы пустота не казалась угрожающей.
И та самая знаменитая плакучая сакура, лепестки которой изт года в год чаще падают на плечи и головы туристов, чем на ступени лестницы, но не в этот раз.
Утренний свет всегда сквозит обещанием нового, а уж тем более здесь, а уж тем более в такой день...
Чтобы застать эти улицы без людей, обычно нужно приезжать в 5-6-7 утра, на первом поезде, либо ночевать в Киото (что обычно совсем небюджетно). Мне как-то местные ребята предлагали поснимать ранним утром, но уж больно не хотелось вставать в 4 утра в своей уютной металлической Осаке.
Всё это имеет смысл даже не столько ради снимков, потому что эти места облизаны фотографами со всех сторон, ракурсов и на всю имеющуюся в мире технику, сколько ради личного экспириенса.
И всё равно, всё настолько мощное, что фанатично рассматриваешь каждую деталь, каждую текстуру и каждую мелочь. Вообще мне сложно смотреть на эти низенькие черепичные крыши и понимать, что если я включу режим assassin`s creed, меня из города выгонят.
На Киото очень просто смотреть сквозь розовые очки в это время.
Я то ли недоиграла, то ли переиграла, но мне подсознательно хочется видеть на этих многочисленных выступах висящие в воздухе чекпоинты и бонусы, такие, визуально отсылающие к графике на PS1.
Ещё в этом городе лучше повинимательнее вглядываться в окна проезжающих мимо такси, особенно в Гионе — там вполне реально увидеть гейшу. Гейши попадались мне и на улицах, но снять их непросто — вокруг либо свита секьюрити, либо у меня просто рука не поднимается просто так взять и направить камеру ей в лицо, слишком это грубо по отношению к человеку искусства.
Эти улочки, хоть и непривычно тихие этим утром — ещё одна вещь, которая поднимает внутри тёплую волну.
Пандемия навернряка ударила и по таксистам. Японское такси невероятно дорогое, и я ни разу не садилась в такси в Киото — не могу представить, как можно отгораживаться салоном автомобиля от города, где нужно ходить исключительно пешком, либо хотя бы кататься на старых трамваях.
Вообще не люблю отгораживаться от города, ни машинами, ни отелями и гостиницами с туристическими проспектами в лобби, ничем.
На заднем плане — мой любимый тип магазинчиков с керамикой, когда заходишь и пропадаешь. Иногда твоя вещь зовёт с дальней полки, стоит переступить порог, а иногда нужно подержать её в руках, почувствовать, появится то самое ощущение в ладонях или нет.
А мы незаметно подошли к Киёмидзу-дэра, одному из самых известных храмов здесь.
Это мой третий визит сюда, и первые два были с большой разницей по времени, и, конечно, с огромным количеством людей.
Сейчас храм, впервые, наверное, за очень-очень долгое время, практически пуст, и можно даже услышать, как падает сакура.
Когда опадающие лепестки начинают танцевать в воздухе, жизнь кругом будто замирает и не остаётся ничего, кроме тебя и этого цветочного снега, летящего с деревьев.
В эти моменты ко мне часто приходят другие счастливые воспоминания, и я понимаю, что все эти моменты на вкус примерно одинаковы. Это интересно. Поймать себя в этой точке и посмотреть, что ещё соответствует эnому состоянию.
Так можно связывать гирлянды из важных для тебя вещей.
Может, в этом один из секретов сакуры, что все невольно так любят её цветение. Что она отсылает тебя к самому себе, к временам, когда ты счастлив. И из года в год можно подмечать, прибавилось ли таких воспоминаний.
У меня пока положительная динамика. Но, знаете, многим таким вещам нужно дать настояться где-то в дальнем уголке памяти, чтобы они раскрылись по полной.
О Киёмидзу-дэра, что означает "Храм чистой воды", я уже рассказывала довольно много и не вижу смысла перепечатывать Википедию. В путешествиях по храмам их история — кто и когда основал, кто и кого порубил за эти земли — играет чуть ли не последнюю роль, гораздо важнее ощущения и настрой, которые приносит сам храм.
А есди вы на одной волне, и если прислушаться, свою историю он расскажет сам (и частично она наверняка будет написана на специальных щитах на храмовой территории, в том числе и на английском.)
Вообще-то сакура, в которую мы свернули, вовсе не является частью парадного входа.
Главная же лестница ведёт на смотровую площадку с видом на низенький Киото и слоистые гряды гор.
В Киёмидзу-дэра не одна визитная карточка, и этот вид через ворота Нио — как раз из их числа.
С этой высоты и этой стороны Киото похож на один из многочисленных небольших японских городов, которые находятся на некотором удалении от своих собратьев-мегаполисов.
Трёхъярусная пагода и павильон за ней — бесплатная часть территории, а дальше уже нужно покупать билет.
Местный дракон очень красив, я несколько раз обошла его с фотоаппаратом и с айфоном, по-моему снимков получилось столько, что по ним можно сделать 3Д-модель.
Мы, конечно, не пожалели несколько сотен йен и ринулись на платные земли, хоть уже и разведанные некоторое количество раз, тем более что с тех террас виды открываются ещё шире и красивее.
Япония умеет быть собой как-то очень ненавязчиво. Оглядываешься и постепенно начинаешь понимать, насколько неиносказательны все классические гравюры (я готова повторять это сколько угодно раз), и вроде бы не было ощущения кардинальных перемен пейзажа по пути сюда, но от оно всё — мягкие очертания гор, извивающиеся тропинки и стройная пагода вдалеке.
И даже этот воздух, всё ещё чуть по-утреннему влажный и с голубоватой дымкой, в точности такой, каким его изображают.
В основе всего японского мировоззрения лежит одно — за эстетикой ходить не надо. Вообще. Она либо есть прямо у тебя под носом, либо... либо это суслик, которого ты по каким-то причинам не замечаешь.
Японская эстетика — такая штука, которую обрабатываешь уже чисто на физическом уровне, она настолько легка для восприятия, что участие сознания совершенно не требуется.
А эти залы храма... Подходишь к порогу, запускаешь руку в полутёмное пространство, и оттуда тянет тенистым холодом и благовониями. Я могу несколько минут просто стоять или сидеть у ступеней, то ли не решаясь войти, то ли наслаждясь этим ощущением границы между храмом и внешним миром.
Ну, мы, конечно, уже не одни, но здесь, на этом знаменитом выступе, обычно толпа, которая фоткает вид, делает селфи и устраивает видеоконференции с дальними родственниками.
Вообще, спустя все храмы и святилища, прослушанные мантры и улыбки монахов, мне всё больше кажется, что буддизм — это не про религию.
Религия подразумевает ограничения, в современных сложившихся религиях есть некоторая ревность, где взаимодействие с другими религиями расценивается как предательство. Буддизм же просто есть.
На интуитивном уровне я чувствую, что здесь мне ничего не запрещают, не указывают, не регулируют. Тебе показывают некоторое состояние баланса, к которому ты можешь прийти, если захочешь, но ты не обязан хотеть.
Это не может не нравиться. Неважно, кто ты, в каком состоянии, что висит у тебя на шее, ты можешь просто прийти сюда, чтобы почувствовать себя лучше.
В том числе поэтому синтоистским кицунэ здесь всегда находится место.
Буддистское умеет удивительным образом заполнять, ничего при этом не вытесняя.
На ютубе есть канал монаха Yogetsu Akasaka, который решил стримить мантры 108 дней подряд. Удивительные стримы, они собирают тебя воедино, начинаешь дышать глубже и чувствуешь себя... целее, не знаю, как это объяснить.
Мне кажется, это работает со всеми, но, может, у меня какая-то предрасположенность. В детстве, ещё в магнитофонную эпоху, мне попалась кассета, на которой было что-то этническое, по звучанию довольно близкое к мантрам. Мне нравилось просто слушать её с закрытыми глазами. Что примечательно, на стороне В был Джордж Майкл.
Я заметила, что вся эта концепция, атмосфера, которая приходит с ней, немного рассеивает то состояние, когда ты по инерции живёшь в том темпе, когда просто не успеваешь сосредоточиться, независимо от того, есть дела или нет.
Я снова начинаю концентрироваться и погружаться, а не мысленно гнаться вперёд во времени за следующим этапом или пунктом плана.
В частности, потому я и дописываю мейчас этот пост, который висит в отложенных уже очень долго, и... не то что бы мне нечего сказать, но в последние попытки я ловила себя на том, что спустя пять фотографий я сижу, смотрю на мигающий курсор и не понимаю, зачем я здесь.
Здесь настолько мирно, что цветущая сакура даже вносит какую-то суету.
О, эти драконы — тоже из любимых. Всегда нахожу пару минут, чтобы полюбоваться их переплетениями.
Эти часы были здесь, или их принесло на цветочном облаке?
...если бы я была человеком Киото, наверное, поставила бы себе на рабочий стол что-нибудь такое :)
