Ничегонеделание

Отправляясь кататься на доске, я, как обычно, не знал, чем это закончится. Но точно знал, с чего все начнется. 20 минут, проведенных у метро в ожидании Фрэнка, давно стали нормой, так что я даже не заметил, как они пролетели.

Немного покатавшись по Крестовскому и в очередной раз убедившись, что все связанное с досками — заебись, мы предприняли попытку реализовать давнюю идею.

Сама идея состоит в том, чтобы ничего не делать. Все. Даже не в буквальном смысле, а в самом, что ни на есть, прямом.

Несколько лет назад одна корейская энтузиастка придумала целый фестиваль, суть которого предельно проста - на протяжении целого часа группа людей из ста с лишним человек просто сидит на траве и ничего не делает.

Чтобы увеличить интерес к профессиональной прокрастинации, на фестивале присутствовали судьи, которые оценивали участников. Запрещалось спать, срать и вообще чем-либо занимать себя в течение отведенного часа. Просто сиди.

Именно этим мы и планировали заняться, отправившись в один из центральных скверов Питера.

Начало вышло отличное. Первые три минуты были похожи на ураган мыслей, которые то и дело влетали, сносили все вокруг в стиле пинбольного шарика, и вылетали, устремляясь в ебеня.

Целых три минуты я размышлял о своем будущем, думал о Бали, о пока еще не потерянном лете и идеях для дальнейшей короткой жизни. От того, что ты осознанно ничего не делаешь, мозги начинают закипать и хочется чем-то себя занять.

И действительно, в XXI веке все же просто охуеть какие продуктивные и не могут просто так сидеть без дела. Нужно заниматься чем-то полезным и не тратить драгоценные минуты жизни на какое-то бредовое занятие. В общем, лента в инстаграме сама себя не пролистает.

Очень много внимания я уделил именно первым трем минутам. Почему? Потому что они стали последними.

Дело не в нас — мы ответственно подошли к делу и ебланили изо всех сил, стараясь доказать виртуальному жюри, что каждый из нас заслуживает победы в этом нелегком на первый взгляд деле.

Дело даже не в большом количестве людей, которые нас окружали и создавали возможности отвлечься от собственных мыслей и обосрать (пусть и в голове) какой-нибудь ужасный наряд или стремную походку.

Дело в мухах-убийцах.

Эти полушмели-полупидары словно немецкие истребители то появлялись, то исчезали из нашего поля зрения, неизменно возвращаясь и разрушая отчаянные попытки просто посидеть.

Начало положил мой кроссовок, который зарядил под пизду одному из крылатых мудаков. Звук напоминал удар теннисного мячика о стену и я немного удивился прочности очка этого удивительного насекомого, потому что тот полетел дальше.

Впервые в своей жизни я могу сказать, что сидел, ничего не делал, как вдруг появилось «это» и направилось прямо в мою сторону. Наученный жизнью в Ленинградской области, я, естественно, пнул его и принялся смеяться, прерывая транс Фрэнка.

Но смеялись потом над нами. Жук, которого я ударил (назовем его Олег) позвал своих жуков-корешей, и те принялись пикировать над нами, то и дело норовя сесть и вонзить свое жало в нашу нежную кожу.

К слову, я не знаю, было ли у них жало и представляли ли они какую-то опасность. Но эти ублюдки были чертовски огромными. Представьте двадцать летающих мопсов, которые агрессивно настроены против вас. Мопсы эти очень залюблены своей хозяйкой, поэтому были больше обычных раза в два точно. Вот такое дерьмо с нами приключилось.

Фрэнк изображал Далай-ламу, я уворачивался от Олега и его дружков. Все смотрели на меня, как на идиота. Действительно, чего же я бегаю? А то, что сука, после меня эти жуки-медоеды примутся за них — никто даже не стал думать. Глупцы. Интересно, как они там сейчас?

Я крутил руками быстрее, чем Майкл Фелпс на Олимпиаде в Пекине, Лондоне и Рио.

«Этим тварям точно до меня не добраться!» - говорил я Фрэнку, как вдруг летучий пидор сел ему на рубашку.

Изначально спокойный и уверенный в своей неприкосновенности Фрэнк сменился и стал отмахиваться, соглашаясь с моими словами, что сейчас не время и не место для подобных фестивалей.

Мы собрали всю свою храбрость и отвагу в кулак, выкинули ее куда-то в траву и отправились по домам.

Обожаю ничего не делать.