cats and mice.
Метки: Высшие учебные заведения, ООС, Повседневность, PWP, AU
Пэйринг и персонажи: Ли Минхо/Ким Сынмин
Описание: да кому не хотелось сбежать со скучной пары с горячим старшекурсником?
— Перестань лапать меня, где попало, — шипит в ответ Сынмин, пытаясь убрать наглую ладонь с внутренней стороны бедра.
— Нифига себе где попало, — шепотом шуточно возмущается Минхо. — Я лапаю очень даже целенаправленно.
Сынмин в ответ на это закатывает глаза. Профессор монотонно читает текст со своей же презентации, выведенной на экран. Нет ничего более унылого, чем пары по лексикологии. По крайней мере, здесь. У пожилого преподавателя более ста, Сынмин уверен, презентаций подобного типа в арсенале, потому что каждую пару он приходит с новым говном материалом. Нафига, спрашивается, столько часов по ненужной информатике в школе и на первых курсах универа, где тебя учат писать разными шрифтами про французские булки и делать миллион презентаций на различные дебильные темы, если в итоге тебя обучают по шестидесяти слайдам со сплошным текстом девятого размера, который не то, что на слух воспринять — прочитать невозможно. Эти пары проводятся совместно с четвертым курсом — теми, кто только что приехал с полугодовой практики из Японии и, соответственно, пропустил полугодие по этой дисциплине в университете. Для Сынмина такие пары просто невозможные не только из-за такой манеры преподавания, но еще и из-за вполне определенного четверокурсника, который вот уже два месяца подсаживается рядом и наглым образом отвлекает от столь (не)интересного предмета своим не менее наглым поведением.
— Спорим, если я отсосу тебе прямо здесь, под столом, он даже не заметит? — ухмыляется Минхо и становится похож на кота. Сынмин цокает.
— Здесь все еще есть другие студенты.
— А-а-а, — понимающе тянет Ли. — Это те, которые не отрываются от своих телефонов и плевать хотели на все вокруг?
— Хорошо, что ты не такой, да? — язвительно отвечает Ким.
Сынмин фыркает. Его прямо вымораживает, что у этого проклятого Ли Минхо всегда найдется ответ, над которым он даже секунды не задумывается. Можно предположить, что в нем встроен какой-то генератор язвительных и подковыристых ответов, иначе как это можно по-человечески назвать. Минхо, тем временем, продолжает сжимать и разжимать ладонь на внутренней стороне бедра Сынмина, поднимаясь выше и нагло поглаживая пальцами промежность. Хоть бы сделал вид, что стесняется. Хотя, Ким мысленно фыркает, у этого вообще ни стыда ни совести. Впрочем ладно, стоит признать, наглость и острый язык Минхо Сынмина нереально заводит. Пожалуй, нет другого такого человека, который мог бы выглядеть так горячо в своей ленивой невозмутимости, как Минхо. Сынмин признается себе в этом очень нехотя, и никогда не скажет вслух, но они оба знают, что игра в кошки-мышки всегда заканчивается одинаково — глубокими толчками и горячими вздохами.
— Ух, — Минхо поднимает уголок губ и приближается, чтобы прошептать на ухо:
— У меня с собой есть всё, мышка.
Мысленное «блять» вырывается у Сынмина вместе со вздохом. Минхо слишком хорошо обращается со словами, и в чем Сынмин уж точно никогда не признается (и даже себе), так это то, что, если бы Хо захотел, он бы мог заставить Кима кончить одними только словами.
Минхо выходит из аудитории первым, стараясь не шуметь. Впрочем, этот кот действительно умеет двигаться мягко, словно тень. Сынмин через несколько минут выходит следом. Пока у всех идут пары, в здании университета тихо, и от этого Сынмин чувствует себя нарушителем. Есть в этом что-то возбуждающее.
Старший нетерпеливо ждет около туалета, бросая по сторонам осторожные взгляды — однако вся его поза выглядит расслабленно, как и всегда. Возможно, Сынмину нравится в Минхо именно это. То, что его будто ничего никогда не заботит, и любые неудачи он принимает с кошачьей усмешкой на губах. Черт бы его побрал. Стоит только Сынмину подойти, как Хо тут же хватает его за руку и утягивает в туалет, чтобы потом закрыться изнутри. Что ж, видимо, теперь для всех туалет на третьем этаже внезапно не работает. Губы Сынмина от этого трогает улыбка.
— Давай, мышка, — мурчит он, притягивая Кима к себе и (наконец-то) вовлекая его в поцелуй.
Сынмин тут же обнимает его за шею, прижимаясь ближе, потому что ломаться и строить недотрогу смысла нет — у них не так много времени. Мягким оказывается только «приветственный» поцелуй, потому что в следующую минуту Хо разворачивает его к окну и прижимает к подоконнику, запуская ладони под широкую толстовку. Тело Сынмина горячее от теплой кофты, а ладони Минхо холодные — младший тут же покрывается мурашками, и его дыхание прерывается. Ли по-хозяйски раздвигает коленом ноги, прижимаясь ближе и переходя поцелуями на шею. Вот же черт, думает Сынмин, Минхо не стоит никаких усилий его завести. Всего пара движений, и он чувствует, как в темных джинсах становится тесно. Конечно, Минхо про это прекрасно знает. Бесит. Сынмин в отместку вплетает пальцы в его волосы и чуть сжимает у корней, заставляя старшего сдавленно и коротко простонать куда-то в ключицу. Он в ответ прикусывает ее и касается большими пальцами сосков Сынмина под кофтой — Ким от этого прогибается в спине, подставляясь под ласки и открывая шею для дальнейшей прелюдии. Минхо усмехается — контроль снова на его стороне. Он оставляет одну руку на месте, а другой скользит по плоскому животу вниз, к пуговице на джинсах, и чувствует, как от этого маленького движения бедра Кима дергаются вперед.
— Мне нравится, когда ты такой податливый, — усмехается Хо под очередное фырканье. — Ну,ну, — тихо смеется он в ответ, — я дам тебе все, что ты хочешь, мышонок.
Минхо так называет его только во время секса или заигрываний, поэтому у Сынмина рефлекс. Он почти сдерживает тихий скулеж, опуская голову, а в следующий момент притягивает Минхо за шею к себе, чтобы накрыть его губы своими и чуть прикусить нижнюю. Старший не церемонится — облизывает ладонь и тут же пускает ее под белье, чуть сжимая. Сынмин прикусывает губу и тяжело дышит, а потом снова безмолвно просит целовать. Минхо, конечно, даст ему и это, отвечает с легкой усмешкой на губах и широкими движениями ладони. Он массирует большим пальцем головку, дальше оттягивая ладонью вниз, прикусывает кожу на шее и наслаждается прерывистыми вздохами младшего, которые становятся все тяжелее. Эта почти беззвучная симфония иногда снится ему по ночам, и он может хорош себе представить в этот момент лицо Сынмина, как он хватается пальцами за плечи и подается бедрами вперед. Черт, даже дрочить ночью на эти воспоминания — одно наслаждение. Он продолжает сжимать кулак, ритмично двигая ладонью вверх и вниз, а Сынмин сжимает в его волосах свои прекрасные длинные пальцы.
— А теперь покажи мне свой прекрасный зад, — хмыкает Минхо в поцелуй и помогает Сынмину развернуться.
Он тянет вниз его джинсы и достает из переднего кармана толстовки тюбик со смазкой. Выливает на пальцы, не жалея, и прижимается к разгоряченному телу. Хо долго кружит прохладными пальцами вокруг сжимающейся дырочки и горячо целует в загривок, чувствуя, как тощее тело под ним дрожит от судорожных вздохов. Сынмин сжимает на подоконнике пальцы, когда в него входит палец Минхо. Яички поджимаются, а член стоит колом, скорее бы уже почувствовать самого Минхо — горячего и так хорошо заполняющего его.
— Кажется, будто ты скоро заскулишь от нетерпения, — снова усмехается он, понижая голос. — Покажи мне, как тебе хочется, ну?
Сынмин горит щеками от стыда и возмущения, но ничего не может с собой поделать — и подмахивает бедрами, насаживаясь теперь уже на два пальца сам. Ладно уж, нечего притворяться, он просто сгорает от того, как хочет, чтобы Минхо поскорее закончил его растягивать. Старший не то чтобы сильно кайфует от этого тоже, но ему определенно нравится немного помучить Кима перед главным действием. Особенно, когда Хо нажимает в нужное место.
— Давай сразу, а? — выдыхает Сынмин. — Я правда больше не могу. Ох, господи… еще раз…
Минхо послушно толкается пальцами в нужном направлении, заставляя Кима прогнуться в спине и оттопырить зад еще больше. Усмехается — ему более, чем просто нравится.
— Хочешь пожестче? Как пожелаешь, Минн-и.
Он снова добавляет еще смазку и вскрывает пакетик с презервативом. У Сынмина даже пальцы на ногах поджимаются от этого звука за спиной. Хо раскатывает резинку по члену и шипит от возбуждения, а потом подставляет голову к разработанному входу. Он еще немного дразнит Сынмина, проводя головкой вокруг, а потом, когда младший уже собирается сказать в ответ что-то резкое, входит, так, что у Сынмина вместо ругательств вырывается только вздох, и он снова сжимает на подоконнике пальцы до белого. Минхо снова шипит — в Сынмине всегда так охренительно узко, трахать его одно удовольствие. Он неспеша, со вкусом, входит до основания, а потом так же выходит, задирает толстовку младшего до лопаток.
— Твою мать, как же хорошо, — выдыхает он, толкаясь снова.
Минхо еле проходится по простате, но каждый раз, хотя бы немного задевая, заставляет Сынмина едва слышно стонать. Ким знает, что старший обязательно войдет во вкус и, как он любит, начнет целенаправленно трахать его именно под нужным углом, но сейчас Минхо только разогревается и продолжает неторопливо и глубоко двигаться.
— Ты так замечательно меня принимаешь, мышка, — восхищенно шепчет он, двигая бедрами. — В следующий раз нам стоит перебраться куда-то, где есть кровать.
— Что, ноги не держут? — хмыкает Сынмин, но тут же охает, когда Минхо снова входит до упора.
Ли наклоняется к нему и усмехается.
— Просто хочу трахать тебя подольше.
Сынмин от этого закусывает губу и едва не вскрикивает, когда Минхо, наконец-то, проходится ровно по простате. Ли довольно хмыкает и поднимает ногу Сынмина, чтобы поставить его колено на подоконник для лучшего проникновения. Сынмин понимает, сейчас он будет умирать и воскресать десяток раз. Минхо же, довольно усмехнувшись, начинает двигать бедрами сильнее, под учащающиеся тихие рваные стоны младшего. У Минхо потрясающий член — крепкий, горячий, такой, что Сынмин закатывает глаза, когда Минхо наращивает темп. В голове все еще звучат слова старшего о том, что он хочет трахать его дольше, и, если честно, Сынмин не против. Господи, да он бы согласился даже если бы Хо позвал его в какой-нибудь дешевый мотель, лишь бы там была большая кровать и вся ночь впереди, а еще упаковка презервативов, чтобы они не останавливались всю ночь. Он подается назад навстречу Минхо, чтобы усилить проникновение и тихо матерится себе под нос, сдувая со лба взмокшие пряди. Каждый толчок словно уносит его все выше и выше, а оргазм вот-вот накроет его с головой, он сжимается, заставляя Минхо материться тоже и сжимать пальцами его талию, а потом не контролирует, когда начинает поскуливать. Блядство, как же хорошо, когда Минхо трахает его вот так — глубоко, размашисто и горячо. Сынмин не выдерживает и подгоняет себя рукой, когда чувствует, как его заполняет горячим. Хо продолжает двигаться еще какое-то время, пока Сынмин не кончает тоже, а затем выходит, снимая презерватив и завязывая его.
Оба тяжело дышат, а потом тянутся друг к другу за поцелуями, снова устраивая гонку по укусам.
— Так что ты говорил насчет кровати? — загнанно шепчет Сынмин. Минхо улыбается.