Дорогой профессор!

Этим постом я хочу поздравить дорогого друга, верного соратника, талантливого человека и просто очень красивую женщину -

oduvanchik с Днем Рождения.

Наше близкое знакомство тоже началось с Дня Рождения, но только в далеком 2002 году, когда мне пришлось убеждать родителей имениницы в том, что я взрослый и разумный человек, с которым можно отпустить дочь неизвестно куда. Они мне почему-то поверили. С тех пор мы вместе постоянно бываем неизвестно где, и я даже не представляю как можно отправиться неизвестно куда без Оди.

В нашей жизни случился фильм, потом еще фильм, потом еще много фильмов, а потом мюзикл. За это время происходило многое. Не счесть, сколько раз я видела ее в пижаме и тапочках. А та самая лекция профессора Одуванчика, которую никогда не забудут те, кто ее слышал? Мы форсировали склоны Царицыно и Коломенского, обживали коридоры МГУ и сцену Энска, с легкой руки принцессы Астрид мы все теперь знаем, кто такие дикобразы. При ее непосредственном участии хор научился петь не только на похоронах. А про ее миссис Ван Хоппер говорили: "И что Макс нашел в в этой мышке, когда рядом ТАКАЯ миссис Ван Хоппер".

Полина - это человек, который умеет веселиться, когда жизнь прекрасна, и, что самое сложное, когда жизнь делает вид, что она совсем не прекрасна. А еще она очень талантлива, и когда она поет у меня замирает сердце и по спине бегут мурашки.
А еще когда я на нее смотрю, мне хочется сказать что-то вроде: "Ах, какая женщина!" или "Ну, почему я не мужчина".

Честное слово, я могу говорить про Полину очень-очень долго, но сегодня хочу подарить ей небольшой рассказик, который я откопала сейчас в архивах на компьютере. Это, правда, не про тот самый День Рождения, но про одну из первых репетиций на Юго-Западной.

Малолетний хулиган, гроза окрестных стекол и мамаш с детьми Илюша Чащин изнывал от жары и скуки. Все приятели разъехались по дачам и он в этот жаркий субботний день остался один. Во дворе гулял только Витька Морковкин – прилежный отличник, говорить с которым ни о чем, кроме учебы, было невозможно. Одним словом – маньяк. Илюша послонялся по двору и решил купить пива и смыться в ближайший лесок. Забравшись поглубже в кусты, чтобы никто не увидел, чем он занимается, Илюша отхлебнул пиво и, еще раз воровато оглянувшись, достал из-за пазухи толстый томик. Не дай бог, кто-нибудь увидит его читающим – репутация будет разбита вдребезги.
Илюша весь ушел в книгу, где урук-хайи подло убивали Боромира, когда из лесу раздался страшный шум и на поляну, рядом с которой прятался Илюша, вывалилась толпа народу. «Туристы, мать их», - подумал Илюша. Но, присмотревшись повнимательнее понял, - «не, не туристы, мать их». Тогда кто? Толпа, хаотично перемещавшаяся по поляне, не поддавалась никакой идентификации. Люди что-то пили, «хохотали и пели и, признаться, мололи порядочную чепуху.» «Эльфы что ли?» - подумал Илюша и испуганно отложил книгу. «Дочитался, уже мерещится черт знает что».
А на поляне происходило что-то странное. Убедившись, что их никто не видит, существа сбрасывали повседневную одежду, рядом появилась палатка. Наконец, внимательно прислушавшись, Илюша понял, что происходит, и облегченно вздохнул – существа снимали фильм. Он уже снова хотел вернуться к пиву и чтению, когда вдруг понял – существа снимали фильм по Книге. Это было интересно, и Илюша весь превратился в большое, хотя и давно немытое ухо.
Недалеко от Илюши прогуливалось существо явно мужского полу в венке из листьев и что-то бормотало себе под нос, то и дело поглядывая в сценарий. «Бомбадил» - уважительно подумал Илюша. «Опоздали, я давно уже замужем», - с выражением продекламировало существо. «Златеника» - офигел Илюша. «Меня зовут Том Бомбадил» - продолжало существо. «!!!» - Илюша чуть не выпал из кустов, но вовремя спохватился и решил смотреть в другую сторону.
По поляне с сумасшедшим видом бегал хоббит в желтой байковой пижаме. И это в 25-градусную жару. Дальше больше - из возбужденных криков хоббита стало ясно – это костюмерша. Илюша хлебнул пива и решил ничему не удивляться. На соседнем бревнышке сидели двое, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся помощником режиссера и Лавром. «А можно я буду в маске? Чтобы знакомые не узнали» - почти на коленях умолял Лавр. «Нет, ты будешь в колпаке и фартуке» - сурово ответил помреж. «Нет, он будет без фартука» - ехидно вмешался пробегающий мимо пожилой хоббит. «Это еще почему?» - возмутился помреж и начал листать изрядно помятый сценарий. «Так у него фартук давно Арагорн спер» - захихикал хоббит и побежал дальше по своим делам. «Не обращай внимания, - продолжал помреж, - не важно в фартуке или без, главное – выглядеть испуганным». «Может все-таки маску? Боюсь, я не сумею» «Не волнуйся, испугаем», - мрачно пообещал помреж. Лавр начал выглядеть испуганно.
«Искусство, блин», - восхитился Илюша.
В стороне переодевался Ангмарец. «Мне не нравится этот плащ – он хоббитский», - кокетничал призрак. В глазах костюмерши начал разгораться странный огонек. «Мы сошьем тебе другой – это только пробы». «И еще надо что-то сделать с шеей, она торчит». Взгляд костюмерши неожиданно стал мечтательным. «Ты что не слушаешь?» Костюмерша явно с трудом оторвалась от нарисованной воображением сцены, где она избавлялась от слишком длинной шеи Ангмарца разными извращенными способами. «Слушаю, слушаю. Не волнуйся, к съемкам ничего торчать не будет».
«Сарумать твою через девять палантиров», - громко разнеслось над поляной и раскачивающаяся палатка рухнула на кого-то шевелящегося внутри. «Это кто там внутри?» - поинтересовался кто-то из съемочной группы. «ОНА,» - уважительно ответил кто-то из хоббитов. «Кто она?» «Да Сарумать же!» «Какая на фиг Сарумать?» - возмутился главный сценарист в эльфийском прикиде. «А Сарумана куда дели? Нельзя отвлечься на минуту, уже своевольничают, балин ваш двоюродный брат» Палатка зашевелилась и из под нее вылез Голлум в зеленых ластах и прозрачной накидке. «Сарумать!» - только и смог сказать сценарист. «Ну, а мы что говорили?» - хором поинтересовались хоббиты. Илюша в кустах чуть не захлебнулся пивом.

И еще раз - с ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!