До премьеры почти ничего не осталось

В понедельник я смотрела на сцену из восьмого ряда, вспоминала начало репетиций и понимала, зачем я все это делаю. Потому что это было настоящее. Настоящий театр. Момент, когда долгий и упорный труд десятков людей превращается во что-то другое, в то, чего не было раньше. Когда потрачено время, деньги, силы, пролиты пот, кровь и слезы для того, чтобы в субботу днем поднялся занавес, заиграла музыка и зрители на два часа забыли про холод и снег на улице. Мы отдадим вам все, что есть. Приходите и проживите эти два часа с нами.

А когда прогон уже почти закончился, ко мне подошел администратор ДК и сказал, что пора сворачиваться, потому что мы не успеем все разобрать. "Еще немного, - сказала я, - мы успеем". "Но вам нужно минимум полтора часа," - сказал он. Через полчаса раздался финальный аккорд и я сказала в микрофон: "Пожалуйста, давайте все вместе очень быстро ЭТО разберем". Музыканты успели спасти инструменты, звукорежиссер с трудом успел спасти басовый комбик, потому что конструкция таяла на глазах под натиском своих доблестных строителей, на помощь которым бросились все. Через 55 минут я пересекла абсолютно пустую сцену и подошла к молча стоящему Александру Ивановичу. "Мы закончили." "Да. Но... Ну... Да," - вот и все, что он был способен сказать. Надеюсь, нам не придется это повторять, но это было потрясающе. Мы все самые лучшие, хотя нас и не бывает.