Монолог грешной души
Глава 19. Очень важный эксперимент
Аластор никогда на самом деле не задумывался, что такого ужасного в прикосновениях. В той, другой жизни, смертной, он оказался одинок и нелюбим вынужденно, потому что был чертовым серийным маньяком, ведущим эфиры на радио, но здесь это не особо выделяло из остальной массы. Да, сильнее многих, однако в его характере и образе не нашлось бы ничего, чем не обладал любой другой представитель Ада.
Томатный сок в стакане выглядел словно кровь. Добавить туда что ли водки? Оверлорд бросил озадаченный взгляд на батареи разноцветных бутылок, расставленных в одному Хаску известном порядке. Нет уж, кот не любил, когда его запасы тревожили, устроит потом сцену, а Аластор с некоторых пор обрел некоторое миролюбие.
Не ко всем, конечно, только к обитателям отеля, и то, выборка не включала в себя Еву и Люцифера, устроившего целую истерику, когда Радио-демон улизнул из спальни при помощи теней. А что? Уговор был таков, к тому же, от обилия золота уже рябило в глазах. Кто виноват, что падший не ожидал такого быстрого выздоровления? Его проблемы.
Возвращаясь к теме прикосновений. Аластор хмурил брови, поглощенный умиротворенной тишиной вечернего отеля — слова Морнингстара не шли из головы. Оверлорд никогда не был тактильным, отталкивал любого пытающегося вторгнуться в тщательно оберегаемое личное пространство, но было ли это истинным отвращением? Он не думал в таком ключе, однако сейчас, когда мысли только и крутились вокруг дурацкого падшего, настало время поэкспериментировать.
В конце концов, заняться все равно нечем, не будет же он весь день просиживать в эфире, так что, запасшись терпением и врожденной любознательностью, отправился на поиски.
Первым на пути попался Энджел, который против внезапных молчаливых объятий ничего не имел и ответил со всей теплотой, обхватив четырьмя цепкими лапками и участливо поинтересовавшись, не случилось ли чего еще. Очень мило, и даже не вызывало привычную волну отторжения, пожалуй, имей объятия какую-то определенную причину, Аластор рассказал бы Дасту. От паука пахло вишней и теплой шерстью, а еще немного ромом, хотя он обычно его не пил.
Что ж, открытие далось с трудом, понадобился целый вечер и бутылка виски, чтобы осмыслить и принять тот факт, что проблемки имеются с головой, а не тактильностью.
Раньше вот не интересовало, но эксперимент не должен ограничиваться Энджелом, так что следующей жертвой стал Хаск, который, хоть и пошипел для приличия, обхватил мягкими кошачьими лапами и тоже осведомился, все ли в порядке. Демон пах сигарами и ромом. Ох, вот откуда на пауке этот запах.
К Чарли подобраться оказалось проще всего. Он подал объятия под соусом извинений — не стоило использовать их контракт тогда, но принцесса обиды не держала, даже умилялась проявленной заботе теперь, когда знала примерно, что из себя представляет Ева. Юная Морнингстар отчего-то пахла конфетами с легким флером корицы. Аластору неожиданно понравилось.
Еще внезапно оказалось, что Кики очень тактилен и, стоило приласкать волшебное животное однажды, как котенок стал ходить за ним хвостиком, запрыгивая на колени каждый раз, стоило присесть.
Вывод напрашивался сам собой — он никогда не имел трудностей с прикосновениями, просто, как бы банально не звучало, не попадались люди, до которых хотелось бы дотрагиваться. В его голове приязнь строилась на доверии, а прежде доверять приходилось лишь собственной тени. Времена меняются.
Возможно, Радио-демон переживал. Совсем немного, как обычные люди волнуются о любых изменениях, ставящих их в неловкое, непривычное положение, но кое-что еще тревожило неспокойный ум. Если проблем с тактильностью нет, то и сексуальностью… тоже?
Не то, чтобы Аластор горел желанием проверить. На данный момент все мысли о близости сосредотачивались лишь на жестокости и боли, причиненной Люцифером, но это определенно не было тем же равнодушием, что раньше. Впрочем, отвращение подходит, если физиология по-прежнему не станет беспокоить. Объятий достаточно.
Мда, о Владыке не получалось не думать даже вне сексуального контекста. Он был везде. Следовал тенью по пятам даже после того, как Аластор избавился от заточения. Заметив лояльность грешника к семейству усатых, стал теперь часто появляться в образе кота, путаясь под ногами, воюя с Кики за место на коленях и урча, словно трактор.
Радио-демон не понимал. Люцифер определенно был жестоким, когда творил все те вещи, однако сейчас он также не притворялся, насколько можно судить. Какое из этих лиц — фальшивое? Кто бы знал, но раскусить тысячелетнее существо не так-то просто, остается лишь терпеть, наблюдать и ждать, когда же милостивое терпение Его Величества иссякнет. В самом деле, не может же ему нравиться ходить за каким-то грешником словно верный песик, задабривая и вымаливая прощение. Не по чину, когда-нибудь вновь сменит маску. Или нет?
Всерьез задуматься над словами о симпатии в голову не приходило. Какая глупость, не может рожденному на Небесах серафиму нравиться такой, как Аластор, маленький еще совсем по меркам Морнингстара. Ему сколько, лет семьдесят? Сам уже не считал.
Возможно, падший имел какой-то скрытый мотив, кто его знает, Ад насчитывает тысячи дорог, и грешник по глупости или неопытности мог ступить на одну из них.
Размеренная, уютная тишина окружала плотным коконом, погружая в вяло текущие мысли глубже и глубже, пока тихие шаги не раздались на втором этаже. Аластор знал, кто это, знал, что идет он целенаправленно к нему, и бежать нет смысла. Если Люцифер вознамерился поболтать, он это сделает, даже если придется обратиться букашкой и залезть прямо в микрофон.
- Привет. - Голос, полный теплого участия, завлекал, просил довериться, однако Радио-демон сбросил наваждение, как досадную помеху. - Пьешь?
Он не ответил. Сделал глоток совсем-совсем неалкогольного сока и раздраженно дернул ухом. Люцифер очевидно что-то притащил с собой, воздух наполнился резким, приторным ароматом яблок и корицы. Нестерпимо захотелось чихнуть.
- Плохое настроение, олененок? - Мужчина легко запрыгнул на соседний стул, а Аластору в голову пришло, что разговор перед первым разом тоже тек плавно и мирно. Ничего не предвещало.
Настороженность, вероятно, отразилась на лице, потому как Люцифер вздохнул, пробормотал под нос какие-то цветистые ругательства и повернулся к грешнику всем телом.
- Не нужно об этом вспоминать. Что мне сделать, чтобы заслужить доверие?
- Оставить в покое. - Хмыкнул Аластор, подсознательно прокручивая неприятные воспоминания. Хотел бы он это остановить, да оно как-то само в голову лезло. Совсем не так невинно, как полуторачасовые размышления об обнимашках.
- Пожалуйста, я вижу, что ты вспоминаешь прямо сейчас.
- А чего ты хотел? - Грешник устремил на него холодный, гневный взгляд, надеясь отпугнуть, однако Люцифер выглядел слишком поглощенным переживаниями, чтобы заметить. - Чтобы я забыл все и бросился в твои объятия? Что это?
Алый коготь указал на блюдо, принесенное падшим. Нечто под крышкой издавало раздражающий сладкий запах, и на самом деле Аластор просто воспользовался предлогом сменить тему.
- Яблочный пирог. - Морнингстар со вздохом поднял крышку. Выглядело симпатично, на самом деле и, если бы не предвзятость конкретно к повару, то, пожалуй, даже хотелось бы попробовать. Однако сейчас — ни в коем случае. - Для тебя.
- Ненавижу сладкое. - Аластор поморщился, показательно отодвигаясь. Не то, чтобы он правда ненавидел, но отчаяние, написанное чужом на лице падшего, того стоило. Все еще хотелось уколоть побольнее, а чувство удовлетворенности никак не приходило, сколько бы он падшего не пинал. Куда бы этот комок негативной энергии деть?
- Тогда чего прицепился? - Аластор рассерженно скрестил руки на груди, нервно постукивая каблуком ботинка по полу.
- Я уже говорил. Ты мне нравишься.
- Простите, Ваше Величество, но у меня, глупого грешника, есть определенное представление о симпатии, и сексуальное надругательство в него не входит.
- Я знаю, что ранил тебя. - Люцифер виновато понурил голову, спрыгивая со своего места и становясь напротив. Опустил руки по обе стороны от дрогнувших бедер, обхватывая стул, но прикасаться не смел.
Забавная поза, учитывая, что макушкой Владыка доставал грешнику едва ли до груди, но Аластор ни на мгновение не забывал о мощи, скрытой в этом недоростке. Голову посетила неуместная мысль, что обнимать Морнингстара ему, пожалуй, не понравилось бы.
- Мне нет прощения, но я все же прошу тебя о нем. - Алые глаза смотрели виновато и устало. Все еще не понятно, маска ли это, но верить отчего-то хотелось. Возможно, сознание уже причислило отель к списку безопасных мест, а Люцифер в эту схему не вписывался, вот дурная душа и стремилась втиснуть его в рамки. Аластор понимал, как это работает. - Я сделаю все, что угодно, чтобы его заслужить.
- Даже умрешь? - Грешник хищно улыбнулся, нависая над падшим так близко, что тому пришлось запрокинуть голову, но бывший ангел тикающих в его глазах стрелок, отсчитывающих грани безумия, не боялся вовсе.
- У тебя был шанс убить меня. - Морнингстар пожал плечами, поднося ладонь к чужой щеке. Рука дрожала, казалось, Владыка испытывает реальные страдания от невозможности коснуться. - Я дам еще, если нужно.
- Нет. - Аластор вздохнул. Не хотел он расстраивать Чарли. - Все, что мог, ты уже сделал.
- Слушай. - Радио-демон сдавил переносицу. - Ты же можешь стирать память или что-то в этом духе?
- Так в чем проблема? - Сдавленный, почти истеричный смешок вырвался из груди. Поведение падшего понималось все меньше. - Тебе же не нужна моя любовь, только тело. Так давай, дерзай.
- Просто для информации - контракт теперь позволяет мне это сделать, ты в курсе? - Владыка чуть отстранился, смотря с настороженным недоверием.
- Олененок. - Морнингстар запустил пальцы в волосы. - Я не знаю, как объяснить тебе, что мне нужен ты, а не секс.
- Даже звучит неправдоподобно. Серьезно, многие купились?
- Я никому такого не говорил. - Люцифер почти зарычал, отчаянно впившись когтями в ладони. Золотая кровь капнула на пол.
Ответа не последовало. Вырвался только хмык, выражающий крайнюю степень недоверия, а в следующее мгновение мысль о том, как выпустить накопившуюся обиду, сама собой пришла в голову. Да, идея глупая и крайне инфантильная, но не то, чтобы Аластор мог сделать что-то еще прямо сейчас, а хотелось очень.
Пирог в руках был приятно теплым и, если честно, было бы неплохо попробовать, но увы — в другой раз. Примерно никогда, потому как этот шедевр адской кулинарии приземлился прямиком повару на голову.
Грешник рассмеялся, не удержавшись. Ручейки вязкой начинки медленно стекали по лбу Владыки, благоухая точно так же, как он сам, сладкие куски теста крошились и отваливались, путаясь в блондинистых волосах отвратительными засахаренными крошками, а степень крайнего изумления на лице падшего была просто неописуема.
Хохот разносился по холлу без помех и белого шума, Аластор попросту забыл о нем, запрокинув голову и схватившись за живот. И почему именно сейчас он почувствовал себя немного отомщенным? Странная человеческая душа решила вдруг начать исцеляться. Чем пирог лучше разрешения сломать крылья? Кровожадность внутри пожимала плечами, однако грешник давно не ощущал себя так хорошо, как сейчас.
В конце концов пирог окончательно съехал с головы Люцифера, глухо шлепнувшись на пол, пока Аластор продолжал хихикать, а падший открывал и закрывал рот не в силах вымолвить ни слова. Ох, оставалось надеяться, что он очень разозлится.
- Я рад, если тебе стало легче. - Владыка ада клыкасто улыбнулся и, подмигнув, слизал добравшийся до губ джем. - Очень вкусно, между прочим. Хочешь разбить о мою голову еще что-нибудь? Я припрятал отличный черничный штрудель на кухне.
- У тебя есть здесь кухня? - Аластор выдохнул, окончательно оправляясь от слишком сильного приступа смеха, но вид измазанного начинкой пирога Люцифера все еще забавлял.
- Второй раз уже не так смешно. - Грешник пожал плечами. - Но я рассчитывал разозлить тебя. Ты не можешь вести себя так вечно.
- Дружелюбно. Какой бы ни была настоящая цель, любую маску можно разбить. - Рубиновый взгляд вновь стал серьезным. - В конце концов я найду способ сломать твою.
- Вряд ли. - Владыка вернулся в прежнее положение, опершись на стул. Остатки пирога немедленно испарились с головы. - Потому что нет никакой маски. То, что я сделал с тобой — временное помутнение. Больше такого не повторится, клянусь своей бессмертной жизнью. Я искренен и открыт, так что можешь не искать мотивов.
Нет, это в голове решительно не укладывалось. Одно дело заключить сделку о прикосновениях, чтобы втереться в доверие, совсем другое — поклясться вечным существованием. Звучало весомо. К тому же в Аду подобные клятвы имеют сакральное значение, особенно от власть имущих, подобных падшему серафиму. Почему Люцифер вообще дает ему такие обещания? Что теперь делать? Верить?
Голосок собственного разума внутри говорил, что дело ведь совсем не в доверии, а в жгучей, никуда не девшейся обиде. Аластор не был научен переживать эмоции правильно, отпускать их или идти дальше, и теперь весь этот спутанный клубок в нем едва ли мог развязаться сам собой.
Попросить помощи? Было бы у кого. Энджел слишком мал, хоть и познал некий дзен, Хаск далек от эмоций так же, как Радио-демон, а Люцифер… какая безрассудная глупость просить корень своих проблем помочь с их решением. Казалось, голова начинает медленно вскипать.
- Не паникуй, олененок. - Аластор нерешительно поднял взгляд. Морнингстар смотрел на него так, словно читал, как открытую книгу. Собственно, это он и делал. Вот уж кто, а он, наученный бесконечными годами, умел переваривать любые эмоции. - Я клянусь, что не причиню тебе больше вреда. Никогда. Позволь помочь.
Владыка медленно протянул ладонь, молча предлагая сделать первый шаг, право на который он по заслугам лишен. Выбор за Аластором. Сбежать и спрятаться или попробовать довериться. Как абсурдно это звучало — он всерьез размышляет о шансе для Люцифера. Мир сошел с ума, прихватив Оверлорда с собой. А был ли он хоть когда-нибудь в своем уме?
Дрожащая ладонь потянулась вперед сама собой. Теперь, когда он поклялся, их договор терял всякий смысл, служил только лишь для того, чтобы Аластор мог контролировать ситуацию, которая даже с этой поблажкой завертела его безумным вихрем.
Пальцы Владыки на ощупь оказались теплыми, и это, пожалуй, все, на чем Аластор мог сосредоточиться в моменте. Он даже не понял, как оказался втянут в объятия, как одна ладонь скользнула на талию, притягивая ближе, а другая зарылась в волосы, прижимая голову к плечу.
Люцифер пах точно так же, как уничтоженный пирог. Сладкий и терпкий, сейчас аромат почему-то не вызывал раздражения, грешник даже позволил себе зажмуриться, опуская уши к голове и тем самым признавая поражение. Душа разрывалась на части, не в силах ни принять, ни даже осмыслить происходящее, а Владыка, кажется, мог это чувствовать.
- Это нормально, олененок. - Мужчина осторожно гладил подрагивающую спину, успокаивая, даря ту заботу и поддержку, в какой Аластор отчаянно нуждался. - Все образуется. Дыши.
Дышал. Больше все равно ничего не мог сделать, приступ истеричной радости прошел, Радио-демон вновь чувствовал себя опустошенным, испуганным и совершенно потерявшим контроль. Даже с собственными эмоциями не мог совладать. Зато Люцифер отлично понимал, как с ним обращаться.
- Никто и никогда не посмеет причинить тебе вред. - Тихим, монотонным голосом начал падший, практически прижавшись губами к дернувшемуся уху. Впрочем, один короткий поцелуй все же подарил. - Даже если отель не сработает как отправная станция в Рай, Чарли хорошо потрудилась, чтобы сделать это место домом для нас. Настоящим домом. У меня никогда такого не было.
- У меня тоже. - На выдохе прошелестел Аластор, не вполне уверенный, что хочет этим делиться. Застарелая выучка говорила, что лишней информации о себе давать не стоит.
- Теперь он есть у нас обоих. - Еще один поцелуй, прямо в основание уха. - Мы все семья. Большая и шумная.
Аластор почти успокоился. Тихий голос и умиротворяющие речи действовали подобно снотворному, хотя грешник никогда бы не признался, насколько сильно собственные чувства изматывающи. Увы, это то, что необходимо прожить, и чем быстрее, тем лучше. Сорняки вырывать сложнее, если они пустят корни.
- Что, и я тоже? - Раздался громкий насмешливый голос, тут же разбивая их уютную тишину на мелкие осколки.
Аластор вздрогнул всем телом, враз растеряв налет сонливости и, не найдя ничего лучше, отпихнул Люцифера на расстояние вытянутой руки. Будто бы Ева уже не заметила, как доверительно они тут шептались.
- Ты — нет. - Хмыкнув, Владыка развернулся к наблюдающей за ними с галереи бабочке всем корпусом, становясь перед сбитым с толку грешником так, чтобы максимально его закрыть. Разве что крылья не выпустил.
- Это почему? - Девушка хихикнула.
- Нужно объяснять? - Морнингстар кровожадно ухмыльнулся и поманил первую женщину пальцем. - Подойти — обсудим.
- Ох, нет, спасибо. - Ироничное закатывание глаз. - Я ненароком испортила вам свидание и вижу, что ты собираешься меня покусать.
- Покусать? - Оскал на лице Люцифера стал совсем уж зловещим. - Ну, что ты, я сожру тебя целиком, специально же явилась именно сейчас.
- Кто знает. - Девушка улыбнулась, махнув яркими крыльями. - Что ж, поздно уже, пойду спать. - И, послав воздушный поцелуй, со смехом скрылась в недрах отеля.
- Вот сука. - Выдохнул мужчина сквозь зубы и, убедившись, что грешница действительно ушла, вернулся к Аластору. - Все нормально, олененок?
Нет. Чем они вообще только что занимались, и как Радио-демон позволил подобному случиться? Он смотрел на Люцифера совершенно ошалелым взглядом без понятия, куда себя теперь деть. Нужные слова — да хоть какие-нибудь — мигом вылетели из головы.
- Хорошо, я понял. - Падший тяжело вздохнул, поднимая руки и мягко улыбаясь. Раньше он только на Чарли так реагировал. Все это в голове попросту не укладывалось - Спокойной ночи?