Плеер Пролетария: "Король и Шут"
Панком по голове
До сих пор не утихают дискуссии, а вообще-то оглушительные споры, хамоватые перепалки и матерные диспуты: Король и Шут — это панк-рок или всё-таки нет? Естественно, нужно начать с понятия “панк-рок”. Но я этого делать не буду. Без всяких определений “киши” считали себя теми самыми что ни на есть панками.
Да-да, именно “киши”, а не шуты, как в одном из интервью Горшок и Князь просили себя называть. Но я буду говорить “киши”, чтобы у смертельно дотошных фанатов засвербило, затрещали, раскалились добела и грандиозно разорвались их фанатские пердаки, чтобы разверзлись говны срача: как же правильно называть певцов, бренчал и ударял в одном вокально-инструментальном ансамбле???
Вот это и есть суть панка. Бунт, протест против устоявшихся догм, иногда с целью, иногда просто назло заносчивым ханжам, бдительным блюстителям раздутых канонов и высокомерным консерваторам. Даже если заносчивые ханжи — это те самые панки, а догмы были возведены этими самыми бунтарями.
Продавцы кошмаров
Впрочем, “киши” действительно были панками. В хорошем, по-пролетарски прогрессивном смысле этого слова. И одновременно не были. Но опять-таки — с положительной стороны.
Король и Шут хоть и вырос на советском русском роке, но он не пошёл по их пути. «Алиса», «ДДТ», «Аквариум», «Машина времени», «Наутилус Помпилиус» — весь этот саундтрек разрушения Советского Союза продолжил аккомпанировать разрухе 90-х и людоедскому режиму Ельцина, вписав себя в уже каноничную по своей гнусности предвыборную кампанию «Голосуй, или проиграешь» 1996 года. “Киши” были и остались верными своим творческим приоритетам и до самого конца презирали меркантильность и продажность. Они выразили протест всей “проплаченности”, по-анархически плюнув в лицо политикам и продюсерам (а по некоторым слухам — и обоссав), а на знамя подняли искренное Творчество с большой буквы.
Послав на хой политоту и попсу, молодая группа почувствовала другой запрос в обществе: на неподкупное творчество, на развлечение, на эскапизм, на отдушину и рефлексию. С подачи Андрея Князева в центре тематики группы стали так хорошо знакомые тогдашней молодёжи страшные, жестокие сказки-притчи. Всем были близки темы песен и каждый мог сказать в то время: “Ха, да я тут живу!”. Сказочные персонажи и сюжеты были позаимствованы из славянского фольклора, а “чёрная” тематика стала отражением суровой действительности тех лет, сублимировала страхи и давала жестокие уроки морали и нравственности. Король и Шут оседлал запрос на эскапизм и аполитичность, а не повторно харкнув и в него, лишь рассмотрев в нем что-то комформное и мейнстримовое.
Кто это всё придумал?
Несмотря на аполитичность, чего марксизм не очень-то признаёт и жалует, нужно отдать должное талантливому автору Андрею Князеву и его текстам. Можно только позавидовать эрудиции и начитанности этого безбашенного в юности хулигана — тем удивительнее, что моральный вектор его стихов обращён не на распространённые в девяностые темы национализма, преступной романтики и коммерции, а на коллективистские ценности русской культуры: взаимовыручку, гостеприимство, верность, честность, бескорыстность, дружбу. Не в меньшей степени можно восхищаться талантом рифмоплётства — это с учётом того, что Андрей написал тексты к священным песням “кишовского” фундаментализма (“Лесник”, “Камнем по голове”, “Сапоги мертвеца”) в 16-20 лет!
Пьяный дровосек тащился по лесу Встали у него вдруг дыбом волосы Увидел он мертвеца в траве некошеной В новых сапогах, почти не ношенных "Эх, я возьму их себе Как они будут на мне?"
В те же годы Миха Горшенёв сочинил к ним не менее крышесносную музыку. Если на западе существует группа Metallica, у которой есть вошедший в учебники треш-метала альбом и одноимённая песня Master of Puppets, которую придумали 21-летние карапузы, то наши двоечники и бездари оказались не менее одарёнными.
Хоть напрямую политики, капитализма, кондовых буржуев и пролетариев в текстах нету, “киши” взяли в свои песни то, что движет человечество по пути прогресса, те моральные ориентиры, которые всякая революционная культура перенимает и развивает. И одновременно подсвечены человеческие черты, которые однозначно должны и будут раз и навсегда изжиты.
Старые сказки
Песню “В доме суета” можно интерпретировать как наказание главного героя за его пассивность, отказ от субъектности и замкнутость в собственном безопасном пространстве, тогда как мир за его окном нуждается в конструктивных действиях, которые герой обещал выполнить, но не сдержал слово.
В дверном проеме человек стоял, Зловещим голосом он произнес: "Ты потерял себя, ты слишком долго, парень, спал, Забыв о том, что в мире много слез..."
За что и был наказан! "Отныне, парень, ты душе своей - изменник!" — сказал антигерой и дал парню то, чего он все эти годы добивался: безопасность и покой. Вечный покой.
А в песне “Злодей и шапка” произошёл исторический троллинг. Человек с характером lawful evil просит некоего торговца подобрать ему шапку, чтобы “все меня обходили стороной”.
И старинный он сундук открыл Вынул шапку и проговорил "В своё время Сам Великий Карл её носил"
Как говорится, поделом. Ещё один торговец — “Продавец кошмаров” — умело играет на воображении буржуазного горожанина и воплощает страхи, которые пресса преувеличивает и навязывает своим читателям:
Ответь, мой друг: ты каждый день Читаешь сводку новостей, Боясь событий и людей — Ведь каждый может быть злодей! Ты притупляешь разум свой, И мир враждебною средой Вновь предстаёт перед тобой. И вот ты встретился со мной, Кошмарами торгую я И деньги требую с тебя!
Страх пользуется спросом. Если одни зарабатывают на нём, то почему в этом должно быть отказано другому?
Хардкор по-русски?
Чем позднее творчество, тем более чётко мы можем выделить условно славянскую часть творчества и западную. В альбоме “Как в старой сказке” появился хит “Воспоминание о былой любви”, который, вероятно, был вдохновлён фильмом “Дом восковых фигур”. Песня “Некромант” из “Жаль, нет ружья!” написана под впечатлением Князя от кампании за Хаос из Героев 4. С альбома “Бунт на корабле” наши православные вурдалаки стали замещаться вампирами из песен “Исповедь вампира”, “Тёмный учитель” (альбом “Театральный демон”), а шуты — клоунами из альбома “Тень клоуна”.
Менялся и музыкальный стиль группы, серьёзно потяжелев и приобретя несвойственный панкам профессионализм в звукоизвлечении и сведении материала. Но что осталось неизменным, так это высокая доля хитовых композиций Михаила Горшенёва в каждом альбоме. Мало какой автор музыки может выдать хоть одну цепляющую мелодию, а сколько их сочинил Горшок — это какое-то астрономическое количество! Про классику все в курсе, но и к концу карьеры он не исписался: “Танец злобного гения”, “Фокусник”, “Джокер”, “Дагон”, “Марионетки”, “Король вечного сна” — мне не составит труда накидать ещё с десяток в течение пяти секунд. А дилогия “ТОДД” практически целиком состоит из хитов: просто берёшь и слушаешь залпом, перематываешь назад — и снова слушаешь.
Мёртвый коммунист?
Политические взгляды Горшка были наивными, но вполне в духе того времени. Сосуществование свободных людей без государства, без какой-либо власти, взаимовыручка, неподдельное творчество, оптимизм и искренность — больших воззваний мы не вправе требовать от Михи-анархиста. Однако взгляды его тоже менялись. Что интересно, в сторону коммунистических:
А это значит, что оно должно прийти к анархо-коммунистическому строю. Без революции, конечно. Если этого не произойдет, то большое обилие наций, большое количество религий разрушат человеческую цивилизацию. Мы перестреляем друг друга. Надо верить в лучшее и быть в душе анархистом. Но люди не понимают, что такое «анархия». Они считают, что это есть разрушение. Но анархизм – это есть светлое будущее. То бишь, коммунизм.
Кто знает, как изменились бы взгляды Горшка, доживи он до Русской весны 14-го года, до подъёма интереса к советскому наследию. Какая бы сторона Михаила взяла верх: анархо-коммунистическая или русско-патриотическая? В какую сторону бы изменились песни группы? Мы никогда не узнаем. Горшок был панком — и умер, как настоящий панк, не запачкавшись политикой и не дав повода записать себя ни в один либеральный, левопатриотический или даже либертарианский лагерь. Это не хорошо и не плохо: просто оно так есть.
Нам остаётся только подхватить всё то хорошее, что дали нам Михаил Горшенёв, Андрей Князев и группа Король и Шут, и пронести это наследие через все тяготы, которые ожидают пролетариат на своём пути. Каждый марксист должен быть немного панком, и Горшок — это панк, которому стоило стать марксистом.