дополнительная глава «свиты короля» с точки зрения аарона миньярда
аарон миньярд лениво вертел в руках диванную подушку, ища то место, над которым трудился последние несколько недель. наконец, его ноготь зацепился за ослабленную нить, и он начал осторожно ковырять её. его взгляд блуждал по комнате, от дымящихся кружек на кофейном столике, стоящем в нескольких сантиметрах от его коленей, до сверкающих безделушек на нижней полке. он не смотрел ни на одного из беседующих с тех пор, как шестнадцать минут назад вошёл в кабинет бетси добсон, но прислушивался к разговору с большим интересом, чем мог себе позволить.
эта неделя изменила всё, и даже он знал это. в понедельник ичиро морияма предпочёл нила собственной семье, выкупив «идеальный корт». однажды аарон хотел бы узнать, что же такого было в этом болтливом лжеце, что заставляло людей склоняться перед ним, но гнев, сопровождавший подобные мысли, давно угас.
победа отозвалась острой болью в каждом дюйме его тела, и аарон не смог сдержать ухмылку, тронувшую уголки его рта.
разумеется, она заметила, как изменилось выражение его лица, но аарон сомневался, что она взаправду ждала его ответа. он не сказал ей ни слова, даже когда несколько недель назад начал ходить на терапию с эндрю. этот крах с групповым консультированием был не чем иным, как тщательно продуманной и злой игрой в глухой телефон: добсон говорила с аароном и с эндрю, эндрю говорил с добсон и аароном, а аарон говорил только наедине с эндрю. добсон, эта «би», к которой его брат каким-то образом сумел привязаться, несмотря на то, что посылал на хуй всех остальных психиатров, к которым был вынужден обращаться, была важна, но аарон не был готов доверять ей.
это не значило, что теперь, когда у него был весь нужный боезапас, он не был готов использовать её как оружие. эндрю сам зарядил пистолет; он даже не должен был удивляться, когда аарон прицелился и нажал на курок.
от него не ускользнул холодный взгляд, которым одарил его эндрю, возможно, из-за того, что он украл прозвище, или из-за недоверия к внезапной готовности аарона признать её присутствие. аарон ответил ему спокойным взглядом. эндрю выглядел расслабленным, пристроившись в противоположном углу дивана, прижав одно колено к груди, но аарона это не обмануло. они были близнецами; в них было слишком много друг от друга, несмотря на все годы, проведённые в разлуке. аарон выдержал его взгляд и сделал первый выстрел.
– осторожнее, – сказал эндрю, но аарон снова перевёл взгляд на добсон.
психиатр отставила кружку с какао в сторону, уделив ему всё своё внимание. улыбка аарона была такой острой, что он удивился, как не рассёк себе губы; добсон же была одобряющей, когда посмотрела на своего раздражённого пациента.
она жестом велела ему продолжить, сказав:
– прости, аарон, но не мог бы ты быть чуть конкретнее?
– конечно, – ответит аарон и добавил: – ты знала, что эндрю трахается с нилом?
у него было мгновение, чтобы заметить, как брови добсон взлетели вверх – реакция, которую она не успела скрыть, – прежде чем эндрю резко ответил:
эндрю не стал бы тратить время на ложь, когда аарон был прямо здесь и хотел спорить, но тот знал, что его обвинения не так уж и далеки от истины. неделю назад эндрю вернулся в их комнату в общежитии с мокрыми волосами и в отвратительной одежде нила. всю неделю, проведённую в хижине, они с нилом кружили вокруг друг друга, словно сцепленные воедино. у них даже была своя комната, и они могли делать всё, что заблагорассудиться, пока держали это в секрете. то, что эндрю ещё не заключил сделку, было наименее важной деталью, но аарон был готов вести себя как мудак.
эндрю предостерегающе ткнул в него пальцем.
– это не твоё дело. не испытывай меня.
он сказал «это не твоё дело», но эндрю и нил не отрицали отношения перед лисами, когда эллисон пыталась поднять эту тему. это означало, что эндрю не пытался спрятаться от аарона.
аарон мотнул головой в сторону добсон, говоря:
– хочешь сказать, что это не её дело. ты никогда не рассказывал ей о нём? любопытно.
добсон оглядела их, вдумчиво изучая каждого близнеца, а затем откинулась в кресле и сложила руки на животе.
– ты бы хотел поговорить о ниле сегодня?
– нет, – ответил эндрю, на что аарон перебил: – да.
– трус, – тихо обвинил его аарон. – можешь выйти, если не хочешь слышать, что я буду говорить о нём. док не возражает, не так ли? мне нужно всего лишь пять минут, я думаю, чтобы изложить все детали. пойди проколи шины, или что ты там делаешь для развлечения.
эндрю не встал, и аарон подозревал, что он этого не сделает. возможно, ему не хотелось продолжать этот увлекательный разговор, казалось, что у них с добсон для этого были достаточно доверительные отношения, но он также не хотел, чтобы аарон говорил об этом без его личного присутствия.
– ты здесь в моё время из-за нас, – напомнил ему эндрю, жестикулируя между ними. – хватит путать приоритеты.
– ты сделал его приоритетом, – сказал аарон. – поверь, я бы предпочёл забыть о его существовании. я знаю, что ты не можешь сказать мне, что ты на самом деле о нём думаешь, – добавил он, глядя на добсон, – но для протокола я считаю его невыносимым ублюдком. по крайней мере, теперь я знаю, откуда взялась эта проблема с отношениями, но это делает его лишь немного более терпимым. экси то, экси это, найди себе уже ёбаное хобби. о, но я полагаю, он уже это сделал? – он хитро взглянул на эндрю. – знаешь, я спросил его о тебе. спросил, не пользуется ли он тобой. он попытался ударить меня.
– ты пробуждаешь в людях это желание, – ответил эндрю. – мы с бетси говорили о понедельнике.
это была та оплошность, которую эндрю не мог позволить себе сейчас, и аарон улыбнулся, услышав это. эндрю не называл её «бетси» больше года. он никогда не видел, чтобы эндрю отступал так яростно, и это было так же пугающе, как и волнующе. это означало, что, возможно, он был прав, и, возможно, надежда, которую он питал целую неделю, была не напрасной. эндрю не хотел говорить о ниле с добсон, ведь, как только он затронул бы эту тему, ему пришлось бы либо солгать, либо принять, что нил важнее, чем ему бы хотелось.
– конечно, – сказал аарон. – давайте поговорим о понедельнике, но, к слову, мне нравится кольцо обещаний, которое носит нил.
– нарукавные повязки, – вбросил эндрю, прежде чем добсон смогла спросить об этом, но он глядел на аарона, когда сказал это.
аарон попытался вспомнить, смотрел ли эндрю вообще на добсон с тех пор, как аарон впервые упомянул нила. важно, что он не делал этого, но аарон не мог понять, почему. он прокручивал это в голове снова и снова так быстро, как только мог, ища ответ, в то время как эндрю попытался объясниться.
– люди его отца изуродовали ему руки прикуривателем и ножами, и нет ничего такого в том, что ему хочется спрятать их. ему не обязательно их видеть.
– да они ещё и парные, – сказал аарон. – очень мило.
улыбка эндрю была ледяной, а честностью он владел как ножом.
– они не декоративные, ты, невежественная маленькая дрянь. такой, как ты, никогда не поймёт, как важно скрывать шрамы.
аарон уставился на него, ища ответ на это обвинение. это было что-то большее; он чувствовал тревожные звоночки на задворках сознания. аарон взглянул на добсон, но её взгляд был спокоен, поскольку она наблюдала за эндрю. она понимала, о чём эндрю умалчивает. аарону придётся выяснить это позже, не сейчас. эндрю пытался сбить его с пути, и аарон не сомневался, что никогда не найдет дорогу назад, если последует за ним, какую бы уродливую правду ни скрывал эндрю. он отбросил мысли о словах эндрю в сторону, чтобы они преследовали его потом, и сосредоточился на единственном аргументе, который мог спасти их обоих.
– она знает то, чего ты мне сейчас не расскажешь, – сказал он, – но не о ниле. почему? боишься того, что ты ей скажешь, или боишься, что она осудит тебя за это?
он набросился на добсон, когда эндрю отмахнулся от его обвинений небрежным взмахом руки.
– мы потратили несколько недель, выплёскивая свои чувства. пришло время тебе поделиться своими, верно? вынеси нам вердикт. тебя волнует, что твой любимый проект со странностями?
– ни за что на свете я бы не стала осуждать чью-то сексуальную ориентацию, – сказала добсон, выдерживая пристальный взгляд аарона. – тебя это беспокоит?
– ники жаловался на меня, а я никогда не был здесь, чтобы сделать это в ответ.
он немного подождал, но она, конечно, не могла ни подтвердить, ни опровергнуть это. по правилам её профессии она не могла рассказать ему о том, что сказал кто-то другой в его отсутствие. он не возражал, потому что был уверен в своей правоте.
– сначала я ненавидел ники, – признался аарон, потому что, если бы он солгал, ничего бы не сработало. – как я мог этого не делать, когда мама, дядя лютер и буквально все остальные, с кем я ходил в школу, твердили, что это отвратительный и проклятый образ жизни? я ненавидел его и не хотел иметь с ним ничего общего, но он пытался, пытался и ещё раз пытался. он заботился о нас, – он ткнул большим пальцем между собой и эндрю. – он отказывался сдаваться, как бы сильно его ни пытались оттолкнуть. я не всегда согласен с тем, кто он такой, но в последнее время он стал менее геем. дело в том, что он... – аарон пытался подобрать правильные слова, но то, что у него получалось, всё равно не подходило, – он превратил это в оружие. ему потребовалось много времени, чтобы смириться, поэтому теперь он набрасывается первым, изо всех сил пытаясь понять, кто безопасен, а кто нет. и, да, возможно, это помогает ему спать по ночам, когда он понимает, кто может это терпеть, а кто – нет, но ты не слышишь, что он говорит о наших товарищах по команде. если бы кто-то сказал такое о кейтлин, я бы тут же врезал ему. я не собираюсь мириться с его грязными шутками только потому, что он мой кузен.
– мне плевать, что ты гей, и плевать, что ты выбрал самого раздражающего человека на планете, в которого можно влюбиться. меня волнует, что ты лицемеришь.
эндрю ответил не сразу, но аарон был доволен этим, изучая его. эндрю лениво теребил свои джинсы: нервный тик, почти исчезнувший, когда лекарства пропали из его организма. может быть, он вообще был за много миль отсюда, делая вид, что этого разговора не было, или, может быть, ему нужно было пару мгновений, чтобы смириться с их лёгким принятием.
несколько месяцев назад аарон бы никогда не подумал, что эндрю нужно его одобрение. понимание того, насколько он важен для эндрю, было опытом, который постоянно открывал ему глаза. понимание того, насколько важна была добсон, что эндрю не стал бы рисковать её неодобрением, рассказав ей правду о своей сексуальной ориентации, было не менее захватывающим. аарон по-прежнему не особо любил её и не доверял ей, но ему и не нужно было. она действительно что-то значила для эндрю, а таких людей было очень мало.
наконец, наконец эндрю очнулся и настороженно сказал:
– мой черёд кусаться: в чём именно, по-твоему, я лицемерю?
– ты всё решал сам и угрожал всем девушкам, с которыми я пытался встречаться со старшей школы, – сказал аарон. – я знал, что делаю, когда согласился дать тебе ещё пять лет здесь. только семья, – продолжил он, обращаясь скорее к добсон, чем к эндрю. – команда – это вынужденная серая зона, но отношения запрещены. это твоё правило, не моё, – напомнил он эндрю. – я люблю кейтлин. я люблю её больше всего на свете. я хочу провести с ней остаток своей жизни, но изо всех сил пытаюсь дождаться окончания универа, потому что ты попросил меня об этом. так почему бы тебе не поступить так же?
– у тебя отвратительный вкус на девушек, – отрезал эндрю. – всегда был, всегда будет.
– одно и то же, – настаивал аарон. – мне плевать, что ники говорит о том, что кровное родство не делает нас семьёй. нил не наша семья, не после того, как ты на него смотришь. так почему же кейтлин нарушает правила, а нил – нет?
эндрю посмотрел на добсон впервые с тех пор, как аарон присоединился к разговору.
– он нравился мне больше, когда не разговаривал со мной, би.
улыбка добсон была медленной, но довольной, когда она наконец приняла сторону.
– я сказал ей, что ты не разберёшься со своими проблемами, – сказал эндрю аарону. – она всё равно не теряла надежды, несмотря ни на что. у неё пунктик на безнадёжные случаи.
– я ответил тебе, – сказал эндрю. – это не одно и то же.
– тогда расстанься с нилом, – упрямствовал аарон.
– конечно, – ответил аарон таким тоном, который говорил «я тебе не верю».
добсон привыкла не вмешиваться в их споры, когда они разгорались, а лишь вступать в них, когда всё разваливалось или эндрю втягивал её в них. аарон почти чувствовал, как она считает секунды до того, как ей придется вмешаться. когда молчание затянулось, добсон допила какао и окинула каждого из них долгим взглядом. аарон почувствовал на себе его тяжесть, но не ответил; он был слишком занят тем, что разглядывал эндрю.
– расскажи мне о кейтлин, – попросила добсон.
эндрю издал пренебрежительный звук, но аарон ухватился за шанс поговорить о ней.
– она входит в группу поддержки «лисиц», но я познакомился с ней за пределами корта. у нас похожие специальности, поэтому мы проходим много одних и тех же курсов, – пояснил он. – она хочет стать педиатром, поэтому, возможно, подаст документы в «медицинский центр южной каролины» после того, как закончит здесь. я бы предпочёл, чтобы мы уехали из штата, но с репутацией не поспоришь.
– я слышала только хорошее, – согласилась добсон. – нейрохирург, верно?
он никогда не говорил ей этого. ники был наиболее вероятным виновником разглашения его секретов, за исключением того, что аарон никогда не рассказывал ему подробностей. он расплывчато и уклончиво отвечал «медицина» в те несколько раз, когда ники жаловался на свою так называемую скучную специальность. последний раз аарон озвучивал это желание перед семьей, когда была жива его мать. за ужином они вместе смотрели медицинскую драму, в то время как эндрю молча и отстранённо исчез за дверью,и аарон сказал: «я хочу это сделать», – мать высмеяла его за то, что он осмелился подумать, что может чего-то добиться.
аарон всегда задавался вопросом, почему эндрю решил подписать контракт с разношерстной командой ваймака. уж точно не для собственной выгоды, ведь эндрю утверждал, что образование – пустая трата времени, а экси – почти такое же нудное. как грубо, что несколько слов добсон могли расставить всё по своим местам. слишком поздно, слишком много, и аарон презирал их обоих за то, что они позволили ему сломаться.
– аарон? – спросила добсон, словно почуяв, что, возможно, перешла черту.
– пошёл ты, эндрю, – сказал он без всякого запала. – я пытаюсь, хорошо? я пытаюсь. я знаю, что опоздал на много лет, но ты первый отверг меня. я умолял тебя вернуться домой со мной. ты не можешь винить меня за то, что я тебе не доверяю.
– я способен работать в режиме многозадачности, – ответил эндрю.
аарон услышал то, чего он не сказал: я виню нас обоих.
– мы потратили годы на то, чтобы сделать друг друга несчастными. можем мы наконец-то помириться? – спросил аарон.
эндрю не подавал признаков того, что услышал его, поэтому аарон кинул в него диванной подушкой, и эндрю таки бросил на него хмурый взгляд.
– я не хочу потерять то, что мы здесь делаем. я не хочу терять тебя. но и её я не хочу терять. где-то должна быть золотая середина.
– я ей не доверяю, – сказал эндрю.
– ты можешь объяснить мне, почему? – спросила добсон, давая аарону время прийти в себя.
– у аарона всё те же травмы, – ответил ей эндрю. – он в поисках быстрого решения, которое отменит всё, что сделала с ним мать. девочки, на которых он зацикливался в старшей школе, друзья, с которыми он бегал, – все до единого готовы были бы толкнуть его под воду, лишь бы не утонуть, – он резко взмахнул рукой. – она просто ещё одна мини юбочка, которая использует его и отвлекает от того, чего он хочет.
– но она уважает ваше соглашение, не так ли? – спросила добсон.
она взглянула на аарона, ожидая подтверждения, когда сказала:
– вы начали встречаться год назад? значит, она целый год следовала вашим правилам, любя аарона на расстоянии, потому что понимает, как вы важны друг для друга. это должно что-то значить, эндрю. ты знаешь, что это так.
– мои руки заняты слишком большим количеством идиотов, – сказал эндрю. – когда она покажет себя во всей красе, у меня не хватит сил собрать его воедино снова.
– он заслуживает право попытаться, – сказала добсон тихо, но уверенно. – вы оба заслуживаете.
– однажды ты пообещал мне, что никогда не будешь мне лгать, – сказала добсон, нежно улыбаясь. – рана не заживет, пока в неё воткнут нож. пришло время вытащить его, эндрю. вы не сможете быть братьями, пока являетесь тюремщиками друг друга.
она подождала несколько секунд, но, конечно, эндрю нечего было на это возразить. наконец, улыбка добсон стала чуть более довольной, и она спросила:
аарон взглянул на часы и увидел, что их время истекло. добсон без комментариев проводила их до дверей своего кабинета, и они пошли по коридору, не произнеся ни слова. аарон сел на пассажирское сиденье, ощутив повисшую между ними тишину. эндрю выглядел неторопливым и невозмутимым, но аарон достаточно раз видел, как он теряет контроль, чтобы понять, что они достигли прогресса. он задумался, стоит ли оставить всё как есть и посмотреть, как всё сложится до сеанса на следующей неделе, но не смог удержаться от последней попытки.
– мы лисы, – ответил эндрю. – его не существует.
– тогда прекрати огонь, – попытался аарон. – отдай её мне, эндрю.
– сказал парень, встречающийся с мафиози.
– я с ним не встречаюсь, – нетерпеливо сказал эндрю.
аарон видел его насквозь, и этого было достаточно, чтобы заставить его улыбнуться, когда он отвернулся к окну.