trust(i.n)g
метки: au, pwp, романтика, er, здоровые отношения, грубый секс, контроль/подчинение, засосы/укусы, асфиксия, кинк на мольбы, кинк на слёзы, dirty talk
все желания чонина принимались для чана как первостепенные и самые важные. чан готов был уступать и потакать ему во всём, даже в сексе. однако, чонина такая игра в одни ворота не устраивала.
чонина хотелось бесконечно обнимать и нежить в ласках, мягко целовать в розовые губы и гладить по голове. но одновременно с этим, чану хотелось грубо сминать его худые ляжки и маленькую попку, кусать и оставлять множество ярких засосов по всему телу, сжимать его длинную шею рукой, заставляя чонина жалко скулить и хныкать сквозь слёзы.
эти грязные тёмные желания чан тщательно в себе гасил, задвигая их в самый дальний уголок своего сознания. но иногда собственное подсознание подводило его, выталкивая на поверхность такие возбуждающие картинки, где он грубо трахает йени, заставляя его плакать и умолять, что сдерживаться становилось очень сложно.
в списке чановых приоритетов на первом месте стоял чонин. возможно это было неправильно по отношению к себе, но просто чан был таким человеком. он всегда был таким — больше отдающим себя, нежели принимающим. забота о дорогих ему людях, поддержка и даже некое покровительство доставляло ему искреннее счастье.
так было и с чонином — все его желания принимались как первостепенные и самые важные. чан готов был уступать и потакать ему во всём, даже в сексе. однако, чонина такая игра в одни ворота не устраивала.
— хён, ты всегда так нежен и заботлив со мной, всегда интересуешься, как хочется мне, — однажды сказал чонин, когда они, нежась в объятиях друг друга, сидели на кровати в квартире старшего. — я очень это ценю, правда. но у тебя ведь тоже есть свои предпочтения. я не хочу только принимать, я хочу отдавать взамен, тоже заботиться о тебе и об исполнении твоих желаний.
— йени, ты не знаешь о чём говоришь, давай не будем, — нахмурился чан.
— конечно не знаю! ты ведь не рассказываешь мне! хён, ты… ты боишься, что мне будет страшно или противно, потому что ты хочешь чего-то более… — он замялся. — более извращённого?
чан поджал губы, именно так он и думал. всегда вслед за пошлыми мыслями перед внутренним взором представал чонин, в ужасе округливший глаза, чонин, который шарахается от него как от прокажённого. чан бы и сам сбежал от себя и своих мыслей, если мог.
— хён, я уже не маленький мальчик и я смотрел порно из самых разных категорий, меня не испугать кинками. даже если мне что-то придётся не по вкусу, я как минимум могу просто тебя выслушать и попытаться понять и принять все твои желания. а как максимум… ну, воплотить их в жизнь, — под конец своей пылкой речи чонин затих, сдавшись своему привычному смущению.
чан молчал. ну как он мог признаться, что мысль о нежном милом чонине, изнеможённо лежащем в слезах, слюнях и сперме, покрытым синяками от его рук и губ, доставляет ему скрытое извращённое удовольствие. чана самого пугало это странное садистское желание сделать больно — шлёпнуть посильнее, сжать покрепче, придушить до сдавленных хрипов, прикусить, оставляя след от зубов. ведь в обычной повседневной жизни чан готов уничтожить всех и всё, что может вызвать слёзы на горячо любимом лице. что уж говорить о чонине, мальчике бесспорно взрослом и сильном, но по-прежнему чувствительном и порою робком.
— чани-хён, — мягко приластился к его плечу чонин. — пожалуйста, поделись со мной. мне правда очень важен ты и содержимое твоей головы тоже.
— об этом не так-то просто сказать, чонини, — со вздохом ответил чан. — я сам долго старался убежать от этого. да что там, я и сейчас бегу.
— тогда ты можешь, ну, знаешь, показать? — неуверенно промямлил чонин.
старший ответил ему долгим нечитаемым взглядом. его разум был в полном смятении. одна часть хотела поддаться искушению, пойти на поводу уговоров чонина и, наконец, воплотить в жизнь свои влажные мечты. вторая часть в ужасе отнекивалась и мотала головой, призывая одуматься и не сметь причинять боль любимому человеку. «ты же не простишь себя, будешь постоянно корить» нашёптывала эта часть чана. однако, раз йени сам об этом просит, значит ли, что это будет просто ещё одним исполнением его желания?
— хорошо, йени. я фантазирую о грубом сексе. точнее, я пытаюсь не фантазировать, — чан издал нервный смешок. — но картина того, как я трахаю тебя, сжав руку на твоей шее, возникает передо мной из раза в раз.
чонин сглотнул. ему потребовалось некоторые время, чтобы осмыслить сказанное и, конечно, представить. представленное не испугало его, скорее наоборот — вызвало сладко томительную дрожь предвкушения. у него самого возникала такая мысль — неоформленная, в виде нечётких образов, когда старший злился, в раздражении раздувая ноздри, хмурил брови, сжимал губы до желваков на скулах. такой его вид заставлял дрожать чониновы коленки, а живот сводило трепетным волнением. чан был невероятно горяч, снося младшего раскалённой волной от исходившей от него ауры властного доминирования.
йени поднял взгляд на чужое встревоженное лицо.
— чонин, — строго сказал старший. — ты не должен переступать через себя ради меня. конечно, в отношениях иногда стоит уступать в угоду партнёру, но не настолько радикально.
— я не насилую себя, не переживай. я сам этого хочу, чан-хён.
— что? — в недоумении спросил чан.
— почему ты так удивляешься? — насупился чонин. — у меня тоже могут быть такие желания, мне не десять лет.
— ох, чонини, конечно могут. просто… я удивился, потому что у нас всегда был только нежный секс, а когда я интересовался, чего ты хочешь, ты ни разу даже не намекнул на подобное.
младший в смущении сцепил пальцы рук, опустив голову. он даже не мог нормально объяснить хёну, почему он не против. это дурацкое стеснение одолевало его. бесит! вот бы стать супер уверенным, чтобы спокойно говорить на любые темы.
— хён, поцелуй меня, пожалуйста, — вместо объяснений тихо проговорил он.
чан, мягко усмехнувшись, наклонился к розовым губам в нежном касании. поцелуй медленно разрастался из неспешных сладких прикосновений в жаркий и чувственный.
— йени, — чан разорвал их поцелуй, тяжело дыша. — обещай мне, что сразу скажешь, если тебе что-то не понравится, если будет слишком больно или некомфортно, хорошо?
— хорошо, хён, — чонин суматошно облизнул губы, несдержанно подаваясь вперёд — вновь навстречу пылающей между ними страсти.
некоторое время в комнате раздавался лишь звук влажных порывистых поцелуев и сдавленное тихое мычание. наконец, чан оторвался, оттянув напоследок чужую нижнюю губу. спустившись к шее, он втянул нежную кожу между губ, прикусывая, оставляя первый засос. чонин рвано выдохнул, вцепившись в его плечи. его ноги стали слабеть с каждым последующим оставленным засосом, и если бы он не сидел, то точно бы пошатнулся.
не видя сопротивления, чан начал смелеть, сжимать зубы сильнее, с жадностью кусая и зализывая чонинову шею, прослеживая свой путь краснеющими отметинами. дойдя засосами до кромки футболки, он резко сдёрнул её, заставляя чонина вздрогнуть.
будто оголодавший зверь, он вновь припал к разгорячённому телу, проведя носом до чувствительного местечка за ухом, посылая трепетную дрожь и мурашки по чужой коже. широко раскрыв рот, он вожделённо вылизывал кадык, сминал губами плечи. ладонями сжал маленькую задницу, притягивая чонина к себе на колени, притираясь бёдрами.
участившееся сбитое дыхание вырывалось из приоткрытого рта чонина. он начал мелко подрагивать на размашистые ласки губ и языка. внезапно, чан шлёпнул его, после с силой сминая ягодицу, выбивая из чонина удивлённый тонкий вскрик.
раздражённо зашипев сквозь зубы, чан запустил ладони в пижамные штаны, хватая уже оголённую тощую задницу, с силой сдавливая и чуть приподнимая на себя. чонин качнулся вперёд, хватаясь за шею.
— папочка, могу я тоже, — сквозь отрывистое дыхание проговорил он. — поставить тебе засос?
чан отпрянул, в изумлении вглядываясь в его потемневшие глаза и раскрасневшееся лицо. это был первый раз, когда чонин так назвал его, видимо поддавшись моменту.
— да. да, детка, ты можешь, — низким шёпотом отозвался он.
чонин со всхлипом припал к его шее, захватывая кожу, начиная звучно посасывать и легонько прикусывать. чан с шумным выдохом откинул голову назад, давая йени больше простора. ладонями раздвинув ягодицы, он средним пальцем надавил на тугой сжатый вход, с трудом проникая на одну фалангу. чонин испуганно отстранился и наткнулся на дразнящую ухмылку.
— не бойся, не настолько грубый секс. я не хочу причинить тебе вреда. просто немного подразню одну маленькую лисичку, — игриво сказал чан, продвигаясь руками вниз на бёдра, жадно сжимая. пальцами подцепив штаны, он начал их медленно стягивать. — давай, приподнимись, йени.
чонин неловко скатился набок, позволяя хёну оголить свои стройные ноги, затем вернулся на его бёдра, тесно прижимаясь небольшим возбуждённым членом к его животу, пачкая естественной смазкой футболку.
при виде этого маленького милого члена чана внезапно затопило приступом нежности к сидящему на нём обнажённому парню. он прижал йени к своей груди, ласково оглаживая его спину горячими ладонями, мягко целуя в висок.
— ну, хён, что такое? — чонин тихонько рассмеялся, устроив подбородок на его плече, а руки на талии.
— просто так сильно тебя люблю, — чуть слышно пробормотал чан ему в волосы.
йени счастливо зажмурился, уткнувшись в чаново плечо. чан кожей почувствовал его широкую улыбку и не смог сдержать свою, опьянённый своей влюблённостью.
чонин запустил ладони под его одежду, осторожно проводя по бокам к рельефному животу и груди, пальцами подцепляя соски и слегка сдавливая. чан выдохнул с тихим стоном и, немного отстранившись, стянул с себя футболку и откинул в сторону. чонин завозился на коленях в попытке снять и шорты, но застопорился и возмущённо вытянул губки, вызывая у чана хихиканье.
— лучше слезь с меня пока что, йени, — сквозь смех выдавил он. — и достань сразу смазку.
младший послушался, кинув обиженный, но смешливый взгляд через плечо. вернувшись с тюбиком смазки, он вновь залез на чановы уже оголённые колени, стеснительно прижимаясь ближе. ему всё ещё было неловко показываться обнажённым, вот так запросто ходить по комнате, позволяя себя разглядывать. его природная застенчивость вкупе с заниженной самооценкой не позволяла ему сбросить эту излишнюю зажатость, а от внимательного цепкого взгляда краснота пятнами расползалась по его лицу и шее, захватывая даже часть груди.
обхватив пылающие чониновы щёки ладонями, чан прижался к нежным губам, слизывая вздох и толкаясь глубже навстречу чужому языку. несдержанный мокрый поцелуй заставлял их сознание плыть, а головы кружиться. они широко раскрывали рты, стараясь проникнуть друг в друга сильнее, притирались ещё ближе, сталкивая их возбуждённые члены, и сдавленно глухо мычали в поцелуй.
чановы руки хаотично двигались по телу младшего, то хватаясь за предплечья, то жадно оглаживая спину, то сминая и раздвигая ягодицы. наощупь он открыл смазку и, выдавив немного на ладонь, сразу протолкнул средний палец в тугой анус. чонин чуть напрягся и тут же расслабился, уже привыкший к этим странным ощущениям.
чан мучительно медленно двигал одной рукой, второй же вцепился в ягодицу, отодвигая её в сторону и раскрывая, чтобы вставить указательный палец. чуть слышный короткий стон вырвался из груди чонина, заставляя чана улыбнуться ему в губы и ускорить движения, погружаясь по самые костяшки. йени еле ощутимо выгнул спину и, разместив руки на груди старшего, принялся мять его упругие мышцы, выбивая удивлённый вздох.
— какая хитрая лисичка, — чан с влажным звуком оторвался, позволяя слюне скатиться по их подбородкам. он добавил третий палец и с силой шлёпнул мягкую попу.
чонин захныкал ему в плечо, чувствуя усилившееся натяжение в анусе и обжигающее жжение от шлепка, и рефлекторно попытался отодвинуться.
— куда же ты, лисёнок? папочка только начал, — старший жарко зашептал на ухо, прикусывая мочку, вцепился сильным укусом в шею, оставляя белеющий след зубов. — малыш был хорошим мальчиком, но таких мальчиков тоже есть за что наказать.
и вновь хлёсткий шлепок стоном отозвался в ушах. следом чан впился ногтями в покрасневшую ягодицу. и снова — ударил и сжал, выбивая тонкие вскрики и хныканье.
чонин потерялся в этой короткой боли и жжении, лишь почувствовал, как хён добавил ещё один палец, растягивая под себя. давление на гладкие стенки внутри возросло, как и их возбуждение. йени двигался вперёд и назад, помогая чану трахать себя. его маленький член тёрся о чужой — более длинный и толстый, и чан подавался навстречу этому трению, выдавая совершенно умопомрачительные низкие томные звуки — не то стоны, не то рычание.
— боже, хё-ён, — простонал чонин. — я больше не могу-у, — он захныкал и заёрзал, чувствуя, что ему нужно нечто большее, чем пальцы, как будто всего стало слишком много и одновременно слишком мало.
— хочешь, чтобы я тебя трахнул, детка? — чонин утвердительно заскулил. — тогда скажи «пожалуйста».
— «пожалуйста» что, малыш? — не отставал чан. он желал доминировать не только физически, но и морально, заставляя младшего говорить такие смущающие вещи.
— пожалуйста, трахни меня, хён, — униженно прошептал чонин.
удовлетворённый чужими словами, чан тут же обнял его, подхватив под поясницу, и осторожно перевернул на спину. да, он жаждал некоторой грубости, но всё ещё заботился о безопасности любимого человека.
чан любовно огладил его тело, нажал на многочисленные тёмные следы на шее и плечах, сжал в руках талию, надавил большими пальцами на выступающие тазобедренные косточки, вгрызся внезапным укусом в худую ляжку и, услышав болезненный стон, поднялся.
— да, да, хён, — судорожно закивал чонин, протягивая к нему руки. — продолжай, пожалуйста.
чан прильнул к этим рукам, целуя кисти и длинные пальцы, которыми он безумно восхищался. их так приятно было держать в своих ладонях, прижиматься к ним щекой, а ещё приятней было бы посмотреть однажды, как йени сам себя растягивает, погружая внутрь длинные ровные фаланги.
— посмотри на меня, крошка, — хрипло прошептал чан.
чонин заворожённо вперился в его тёмные пылающие глаза. он покорно замер, распластавшись перед старшим, позволяя развести свои колени и нажать на бёдра, прижимая их к животу. чан облизал взглядом всё его раскрытое тело, наслаждаясь смиренной беспомощностью.
при всей своей худобе и кажущейся хрупкости, чонин имел сильные руки с большими ладонями, крепкие округлые икры ног и только начинающий прорисовываться пресс на впалом животе. тем приятней была для чана эта кроткая податливость сильного чонинова тела.
выдавив на ладонь побольше смазки, чан провёл, наконец, по своему изнывающему члену, не сдержав тихого стона. наклонившись, он поцеловал поджавшийся живот, быстро мазнул языком по гладко выбритому лобку, вынуждая чонина коротко дёрнуться и неловко задеть его плечо ступнёй.
— держи ножки при себе, йени, — процедил чан, свободной рукой шлёпая по бедру. — давай, подхвати себя под коленками.
он с удовольствием наблюдал, как чонин, в смущении отвернув голову набок, руками хватает под коленями и прижимает ещё ближе к себе, полностью раскрываясь перед старшим. нетерпеливо схватив за подбородок, чан развернул его пылающее лицо обратно.
— не смей отводить взгляд, — властно сказал он.
оперевшись одной рукой о чониново бедро, он провёл второй по его промежности, добавляя смазки, и одним слитным плавным толчком вошёл в чонина, глухо простонав. йени широко открыл рот в немом стоне от этой распирающей болезненной наполненности. пальцами он сильнее вцепился в свои ляжки, оставляя белые следы.
дав несколько секунд передышки, чтобы младший немного привык, чан начал двигаться, сразу мощно и глубоко толкаясь бёдрами в напряжённое тело. чонин отмер от первого болезненного шока и тут же захныкал и застонал, содрогаясь от точно бьющего по простате члена. стоило ему зажмуриться, как чан тут же размашисто шлёпал по бедру, вынуждая смотреть в своё хищное лицо и сверкающие вожделением глаза. его голову застлал туман похоти от давящей узости и от жалобных звуков, издаваемых чонином. сам чан низко томно стонал, раскрывая влажный рот и закусывая покрасневшую губу, и шипяще втягивал воздух сквозь сжатые зубы, заставляя выступать желваки на сжатой челюсти.
он на секунду сжал чонинов член, полностью обхватив его ладонью, погладил большим пальцем покрасневшую мокрую головку, выбивая жалостливый всхлип. с нажимом провёл вверх по животу и груди, сдавливая и чуть выкручивая соски, упиваясь дрожью чужого тела. переместил руку ещё выше, обхватил ладонью вытянутую шею и с силой сдавил, продолжая быстро трахать горящую от шлепков попку.
ни одна фантазия не могла сравниться с этой сумасшедшей реальностью. чан был уверен, что этот вид разбитого младшего с его рукой на шее, будет ещё долго преследовать в самых развратных влажных снах.
чонин широко раскрыл рот и засипел в попытке вдохнуть воздуха, сердце забилось как сумасшедшее, и он слышал этот бешеный стук сквозь возникающий звон в ушах. всё тело в панике напряглось, на глазах выступили слёзы, стекая прозрачными дорожками по вискам. голова закружилась, кровать под ним будто превратилась в центрифугу, заставляя комнату вокруг плыть по дуге.
все мышцы внезапно расслабились, и чонин вдруг с большей отчётливостью почувствовал своё возбуждение и распирающий горячий член чана внутри. понимая, что ещё немного и он потеряет сознание, чонин вцепился в душащую его руку и заскрёб ногтями. чан тут же отпустил его, позволяя как будто сладкому на вкус кислороду хлынуть в измученное тело.
чан не дал ему и секунды отдыха, закинул обе ослабевшие ноги на одно плечо, сжав тонкие щиколотки ладонью. он надавил на них, складывая чонина пополам, заставляя его поясницу оторваться от кровати. под таким новым углом проникновения ощущения, которых и так было слишком много, затопили чонина. он жалобно заскулил и заныл, не в силах даже позвать хёна, чтобы попросить о передышке. из его открытого рта неконтролируемо потекла слюна, брови жалостливо заломились, он весь покраснел и покрылся липким потом.
опустив одну ногу на кровать, чан наклонился, чтобы смазано поцеловать его. однако, йени настолько потерялся в этих диких ощущениях, что просто открыл рот, не в силах ответить, и позволил хёну мокро вылизать его губы. чан рвано и горячо дышал ему в шею, не переставая мощно двигать бёдрами. всё его тело горело и покрылось испариной от жаркой духоты, что создала их страсть. он опустил руку между их животами и сжал влажный чонинов член, начиная быстро надрачивать, выбивая отчаянный слезливый стон.
— блять, детка, — в исступлении выдохнул чан. у него кружилась голова, и мутилось сознание.
чонин мелко задрожал, выгнулся спиной, весь напрягся и, мучительно захрипев, кончил, рваными толчками заливая свой живот и чанову ладонь спермой. он больше не осознавал реальности, потерявшись в сладкой истоме, видя лишь звёзды перед глазами. чан ещё несколько раз с нажимом провёл по опадающему члену, выдавливая последние капли, а после размазал их по судорожно вздымающемуся животу младшего.
он вышел, но только лишь затем, чтобы резко перевернуть ослабшее тело на живот. ладонями раздвинув ягодицы, он жадно осмотрел растраханную пульсирующую после оргазма дырочку и, приподняв чонина за бёдра, вновь вогнал в неё свой член.
йени забился и заплакал под ним, слишком чувствительный сейчас ко всем прикосновениям. он хотел попросить хёна остановиться, дать ему выдохнуть, но не мог выдавить ни одного звука, кроме жалобного нытья. чан безжалостно хлёстко шлёпнул его мягкую попу и заломил за спину руку, которой тот вяло попытался отодвинуть от себя старшего.
— куда ты собрался, малыш? папочка ещё не закончил, — сквозь тяжёлые вздохи прошипел чан ему на ушко.
одной рукой сжимая чужой локоть, он быстро и коротко трахал чонина, издавая сдавленные рычащие стоны. вторую ладонь он запустил во всклоченные влажные от пота волосы, дёргая на себя, заставляя йени запрокинуть голову и болезненно взвыть.
увидев совершенно изнурённое чониново лицо, чан отпустил его, позволяя обессилено повалиться на кровать, смачивая простынь слезами и слюной. старший осторожно перевернул его обратно на спину, засмотревшись на чужой затраханный и абсолютно разбитый вид.
— крошка, прости, я переборщил? — виновато спросил он, вновь одолеваемый сожалениями.
чонин перевёл на него мутный осоловелый взгляд и медленно покачал головой. он облизал губы и проморгался, вернув глазам немного ясности.
— всё… всё хорошо, хён, — хрипло выдавил он.
— тогда могу я кончить тебе в ротик, детка? — жадно прошептал чан.
— да, папочка, — заторможено кивнул чонин, ещё плохо соображая, но абсолютно точно желая подарить хёну как можно больше наслаждения.
старший тут же залез на него, перекинув ногу через распластанное тело, и придвинулся на грудь, удерживая себя на весу. чонин положил вялые руки на его крепкие бёдра и заворожённо уставился на то, как чан быстро дрочил себе, с нажимом водя по покрасневшему члену. он старался во всех подробностях запомнить эти набухшие вены на руках и шее, эту закушенную губу, прикрытые в удовольствии глаза, каждую капельку пота, срывающуюся с широких плеч.
— лучше закрой глазки, йени, — сквозь тяжелое дыхание предупредил старший.
чонин крепко зажмурился и широко открыл рот, высунув язык. чан с жадностью вперился в эту невозможную картину, ускорил движение руки и, задрожав бёдрами и плечами, кончил, содрогаясь. чонин почувствовал, как горячая терпкая головка чанова члена коснулась его языка, а солёная сперма залила его щёки и губы, каплями стекая по подбородку.
йени облизнул губы и открыл глаза, разглядывая нависшего над ним хёна. тот почти сидел на его груди, его опадающий член и непроизвольно сокращающийся пресс были прямо перед лицом. он тяжело дышал через приоткрытый рот, запрокинув голову назад. дёрнулся кадык — чан сглотнул и открыл глаза, встречаясь с внимательным чониновым взглядом.
— любопытная лисичка, — улыбнувшись, прошептал он и, протянув трясущуюся руку, стёр белёсые капли с чониновой щеки.
чонин тут же смутился и отвернулся в сторону, прикрывая пылающее лицо сгибом локтя. хихикнув, чан медленно слез с него и устроился рядом, закинув ногу на липкий, в подсыхающих разводах спермы живот. они помолчали, успокаивая бешеное биение сердец.
— йени, крошка, всё хорошо? — ласково спросил старший. теперь, когда неуёмная страсть схлынула, он возвращался к своему обычному заботливому и чуткому состоянию.
чонин утвердительно промычал и, поморщившись, прижался к его груди, обняв за талию.
— что-то болит? — чан обеспокоено заглянул в его измождённое лицо.
— конечно болит, хён, — вяло фыркнул младший. — ты посмотри на меня.
чан окинул взглядом все синяки и засосы, оставленные на нежном теле, высохшие следы от слёз и слюней на его лице и мысленно застонал. «ну разумеется! ты, дикое животное, всё-таки не уберёг младшенького от своих больных фантазий!» чан уже был готов погрузиться в пучину самобичевания и на коленях вымаливать прощение за допущенные грубости.
— не извиняйся, — перебил его чонин. — всё правда в порядке, хён. — и уже тише добавил: — хоть это и странно, но мне очень понравилось. и я люблю тебя со всеми твоими кинками.
чан расплылся в нежной влюблённой улыбке, крепче вжимаясь в чонина. как же ему повезло встретить такого чудесного, понимающего, заботливого парня, настолько милого, что хочется его сожрать. ну или хотя бы расцеловать с ног до головы. не смея себя сдерживать, он мягко поцеловал его в лоб, потом в нос, в прикрытые веки, покрыл всё его лицо быстрыми отрывистыми чмоками, заставляя йени тихо хихикать и жмуриться от охватившей его эйфории.
так, приглушённо смеясь и нежась в руках друг друга, они провели ещё несколько минут, прежде чем пойти мыться. и на самом деле, провели бы так всю свою жизнь.