‘Обман’²⁰²³
Рекомендация к прочтению: красная строка – это то место на котором следует остановиться и ·молча· оценить прочитанное.
⬩«⬩
Обман причиняет боль.
⬩»⬩
— Хайет
Подавляющее большинство людей, вовлекаясь в поведение, которое мы привычно называем словами «ложь», «обман», «притворство»., испытывают стресс. «Стресс» в таком контексте (‘стресс от обмана’) мы определяем как конфликт, не-согласованность., структур не-произносимого опыта (на порядке объекта) со словесными структурами ·в-процессе-‘результате’ ⬩обратной связи⬩ порядков·.
Мы говорим не то, что испытываем, когда лжом прямо, “вталкивая” выдумки на место естественного, искреннего опыта, или, гораздо чаще, мы спешно ищем словесные пути обхода всегда искреннего – но не безошибочного – немого опыта, чтобы не сказать того, о чём не хотим чтобы узнал адресат, но при этом звучать складно, последовательно, естественно, правдоподобно,.
Конфликт, не-согласованность, проявляется физиологически, возможно, перенаправлением, прерыванием, переменами в интенсивности токов в нервных путях,. Знать об этом не мешает, но и не требуется, потому что мы уже знаем, что стресс, волнение, напряжение и подобное поведение находит выход, например, учащением сердцебиения, дыхания, повышением кровяного давления, обилием потоотделения., следовательно, высокой степени активностью нервной системы. По этим, и не только, показателям ориентируются, например, операторы полиграфа.
Тем, у кого не совсем получается воссоздать ‘ощущения’ от стресса в связи с ‘обманом’ – конфликтом словесного с не-словесным – стоит вспомнить ‘обратную’ сторону этого опыта, где ‘ощущения’ проявляются заметнее, а именно опыт, когда кто-то сказал о вас неправду.
Люди, которые часто ‘обманывают’ или лгут, особенно те, кто пользуется ложью, ‘обманом’, притворством., в качестве навыка адаптации к жизни в данной среде, в построении взаимоотношений с людьми., подвергают свою нервную систему ·регулярному· (многократно повторяемому) стрессу, напряжению., что к определённому возрасту даёт о себе знать ухудшением ‘психического’ здоровья,. В худших случаях систематический (патологический) обманщик приходит к ‘состоянию’ (поведению), при котором не может отличить ꜝ·не· ‘реальность’ от вымысла, – что он разучился делать давно – а вымыслы для других от вымыслов для себя, потому что себя он тоже обманывает систематически. Обманщик предпочитает постоянную – в перспективе хроническую – боль конфликта временной – ожидаемой и проходящей – боли перемен – чем дальше он заходит в ‘обмане’, притворстве., тем меньше он хочет и может меняться,.
Свидетельства стресса, или в целом воздействия, ‘обмана’ на нервную систему человека мы видим (и по опыту знаем) по невербальным показателям, которые удаётся распознать без полиграфа.
⬩«⬩
Во многих случаях, когда человек лжёт, он подносит руку ко рту ⦑…⦒. Говорящий пытается прикрыть то, что он говорит, потому что знает, что говорит неправду. Люди разных возрастов покрывают разные площади рта. Когда лжёт ребёнок, он может закрыть рот всей ладонью, или даже обеими ⦑…⦒. Когда лжёт подросток, он подносит руку к лицу, но обычно не закрывает рот; вместо этого он может легко провести по губам пальцами. Взрослого человека опыт научил не подносить руку ко рту, однако, полностью удержаться от этого машинального движения он может не всегда, поэтому обычно прикасается к носу, нежели ко рту.
К движениям рук, по которым мы можем оценивать стресс или потенциальный обман, также относятся случаи, когда индивидуум начинает поправлять одежду или прикасаться к волосам ⦑…⦒. Он может начать заправлять рубашку или браться за пуговицы, когда в этом нет видимой необходимости. Даже если его волосы лежат аккуратно, он может провести по ним пальцами, чтобы лишний раз убедиться. Данный индивидуум хочет удостовериться, что выглядит наилучшим образом, предполагая, что его лживые ответы за счёт этого тоже выглядят хорошо.
У некоторых людей, когда они лгут, от неловкости краснеет лицо. У тех индивидуумов, которые умеют лгать и не краснеть, стресс иногда проявляется щекотящими ощущениями в области лица и шеи, которые заставляют человека прикасаться или потирать область затылка. Такой человек может также машинально оттянуть воротник рубашки, чтобы снизить температуру окружающими потоками воздуха.
Руки также могут “рассказать” нам об открытости или закрытости человека в коммуникации; закрытость в данном случае может указывать на сокрытие информации. Если во время допроса (или собеседования) человек держит руки сложенными на груди, это указывает на меру напряжения. Человек не пребывает в расслабленном состоянии и не проявляет открытость к тому, о чём его спрашивают. ⦑…⦒ Человек, который держит руки свободно на коленях демонстрирует открытость, по которой мы можем судить о его готовности отвечать искренне.
⬩»⬩
В оценке невербальных показателей высказывания Маклиш также рекомендует обращать внимание на глаза субъекта:
⬩«⬩
…во время разговора люди поддерживают зрительный контакт около 50% времени. Мы считаем естественным отводить время от времени взгляд от собеседника. ⦑…⦒ Любое отклонение в крайность от этого среднего значения указывает на потенциальную лживость. Например, человек может устойчиво не смотреть на собеседника, когда тот задаёт ему вопросы; он может смотреть в пол или в потолок. Это могут счесть отсутствием у субъекта интереса в том, что ему говорит адресат. В контексте допроса (или собеседования) это указывает на потенциальный обман в ответах.
В этом распознаётся типичное детское поведение: ребёнок не может смотреть родителю в глаза, когда обманывает. С возрастом, однако, человек учится обманывать эффективнее. Он знает, что ему следует поддерживать зрительный контакт, когда он с кем-то говорит, поэтому осознанно старается не отводить глаз. Такой человек нередко допускает ошибку, поддерживая зрительный контакт слишком долго, ⦑…⦒ чтобы убедить собеседника в том, что испытывает интерес к тому, что тот говорит и что стоит верить в то, что говорит он.
⬩»⬩
Анализируя высказывания, мы почти никогда полагаемся на невербальные составляющие, потому что оцениваем их как слишком ненадёжные. Индивидуально особенные и не-универсально оцениваемые движения тела, учитывая наш инструментарий, не дают нам той точности, которую даёт ток (высказывание) субъекта. К тому же, чтобы заключить по движениям отклонения от нормы, требуется сначала констатировать норму ·данного· субъекта, для чего понадобится провести с ним собеседование, начав с вопросов, на которые он не стал бы отвечать обманом:
⬩‹⬩
Как вас зовут?
Где вы живёте?
,.
⬩›⬩
Это может сделать оператор полиграфа, следователь на допросе,. Однако, если мы смотрим редактированную видеозапись, мы не всегда можем установить должные связи между ‘нормой’ и ‘отклонениями’ от неё.
Даже если условия позволяют нам констатировать нормы невербального поведения субъекта, мы далеко не всегда можем заключить по отклонениям от них именно ‘обман’ – только стресс, волнение, дискомфорт,. Успешно и надёжно это может сделать полиграфист и специалист по допросу ·при должных условиях и процедурах·. Ему, однако, для этого требуется ·сам человек· или, по меньшей мере, видео с допросом субъекта. Нам же хватает только тока (‘слов’) субъекта.
Мы также редко учитываем такие составляющие как интонации или произношение. Более того, мы часто считаем их помехами āнализу, кроме некоторых особых случаев, когда невербальный показатель систематически согласуется с заключениями āнализа тока субъекта. Мы учитываем междометия, паузы, запинки, ‘заикания’., к которым удаётся применять общие стандарты сверки (время на раздумья, волнение.,), но не интонации, которые относятся к более индивидуальным показателям лингво-поведения данного субъекта – о нём мы можем знать слишком мало, чтобы позволять себе твёрдые заключения.
Анализируя ток субъекта, мы, напротив, можем выявить дополнительную информацию, основываясь на том, какие слова он выбрал, в каком порядке их сказал, как связал, как квалифицировал,. ЛпĀ позволяет выявлять информацию даже из анонимных писем, потому что в том, что и как мы говорим, прослеживаются закономерности: мы говорим своей культурой, воспитанием, интересами – своей неотъемлемой ·оценочной средой·. (Об этом мы, надеюсь, сможем поговорить в другой раз.)
«Ложь» и «‘обман’»
⬩«⬩
Большинство людей на деле не лгут. Они просто не рассказывают вам всё, и то, что они вам не рассказывают, может перевернуть смысл сказанного с ног на голову.
⬩»⬩
— Сэпир
⬩«⬩
Обман – это действие, обусловленное умышленным решением ввести целевого индивидуума в заблуждение посредством устного или письменного сообщения, которое не отражает искренне действительное знание, мнение или убеждение.
Обман – это опущение информации, которое воздействует на логические заключения целевого индивидуума.
В обоих случаях, целевой индивидуум не получает информацию о целях обманщика.
⬩»⬩
— Гоу
Для лучшего прояснения термина «‘обман’», рассмотрим термин «ложь». Начнём с примера из книги Питера Хайета о разведении собак.
⬩«⬩
⬩‹⬩
Кто вяжет мою суку?
⬩›⬩
⬩‹⬩
Кто вяжет твою суку? Как ты можешь меня даже спрашивать? Ты меня знаешь много лет. Помощь в собачьем бизнесе искать тяжело. Надёжных работников почти невозможно найти!
⬩›⬩
Этим ответом он обманывает ⁅адресата⁆, но пословно это не ложь.
· На что субъект рассчитывал, высказывая свой ответ?
Он рассчитывал заставить владельца самки немецкой овчарки поверить ⁅заключить⁆, что какой-то невнимательный („ненадёжный“) сотрудник связал не того самца с его самкой.
Он, однако, не сказал это прямо, и с этим мы подходим к одному из принципов выявления обмана:
Людям не нравится лгать прямо.
Возможно, вы где-то читали, что „средний человек лжёт 250 раз за один день“, или что-то подобное.
На деле средний человек лжёт прямо очень мало за всю жизнь. Более 90% обмана осуществляется опущением информации.
· В связи с чем так происходит?
Прямая ложь вызывает внутренний стресс, которого человек избегает, чтобы, в свою очередь, избежать прямой конфронтации в связи с тем, что
⬩‹⬩
Ты мне соврал!
⬩›⬩
⬩»⬩
— Хайет
Этот принцип анализа высказываний также объясняет Марк Маклиш.
⬩«⬩
…большинство людей, которым есть, что скрывать, не станут ⦑…⦒ ⁅в привычном смысле⁆ лгать. В открытом высказывании, в котором человек может сказать всё, что пожелает, большинство людей не солгут. Они скажут, что видели или что делали, но не скажут ничего, что бы их изобличило. Иными словами, они не расскажут обо ·всём·, что видели или делали. Они предложат много искренних и правдивых высказываний, но ·опустят· изобличительную информацию. Люди предпочитают не лгать, потому что осознанная ложь ⦑…⦒ вызывает стресс.
Люди также предпочитают не лгать, потому что не знают, что знает адресат. Если он владеет информацией, которой противоречит ложь, лжец может легко себя выдать. ⦑…⦒ В привычном смысле они не лгут, но мы оцениваем это как введение в заблуждение, потому что они скрывают ключевую информацию и притворяются невиновными.
Часто, когда мы говорим с кем-то, кого подозреваем во лжи, мы ищем ложь; мы хотим поймать его на лживом высказывании. Однако, учитывая, что люди редко ⁅в привычном смысле⁆ лгут, мы, скорее всего, не найдём их, потому что фокусируемся на том, чтобы распознать ложь, которой не существует, из-за чего упускаем важную информацию, которую даёт субъект. По окончанию собеседования (или допроса) мы не получаем достаточно полезных знаний. Следует верить тому, что субъект говорит. Не торопитесь предполагать, что он лжёт. Верьте, что он говорит правду. Если человек говорит: „Я не делал этого“, – верьте ему. Он, вероятно, этого не делал.
Следует, во-первых, внимательно слушать, что человек говорит, не позволяя словам влетать в одно ухо и вылетать из другого. Обращайте внимание на то, что он вам говорит. Во-вторых, следует верить в то, что человек говорит. ⦑…⦒ В-третьих, следует анализировать то, что человек говорит. Если он пытается ввести вас в заблуждение, он может сказать правду, только не всю. Тщательным анализом мы можем определить, что, в точности, человек говорит, и что он не говорит.
⬩»⬩
— Маклиш
Термином «ложь» мы указываем только на редкие случаи высказываний в искреннем порядке, в привычном смысле, ложного по фактам – когда субъект не прибегает к узнаваемым приёмам ‘обмана’: – к ‘избыточному’ току, пассивности, заменам, избеганию, репликации., а сообщает, например, о чём-то, что на деле не происходило,.
То, что мы называем словом «‘обман’» реализуется за счёт нашей склонности, словами Маклиша, «слушать невнимательно» – оценивать сигнально, спутывать порядки абстракций. Мы поддаёмся введению в заблуждение из-за того, что ·отождествляем· то, что кто-то сказал, со своими заключениями (представлениями) о том, что произошло, которые мы сделали на основании ·сказанного о том·, что произошло – на основании чьих-то слов.
В ЛпĀ термин «‘обман’» пригождается, когда в высказывании выявляется явная попытка ввести адресата в заблуждение – вызвать отождествление сигнально. Мы употребляем его в одинарных кавычках, потому что его ·необходимо· индексировать по оценке корыстных целей субъекта, пренебрежения интересами, временем, здоровьем., в целом поведенческими последствиями для адресата.
Всяким током (‘словом’) субъект воздействует₁ на воздействие₂ адресата на своё ‘поведение’.
⬦?̦⬦ На какой лингво-поступок мы смотрим?
⬩?̦⬩ Родитель пошёл на ‘обман’, чтобы уберечь ребёнка от опасности?
⬩?̦⬩ Кандидат на должность скрыл причины ухода с предыдущей работы?
⬩?̦⬩ Один человек притворился другом второго, чтобы эксплуатировать ‘дружесские’ отношения?
⬩?̦⬩ Работник сфабриковал больничный лист, чтобы восстановиться в свете выгорания?
⬩?̦⬩ ,.
В таком подходе āналитику следует учитывать моральные стандарты субъекта, адресата, невро-оценочных сред., и, важнее, осознавать, что он (āналитик) ·не может избежать· собственных моральных стандартов, по которым оценивает данные лингво-поступки как ‘обман’.