Нет никакой альтернативной России, Россия одна. 

Наши бывшие властители дум в спектре от релокантов до иноагентов силятся зарифмовать нынешнюю отечественную историю с ХХ веком. Уложить реалии в схему, подогнать к заранее предсказуемым выводам. Подвести все к неминуемому краху. Нашему, разумеется.

Особенно активно и массово это действо происходило после начала СВО, когда люди, бегущие и проклинающие свою страну, стали примерять к себе, например, понятие «философский пароход». Рассуждали о новой волне эмиграции и отождествляли себя с предыдущими. Из всего этого выходило, что Россию в очередной раз массово покидают ее лучшие люди, ум, честь и совесть. Что без них страна неумолимо погружается во тьму варварства и запустения. На свою погибель, естественно.

Современный отечественный раскол произошел вовсе не после 24 февраля и даже не в 2014 году. Все это - длящаяся перестроечная инерция, запустившая процессы распада и смуты. Именно тогда утверждали, что отечественное цивилизационное своеобразие является причиной всех бед, мало того, грозит всему миру катастрофой.

Рассуждения о расколе со стороны людей, покинувших страну, - это лишь их форма психотерапии. В их оптике Россия, противопоставившая себя Западу, должна была разлететься на мелкие осколки. Вот и бежали, в том числе для того, чтобы разлет им не повредил. Но этот, казалось бы, запрограммированный сценарий все никак не реализуется. Отсюда - тоска, уныние, депрессия и грусть Чулпан Хаматовой. Их утопия сдувается, что проколотый шарик.

Вообще, когда говорят про две России, то вспоминается рассказ «Чужие» Василия Шукшина, а перед глазами его же образы «энергичных» людей. Или самосвал Петра, пресекший в финале «Калины красной» путь «Волги» с публикой, пытавшейся отменить здесь мужика. Или определение «приблуда поганая» - с этими словами герой романа Захара Прилепина «Санькя» выбрасывал в окно либерального советника.

Потому что нет никакой альтернативной России, Россия одна. А та, вторая - самозваная - в реальности лишь фантом и фикция, обольщение, соблазн и комплекс фобий.