Итоги литклуба по Бомарше. Коротко и весело, долго и задумчиво
Вера Ш.
Коротко и весело
От кожен день я виходжу така і «Ммм, чи не піти мені до негоціанта, прикупити чуть-чуть сахара?»
На прошлой встрече литклуба заключили, что «Севильский цирюльник» и «Свадьба Фигаро» — искромётные и остроумные пьесы Бомарше. Этим они обязаны главному герою — благодетельному плуту Фигаро. Как бы автор не закручивал пружину интриги, севильский цирюльник оказывается находчивее своих противников и выходит из всех злоключений шутя. В этом прелесть театра: зритель знает, что это комедия, а значит всё закончится хорошо. Ведь Фигаро — человек, который обладает способностями, позволяющими всегда гарантировано выходить из сложных ситуаций в наиболее положительном ключе. Пьеса одновременно внушает оптимизм и противоречит реальности, где несправедливости остаются безнаказанными.
*на сцену входит Умник, а за ним с краев сцены подглядывают лепортовчане*
Умник: Первые две пьесы трилогии о Фигаро были успехом среди публики
Лепортовчане (здесь и до конца явления хором): Да, нам тоже понравилось!
Умник: Это связано не только с удачными комедийными приемами и очарованием главного героя. Пьесы увидели свет в период осознания французами значимости третьего сословия как истиной опоры нации, творца ее благосостояния и культуры.
Лепортовчане: Нам бы тоже хотелось как-то так себя осознать!
Умник: Бомарше был вовлечен в волну национального подъема, да и сам был не промах. Через изобретательность, покупку правильных должностей и заключение выгодных браков простой сын часовщика Пьер Огюстен Карон обретает немалое состояние и по-дворянски звучащую фамилию де Бомарше.
Лепортовчане (пожимают плечами): С кем не бывает.
Умник: В несправедливостях, совершенных по отношению к нему, он уличает посягательство на благополучие всех людей, Истину, Право и Всеобщую Справедливость.
Лепортовчане: Недурно замахнулся! Но верно! Нужно писать не о несправедливости, а несправедливостью!
Умник: Чувство своей правоты и безнаказанности, когда дело доходит до изобличения системы правосудия и других прогнивших устоявшихся правил, делает Бомарше прекрасным драматургом. Тяга к личной выгоде, соседствующая в нем с патриотизмом и идеалами Просвещения, делает Бомарше человеком своего времени. А все эти качества отражаются в блистательном Фигаро.
Лепортовчане: Памфлеты хороши! Но иногда слишком пафосны.
Умник: Тем не менее, последнюю пьесу трилогии о Фигаро современники Бомарше не взлюбили.
Лепортовчане: И было за что! Так разочаровать зрителя! Променять остроумие на нравоучения!
*Внезапно занавес начинает опускаться*
Лепортовчане (очень быстро): И всё же, на примере пьес Бомарше, мы видим, как театр становится реальным моментом идеологической и политической борьбы, проявлением общественного движения. Театр больше не стоит вне этих преображений, а является воплощением идеи, которая сама стала субъе…!
*Занавес полностью опускается*
Долго и задумчиво
Театр нам жить помогает, да не всем.
Как так вышло, что резкий Бомарше, вскрывающий на сценах пороки заржавевшего феодального общества, снимающий словом как скальпелем отмершие ткани изживших себя дворянских привилегий, сословных разделений, прогнившей системы правосудия, в завершение трилогии о Фигаро пишет провальную «Преступную мать»? Как вышло, что драматург, написавший «революцию в действии» за пять лет до взятия Бастилии, через три года от этого события пишет социально устаревшую пьесу, заодно превращая Фигаро в слащавого защитника добродетели, который призывает к всепрощению тех, над кем до этого он насмехался и кого поучал?
Задавшись этим вопросом, можно заметить, что подобные вещи происходят постоянно: молодые бунтари вырастают в конформистов; исследователи, изменившие своими теориями парадигмы науки, становятся консерваторами; прогрессивные музыкальные жанры, выступающие против окостенелости надоевшей современной им музыки, превращаются в мейнстрим; а писатели, успешно изобличающие язвы общества, в итоге сами являются частью проблемы. Мы упоминаем успешность не случайно. Пускай юношеский максимализм увядает по разным причинам, но часто это просто процесс, сопутствующий успешной ассимиляции в мире ответственности, устоявшихся правил и рынка труда. Современным объективным мерилом успешности писателя, да и кого угодно, служит ни что иное как количество заработанных денег на своей профессии. Писателя читают — писателя покупают. Казалось бы, всё закономерно и никакой проблемы в накоплении капитала писателем при наборе популярности нет, но это противоречие оголяется, если посмотреть на судьбу Бомарше.
В 1780-е годы публика бурлит от памфлетов Фигаро, смеётся над непутёвым графом, откликается на проявления социальной несправедливости. За пределами театра дворянский титул теряет свое феодальное значение: обеспеченный представитель третьего сословия за определенную сумму внезапно оказывается обладателем голубой крови. До этого времени привилегии дворян и церкви освобождают их от налогов, а потому именно торговцы, ремесленники, крестьяне обеспечивают государство. В том числе, за их счет осуществляется поддержка Францией Штатов в борьбе за независимость. При этом, в стране экономических и продовольственный кризис, люди голодают. Государство пытается идти на уступки и наделить третье сословие некоторыми привилегиями, да только они безумно далеки от реальных нужд народа. Зачем людям право носить высокие каблуки, когда есть нечего? Система трех сословий неизбежно изживает себя, и кульминацией этому служит Французская революция.
«Севильский цирюльник» и «Свадьба Фигаро» предвосхищают уничтожение сугубо сословных привилегий и появление нового способа организации жизни. Народный герой Фигаро со сцены доказывает, что благодаря своим способностям он выйдет победителем, что он (и вместе с ним его сословие) достойно большего, чем граф, «давший себе труд» только родиться. Таким образом, Бомарше становится именитым драматургом, вдохновителем революционных преобразований. И в это же время, продолжает заниматься своей профессией негоцианта, приумножая и без того немалое состояние.
Но Бомарше отстает. Дебютируя в 1792 году, «Преступная мать» уже не находит отклика в зрителе. Поздно критиковать дореволюционные предрассудки в театре, для этого есть вооруженные отряды Парижской коммуны. Пьеса полна нравоучительного пафоса, будто Бомарше предлагает всем участникам и противникам революции просто извиниться друг перед другом и отправиться жить с миром, как ни в чем не бывало. И это в момент, когда поводов для живой актуальной критики было хоть отбавляй! Необходимо было критиковать ханжей и начетчиков, которые проворно затесались среди революционеров, необходимо было сделать критику самокритикой, потому что сословная критика уже осуществляется оружием. Бомарше промолчал. Почему?
Вероятно, потому что его личный интерес вступил в конфликт с достижениями революции. Бомарше увидел в ней уже угрозу существования себя, а не только дворянского сословия. Ведь кроме буржуазной тенденции к определению своей ценности для общества через количество заработанного, происходило становление общечеловеческое.
Выходит, Бомарше, однажды выражавший чувства и взгляды революционного сословия, теперь больше озабочен сохранностью своего состояния и положения, которые пришли к нему, в том числе, благодаря народному успеху. Он отворачивается от зрителя и просит прощения у побежденных, ведь сам становится теперь привилегированным членом общества. Такое развитие событий и возвращает нас к первоначально определенной проблеме — можно ли, достигнув успеха, не стать тем, против кого ты борешься?