proximity
метки: au, pwp, омегаверс, er, нежный секс, римминг, течка/гон, забота/поддержка
чонин урвал самую выгодную акцию в своей жизни «два по цене одного — любовь плюс забота»
жарко. как же жарко. всё тело горит и странно пульсирует, наливаясь свинцовой тяжестью — такой сильной, что даже не пошевелиться. а ещё запах. так приятно пахнет, будто вернулся в родной дом, где тебе всегда рады. он обволакивает в мягкий кокон, позволяя чуть легче переносить этот всепоглощающий жар. ощущения, будто плаваешь в раскалённом, сладком и пахучем киселе, затягивающим в себя всё глубже и глубже.
— детка, — прошептал чан едва слышно. — йени, детка.
лёгкий поцелуй коснулся приоткрытых губ, но лишь мычание было на него ответом. чан мягко усмехнулся, влюблённо вглядываясь в расслабленное румяное лицо.
— детка, — вновь позвал он, осыпая нежными поцелуями пылающие чониновы щёки, нос и подбородок.
— м-м-м, — тот недовольно нахмурился, и сонно приоткрыл один глаз. — хён, — прохрипел он пересохшими губами. — что такое?
— детка, ты весь горишь, — чан аккуратно убрал прилипшие пряди волос со вспотевшего лба. — я думаю, у тебя начинается течка.
чонин замер, прислушиваясь к себе, и сразу же понял, что старший прав. низ живота болезненно и томительно тянуло, жар накатывал волнами, охватывая всё тело и концентрируясь в паху. все запахи обострились, и запах чана — такой сладкий и родной — теперь был везде. чонин приоткрыл рот, стремясь вобрать его как можно больше, вдохнул его и не смог надышаться.
— хён, — выдохнул он, облизнув губы. — ты так хорошо пахнешь.
— знаю, йени. ты тоже, — ответил тот. — давай я тебе помогу.
младший слабо кивнул, не способный на бóльшие движения. чан скинул с него одеяло, раскрывая взмокшее тело в смятой перекошенной футболке и влажных трусах, успевших пропитаться смазкой.
— давай тебя умоем. хорошо, йени?
дождавшись согласного мычания, он вышел из комнаты, оставляя чонина одного. тот лежал, глубоко дыша и прислушиваясь к своим ощущениям. его течка всегда начиналась так, будто он заболел. сильная слабость и температура обычно брали верх над возбуждением, и первые дни он просто валялся в кровати, принимая жаропонижающее.
сейчас же всё было несколько иначе. это был первый раз, когда течка застала его рядом с чаном, и видимо поэтому — из-за близости своего альфы и его манящего запаха — он чувствовал, помимо всего прочего, ещё и возбуждение. такое сильное, что тихий стон сам сорвался с губ, стоило старшему вернуться в комнату, принося с собой сладкий аромат.
— давай, детка, тебе нужно попить, — чан прислонил к его губам стакан, приподнимая голову рукой.
чонин прильнул к стеклянным стенкам, глотая прохладную воду. пил так жадно, что несколько струек вытекли из уголков его рта, стекая вниз по подбородку и смачивая и так влажную от пота футболку. судорожный вздох, раздавшийся сверху, заставил его вскинуть глаза на чана. закусив губу, тот заворожённо пялился на капли воды, замершие на чониновой шее.
— йени, ты весь взмок, — быстро перебил его старший. — давай я тебя протру.
осторожно стянув чужую футболку, чан приложил смоченное полотенце к тяжело вздымающейся груди. тихие стонущие вздохи сопровождали весь путь прохладной влажной ткани. холодок, проходивший по умытым участкам тела, заставлял кожу покрыться мурашками. чонин почувствовал, как хён дошёл до кромки боксеров и остановился, не решаясь зайти дальше.
— их тоже сними, хён, — прошептал он.
пальцы поддели резинку и потянули вниз, оголяя розовый влажный член, жмущийся к впалому животу. чонин согнул вялые ноги, помогая стянуть с себя трусы. прозрачная вязкая смазка, вытекающая из порозовевшего ануса, паутиной потянулась вслед за впитавшей её тканью. цепкий взгляд заворожённо проследил за ней, пока та не опала, увлажнив простынь. чан тяжело сглотнул.
как в замедленной съёмке чонин смотрел на движение его кадыка — вверх и вниз. чановы поджатые губы манили своей мягкостью, его ласковое лицо было так близко, но всё же так далеко — непреодолимо для обессиленного чонина. в голове вдруг стало так пусто, осталась лишь одна мысль — чан. поцеловать чана, прижаться к чану, быть подмятым чаном, ощутить чана внутри, кончить благодаря чану.
тот вскинул голову, вглядываясь в страждущее покрасневшее лицо. несколько секунд они просто смотрели друг на друга, заворожённые чужими тёмными глазами. наконец, старший медленно кивнул. чонин тут же захныкал, не в силах больше ждать.
— я здесь, детка, — откликнулся чан, склоняясь к нему. положил ладонь на пылающую щёку и прижался в нежном поцелуе к сухим раскрытым губам. — и я сделаю для тебя всё, что попросишь.
— прошу, — проскулил чонин, вцепившись в его плечи. — хён, пожалуйста, я так хочу тебя.
— тш-ш, я сейчас, сейчас, йени, — забормотал старший, быстрым движением стягивая с себя трусы.
голову кружило от пьянящего аромата, наполнившего всю комнату. этот сладкий нежный запах впитался в кожу и затопил лёгкие, а его эпицентр распластался сейчас на кровати, истекая смазкой. не удержавшись, чан склонился над чужим животом и лизнул в самом низу, почти задевая языком член — сладко. его малыш лежит здесь, весь истекающий и манящий как кусочек пропитанного сочного торта. чан бы и рад его съесть, да приходится сдерживаться, уповая на последние крохи выдержки.
не сейчас. не сегодня. нельзя срываться на грубость, выпуская дикую сущность на волю. ведь это их первая совместная течка, а чонин так слаб и изнурён, так сильно нуждается в нежности и заботе, что грубо взять его не позволяет совесть.
мягким движением чан огладил разгорячённое тело от тяжело вздымающейся груди до влажных бёдер, податливо раскрывшихся навстречу его ладони. чонин неотрывно следил за этой простой лаской, наклонив голову вбок. прикосновения широких ладоней отзывались в каждой клеточке его тела жгучим покалыванием, будто кожа в тех местах немела.
— сможешь придержать ножки, детка? — тихо спросил чан, осторожно прижимая чужие бёдра к животу.
чонин лишь медленно кивнул, подхватывая себя под коленями, чтобы полностью раскрыться перед чужим взором, но обессиленные пальцы дрожали и соскальзывали с влажной кожи, вынуждая его обиженно хныкать. он жалобно заглянул в чановы глаза, просяще изгибая брови. чан прерывисто выдохнул, облизав губы. его собственное возбуждение пульсировало внизу живота и где-то в висках, застилая глаза пеленой.
— я помогу, — ладони надавили на слабые ноги, придерживая, а губы нежно поцеловали подставленные ягодицы.
носом чан мягко ткнулся между них, втягивая дурманящий запах течного омеги. его омеги. это была их первая близость в такое время, и в чановой груди гудело и искрило пламя трепета от особой доверительной интимности происходящего.
языком он прошёлся по мокрому анусу, смачивая вдобавок своей слюной, и короткими дразнящими движениями вылизал чонинову промежность, получая в ответ всхлипы и тихое хныканье. мелкая дрожь пробрала всё чониново тело, стоило чужому языку напрячься и медленно погрузиться в его горячее нутро. одна рука соскользнула с колена, чтобы вцепиться в чановы волосы, желая то ли отстранить, то ли, наоборот, притянуть ещё ближе.
хлюпающие звуки от вытекающей смазки и слюны наполнили спальню, когда к собственному языку старший добавил пальцы, осторожно двигая ими в желании исключить любой возможный дискомфорт. благодаря течке стенки были такими эластичными и податливыми, что очень скоро в младшем стали помещаться уже четыре пальца, ритмично трахающих его под сдавленный нетерпеливый скулёж.
— ча-ан, — не выдержав, простонал чонин, потянув за волосы на себя.
вся нижняя половина чанова лица была мокрой, когда он поднялся, нависая над младшим. тот обхватил его щёки ладонями, стирая подтёки смазки и слюны, и позволил своим ногам, оставшимся без поддержки, жалко раскинуться по сторонам. чан, однако, сразу же подхватил их, закидывая себе на поясницу, и увлёк чонина в тягучий чувственный поцелуй. нежные движения губ перемежались лишь тихими томными вздохами, рвущимися из груди.
— м-мф, — промычал чонин в поцелуй, почувствовав дразнящее касание твёрдой головки к раскрытому анусу. собрав все силы, он двинул бёдрами вверх, насаживаясь на самый кончик чанова члена и тут же устало соскальзывая обратно.
— тише, детка, я всё сделаю сам, — горячо зашептал чан прямо в его раскрытый в стоне рот.
чуть дрожащей рукой он направил собственное возбуждение в горячее и влажное нутро. член плавно скользнул на всю длину, заполняя чонина таким желанным наслаждением. он тут же захныкал и застонал, задрожав всем телом от охватившей его эйфории. тянущая боль в животе давно отступила, растворяясь в усилившемся аромате их смешавшихся феромонов. чан задрожал тоже, замирая на мгновение в попытке охладить разум. от жаркой узости любимого тела сознание мутилось, уступая место животным инстинктам и желанию обладать, взять силой то, что принадлежит ему.
он часто задышал, вдыхая сквозь стиснутые зубы, и потряс головой, прочищая потемневший взгляд, и только тогда коротко двинул бёдрами, плавными толчками заполняя страждущее тело. чонин под ним словно впал в забытье, его глаза закатились, а пальцы скрючились судорогой, болезненно вцепившись в чановы плечи. он даже не стонал — лишь приоткрыл истекающий слюной рот и тяжело выдыхал на каждый толчок, пробирающий его до разноцветных пятен под веками.
его мелко дрожащие ноги перехватили за щиколотки, приподнимая выше и меняя угол проникновения. спустя несколько глубоких толчков чонин внезапно сжался и кончил, горько всхлипнув. белёсая сперма залила его судорожно вздымающийся живот, а бесконтрольно сжимающийся после оргазма анус вынудил старшего остановиться и стиснуть челюсть, с силой вцепившись в чужие лодыжки. он наклонился ниже, тяжело выдыхая прямо в приоткрытые губы, и мягко поцеловал, изо всех сил сдерживая рвущийся наружу нетерпеливый рык.
— йени, — низко пробормотал он. — детка, я могу продолжить?
тот приоткрыл мутные глаза, пытаясь прислушаться к чужим словам сквозь гулкий шум в ушах. чан повторил свой вопрос, не удержав короткого толчка навстречу разморенному телу. слабый стон и медленный кивок были ему ответом. тогда он обхватил ладонью мягкий член, поглаживая его вслед за осторожными движениями своих напряжённых бёдер. такая нехитрая ласка быстро вернула чонину возбуждение, наливая кровью мокрый пунцовый член.
стоило первой болезненной волне возбуждения схлынуть, как он почувствовал себя более бодрым и ещё более жадным. его рот больше не закрывался, наполняя комнату отчаянными стонами наряду с тяжёлым дыханием старшего. он весь извертелся и изнылся, стремясь насадиться глубже на твёрдый член, как будто хотел вобрать в себя всего чана. тот покрывал отрывистыми поцелуями каждый участок взмокшего тела, до которого мог дотянуться. прикусил мочку уха, слыша жалкий всхлип, широко облизал кадык запрокинутой шеи и, не сдержав рваного рычащего стона, ускорил толчки.
чан чувствовал, что его предел уже близок, но, закусив губу, сдерживал себя, стараясь думать только о любимом йени и его удовольствии. сейчас на первом месте стоял только чонин, впрочем, как и в большинстве случаев.
— хён, — стонуще выдохнул тот, протягивая к нему руки.
его ладони встретились с чужими, переплетаясь пальцами. этот нежный жест отозвался в его суматошно бьющемся сердце, и чонин почувствовал, что вот-вот заплачет. чувствительный и сентиментальный в обычной жизни, сейчас он стал ещё более ранимым и эмоциональным. первые капли слёз выступили на его глазах, затуманивая взор. размытое лицо хёна нависло над ним в поисках поцелуя. чан сильнее сжал его ладони и припал к губам, сдавленно мыча.
— хён, я больше не могу-у, — слабо захныкал чонин, стоило их губам отстраниться.
тогда старший просунул одну руку под его поясницу, прижимая ближе к себе. истекающий чонинов член оказался зажат между их животами и при каждом толчке потирался о чужой пресс, выбивая из младшего бесконтрольные стонущие всхлипы. от этих жалобных звуков содрогалось всё чаново нутро, и он дрожал вслед за ним, опустив голову. казалось, он вот-вот потеряет сознание от жаркой духоты комнаты, до краёв наполненной их смешавшимся приторным ароматом.
чонин вцепился руками в чужие предплечья, запрокинув голову в беззвучном сиплом стоне, и содрогнулся в оргазме — сжался так сильно, что чан едва успел выскользнуть из него, чтобы с протяжным полурыком излиться на его живот.
подгрести под себя обмякшего чонина — дело пяти секунд. устало не свалиться самому было уже сложнее. ватное тело не слушалось, но чан приподнялся на локте, сцеловывая мокрые дорожки слёз с пунцовых щёк. сердце бешено колотилось где-то в висках, заглушая их тяжёлое дыхание. чонин судорожно вздохнул, сбрасывая онемение, сковавшее его раскинутые ноги, и устало перевернулся, вглядываясь в хёна.
— детка, — прошептал чан. — ты в порядке?
— я… — тот медленно облизал пересохшие губы. — я в порядке. только очень жарко.
— я сейчас, йени, — пробормотал старший, вскакивая.
он тут же засуетился, раскрывая настежь окно и дверь комнаты, принёс смоченное полотенце и стакан воды, дав чонину напиться. липкая испарина и следы спермы с живота исчезали под мягкими движениями рук. его забота и нежность окутали чонина с ног до головы словно в лёгкое пуховое одеяло. колючий комок в горле от вновь подступивших слёз не давал нормально вдохнуть, и он рвано всхлипнул, разрывая тишину.
— йени? — чан поднял обеспокоенный взгляд. — детка, что такое? где-то болит?
— нет, — выдавил тот, качая головой. — просто, хён… спасибо, что так внимателен ко мне.
— тебе не нужно благодарить за такое, чонин-а, — серьёзно ответил старший. — моя забота идёт в комплекте с любовью к тебе. поэтому, когда ты захватил моё сердце, ты подписался на акцию «два по цене одного».
— у вас самые выгодные предложения, — захихикал чонин, поднимая слабую руку, чтобы погладить чужие растрёпанные кудри.
— спешите, ведь предложение ограничено, — подхватил чан.
он прилёг рядом, лаская взглядом и ладонью измождённое обнажённое тело. все мысли были лишь о том, как же сильно он любит этого омегу, и как сильно он благодарен судьбе, что тот точно так же любит его в ответ. эта течка, определённо, сблизила их ещё сильнее — не только в физическом плане, но и в первую очередь эмоциональном. ведь доверие, забота и поддержка делали эту близость по-особенному трогательной и драгоценной.
— жар чуть спал, — чанова ладонь прошлась по лбу и щекам, прощупывая температуру. — как насчёт того, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм, пока у нас есть передышка?