ethereal
Метки: ООС, Романтика, Повседневность, AU, Драббл
Пэйринг и персонажи: Бан Чан/fem!Ян Чонин
Описание: я счастлив, потому что у меня есть ты.
Когда Чан открывает ключом дверь в небольшую квартиру и заходит, там почти тихо. Он слышит приглушенную лоу-фай музыку и улыбается сам себе. Снимает с плеча поясную сумку и разувается, тихо проходит в гостиную, чтобы увидеть, как спиной к нему сидит Чонин. Ее волосы собраны в неряшливый пучок, из которого торчит кисточка; перед ней мольберт с очередным эскизом, и она тихонько качает головой в такт, размазывая кистью светлую краску по холсту. Чан облокачивается на дверной косяк и наблюдает, продолжая улыбаться. Чонин прекрасна, когда улыбается, удивляется, хмурится, смеется, даже когда плачет, а еще она прекрасна, когда погружается полностью в работу. Чан очень любит наблюдать за ней, вот такой — расслабленной и одухотворенной, измазанной кое-где краской. Квартира Чонин совсем не большая, да и чанова едва ли больше. Они оба любят с головой уходить в работу, и потому некоторое время назад обменялись запасными ключами.
— Я слышала, как ты зашёл, — Чонин разворачивается и ловит Чана с поличным. Сдувает со лба челку. — Предупредил бы.
— Хотел застать тебя в естественной среде обитания, — улыбается Чан в ответ, подходит и целует девушку в лоб. Чонин улыбается, прикрывая глаза. — Привет, родная. Не хотел мешать, просто хотел тебя увидеть. Что рисуешь?
На холсте видно набросок вишневого сада или парка.
— Цветущая вишня? Это вроде начала новой жизни и все такое?
Чонин смеется, и у нее на щеке светлая краска. Чан думает, что точно женится на ней.
— Не всегда и не во всем есть какой-то сакральный смысл, Чан. Это просто сад с цветущей вишней.
Чонин в этот раз рисует для себя. Впервые за долгое время постоянных заказов. Чан спрашивает, ела ли она, и заварить ли ей чай, а потом уходит на кухню, чтобы не мешать. Он наводит две кружки чая и, заглянув в холодильник, делает незамысловатые бутерброды. Чонин часто забывает поесть, если работает.
— Ты из студии? — она с аппетитом уминает бутерброд и запивает чаем. Чан кивает. — У-у, променял ее на меня?
— Будто не знаешь, что ты мне дороже любой студии.
Чонин знает. Но слышать такие слова от Чана всегда приятно. Она довольно улыбается с набитыми щеками и треплет парня по волосам. После Чонин возвращается к своей картине, а Чан сидит на диване, играя в игры на телефоне. Они параллельно разговаривают обо всем подряд, смеются и чувствуют себя потрясающе комфортно в компании друг друга. Если Чана спросить, он никогда не ответит, в какой момент так крепко влюбился в Чонин. Просто такое чувство, что она всегда была в его жизни, такая смешная, родная и любимая. Они встречаются уже три года, и Чан ни разу не смотрел на нее хоть на каплю менее влюбленно, чем в самом начале их отношений. Чонин всегда улыбается, закрыв глаза, когда он ее обнимает, а сам Чан чувствует, как в животе все переворачивается, когда он ее касается. Любовь, говорят, живет три года — в таком случае Чан уверен, что у них не любовь, а нечто гораздо большее.
Чонин младше его на четыре года, но дерзости у нее — вагон. Это была одна из причин, почему Чан так сильно упал. Он не знает, как в одном человеке может умещаться озорная и непослушная девчонка и серьезная, вдумчивая девушка — и это потрясающе. С Чонин можно обсудить все на свете, она — главная поддержка Чана, и он точно знает: если Чонин будет рядом, если она будет держать его за руку, он выдержит все в этом мире.
Чан не слышит, как Чонин заходит в студию, и дергается, когда на плечи опускаются ладони. Он снимает наушники и видит рядом смеющуюся Чонин.
Она продолжает улыбаться, когда ерошит непослушные кудряшки на его голове, а после — целует в макушку. Чонин кладет подбородок на его голову и смотрит в экран монитора, на цветные квадратики в поле программы.
Чонин кивает и снова целует в макушку. Чан включает запись, а девушка опускает одну ладонь на его плечо, и Чан тут же берет ее и, поцеловав тыльную сторону, прикладывает к щеке. Это так обычно и естественно для них, переполненных какой-то необъяснимой нежностью друг к другу. Чан всегда ластится под руки Чонин, а она никогда не скупится на то, чтобы обнять, поцеловать, погладить и просто коснуться. Прикосновения Чонин — самые лучшие. Чан чувствует себя так хорошо и спокойно в ее руках.
— Здорово, — она наклоняет голову так, что кладет ему на макушку щеку, а потом вскакивает. — Мне кажется, знаешь, чего не хватает?..
Она наклоняется над чановым плечом и перехватывает мышку, роясь в папках с сэмплами и заготовками, пытаясь отыскать нужный звук. Чан наблюдает за ней с легкой улыбкой на губах. Он всегда разрешает Чонин повозиться с его записями, если ей хочется — в случае чего, всегда можно вернуть как было, а вот наблюдать за тем, как любимая девушка проявляет интерес к любимой работе — на это Чан бы всю жизнь потратил. Чонин, наконец, находит, что искала, и расставляет новые цветные квадратики на расстоянии восьмерки, включает. Звучит кривовато, она хмурится.
— Это не совсем то, что было в моей голове...
— Я тебя понял, — по-доброму улыбается Чан, прежде чем исправить маленькую ошибку Чонин и поменять звук на другой. Теперь звучит намного лучше. Чонин широко улыбается и хлопает в ладоши.
— Да-да!! Именно так я и хотела сделать! — она целует Чана в щеку. — Но ты можешь мной гордиться, в этот раз я справилась лучше.
— Я всегда горжусь тобой, — Чан смотрит с абсолютным обожанием и улыбкой на губах. Глаза Чонин светятся, она обнимает Чана за шею, немного щекоча волосами лицо. Чан и это любит до смерти.
Потом она, к небольшому разочарованию Чана, отстраняется, но это чтобы взять с диванчика пакет, поставленный туда ранее.
— Я принесла нам напитки, — одновременно с этим она ставит на стол два стакана. — И твои любимые сэндвичи. Готова поспорить, все, что ты ел — это какая-нибудь завалявшаяся в рюкзаке шоколадка.
Чан смеется, Ян Чонин — самая лучшая.
— Спасибо, лисичка. Я хотел позвонить тебе, но заработался, прости.
— Я так и поняла, — она протягивает Чану сэндвич, берет свой и садится на диванчик позади. — Ты на связь со вчерашнего дня не выходил.
— Подожди, что?? — Чан хватает телефон, чтобы увидеть на дисплее другую дату. — О, черт. Прости, я даже не заметил...
— Все в порядке, я же тебя знаю. Вот если бы тебя не оказалось здесь — это был бы серьезный повод для беспокойства. А так, все в порядке, — повторяет она и жмет плечами.
Они еще сидят в студии какое-то время, Чонин так же, как и Чан когда-то, тихонечко сидит на кресле и не мешает ему доделывать заказ: работа есть работа. Чонин успевает даже вздремнуть, а когда просыпается, то обнаруживает себя, укрытой чановой курткой. На часах уже совсем поздно, она вглядывается в экран монитора: вроде Чан уже скоро должен закончить. И правда, спустя пару минут он включает готовый трек у себя в наушниках, чтобы прослушать его контрольный раз и сохранить финальную версию. Чан снимает наушники и потягивается, а затем оборачивается, чтобы посмотреть на Чонин. Девушка сонно улыбается и хлопает ладонью по сиденью рядом с собой. Чан с радостью туда перебирается, чтобы попасть в объятия.
— Закончил? — тихо спрашивает Чонин, и Чан кивает, а затем тянется, чтобы поцеловать ее.
Они посидят еще в студии какое-то время, целуясь и переплетая пальцы. Чан будет говорить Чонин всякие милые глупости и целовать в висок, а она в ответ будет шутить и морщить нос. Потом они поедут к Чану домой, где, скорее всего, что-то посмотрят и так и уснут перед ноутбуком. Чан проснется первым, чтобы перенести Чонин на кровать, лечь рядом и обнять ее со спины, целуя в плечо, а Чонин, как обычно, тут же развернется, чтобы уткнуться носом ему в шею и засопеть.
Чан любит ее больше всех на свете. И Чонин его, безусловно — тоже.