Слишком разные | Глава 42: Лондон: Пути назад нет
К моменту, когда Хосок добрался до уютного коктейльного бара, чтобы встретиться с Эмери, он представлял собой настоящий клубок нервов. После визита в Ауру он поехал домой с намерением быстро переодеться, но вместо этого залез в горячую ванну — вода расслабила тело, но не мысли. В голове всё крутилось по кругу, и чем больше он размышлял, тем глубже вяз в догадках.
Эмери уже ждал. Его широкая улыбка и ярко-оранжевая рубашка с гигантским воротником сияли не хуже цвета волос. Он весь был будто соткан из света и радости — живое воплощение радуги.
Его настроение всегда отражалось в одежде и причёсках, и если кого и можно было бы назвать ходячим солнцем, то именно его бойфренда.
Хосок не смог не улыбнуться в ответ, когда подошёл ближе.
— Привет, красавчик, — Эмери обнял его, как только это стало физически возможно, прижав к себе с силой, накопившейся за весь день ожидания.
— Привет. Всё хорошо? — Хосок ощущал, как внутри всё приятно трепещет, когда их губы слились в поцелуе, прежде чем они устроились в знакомой круглой кабинке, сев рядом.
Эмери кивнул. Эти кабинки выглядели как маленькие капсулы, разбросанные по залу, и предназначались для тех, кто бронировал заранее. С тех пор как они начали встречаться, пара всегда занимала одну и ту же. За три месяца, что они были вместе, это место стало чем-то вроде маленького убежища, где можно было сесть рядышком, или лицом друг к другу — как захочется.
— Как прошёл день в Ауре? — Эмери уже заказал им по напитку, как обычно — один и тот же выбор, проверенный временем.
— Съёмочная площадка выглядит шикарно. Трон будто из «Игры престолов», только весь золотой, усыпанный камнями… Я не мог не усмехнуться, представляя, как Джин сидит на нём.
— Но он же больше королева, чем король, да?
— Абсолютно точно, — хохотнул Хосок.
— Танцорам понравилось? Успели пройтись по номерам или что вы там делаете?
Хосок с нежностью посмотрел на парня. Эмери не очень разбирался в танцах, но всегда старался — и это было так трогательно.
— Да, они поработали, а я в это время поболтал с помощником Тэхёна. Вышло удачно — дал им время разобраться самим, без моего контроля из-за плеча.
— Вроде в порядке. Расслабленный, но при этом такой подвижный. Я понимаю, почему Моти хотел, чтобы Тэхён к нему подкатывал.
— А Тэхён что, не заинтересовался?
— Нет. Он не смешивает личное с рабочим. Даже если бы он запал на своего ассистента — ничего бы не сделал. Хотя… возможно, именно по этой причине и нанял его. Парень будто фарфоровая кукла. Знаешь, как… как херувим. Смотрит этими огромными глазами, а волосы завиваются в колечки.
Эмери несколько раз быстро моргнул, приподняв брови:
Хосок улыбнулся, наклонился и поцеловал Эмери в щёку:
— Абсолютно нет. И даже если бы он был в моём вкусе — это уже не имеет значения. Я нашёл своего идеального мужчину.
Парень с пёстрыми волосами просиял:
— Льстишь — и получаешь всё, что хочешь, знаешь?
— Это приятно слышать, но я никогда не говорю того, во что не верю. Отчасти именно из-за моих чувств к тебе я хочу докопаться до истины насчёт Чонгука. Я и правда хочу, чтобы Тэхён был счастлив, но если в этих обвинениях есть хоть капля правды, счастья не будет.
— Хочешь всё-таки сходить в ту закусочную? Можем пойти вместе.
— Я хочу, но теперь придётся подождать. Стефан сказал, что Чонгук сейчас с Тэхёном в Лондоне.
Эмери удивился, но одновременно почему-то не был шокирован, что лишь больше запутало его:
— Выходит, всё по-серьёзке у них, да?
— Похоже на то. Я даже не знал, что ответить, когда он мне сказал.
— Только о том, какой Тэ теперь счастливый, как он изменился. И было странно — он говорил о моём друге так, будто это его близкий друг, и это… это заставило меня почувствовать…
— …будто ты вообще его не знаешь?
— Да, наверное, так и есть, — вздохнул Хосок. — Стефан был так взволнован и искренне рад за них. А я сижу и думаю, как будто совсем выпал из жизни своего друга.
Эмери придвинулся ближе и положил руку ему на бедро.
— Думаешь, Тэ откровенничает с ним?
— Возможно. Он выглядел очень свободно в этих разговорах, будто этим можно делиться. Не было ощущения, что говорит просто сотрудник.
— Ну, давай предположим, что он действительно в курсе. Он что-то ещё сказал? Виделся с Чонгуком?
— Нет, но сказал, что мечтает с ним познакомиться. Восхвалял обоих, как будто писал фанфик. Ещё что-то пробормотал про сюрприз, который будет завтра.
— Вот именно. Я без понятия, — Хосок опустил взгляд. — Один из моих лучших друзей в Лондоне, готовит сюрприз своему парню — и я узнаю об этом от его помощника.
— Ладно, тогда нужен план. Нет смысла зацикливаться на этом и позволять всем этим мыслям превратиться в яд. Мы всё ещё можем что-то изменить. Главное — не застревать в прошлом.
Хосок взглянул на него и накрыл его ладонь своей.
— Прошлое не изменить, но будущее — можно.
— Вот именно! Слушаешь меня всё-таки! — Эмери засиял.
— Конечно. Первое, что нам нужно — выяснить, правда ли хоть что-то из того, что вбросили наши друзья в субботу. Если правда, я не смогу поддерживать их отношения, и разговор с Тэхёном будет… тяжёлым.
— Это логично. Слушай, а давай вот как: когда они вернутся, мы вдвоём пойдём в ту закусочную на обед, выберем день, когда Чонгук на смене. Если узнаем, когда у него перерыв — пригласим за стол, или подождём окончания смены и перехватим у выхода?
Хосок задумался, прикусил губу.
— Думаю, дневная смена подойдёт лучше. Тэхён может прийти за ним после работы, а это уже... неловко.
— Тогда на обед. Я могу позвонить в закусочную и разузнать. Если он действительно искренний, а я всё-таки верю в него, то это может стать отличным поводом для знакомства. Я хочу, чтобы Чонгук знал — мы поддерживаем их. Он заслуживает этого… так же, как и я когда-то получил шанс.
— Завтра я иду на обед с Джином, а после встречаюсь с Юнги в центре. Мне придётся сказать им, что Чонгук сейчас с Тэ в Лондоне. Они должны понять, что, возможно, ошибаются. Как бы там ни было — наш друг влюблён. И если честно, я почти уверен: если бы это не было серьёзно, Тэ бы не позвал его в Лондон.
— С этого момента мы опираемся только на факты. Ни на догадки, ни на слухи. Мы идём к самим Тэ и Чонгуку за ответами. То, что случилось в субботу, мы одобрить не можем, Соки.
— Согласен. Но чтобы я смог поддержать Тэ, мне нужно быть уверенным, что его не используют.
— Вот это мы и выясним. По-своему. Вместе.
Хосок посмотрел на него с тёплой благодарностью. Он не знал, что такого совершил в прошлой жизни, чтобы в этой получить Эмери — искреннего, доброго, настоящего. Но что бы это ни было, он был безмерно благодарен судьбе за этот подарок.
— Добрый день, сэр, — произнёс швейцар, распахивая перед Чонгуком дверь с безупречно выученной вежливостью.
— Добрый день, — отозвался тот, проходя внутрь. Ему дважды пожелали того же другие сотрудники отеля, и один из них даже предложил понести его рюкзак. Чонгук чуть не рассмеялся — предложение было настолько нелепым, что даже показалось сюрреалистичным. Но мужчина выглядел совершенно серьёзным, и, не желая его смущать, Чонгук вежливо отказался. Мысль о том, чтобы кто-то нёс его вещи, вызывала у него странное отвращение. Он знал, что найдутся люди, которые с радостью позволят это, но он был не из таких.
Он поднялся в номер. Внутри царила тишина и чистота. На столе стояла корзина с фруктами, а рядом — бутылки с газированной и обычной водой. Чонгук взял яблоко и прошёл в спальню, чтобы выбрать, что надеть.
Тэхён уверял, что дресс-кода нет, но Чонгук решил, что «умный кэжуал» — это безопасный вариант. Вот только нужно было понять, что именно это значит в условиях его чемодана.
Он бросил рюкзак на аккуратно заправленную кровать и сел рядом, откусив большой кусок яблока. Сок тут же потёк по подбородку. Он вытер его тыльной стороной ладони, одновременно проверяя телефон. Было немного после пяти — времени хватало. Он планировал успеть принять душ, особенно после долгой прогулки по Лондону, оставившей после себя лёгкую липкость и усталость.
Вместе с фотографиями, которые он уже отправил Эшу утром, он сделал ещё одно селфи — прямо в момент укуса яблока — и отправил другу.
Вероятно, тот уже спал, но это было неважно. Из-за разницы во времени дни у него и Эша постоянно путались: сейчас пятница, но у Эша, скорее всего, уже суббота. Утром он успел созвониться с ним, пока тот собирался на смену в закусочной. Тогда Чонгук как раз брёл по набережной Темзы и ломал голову, что купить Тэхёну в подарок. Ответом друга был смех — совершенно предсказуемый и абсолютно неуместный. И, конечно же, словесная пощёчина в форме: «ты придурок». Ничего нового.
Но несмотря на всё это, Эш умел давать дельные советы. Он сказал просто: «Покупай, что хочешь. Даже если ты уже дарил такое кому-то — с Тэхёном это будет по-другому».
Впрочем, на этом разумные советы закончились. Следующим пунктом было: «И сделай ему лучший минет в его жизни за билеты на матч». Конечно же, ему это показалось ужасно смешным.
Доев яблоко, Чонгук направился в душ. Он честно признал бы: с Тэхёном мыться было куда приятнее. Сейчас всё прошло быстро — никаких отвлекающих факторов, только навязчивые картинки в голове.
Вернувшись в спальню, он вытерся полотенцем и встал у кровати, разглядывая свою одежду. Погода оставалась тёплой, и куртка вряд ли понадобилась бы. Он выбрал чёрную рубашку с коротким рукавом и аккуратно заправил её в такие же чёрные брюки. Три верхние пуговицы он оставил расстёгнутыми — образ получился расслабленным, но собранным.
Он расчесал волосы, но застрял в вечной дилемме: оставить их распущенными или завязать.
Скучал по Мари — она всегда точно знала, какой стиль подходит под ситуацию. После долгих колебаний он всё же собрал волосы, но оставил несколько свободных прядей спереди, добавив немного воска — они всё равно не слушались и ложились по-своему. Ему только удалось закончить, как за дверью раздался голос Тэхёна:
И от этих двух слов в груди Чонгука разлилось тепло — такое же, как тогда, когда Тэ звонил ему днём. Его сердце моментально отозвалось.
— Вау, — выдохнул Тэхён, когда вошёл в спальню и увидел Чонгука.
Тот застенчиво улыбнулся, на щеках зарделся привычный румянец, когда Тэхён встал перед ним и наклонился, чтобы поцеловать в щёку.
— Я же говорил, что дресс-кода нет, но если задача была «секс на максималках», то ты явно с этим справился, — Тэхён сдерживал улыбку, наблюдая за тем, как его парень краснеет, и ощущая тепло его рук на своей спине.
— Да, правда. Кроме моих друзей, которые называют меня по-разному, никто на самом деле не называет меня «Тэ», — слова, похоже, вырвались сами собой.
— А как насчет твоей семьи или бывших партнёров? — Чонгук снова был удивлён откровением Тэхёна и стремился поделиться чем-то своим, но опять ощущал, что не может выразить это так, как хотелось бы.
— Могу ли я сначала получить поцелуй? Я чувствую себя как человек в Сахаре, которому только что показали бутылку воды.
Чонгук с улыбкой закатил глаза.
— Не слишком ли это драматично?
— Нет, это правда, хочешь воспринимай это как драму, хочешь — нет, — ответил он уверенно.
Чонгук едва сдержал вздох. Ощущения, которые он испытывал, были куда сильнее того, что он мог ожидать, особенно так скоро, когда он чувствовал, что знает Тэхёна и пять минут, и пять лет одновременно. Он не мог больше терпеть, и потянулся, положив руку на шею Тэхёна, чтобы притянуть его для того самого поцелуя.
Чонгук тоже ощущал потребность в этом, чтобы их губы слились, а языки встретились, но он лучше скрывал свою нетерпеливость, чем Тэхён. Он едва удержал смех, когда отстранился, а Тэхён попытался догнать его губы, ловко поймав их на мгновение и с усилием поджав губы.
— На твой вопрос ответ такой: мои родители зовут меня Тэхён, а сестра — «Дудл», потому что, помимо её сомнительной зрелости, я когда-то рисовал в её тетрадке, — сказал он с едва сдерживаемой улыбкой.
— Если ты так считаешь, Куки Монстр, — с самодовольной улыбкой ответил Тэхён.
— Я просто пытаюсь понять, можно ли за наглость попасть в неприятности, — сказал Чонгук, не скрывая ухмылки, заметив, как осознание медленно приходит к Тэхёну.
— Если это означает, что ты снова оставишь меня одного, то я бы сказал, что не стоит расценивать это как плохое поведение, потому что иначе это было бы нечестно, — спокойно объяснил свою логику Тэхён.
Чонгук слегка наклонил голову.
— Потому что теперь я понимаю последствия и смогу действовать осознанно. Но это было бы нечестно, если бы я не знал, что мои действия могут привести к такому.
— То есть, ты хочешь предупреждения, чтобы быть послушным для меня?
— Да, наверное. Сейчас мы просто шутим, но если бы я знал, что это может закончиться тем, что ты меня оставишь, я бы, возможно, выбрал другой путь.
— Тэ, я бы не оставил тебя. Я ведь просто хотел дать понять тебе кое-что сегодня утром. Если бы мы оба не были настроены на разговор, если бы момент не был подходящим, я бы не поступил так. Я просто хотел увидеть твою реакцию, вот и всё.
Тэхён всё ещё ощущал себя немного капризным после того, что произошло этим утром, и, несмотря на то, что он полностью осознавал, насколько глупыми могут казаться эти чувства, не мог избавиться от них. С момента, как он встретил Чонгука, его охватило множество эмоций, и хотя он не был чужд чувствам, раньше всегда действовал довольно сдержанно. Он пришёл к выводу, что это, вероятно, было связано с тем, что ему никогда не приходилось вести себя по-другому. Он был доволен своим состоянием. Но теперь, оглядываясь назад, Тэхён не мог представить себе, как бы всё было без Чонгука. На обеденном перерыве он снова вернулся мыслями к тому дню, когда впервые встретил Чонгука. Он толком не разглядел его лица, но уже тогда что-то почувствовал, хотя и не осознавал это, не признавал.
Прошедшие два месяца стали настоящим вихрем. Они столкнулись с серьёзными препятствиями, но Тэхён по-настоящему хотел, чтобы эта поездка стала для них положительным опытом. Он надеялся, что их отношения станут более крепкими, когда они вернутся домой, но при этом осознавал, что многое зависит от Чонгука.
— Честно говоря, мне это даётся труднее, чем я ожидал. То, что ты оставил меня одного этим утром вызвало чувства, которые мне совершенно незнакомы. А что касается секса... теперь ты знаешь, как я нуждаюсь в похвале. С тобой всё так сложно, Чонгук, — признался Тэхён.
— Извини, я не хотел, чтобы это стало чем-то негативным. Я думал, что это часть игры, так сказать. Прости, Тэ, — ответил Чонгук, явно переживая.
— Нет-нет, не извиняйся. Думаю, что я не совсем ясно объясняю, но это потому, что я не привык открыто говорить об этом. Я получил то, что просил сегодня утром. Я спросил тебя, что бывает с непослушными мальчиками, а ты мне ответил… просто это было неожиданно. Это первый раз, когда моя сексуальная жизнь выходит за пределы спальни. Раньше это всегда было час-два в кровати, и на этом всё. За пределами этой роли всё было неважно, — продолжил Тэхён, пытаясь разобраться в своих чувствах.
Чонгук немного удивился, но, несмотря на это, всё понял.
— Ты хочешь, чтобы мы оставили это только в спальне? Я не возражаю, — спросил он, обеспокоенно смотря на Тэхёна.
Тэхён немного наклонился вперёд, губами едва касаясь губ Чонгука.
— Я бы предпочёл, чтобы ты оставался собой, потому что это возбуждает меня. Просто это для меня немного незнакомо, вот и всё, — ответил Тэхён, его голос был тёплым и уверенным.
Чонгук улыбнулся, ощущая гордость за то, что не покраснел и не растерялся. Ему было приятно, что его действия нравились Тэхёну. Он надеялся, что с каждым разом, когда секс будет органично интегрироваться в их отношения, ему будет легче быть собой и не смущаться.
— Хорошо, — сказал он с улыбкой. — И мне хочется иногда поддразнивать тебя, посмотреть, как ты будешь реагировать на разные ситуации. До сих пор, в основном, я был в той роли, — добавил Чонгук с легким игривым выражением на лице.
Их губы встретились в нежном поцелуе, и, казалось, время замедлилось, когда их дыхание слилось в одно. Но внезапно пришло сообщение о том, что машина, которая должна была отвезти их в ресторан, уже приехала.
Чонгук помнил, что они куда-то собирались, но совершенно забыл, куда именно. Его тревога сразу увеличилась — он не знал, что их ожидает, и это всегда заставляло его переживать. Но всё же, идя вниз по лестнице с Тэхёном за руку, он не мог избавиться от напряжения. Он знал, что у него есть кошелёк и деньги, но всё равно предпочитал быть готовым ко всему, хотя бы имея возможность заранее ознакомиться с меню. Чонгук знал, что компания возместит расходы, но всё равно не мог не задуматься: сколько ему можно потратить? Есть ли какой-то лимит? Есть ли рестораны, в которых им нужно питаться? Ему было неудобно от того, что он не знал ответов на эти вопросы, и, хотя он прекрасно понимал, что должен просто спросить у Тэхёна, ему не хотелось открывать ящик Пандоры… Он всё ещё чувствовал этот страх… но пообещал себе, что постарается… всё это казалось таким сложным.
Чонгук приоткрыл окно, чтобы не смотреть на город сквозь тонированное стекло автомобиля. Он привык к оживлённом улицам, но Лондон казался значительно более многолюдным, чем его родной город. Ему нравились здания, их архитектура и случайные статуи, которые встречались на каждом шагу — каждое из этих произведений несло в себе часть истории. Он был поглощён своими мыслями, когда Тэхён наклонился к нему и поцеловал в щёку.
— А это за что? — спросил Чонгук, обернувшись.
— А обязательно должен быть повод? — с улыбкой ответил тот и снова поцеловал его в щёку, на этот раз уже нарочно.
— Нет, конечно. А ты бывал в Лондоне раньше?
— Да, не раз. Поэтому и попросил тебя составить список — хочу, чтобы ты увидел всё, что захочешь.
— А ты сам? Есть что-то, чего ты не успел сделать или посмотреть? Это ведь не только обо мне.
— Вот тут ты ошибаешься… Это как раз о тебе. Мне так больше нравится.
— А как же мои желания? У меня вообще есть право голоса? — слова прозвучали резче, чем он рассчитывал. В них промелькнуло прошлое, тень контроля, из которого он так долго выбирался. И хоть он и сам понимал, что сейчас говорит глупости — разговор-то совсем не о том — рефлекс оставался.
Тэхён развернулся к нему, взял его руки в свои и мягко произнёс:
— У тебя всегда есть право голоса, Чонгук. Твоё мнение, твои мысли — всё это для меня важно. Мне бы хотелось верить, что я показал тебе, что к настоящему моменту я никогда не давил и не мешал тебе выражать себя.
Чонгук вздохнул глубоко, тяжело, словно сбрасывая груз с плеч.
— Ты показал. Даже тогда, когда я бы сам себя не стал слушать… — он улыбнулся уголками губ, зная, что должен сказать больше. — Сколько нам ещё ехать?
Тэхён посмотрел в окно, затем уточнил у водителя. Тот ответил, что осталось всего несколько минут. Он снова погладил руки Чонгука, наклонился и поцеловал его в щёку.
— Надеюсь, тебе понравится ресторан.
— Ты сам его выбрал? Я просто не знал, есть ли у нас определённые места, которые оплачивает компания, установлен ли лимит, или… Я не меняю тему, просто не хотел начинать разговор, если мы скоро приедем.
— Я и не думал, что ты меняешь тему. Как я и говорил, я выслушаю, когда ты будешь готов. И да, я сам выбрал. Компания ничего строго не ограничивает, а если не покроют всё — это неважно.
— Нет, это важно. Это действительно важно.
— Потому что я не хочу, чтобы ты платил за всё.
— Почему? У меня есть деньги. Я не вижу в этом проблемы.
— Это проблема. Твое отношение — это проблема. Для таких, как ты, размахивать деньгами так просто, ведь у тебя их всегда достаточно.
Тэхён посмотрел на Чонгука. В его словах было многое, что ему не понравилось, но больше всего он ненавидел выражение тревоги на лице любимого.
— Прости, если я тебя чем-то задел, — тихо сказал он. — Я не хотел. Я просто не хочу, чтобы ты переживал из-за цены на ужин. Я хочу, чтобы эта поездка стала для тебя той самой мечтой, о которой ты говорил.
Машина остановилась. У Чонгука сжалось в груди, а внутри всё ныло под тяжестью прошлого. Он чувствовал себя загнанным в угол: либо он открывается Тэхёну полностью, либо возвращается домой. Он выдохнул и тихо спросил:
— Давай поговорим, когда сядем за стол?
— Если ты хочешь поговорить, мы поговорим. Возможно, мне будет проще не ляпнуть лишнего, если ты позволишь мне понять, что именно с тобой происходит.
Чонгук в тот момент мечтал провалиться сквозь землю. Но в то же время он испытывал благодарность — за то, где он сейчас, за того, кто был рядом. Он посмотрел на Тэхёна и вновь увидел ту самую наивную искренность, которая, наверное, и удержала его от бегства в самом начале. Где-то в глубине души он знал: Тэхён — не из тех, кто причинял ему боль в прошлом. И если он объяснит больше, даст контекст — то и его собственные реакции обретут смысл. Он кивнул, и они вышли из машины. Тэхён протянул ему руку — Чонгук принял её. Но, оглянувшись, нахмурился: ресторана нигде не было видно.
Тэхён уверенно двинулся вперёд, и Чонгук пошёл рядом, всё ещё не понимая, куда они направляются… пока не увидел. Его желудок скрутило от волнения и одновременно в животе запорхали бабочки — прямо поверх тошнотворной тревоги. Он не мог поверить своим глазам. Они вошли в здание The Shard, и сияющая улыбка Тэхёна обожгла изнутри, до боли. Он чуть не заплакал — от переизбытка чувств. С каждым днём он яснее видел собственную внутреннюю борьбу.
Стены, которые он так долго строил вокруг себя, не давали дышать. А Тэхён, казалось, пришёл с кувалдой.
— Надеюсь, ты не боишься высоты, — шепнул тот, когда они проходили через охрану.
— С высотой у меня всё в порядке, — ответил Чонгук. Его главная проблема была в другом — в том, чтобы поверить, что всё это происходит из-за любви. Настоящей. Его так часто предавали те, кто клялся в чувствах, что теперь он учился открываться с нуля. Но Эш, Мари и Билли доказали — люди, достойные доверия, всё ещё существуют.
Их проводили к лифту, который стремительно понёсся вверх. Чонгук смотрел на изображения на стенах, а Тэхён держал его за талию, крепко, будто знал, что нужно именно сейчас. Движение лифта почти не ощущалось — только лёгкое давление в ушах.
— Я хотел сначала показать тебе вид, а уж потом поужинать. Поэтому мы поднимаемся на самый верх, — сказал Тэхён.
— Звучит отлично, — выдохнул Чонгук.
Каждый слог давался ему с трудом, но он говорил. Потому что, несмотря на всё, он по-настоящему ценил этот момент.
Они поднялись на семьдесят второй этаж — открытую смотровую площадку.
Чонгук застыл. У него перехватило дыхание. Город лежал перед ними, раскинувшись внизу, как на ладони. Тэхён наблюдал за его лицом, пытаясь понять: блеск в глазах — это восторг или что-то другое? Он осторожно сжал его руку. И когда спустя несколько минут Чонгук обернулся и улыбнулся, Тэхён почувствовал облегчение.
— Хочешь спуститься в ресторан? Там тоже панорамный вид, — предложил он.
Они вернулись к лифту и опустились на тридцать первый этаж, в ресторан Aqua Shard. Их посадили за столик у самых окон. Панорамные стёкла от пола до потолка открывали захватывающий вид на Лондон. Чонгук знал: он никогда не забудет эту картину. Всё напоминало сцену из романтического фильма. И когда он посмотрел на Тэхёна, вина свинцовой тяжестью опустилась на грудь. Он понимал, что поступает несправедливо. Этот человек дал ему больше уважения и честности, чем он порой сам считал себя достойным.
— Я заказал нам сет из четырёх блюд, — сообщил Тэхён, глядя на Чонгука с лёгкой улыбкой. — Мне показалось, это добавит впечатлений. Он называется «Забытая британская кухня». Ты не возражаешь?
— Звучит здорово. Спасибо, — тихо ответил Чонгук. Он снова ощутил, как в каждом поступке Тэхёна читается забота. И понял — пора отдавать что-то взамен, хоть частичку себя.
— Мы можем вернуться наверх после ужина, если захочешь. Или просто выпить здесь, — продолжил Тэхён. — Машина приедет, когда мы будем готовы.
Официант принёс коктейли, которые Тэхён выбрал заранее. Чонгук взял бокал, пригубил напиток и глубоко вдохнул, задерживая дыхание. Он знал — откладывать больше нельзя. Разговор в машине всё ещё висел между ними.
— Я должен объясниться насчёт того, что сказал в машине…
— Если ты не готов, это может подождать, — мягко перебил его Тэхён.
— Я… Я не готов рассказать всё. Но могу начать с того, что произошло раньше. Было несколько моментов… и ты заслуживаешь объяснения.
Тэхён слегка подался вперёд, устраиваясь поудобнее. Он положил руку себе на бедро, напряжённый, будто заранее опасаясь услышать нечто такое, что может поколебать фундамент их отношений… или, хуже того, разрушить его. Но он молча кивнул.
Чонгук сделал ещё один глоток. Он никому не говорил об этом со времён, когда познакомился с Билли и Мари. Эш был рядом, когда всё это происходило, он видел многое. Но сейчас Чонгук чувствовал себя до боли одиноким.
— Я даже не знаю, с чего начать… Ладно… Эм… Когда я сказал «люди вроде тебя», я имел в виду богатых. Это связано и с тем, что твои друзья считают, будто я что-то скрываю… Я ведь действительно ношу другую фамилию, не ту, что у моей семьи. Мама вышла замуж во второй раз и взяла фамилию отчима. Думаю, поэтому меня так сложно найти. Он богат. Нет, даже не так — он буквально владеет всем районом, где мы жили. И всеми в нём. Мама была очарована, как и мы. У неё трое сыновей, я — младший. Райан дал нам всё, чего мы хотели. У него не было своих детей, и он говорил, что мы — его наследники. Он обращался с нами как с принцами. Мы переехали в его огромный дом. Впервые у нас были отдельные комнаты. Не просто спальни — каждая с собственной ванной, гардеробной и даже маленькой гостиной. Мы выросли в небольшом, но не бедном доме, и это было как сон.
Официант принёс первое блюдо — жареные грибы на бриоши. Тэхён поблагодарил его и не сводил глаз с Чонгука, пока тот продолжал говорить.
— Может, сначала поедим? — предложил Тэхён, не желая торопить любимого, давая ему передышку.
Чонгук слегка улыбнулся. Это была неуверенная улыбка — он сам не знал, хочет ли продолжать, но не хотел останавливаться. Он взглянул на еду, сделал глоток и сказал:
— Это правда вкусно… Я бы хотел продолжить, если ты не против?
— Чонгук, я хочу, чтобы ты делал только то, что тебе комфортно. И да, очень вкусно.
— Хорошо… Мы жили как в сказке. Рестораны, дорогие отели, домработницы, водители. Старшему брату на день рождения подарили Мерседес. Второй учился в бизнес-школе в США. Я же мечтал стать танцором, бизнес меня не интересовал. В школе предлагали пройти практику, связанную с ИТ — я возмущался. И Райан… он был таким понимающим, говорил, что это пустая трата времени. Он пообещал поговорить с преподавателями и устроить мне индивидуальные занятия по танцам под видом практики. Мы держали это в секрете. Я был на седьмом небе. Думал, вот он — человек, который помогает мне идти к мечте.
Но потом начали появляться странности. Нам стали выбирать одежду, всюду были его люди — я словно задыхался. Я всё реже виделся с друзьями, они отдалились. Мама… она только говорила, что мне стоит быть благодарным, потому что Райан нас любит. А после — очередной день сюрпризов или дорогой подарок «за успехи». Сейчас я вижу это ясно, как никогда. Но тогда… тогда я жил этим. Все были счастливы.
Официантка вернулась, чтобы убрать пустые тарелки. Тэхён вежливо отказался от ещё одного раунда напитков.
— Они уже были женаты на тот момент? — тихо спросил он, не отрывая взгляда от Чонгука.
— Нет… — Чонгук слегка поёрзал в кресле. — Свадьбу они только готовили. Всё было как в кино — пафосное предложение, слёзы радости мамы. Она сияла, мечтала скорее стать его женой. Братья считали, что это ещё сильнее укрепит наше положение. Мы были на седьмом небе. Деньги не имели значения, мама могла позволить себе что угодно — платья, украшения, ресторан, поездки. Нас таскали по магазинам, мы примеряли костюмы, выбирали место церемонии, цветы, меню, даже транспорт. Райан хотел, чтобы мы поехали в свадебное путешествие всей семьёй. Всё было уже оплачено, паспорта на руках.
Тэхён осторожно потянулся через стол и накрыл ладонь Чонгука своей.
— Лондон? — спросил он, уже почти зная ответ.
Чонгук кивнул и на секунду опустил глаза.
— Да. Лондон был частью маршрута… Я был так счастлив. День свадьбы. Я видел, как мама улыбается, и решил, что все мои сомнения — это глупости. Слово «счастье» даже не описывает то, что тогда творилось. А потом… во время тостов после ужина Райан поднялся и… назвал нас своими сыновьями. По фамилии. Своей фамилии. Я посмотрел на братьев, а они просто сидели и улыбались. Тогда я вспомнил, как часто они резко обрывали разговоры, когда я входил в комнату, как бывало, что один из них находился у Райана в кабинете. Я думал — просто работа. А потом он поздравил меня с тем, что я поступил в лучшую бизнес-школу страны. Я даже не подавал документы туда. Мы с ним заполняли заявки на факультеты театра и танца… Я до сих пор не знаю, что он с ними сделал. Я был в шоке. Но только я один.
Тэхён продолжать держать его за руку, даже когда им подали второе блюдо. Его мысли метались, он пытался увязать все детали, весь тот незримый груз, который Чонгук несёт с собой, с моментами, что раньше казались просто вспышками настроения. Теперь всё становилось яснее. Пазл складывался, но картина — тяжёлая, и сердце Тэхёна сжималось.
— Значит, поэтому ты отстал от своих сверстников по учёбе? — спросил он почти шёпотом.
Чонгук отвёл взгляд. В груди засело старое, тяжёлое чувство — стыд за то, что не распознал контроль раньше.
— Да. Но я не ушёл сразу… Медовый месяц должен был быть через пару месяцев, и меня уговорили остаться. Райан, мол, просто увлёкся, мама извинилась, что расстроила меня в такой день. Она плакала рядом со мной и говорила, что хочет только лучшего — для нас всех. Уговаривала поговорить с братьями, мол, если бы у Райана были дурные намерения, они бы это поняли, ведь он тесно работал с ними. Видеть маму такой было тяжело. Я решил попробовать. Ради неё. Но ничего не изменилось. Стало только хуже. И я начал тайно планировать побег. После того как ушёл, мне пришлось самому зарабатывать на обучение… но я почти закончил. Я так близко к выпуску.
— Я правда считаю тебя невероятным, Чонгук. В тебе столько потрясающих качеств, — сказал Тэхён, и в его голосе не прозвучало ни капли сомнения. Он хотел узнать больше, но уже был благодарен за то, чем Чонгук поделился с ним этим вечером.
Щёки Чонгука залились румянцем. Он не увидел в выражении Тэхёна ничего, кроме тепла — ни капли жалости, ни намёка на осуждение, ни малейшего сомнения в нём. Ни страха, что Тэхён может встать на сторону отчима или решить, что Чонгук был просто неблагодарен. Всё — от его взгляда до того, как он держал его за руку, — говорило об обратном.
— Спасибо… Я расскажу тебе больше. Скоро. Эш уже давно говорит, что мне не стоит всё это прятать, что это не должно быть секретом, но... так тяжело возвращаться туда, откуда я так долго пытался уйти. Всё стало… стало действительно плохо. Особенно в те месяцы между свадьбой и медовым месяцем, когда у меня не было выбора… — голос предательски дрогнул, он замолчал. Он не был готов произнести остальное. Не был готов признаться в том, что заставляло его чувствовать себя ничтожеством. Но он надеялся: этот шаг — уже что-то.
Надеялся, что это поможет Тэхёну понять, почему он так отчаянно цепляется за независимость, почему не хочет принимать его деньги, почему порой ведёт себя, как полный идиот.
Тэхён нежно погладил его пальцы. Сердце сжалось, когда он уловил в его взгляде ту самую тень — ту, что бывает у тех, кто до сих пор борется с прошлым.
— Всё в порядке, Чонгук. Для меня очень важно, что ты решился рассказать. И, как я уже говорил, никакого давления с моей стороны не будет.
Чонгук кивнул и чуть улыбнулся, приняв его слова. Они продолжили есть, и разговор плавно перешёл на более лёгкую тему — на прекрасный вид за окном. Тэхён с радостью наблюдал, как у Чонгука загорелись глаза. Когда принесли третье блюдо, он спросил:
— Что ты делал сегодня в Лондоне, пока гулял?
— Сейчас покажу, — оживился Чонгук, доставая телефон и прокручивая фотографии. — Прошёл мимо Тейт Модерн, потом дошёл до Трафальгарской площади. Там огромные львы! Было довольно тепло, люди сидели у фонтана, опустив ноги в воду. Потом я пошёл в сторону парламента и сел на ступеньках возле Биг-Бена — ты как раз тогда и позвонил.
— Это там ты увидел уличную художницу? — спросил Тэхён, отправляя в рот кусочек морского окуня и довольно мурлыча от удовольствия.
— Угу. Она потрясающая, вот, посмотри, — он показал фотографии.
— Ого, она и правда талантлива. Куда ты потом пошёл?
— Перешёл Вестминстерский мост, посмотрел на Темзу с обеих сторон, потом шёл вдоль набережной… и… я… кое-что купил, — вдруг он покраснел и смутился, сам не зная почему.
— Правда? — Тэхён был искренне удивлён.
— Да… — Чонгук показал снимок Лондонского Глаза. — Если ты не хочешь, мы можем не идти.
— Ты купил нам билеты на Лондонский Глаз?
— Ага. На воскресенье днём. Я подумал, что это будет хорошей идеей — после твоей работы и перед ужином с бизнес-партнёрами.
Тэхён протянул руку, раскрыл ладонь и пошевелил пальцами с тёплой улыбкой. Когда Чонгук вложил в неё свою, он тут же нежно сжал её.
— Я не могу дождаться. Спасибо тебе огромное, Чонгук. Когда закончу дела утром, давай посвятим этот день себе. И да, купим сувениры.
— Давай. Мне бы этого хотелось.
Они сидели, глядя друг на друга, нежно двигая переплетёнными пальцами. Доедали ужин одной рукой и только перед подачей десерта с неохотой отпустили друг друга. Чонгук ощущал лёгкость. Он не рассказал всего, но чувствовал, что передал Тэхёну важный фрагмент себя. Это был шаг. Он надеялся, что Тэхён увидел: он старался. Надеялся, что его растущие чувства были заметны в каждом движении, в каждом слове. Он понимал, что чтобы принять будущее, нужно признать и отпустить прошлое.
Это было непросто — говорить о Райане и семье. Это была лёгкая часть — та, после которой он чувствовал себя лишь глупцом. Настоящее испытание было впереди. Те события, что стали последней каплей. Те, что заставляли его ощущать себя недостойным ни любви, ни заботы. Особенно один поступок, который до сих пор преследовал его. Который он не мог забыть.
Прошлое было якорем. Теперь же ему предстояло освободиться, чтобы плыть вперёд. К Тэхёну. Не завтра. Но когда-нибудь. Он уже начал.