«Эмиграция — это сбой»
Эмиграция — это сбой в логичном хронологическом развитии жизни. Ты соскакиваешь с рельс, упускаешь какие-то рейсы, на которые вроде был забронирован уже давно билет. Но в то же время обнаруживаешь: кое-где можно пойти пешком, а где-то — просто посидеть и посмотреть, что происходит. Иногда — это фрустрирует, иногда — молодит, многие вещи приходится начинать заново. Это хорошее средство от окостенения. Но, честно говоря, эмиграция — тяжелое бремя.
Арт-сообщество здесь, в Берлине, очень политизировано, и хотя ощущает себя оппозицией, на самом деле институциализированно и директивно-безапелляционно в своих установках. Есть несколько доминантных тем, в которых нужно работать, чтобы получать гранты от институций: экология, гендерные вопросы, миграция.
Не думаю, что стать частью арт-сообщества здесь можно в полной мере. Искусство — это совсем не интернациональное и космополитичное поле. Сложно считывать тонкие планы, подтексты и интонации другого языка. Что делает наш опыт проще — большая часть нашего собственного сообщества тоже переехала в Берлин.
Вообще эта вынужденная встряска и рассеивание по свету, актуализировало и даже усилило связи со своими, с теми, с кем мы понимаем общий контекст и язык, даже несмотря на то, что мы оказались в разных странах, и это ощущение общего мицелия очень сильно помогает.
Сложности современного искусства в России сегодня спрессуют его в великолепный алмаз. А слово «алмаз», кстати, произошло от древнегреческого слова и расшифровывается как «несокрушимый».
