Жизнь при царе, или Последние годы Российской империи

Малый герб Российской империи, печатался на деньгах с 1898 года

С наступающим, господа эмигранты! В предверии очередной годовщины Октябрьского переворота, давайте поговорим о, собственно, перевернутом — о николаевской России, то есть о времени от начала прошлого века до революции 1917 года.

Несколько лет назад на дёрти (если кто читает дёрти, знает) один дядька, некто Ерохов, заявил, что хорошо разбирается в истории периода Николая II. Спрашивайте, говорит, о вещах, о которых не узнать из Википедии, я объясню. И умудрился рассказать обо всём так, что предреволюционная эпоха для меня стала вдруг совершенно зримой и объемной. А до этого была — ну, как у всех, кого в школе учили только ужосам царизма и кровавому воскресенью.

Не знаю, хороша ли мысль заретвитить сюда ответы г-на Ерохова и сопроводить его тексты историческими фотографиями — но попробую. Итак. Вот вам картиночка, для порядку: «Российская империя по состоянию на 1914 год». Дальше в первом уровне комментариев текст везде не мой, моя редакция: картинки, заголовки, вот это всё. Поехали.

Карта Российской империи по губерниям и областям по состоянию на 1914 год

Как было устроено

То общество было довольно резко разрезано на слои по образовательному принципу. Выходец из простонародья, окончивший городское или уездное училище (6 лет обучения) мог работать в частном бизнесе, там он назывался конторщиком, или на казну, там он назывался канцелярским служителем или канцелярским чиновником. Это был нижний слой служащих, у них не было перспективы роста. Другое дело — люди со средним образованием (реальное училище, коммерческое училище, семинария). Им было открыто уже много дорог. Они жили по другому, выглядели по другому, и получали сильно больше. И наконец, люди с высшим образованием — очевидная элита. На любого рода низовых должностях они могли находиться только пару лет в начале карьеры, для практики.

О людях с высшим образованием

Их было очень мало. В 1900–х — около 200 тысяч на 160 млн населения. Это приводило к важным последствиям. Во–первых, высшее образование было гарантированным билетом в счастье. Самые вялые члены образованного класса, забившие на любую карьеру, получали 1200 рублей в год, что автоматически переносило их в разряд бар. Между тем работяга, хоть выпрыгивай из штанов, не мог добыть более 600 — при этом работяга работал 10–10.5 часов в день, а барин — 6–7. Во–вторых, люди с высшим образованием выполняли не ту работу, которую сегодня поручают человеку с дипломом.

Например, крейсер проектировал и строил один инженер–кораблестроитель, а линкор – два. Все остальные участники процесса назывались техниками (сегодня это инженеры — начальники отделов КБ), чертежниками (сеголня это инженеры разных рангов), указателями и десятниками (сегодня это инженеры–технологи на постройке), и все они были просто рабочими (ну, может, техник был полубарин).

Студента–третьекурсника отправляли на практику на постройку железной дороги. Задание было такое — спроектировать и построить 10–15 разнообразных станционных зданий. Сегодня это задача для проектной фирмы с солидным штатом.

Студенты Императорскоого московского технического училища (ИМТУ), которое было высшим учебным заведеним и первым техническим университетом России (ныне МГТУ им. Баумана).

Строительство линкора «Полтава». Инженеры и техники на сборке 305-мм башенной установки в цехе металлического завода. 1911 г.

Люди этого класса жили за барьером, отделяющим их от остального общества. Барьер коротко описывается словом «барин». Что это значит? Прежде всего личная гигиена и абсолютно чистая одежда, главная примета которой — крахмальное белье. Как можно догадаться, новая крахмальная рубашка каждый день (горячей воды, стиральных машин и электрических утюгов нет) может быть обеспечена только наличием прислуги. Проживание в доме, в котором есть чистая (барская) половина — убранные комнаты с новой мебелью. Много чистых тканей — постельное белье, шторы. Другие стандарты питания. Для примера, в больнице больных кормили на 25 копеек в день, фельдшеров на 50, а врачей на 150. Обед с супом, закуской, двумя горячими блюдами и десертом. И еще тысяча подобных различий.

Обратите внимание, что барьер был чисто материальным. Выдающиеся люди из низов могли по умственному развитию, личной интересности, талантам дотягивать до бар, превосходить их. Но, пока ты не зарабатывал хотя бы 1200 в год, барьер был непреодолим. Несвежая рубашка, потрепанная одежда, подозрительный запах и т.п. — все это сопровождало человека, у которого не было прислуги. А уж пригласить знакомого барина в дом было просто нереально.

О возможности получить образование

Образование зависело только от способностей родителей заплатить за домашнее обучение (подготовка к гимназии) и за саму гимназию. Никаких классовых барьеров в среднем образовании не было. Единственное место, где существовали привилегии дворянства — Пажеский корпус, Александровский лицей и Училище правоведения, которые вполне откровенно и назывались привилегированными заведениями.

О гигиене

Роскошные бани братьев Егоровых в Санкт-Петербурге с душевыми кабинами и плавательным бассейном, построенные в 1903 году.

Бани братьев Егоровых. Банщики моют посетителей в мыльне.

В смысле гигиены все вели себя по классовым стандартам. Чиновники чистые (при этом у чиновников с высшим — безупречное белое белье, у чиновников со средним — туда–сюда), у писцов — честно скажем, попахивает.

Барьер был не столько в запахе, сколько в различии чистая–грязная публика. В транспорте первый и второй класс — чистая публика, третий — грязная. Разные рестораны и трактиры — с первого взгляда видно, что для чистой, что для грязной публики. В оперный театр грязную публику не пускают, в простые театры — грязная публика на галерке. И т.п. В чем разница? Очень просто. У чистой публики нет вшей.

Запах не очень мешал барину, в том мире вообще пахло кошмарно, у барина у самого на кухне (и вообще на грязной половине квартиры) пахло погано, все общественные туалеты пахли погано и т.п. А вот стоять рядом со вшивым человеком барину не хотелось, вот тут были попытки построить физический барьер, развести потоки вшивых и невшивых людей.

Гигиена определялась исключительно инженерным оборудованием зданий. Нет горячего водоснабжения — грей воду на плите и мойся в тазу, нет холодного — носи воду с колонки или из колодца. Если нет прислуги, а ты работаешь 6 дней в неделю по 12 часов и у тебя трое детей, а жена еще где–то подрабатывает, результат в том, что ты дома ежедневно просто умываешься холодной водой, а моешься в бане раз в неделю, а то и реже, и раз в неделю меняешь рубаху и подштанники. Запах — проведите такой эксперимент на себе.

Для наглядности: в наше время общедоступная вода, особенно горячая вода, значительно уменьшила затраты времени на умывание и стирку одежды. Низшие классы стали выглядеть значительно более гигиенично, что морально приблизило их к имущим. Дистанция между абсолютно чистым, опрятным водителем троллейбуса и миллионером меньше, чем между тем же водителем и вшивым бомжом, не имеющим доступа к горячей воде.

О командировках

Подорожные в эпоху Александра II были заменены прогонными деньгами, которые выдавали чиновникам перед командировкой. А они уже сами решали, как им их тратить и на чем ехать. В военном ведомстве прогоны вплоть до 1917 года выдавали из расчета проезда на лошадях, игнорируя существование железных дорог. Для генерала получалось в 4–5 раз дороже, чем стоил жд билет. В результате, военные страшно любили ездить под любыми предлогами. Съездил во Владивосток и обратно — заработал больше годового жалованья.

О прописке

Прописка очень сильно отличалась от нынешней. Это было не разрешение жить там, где живешь. Это было разрешение уехать оттуда, где живешь. То есть скорее выписка, чем прописка. Без паспорта можно было жить на своем постоянном месте жительства, где ты был приписан к какому–либо сословному обществу, или в пределах того же уезда. Если хотел уехать по любым делам далее, требовалось получить паспорт. С паспортом можно было жить где угодно. Для привилегированных классов (дворяне, купцы и т.п.) паспорт выдавался бессрочный, для податных (крестьяне, мещане) — срочный, чаще годовой, это требовало хлопот и было неприятно. Но, в конце концов, паспорт выдавали любому желающему.

В крупных городах была система явки паспортов, похожая на нашу прописку. Как только ты селился в доме, домовладелец тут же относил твой паспорт в полицию, где его записывали. Но это была чисто уведомительная система, никто не запрещал владельцу паспорта жить, где тому хотелось.

Об архитекторах

Тогда проектная фирма называлась «чертежная управления строительства», архитекторы назывались чертежниками (при этом они не имели образования), а разные ГАПы — техниками–строителями. И только начальник всего этого дела был студент на практике, то есть имел отношение к высшему образованию.

О моряках

В Морской корпус в начале 19 века брали 10–летних детей. На входе они знали четыре действия с числами до 100. Теоретический курс занимал 3 года, потом их переводили на корабельную практику. За 3 года дети полностью усваивали теорию штурманского дела, то есть знали астрономию, аналитическую геометрию и стереометрию, разные прикладные направления высшей математики.

А у нас за такой срок квадратным уравнениям не научат.

Офицеры крейсера «Богатырь» наблюдают солнечное затмение. 21 августа (по старому стилю 8 августа) 1914 г.

1911 г. Морской министр адмирал Григорович

Раздача казённой чарки на броненосном крейсере «Дмитрий Донской». Чарка (около 120 мл. водки) в походе полагалась каждому нижнему чину ежедневно, что приводило к знаменитому беспробудному пьянству матросов на берегу. По уставу непьющие получали компенсацию за непитое вино, 2 рубля 40 копеек в месяц. Морских же офицеров за пьянство наказывали, поэтому пьяниц среди них практически не было. Фотография из библиотеки Конгресса США, ок. 1900 г.

Чукчи и их дети. Сзади морячок с северного клипера «Разбойник», 1889 г.

О социальных лифтах. Достаточно ли было только таланта, чтобы попасть в привилегированное сословие людей с высшим образованием?

Барьер был временной. В гимназию или реальное училище поступали в 10 лет, на самый край в 12. Представим себе талантливого деревенского мальчика. Он попадал в начальное сельское училище в 8 лет, учился там хорошо, получал стипендию земства (их было немного, но они были), попадал в городское училище, и заканчивал его в 14 лет. В гимназию его не могли взять — его не учили в городском училище греческому и латыни, в реальное — его с его уровнем знаний могли взять в 3й класс — но он уже не проходил по возрасту. Это и был тупик. В гимназии и реальные училища никто, за редчайшими исключениями, не переводился из системы начального образования. Туда надо было поступать сразу же в первый класс, причем с уровнем подготовки современной начальной школы, т.е. трех–четырехлетней. Следовательно, родители должны были нанимать частных учителей с 7 лет, платить им, а потом платить за гимназию, в среднем 75 рублей в год. Это было абсолютно недоступно для простого человека, учитывая что детей у всех было много. Стипендии талантливым детям были, но опаздывали — эти дети по возрасту уже не вписывались в систему среднего–высшего образования.

Именно это отсутствие социальных лифтов и обуславливало общую ненависть населения к старому режиму.

В 1912 придумали реформу. Городские шестилетние училища перелицевали в высшие начальные училища, откуда можно было перевестись в 4й класс реального училища. Это был уже какой–то выход. Но заработать эта штука не успела: война, революция.

О ростовщиках

Ростовщики обслуживали только тех, кого не кредитовали банки и кто не кредитовался у партнеров по торговому обороту, то есть простой народ. И только тех, у кого нечего было оставить в залог — ведь действовали легальные ломбарды. Брать выше 12% в год было запрещено законом, так что этот бизнес был полуподпольным, всегда мелким по обороту (с бедняка много не возьмешь). В частности, было много жалоб на богатых крестьян (кулаков), кредитующих бедных односельчан за грабительские проценты.

Про зарплаты

ВВП на душу населения в 1913 году составлял около 110 рублей на душу населения, семьи были большие, получалось 500–600 рублей на домохозяйство. Но это ВВП, в которой включены и госрасходы, и инвестиции. Расходы домохозяйств составляли около 80% от этой суммы (очень много по нынешним меркам), т.е. среднее домохозяйство расходовало 400–480 рублей. Но это средняя температура по больницы, здесь усреднены доходы бедных и богатых. Если посмотреть на медиану (половина хозяйств больше, половина меньше), получится около 350–400 рублей.

Сколько стоил тогдашний рубль? Номенклатура промтоваров и услуг настолько изменилась, что они уже несопоставимы. Можно сравнивать только по продовольственным корзинам. Тогда получается около 340–350 сегодняшних рублей. Разумеется, сопоставление по цене еды проясняет картину для бедных (у них на еду уходит много), но не для богатых.

Городская свадьба

Деревенская свадьба. Канский уезд, деревня Карымова. Семья Соколовых из Тамбовской губернии. 1 октября 1913 г.

Теперь к конкретным цифрам. В 1913 разнорабочий зарабатывал от 120–130 рублей в год в глухой провинции до 170–200 в крупных городах. Зарплата разнорабочих и меньшинства квалифицированных рабочих различалась в разы. Толковый металлист станочник мог заработать 400–500–600 рублей. Извозчик зарабатывал очень по–разному, бедный и облезлый (джихад–такси) — как простой работяга, рублей 200 в год. Троечник (лимузин–сервис) — может быть, и более 1000 в год. Полицейские получали в провинции 270 рублей в год, в столицах 400–420. Считалось, что они получают очень мало и бедствуют. Рынков с директорами — не существовало как формы торговли.

Хлеб стоил 6 коп. за кг черный, 12 коп. белый. Водка стоила 70 копеек литр + возвратная тара. Построить маленький домик в провинции очень продвинутому рабочему стоило 500–600–700 рублей, это было больше похоже на домики в советских садоводствах. Квартиры почти не продавались, из снимали. Аренда очень отличалась по району и по статусу квартиры (этаж, улица или 2й темный двор и т.п.). В целом, интеллигент средней руки (учитель гимназии) снимал квартиры в Петербурге в три чистых комнаты + кухня и комната прислуги за 700–900 рублей в год, и это было люто дорого. Рабочий снимал комнату на окраине за 6–12 рублей в месяц (в столицах), и это тоже было дорого.

Про полицию

Коррупция в полиции была сильной, но не затрагивала уголовное преследование. Околоточные надзиратели собирали мелкую мзду с домовладельцев, городовые — с извозчиков. Источник денег — мелкие нарушения постановлений о благоустройстве, порядка прописки (явки паспортов) и т.п. малокриминальные вещи. При работе с серьезной уголовкой коррупции не было. Основная выгода доставалась классным чинам, преимущественно частным приставам (аналог начальника отделения полиции). Городовым перепадали копейки. К полиции относились плохо, а к классным чинам, т.е. офицерам — совсем плохо.

Полиции было мало, навскидку в 5–8 раз меньше нынешнего в городах, а в сельской местности — можно считать, что вообще не было. На уезд со 150 тысячами населения было 4 становых пристава и 20–30 человек стражников.

Старосты и полицейские чины Пермской губернии. 1913 год.

В крупных городах уголовный розыск был отделен от территориальных органов полиции и сведен в сыскные отделения. Сыскные работали хорошо и коррупция их не касалась.

Полиция повсеместно брала мельчайшие взятки, но они были связаны с благоустройством — дворник не подмел тротуар и т.п. Были мелкие поборы с домовладельцев, извозчиков. Но такого позора, чтобы за деньги отпустить преступника, за деньги кого–то посадить в тюрьму — о таком не было и мысли. Чиновничество было очень честным, причем дело было не в личной честности, а в эффективнейшие работе Государственного контроля. Суды имели наилучшую репутацию. Были традиционные коррупционные зоны: строительство железных дорог (к началу века с этим справились), интендантство (очень сильно разобрался с проблемой генерал Шуваев с 1909 года), дороги (с этим справиться невозможно, но на это и тратили сущие копейки). Разумеется, на верховом уровне были случаи, когда чиновники, уходя с госслужбы, за считанные годы превращались в мультимиллионеров: Утин, Путилов, Вышнеградский. Но, судя по всему, они не накрали денег на госслужбе, а просто, уже в отставке, ловко сумели употребить правительственные связи.

О судах

Мировой суд был исключительно доступен. Он судил по устным жалобам, то есть от жалобщиков не требовалось грамотности, при подаче жалобы не надо было знать статьи закона и т.п. вещи, надо было просто объяснить судье что произошло и кто тебя обидел. Этот суд разбирал иски до 500 рублей, что покрывало практически все взаимоотношения простых людей.

С крестьянами дело было хуже. По искам до 50 рублей между собой они судились волостным судом, состоящим из выборных крестьян. Этот суд работал безобразно плохо и считался несправедливым и вздорным.

С 1889 стали вводить земских начальников и упразднять мировых судей. Это была глупая затея. Земский начальник был какой–то нелепой смесью начальника отделения милиции, председателя сельсовета и судьи. Люди туда попадали разные, и относились к ним по разному. Земский начальник судил дела до 300 рублей, а от 300 до 500 надо было идти у уездному члену окружного суда. Это тоже было плохое правосудие, по одной причине — уездный город расположен достаточно далеко для большинства населения. Царский уезд был куда крупнее советского района.

В общем, в начале (с 1864 года) система была хорошей, а потом стала путаться и портиться.

О тюрьмах

К 1903–1905 среднесписочное население тюрем составляло 65 тыс. человек, плюс 6–9 тысяч в административной ссылке, это казалось стабильным. Революция, резкий подъем преступности — к 1910 году стало подходить к 90–100 тысячам.

Наказания: арест (комфортабельное краткосрочное заключение), тюрьма и крепость (одиночное до 3 лет), исправительные арестантские отделения (достаточно жесткая тюрьма, до 6 лет), каторга (самое серьезное наказание, до пожизненного). После каторги — пожизненная ссылка в Сибири. Исправительные арестантские отделения и каторга сопряжены с лишением всех прав состояния — конфискация имущества (в пользу наследников по закону), лишение родительских прав, принудительный развод, отнятие всех социальных статусов и дипломов об образовании.

Но на каторге и в исправительной тюрьме было очень мало народу, 8–9 тыс. человек до р��волюции. Более 90% обвинительных приговоров — арест и краткосрочное заключение без лишения прав.

Телесные наказания — только для ссыльнокаторжных, за нарушения тюремной дисциплины.

О каторге

Первые три года в круглосуточно в кандалах, потом кандалы снимали, при условии хорошего поведения. Две трети срока — при хорошем поведении могут выпустить на поселение — живешь рядом с тюрьмой, где снимешь, ходишь в тюрьму работать. В 19 веке каторга была в Сибири и выглядела как большой лагерь ГУЛАГА с небольшими лагпунктами, т.е. одноэтажными деревянными бараками с забором и охраной, при разных местах работ.

Группа эсеров в Акатуйской каторжной тюрьме, между 1906 и 1911 годами. Акатуйская тюрьма, одно из главных мест содержания политических заключенных в Российской империи, была построена при Акатуйском серебряном руднике, в 625 км от Читы.

В начале века такую каторгу стали сворачивать, и она была преобразована в централы — крупные каторжные тюрьмы в центральной России и Сибири. Огромные общие камеры, человек по 20–50, плохо организованная примитивная принудительная работа. Кормежка достаточная, но очень невкусная и грубая (огромное количество ржаного хлеба).

Про науку

Наука во всем мире была, на современный взгляд, очень дилетантской по своим организационным формам, и очень малолюдной. При этом, однако, во всем мире, и в России в том числе, делались крупные открытия.

Проблема России была в отстутствии индустриальной среды, в которую бы эти открытия имело смысл внедрить. Не было запроса промышленности на венчур. Попов и Маркони открыли радио одновременно. Через десять лет в России был один казенный радиозаводик, который делал 10 радиостанций в год для нужд флота, а Попов лично не получил за свои открытия ничего. Из открытия Маркони на западе развилась целая радиоиндустрия, а Маркони стал известным и богатым человеком. Уже тогда некоторые ученые из прикладных сфер поняли, что если хочешь добиться результата, надо валить. Например, Доливо–Добровольский, который очень рано уехал, стал ведущим разработчиком AEG и придумал там массу электротехнических вещей, используемых до сих пор.

По организации. Наука была на 90% университетской, но после 1900 года стали понимать, что нужны отдельные научные учреждения. Их успели открыть немного: Психоневрологический институт Бехтерева, Институт экспериментальной медицины. Была маленькая сеть научных лабораторий Академии наук, где работало около 150 ученых.

Женские астрономические курсы профессора Штернберга в обсерватории на Пресне в Москве. Павел Карлович Штернберг, партийные клички: «Лунный», «Эрот», «Гарибальди» и «Владимир Николаевич» — российский астроном, революционер и член РСДРП(б) с 1905 года.

Про строительный бум

Строительный бум, в принципе, происходил в Москве и Петербурге. Но бум был странный. Городские Думы состояли из домовладельцев. Грубо говоря, городами правило девелоперское лобби. Они считали, что их интерес — выжать максимум из высокого спроса без быстрого расширения (это расходы на новые дороги, инженерные сети, транспорт). Результат — сверхплотная застройка, дворы–колодцы, узкие улицы, нет зелени, недоразвитая инженерная инфраструктура и городской транспорт.

Строили быстро, за два сезона. Строили только в ипотеку, но ипотеку брал застройщик на весь дом. Ипотека была интересная: городские земельные банки давали кредит не деньгами, а своими процентными ипотечными бондами (закладные листы), которые заемщик сам реализовывал на фондовом рынке. Таким образом, ипотечный банк работал вообще без оборота денег, меняя обязательства заемщика на свои.

На первые пять лет делали временную отделку, потом выселяли жильцов и перештукатуривали все стены, перегородки и потолки заново при окончательно осевшем доме. Дерево на стройку покупали только после пятилетнего вылеживания в крытых штабелях. Почитайте Урочное положение Рошфора, очень поучительно.

Про еврейский вопрос

Для евреев были исключительно тормоза и барьеры. Черта оседлости. Процентная норма в учебных заведениях. Запрет на госслужбу. Запрет на множество других профессий. Запрет на землевладение. Запрет на участие в управлении акционерными обществами (не всеми), часто даже запрет на владение акциями. Запрет на нерелигиозное образование на своем языке. Открытый хамский антисемитизм всей проправительственной прессы.

Почему? Один из самых сложных вопросов. Глупые решения из 18–начала 19 века, превратившиеся в политическую догму. Нечто, похожее на современное отношение к наркотикам и наркомании. Всем понятно, что марихуана не наркотик, и что наркотики надо продавать наркоманам в аптеке по рецепту врача, что сразу же убьет наркоторговлю и наркомафию. Но встать и заявит об этом официально нельзя, поднимется страшный хай. А вот тогда нельзя было встать и сказать, что евреи точно такие же люди, как и все остальные, и им надо предоставить равные права. Эта идея казалась потрясением основ. Кроме того, Николай II лично был изряднейший антисемит.

Про дагестанцев, чеченцев, ингушей и прочих

У них были все права в смысле личных прав, карьеры, доступа к госслужбе, предпринимательству. Их не брали в армию (очень немного добровольцев в Конвой), у них было несколько упрощенное народное управление и свой инородческий суд, не было дворянской корпорации (дворянство было), не было выборного земского самоуправления.

Про свободу предпринимательства

Свобода предпринимательства была, по нынешним меркам, тотальной. Изрядные барьеры были для входа в бизнес с ограниченной ответственностью: акционерные общества и товарищества на паях. Но это было для крупняка. Мелкий бизнес был только в форме индивидуального предпринимательства, не требовалась даже регистрация. Очень низкие налоги, для многих — просто вмененка на ничтожную сумму. Один раз в год покупаешь свидетельство и все, даже бухгалтерия тебе не нужна.

Были сферы с очень плотным госрегулированием: железные дороги, сахарная промышленность. Но на низовой бизнес это регулирование не распространялось.

Основным барьером для входа в мелкий бизнес был порочный круг бедности. Мельчайшее дело, лавочку в 10м2, надо начинать с 500–1000 рублей. Несемейный рабочий или крестьянин мог накопить такую сумму лет за 10, семейный — никогда.

Нижний порог акционерного бизнеса был 300–400 тыс. рублей, то есть 3–4 млн современных долларов по паритету покупательной способности. Для тех лет, по сложности добыть такие огромные деньги, это было как сейчас 20–30 млн. долларов.

Все, что ниже, были частные предприниматели, правовое положение — как современный ПБОЮЛ. Ни печати, ни регистрации, ни устава, полная ответственность за долги всем имуществом.

Как можно догадаться, ниже этого порога помещается огромное количество видов бизнеса. Все, кроме средних и крупных заводов, банков, железных дорог и крупнейших оптовых торговцев.

Мелкий бизнес был очень слабо группирован. Торговые сети были, но малоразвитые. О ресторанных, гостиничных сетях никто не мог даже и помыслить. Одна гостиница — один владелец. Очень мелкими были строительные подрядчики, девелоперы, гужевые грузоперевозчики. Даже изготовление одежды (в отличие от изготовления тканей) и обуви было микробизнесом.

В общем, тогда мелкому бизнесу сущее раздолье. Немногочисленный крупняк сидел в своей узкой сфере и почти не смыкался и не конкурировал с мелочью.

О свободе слова

Оппозиционная пресса после 1905 года была беспощадна, не пропускала малейших ляпов властей, преувеличивала и выпячивала мельчайшие инциденты. Регулярно писала непроверенную фигню (плохая корреспондентская сеть), а потом печатала опровержения. Никаких шансов, что что–либо умалчивали.

Про легальную оппозицию

Если говорить про легальную оппозицию, то есть про период после политреформы 1905 года, то она состояла из двух абсолютно несвязных частей: революционеров и либералов.

Революционеры — в абсолютном большинстве эсеры и эсдеки. У эсеров аналогов в развитых странах не было, а эсдеки были как–бы социал–демократы. Но, к сожалению, российские эсдеки оказались очень радикальными социал–демократами. Обе партии участвовали в терроре, эсеры очень сильно, эсдеки немножко — но в любом случае, такие партии жестоко преследовало бы любое европейское государство.

Парадокс ситуации был в том, что парламент был формально непартийным. Из–за этого в нем были фракции запрещенных партий (эсдеков и косвенно эсеров)! Деятельность их в парламенте была деструктивная, т.е. они стремились не принять полезные законы, а через свою парламентскую деятельность подрасшатать государственный строй.

Второй слой оппозиции были либералы — кадеты. Кадеты формально выглядят очень привлекательно и европеоидно. Это были лично порядочные люди, которые хотели для народа всего лучшего. К сожалению, все лидеры кадетской фракции были политически бездарны, политически невезучи, непроницательны, бестактны и глуповаты (по типу «ученый дурак»). Первый состав Временного правительства был кадетский. Результат — позорный провал.

Как только начались неудачи на ПМВ (лето 1915), оппозиция стала расширяться. К началу 1917 к ней примыкала вся Госдума кроме крайних правых, члены Императорского дома, командующие армиями — в общем, почти все, кроме царя и его семьи. Тут режим и пал.

Про церковь

Ко времени Николая II народ жил в примитивном полуязыческом обрядоверии, а как только простой человек поднабирался образованности, тут же переставал верить. Образованные классы не только не верили, но попросту не обращали на православие ни малейшего внимания.

Единственный социальный слой, где были религиозные люди — зажиточное мещанство и мелкое купечество. Этот слой имел мало влияния. Церковь на тот момент была вялой, беспомощной организацией, не проявляла ни малейшей инициативы. Еще церковь была связана в глазах людей с самодержавным строем, казалась просто одним из казенных ведомств (и на самом деле им была). Большевики это заметили, проявив большую проницательность, и воспользовались.

Церемония благословения российского аэроплана, 1915 год.

Если бы большевики считали процерковное сопротивление опасным, они бы не гнобили церковь, а подчинили бы ее себе и заставили ходить по струнке. Попы бы стали как шелковые и звездились бы на портрет Ленина. Что и произошло несколько позже, в 1943 году.

Об обязательности православия

Никакого обязательного посещения богослужения, а тем более молитв на работе, не было. От чиновников раз в году спрашивали справку о говении (постился, исповедался, причастился). Липовую справку все покупали за 3–10 рублей, это была такая привилегия духовенства. Даже тот, кто и вправду причащался, все равно покупал эту справку. Такая же справка требовалась при вступлении в брак.

В армии, разумеется, была обязательная общая молитва и обязательное причащение раз в году (для солдат).

Группа офицеров 97 Лифляндского полка, полковой священник (в шляпе) и собака. 1916 г.

Воинская повинность

С 1874 года была всеобщая воинская повинность. Устройство было такое. Квота на призывников распределялась на призывные участки, в пропорцию населения. Всех одного года рождения вызывали одномоментно. Вначале предоставляли отсрочки: болезнь, единственный сын в семье, учеба. Для оставшихся устраивали жеребьевку. Приблизительно треть вытягивала призывной жребий, и их забирали в армию. Остальные вытягивали непризывной жребий, их зачисляли в ратники ополчения, их теперь могли призвать только в случае войны. Люди с образовательным цензом могли добровольно выбрать службу вольноопределяющимся: они поступали до жеребьевки, служили меньше и с разными льготами, в конце службы их производили в офицеры и увольняли в запас.

Крестьяне относились к армии в целом положительно. Там было достаточно скучно, быт простой, начальство умеренно хамское, все (на крестьянский взгляд) бессмысленно, но кормили хорошо. В деревне все было тоже не сахар. В общем, уклонение от призыва практически отсутствовало.

Если кого–то расстраивала служба в армии, так это зажиточных мещан, мелких купцов, для них там было тяжко. Быт и питание солдат сильно улучшили после 1905 года, когда судьба самодержавия висела на волоске и оказалась в зависимости от лояльности простых солдат.

До 1905 служили 5 и 6 лет, по роду войск, после 1905 — 3 и 4 года.

39-й Томский пехотный Его Императорского Величества Эрц-герцога Австрийского Людвига-Виктора полк, пехотная воинская часть Русской императорской армии. Имел полковое Георгиевское знамя с надписями «За усмирение Трансильвании в 1849 году и за Севастополь в 1854 и 1855 годах» и «1796—1896» с Александровской юбилейной лентой. Прекратил своё существование весной 1918 года, вместе со всей Русской императорской армией.

Артиллеристы. 39-й Томский пехотный полк

Сбитый неприятельский аэроплан. 39-й Томский пехотный полк

Мотоциклисты. 39-й Томский пехотный полк

Офицеры-пулеметчики. 39-й Томский пехотный полк

Санитары. 39-й Томский пехотный полк

Господа офицеры. 39-й Томский пехотный полк

Про водку

Ситуация была парадоксальная. С одной стороны, все стонали, что народ совсем спивается. С другой стороны, статистика показывала, что потребление алкоголя на душу населения в разы меньше, чем в Германии или Франции, где больших проблем со спиртным как бы и не было. Главное объяснение в том, что достаточно дорогой алкоголь был для крестьян предметом престижного потребления. Напился — значит, сумел заработать на дорогую водку. Они не пили дома, и раз уж им случалось напиться, желали продемонстрировать свое опьянение максимуму соседей. Результат — во всякий праздник везде валяются пьяные.

О мировой закулисе

Александр II говаривал, что Россией управлять очень несложно, но бесполезно. Идея мировой закулисы и глобального эксперимента подразумевает, что есть группа людей, обладающая практически бесконечной мудростью, даром предвидения, фантастическими организационными талантами, и при этом действующая в полном единодушии. Я в таких людей не верю. Исторический процесс идет сам собой.

Причина бед России не в её проблемах, а в том, что не выстраиваются разного рода автоматические регуляторы, институты, эффективно решающие проблемы по мере их появления. Проблемы есть у всех, но одни решают их по ходу дела, а у других они копятся, создается гнойник, прорывается. При этом создается порочный круг: мы не умеем решать проблемы сегодня, потому что не умели делать это вчера — в каждый момент проблем накоплено столько, что некогда учиться их решать, есть задачи посрочнее.

Александр II был, по существу, очень простым человеком, отнюдь не интеллектуалом. Но он отлично понимал, что огромная страна не может централизованно управляться сверху, нужна саморегуляция, самоуправление, свободный бизнес и т.п. вещи. Он понимал, что пусть лучше все делается не лучшим образом, зато само и своим ходом, а не по воле бесконечно мудрого царя и идеальных бюрократов. Он имел веру в страну и в народ, в отличие от своего сына и внука, которые представляли Россию чем–то вроде сборища умственно отсталых детей, нуждающихся в абсолютном попечении.

Про царя

Образование царя было чуть шире гимназического курса, явно ниже университетского. Чехов сказал, что про царя говорят всякое, но он его видел: это просто гвардейский офицер. Под гвардейским офицером Чехов разумел человека с хорошим воспитанием, знанием языков, хорошо поставленной речью, но при этом без всяких основательных знаний и кругозора, связываемых с высшим образованием. Теперь людей с таким сочетанием свойств нет.

Про заграницу

Был таможенный тариф, короче и проще нынешнего. Пошлины были только ввозные. Таможенные процедуры были сильно проще нынешних. Никто не считал растаможку проблемой, не подозревал, что для растаможки нужны особые специалисты и фирмы. Любой купец дядя Вася смело вез товар через границу без всякой предварительной подготовки, на границе подойдет чиновник, спросит, что везешь, запишет в книгу и скажет, сколько заплатить, вот и вся история. На железной дороге тебе все скажет агент при оформлении грузоперевозки.

Для выезда из России был нужен заграничный паспорт. Виз до Первой мировой войны не было. Паспорт было легко получить в столицах, и очень муторно — жителям уездов, надо было за ним тащиться в губернский город.

Про больницы

В каждом уездном городе были губернская соматическая и губернская психиатрическая больница, в уездных городах — маленькие больнички, в сельской местности — участковые амбулатории.

Что они умели? Малая хирургия, помощь при травмах, грубые торакальные операции. Грубо говоря, грыжу прооперировать могли везде, а кардиологических операций не умели делать вообще. Скорая помощь, особенно вне городов, отсутствовала, с аппендицитом можно было запросто околеть, не доехав до больницы. Рентген был далеко не во всех крупных городах (в больших губернских городах — Киев, Харьков, Ростов к 1913 году были рентгеновские аппараты. Есть мемуары людей, которые что–то сломали, и им делали рентген в земской губернской больнице. Это была дорогущая новинка). Анализ крови только–только начинали вводить. Медикаментозное лечение было примитивным. С бактериальными инфекциями не знали как бороться.

Лечили либо бесплатно, либо за маленькую денежку, подъемную для любого человека. Проблемами были малая доступность медицины и ее ограниченные возможности.

Простые люди мало ходили к врачу оттого, что он и в самом деле мог помочь далеко не во всех случаях. Простая хирургия и травматология были вполне полезны. Грыжу починить, наложить гипс, вскрыть абсцесс — отличное, нужное людям лечение. А вот с хроническими заболеваниями в земскую больницу незачем было и соваться.

Нагрузка на земских врачей в сельской местности была огромной. Сто больных на амбулаторном приеме, двадцать коечных больных, три–четыре малых операции — и это все в один день.

Про оружие

До революции 1905 года оружие продавали и носили свободно. Преступлений с огнестрельным оружием, даже убийств, почти не было. Правительству просто не приходило в голову связывать продажу оружия и уровень преступности, обсуждать запреты на свободный оборот оружия и т.п. После революции — продавали и хранили дома свободно, носили по разрешению. Оружие стоило копейки и продавалось на каждом углу. Эффект — революционный террор и ужасные антиреволюционно–еврейские погромы в октябре–ноябре 1905 года. Вооруженное население употребило оружие не на благо.

Как страна развивалась

По разному в разных сферах. Генерально-многолетний средний темп роста ВВП в год был 1.8 %. По нынешним меркам, от развивающихся стран ожидается больше, но тогда это было прилично. Мы развивались среднеевропейскими темпами, но с низкой базы. Внутри этого были бумирующие отрасли — угледобыча, металлургия. Были стагнирующие отрасли — нефтедобыча. Были стабильно небыстро растущие — железные дороги. Были стабильно медленно растущие — сельское хозяйство.

Кому в основном принадлежали эти бумирующие отрасли? Акционерам. Это были самые разные группы лиц. И крупные русские и иностранные капиталисты, и русские и иностранные инвестиционные банки, и русские и иностранные мелкие держатели, рядовые люди из мидлкласса. Можно определенно сказать у кого не было акционерных пакетов — у государства. Оно либо владело предприятиями полностью, либо вообще не входило в их капитал.

Государство владело примерное половиной железных дорог, старинными казенными заводами Урала (неэффективными, не знали как от них отвязаться), практически всеми оборонными заводами, монопольно владело заводами по очистке и разливу спирта (но спирт покупали у частных производителей). Еще было обширное казенное лесное хозяййство, но лес преимущественно казна не рубила, а просто сдавала в аренду подрядчикам. Еще изготовление денег и бланков. Это и было все казенное промышленное хозяйство.

Никогда не входили в капитал госпакетами — видимо, хотели отделить чиновников от советов директоров, во избежание коррупции.

Еще государство держало часть банковского сектора. Привилегированные Дворянский и Крестьянский земельный банки занимались льготной ипотекой и не имели конкурентов. Государственный банк оказывал полный спектр услуг частного банка и конкурировал с частниками, а на рынке мелкой розницы — сберкасс — государство вытеснило конкурентов. Еще был полулотерейный бизнес — выигрышные займы.

Про сельское хозяйство

По суммарной калорийности пищи люди в царской России вообще ели больше, чем сегодняшние россияне: они больше занимались тяжким физическим трудом. А вот структура питания нам бы показалось ужасной — огромное количество хлеба, совсем мало мяса, чуть–чуть молочных продуктов, мало рыбы, вообще нет фруктов, вообще не ели куриное мясо, очень мало яиц. Так что теперь наше сельское хозяйство переструктурировалось на животноводство (особенно на курятину и яйца) и производство овощей.

Проблемой России была не малый объем продукции сельского хозяйства, а ничтожная производительность труда в этом секторе. В сельском хозяйстве работало чуть более 70% населения. Уже тогда это был полный нонсенс, даже на тех технологиях нормальным было максимум 35–40% крестьян.

Зажиточные крестьяне Нижегородской губернии. 1900-е.

Какой собственностью в России владела царская семья?

Весьма обширной, преимущественно земельной и престижной недвижимостью. Промышленностью царская семья не занималась. Были и финансовые активы разного рода. В целом, состояние императорской семьи было немного побольше, чем у самых богатых людей России. Оценить точно сложно, так как кучу вещей никто никогда не собирался продавать или коммерчески использовать. Но, грубо говоря было на 50–70 млн. разных активов, и на 1–2 млн годового дохода. Плюс бюджет Министерства двора, это уже не личная собственность царя, а цивильный лист. Это очень много для России того времени. А вот американские миллионеры — Морган, Рокфеллер — были богаче Романовых в разы.

Император Николай II и императрица Александра Федоровна около убитого на охоте лося. Фотография сделана фотографом Его Величества для фотоателье «Фон Ган и Кº». 1900-е.

Гараж российского императора. К 1917 го��у в нем насчитывалось 56 автомобилей — больше, чем у любого из европейских монархов и у тогдашнего президента США Вудро Вильсона, у которого было лишь 10 машин. Николай II выезжал в свет на самых дорогих моделях своего времени, таких как Rolls-Royce Ghost и Delaunay-Belleville. В гараже были быстроходные модели для дальних поездок, такие как Mercedes-Benz 1640, автомобили для свиты, автобусы, грузовики для хозяйственных нужд и даже полевая кухня.

Пикник великих князей, лето 1913 года

Устроители императорской охоты в Беловежской пуще

Ответка самодержавному пикнику из России будущего.

Хорошо царь не дожил, а то бы сам застрелился.

О наркомании

Коноплю крестьяне растили (пенька, для веревок), о возможности ее курить не ведали. В 1900–е в свободной продаже появился аптечный кокаин, и к началу ПМВ многие личности (молодежь, богема) начали осознавать, что это такое. Морфин продавали в аптеках по рецептам, но без жесткого контроля, в принципе, он был доступным. Наркоманию как потенциальную общественную проблему никто еще не осознавал.

О том, что Россия выбилась в TOP–5 по объему промышленного производства к началу Первой мировой

Это обычная путаница, порожденная перевиранием широко известной статистики (таблиц Мэдиссона) в интернете. В TOP–5 Россия выбилась не по объему промышленного производства, а по размеру экономики. Учитывая, что 2–й, 3–й и 4–й участники TOPа имели население в среднем в 4 раза меньше России, а объем экономики был чуть больше России, у этих участников ВВП на душу был, очень грубо, в 4 раза выше России.

Про коммунальные услуги

В многокварирных домах все было включено в квартплату. В мелких городах, где среднесостоятельный и даже бедный народ жил в досточно обширных и плохо утепленных деревянных домах, стоимость дров очень волновала людей.

Нормальные туалеты с унитазами современного типа стали стандартом для богатого многоквартирного дома в столицах и крупных губернских городах где–то к 1905 году. Унитаз был вполне современной, а бачок высокий, на трубе, с цепочкой.

Электричество стоило около 30 коп. за квт, то есть запредельно дорого.

О национальном шовинизме

Про евреев подробно есть выше. Вообще, на внешность и фамилию не смотрели, имел значение только формальный правовой статус, передаваемый по отцу, а мать могла быть хоть папуаской. Русский-нерусский — никого не интересовало. Принадлежишь к группе, которую по закону не дискриминируют — все твое. Принадлежишь — дискриминируют ровно так, как положено по закону.

Что было хорошего

Хорошо работающий суд, защищенные права собственности, полное отсутствие регуляции малого бизнеса, эффективная борьба с преступностью, отличный контроль над госрасходами, честная бюрократия. Много бытовой личной свободы. В период после 1905 года — активная свободная пресса. Много было хорошего.