Слишком разные | Глава 60: Мучения из-за дня рождения
Тэхёну не нужен был будильник, чтобы проснуться в среду утром. Он почти не сомкнул глаз после того, как накануне они с Чонгуком расстались на такой странной ноте. Всю ночь он прокручивал в голове разговор, пытаясь понять, где именно всё пошло не так, но никакой логики не находил.
Он оставался в растерянности даже к двум часам следующего дня. Утром пришло пара привычных сообщений от Чонгука, но после обеда — тишина.
Стефан несколько раз осторожно спрашивал, в чём дело, но Тэхён только разводил руками, так как сам не знал. В самом начале их отношений он часто не замечал, что Чонгук реагировал как-то болезненно, и понимал это лишь позже. Теперь же он был куда тоньше настроен на его настроение, чувства становились глубже, и каждая вспышка, хоть и происходила реже, ощущалась куда заметнее.
В какой-то момент Тэхён подумал о том, чтобы просто поехать в университет и найти своего парня, лишь бы избавиться от этой гнетущей тяжести в животе. Но тут же отказался от идеи, потому что не хотел ставить Чонгука в неловкое положение на людях, если тот всё ещё сердился или был расстроен. Последней каплей стало то, что телефон Чонгука в четвёртый раз подряд ушёл на голосовую почту. Тогда к тяжёлому чувству добавилось и беспокойство.
На этот раз он набрал номер Мари. Не хотел её тревожить, но понимал, что если кто и может подсказать хоть что-то, то только она. Возможно, Чонгук делился с ней переживаниями или хотя бы намекал, что его гложет.
— Алло? — её голос прозвучал в трубке.
— Добрый день, Мари, это Тэхён, — он осознал слишком поздно, что она и не знала его номера.
— О… здравствуй, Тэхён. Всё в порядке?
— Звоню потому, что пытаюсь дозвониться до Чонгука, но не могу. Знаю, что он сегодня в студии, но хотел бы понять, как он там.
— Ты не можешь до него дозвониться?
— Нет. Уже несколько раз попадал на голосовую почту. Вчера он вернулся домой расстроенным… из-за моих слов, наверное, но я до сих пор не понимаю, что именно его задело.
— Понимаю… Думаю, он сам тебе перезвонит, как только проверит телефон.
— Нет, не видела. Он говорил только, что будет в студии.
— Если увидите его, дайте, пожалуйста, знать. Я понимаю, что должен услышать это от него самого, но, может быть, вы знаете причину? Мы обсуждали ужин, потом выходные вместе… Я сказал, что хочу отпраздновать, и не успел объяснить, что имел в виду. Возможно, он подумал, что речь шла о Центре и его идее, и посчитал, что это перебор? Я не знаю…
Тэхён сам уже устал от того, сколько раз прокрутил в голове вчерашний диалог, и не находил ответа.
— Если увижу его, скажу, чтобы обязательно тебе позвонил, — мягко ответила Мари. — Старайся не волноваться. Когда он будет готов, он сам всё расскажет. Я передам и Эшу, что ты пытался связаться. Всё будет хорошо, не переживай.
Закончив звонок, Тэхён ещё какое-то время смотрел на погасший экран телефона, не зная, что предпринять дальше. В итоге он написал сообщение Чонгуку. До встречи с тремя деловыми партнёрами оставалось десять минут, и у него не было возможности снова и снова перебирать мысли.
КТХ:
Свяжись со мной, когда будет перерыв. Не обязательно говорить, в чём дело, но мне нужно знать, что с тобой всё в порядке. Или хотя бы скажи, что именно я сказал не так, чтобы я больше этого не повторял.
В гостиной царила тишина, тяжёлая и вязкая, пока её не нарушила Мари. Она отложила телефон и вздохнула, сердце сжималось и за сидевшего на диване Чонгука, и за его парня, который только что ей звонил.
— Это был Тэхён, да? — спросил Чонгук, смахивая слезу с щеки.
— Да, — кивнула Мари. — Он звучал очень взволнованным, Чонгуки… Я понимаю, что сегодня для тебя трудный день, но и этот звонок был трудным тоже.
— Я не могу… не сегодня, — прошептал он, и по лицу снова потекли слёзы. Мари подсела рядом и обняла его за плечи.
— Просто напиши ему… хоть что-то. Он ведь не понимает, что сделал не так. Он любит тебя. Думает, что ты решил, будто он хотел отметить решение компании использовать твою идею, и что это было перебор.
— Я думал, что он… не знаю… — Чонгук всхлипнул. — Он предложил увидеться сегодня, и я запаниковал. Потом сказал про «праздновать», и я решил, что он знает. Мне нужно было выскочить из машины… а потом он спросил про мой день рождения, и я уже не мог… Я должен был уйти.
— Но он ведь не знает… Не знает, что ты здесь и что сегодня твой день рождения. Знаешь, что он знает? Что задал тебе несколько вопросов, и ты расстроился. Он понимает, что что-то не так, и хочет это исправить. Чонгуки… он запланировал выходные, потому что прошло три месяца с того момента, как вы познакомились.
Слёзы потекли ещё сильнее. Чонгук с отчаянием посмотрел на Мари:
Она улыбнулась и поцеловала его в макушку.
— Правда. Вчера он сам мне сказал, когда пришёл тебя удивить. Вот что он хочет отпраздновать.
— Боже… — он разрыдался в голос.
Даже не догадывался, сколько времени прошло. Осознание того, что Тэхён что-то готовил, а он отреагировал так резко, обрушило на него лавину вины.
Мари подняла его телефон и протянула ему.
— Хочешь, я отвечу сама? Ты можешь продиктовать. Но нужно что-то отправить, чтобы он не чувствовал себя ещё хуже. В этом нет его вины… и нет твоей.
Чонгук едва дышал, задыхаясь от рыданий.
— М-можешь? С-скажи ему… с-скажи, что со мной всё в порядке. Ч-что телефон был… в сумке. И… п-прости.
— Написать, что ты позвонишь завтра? Может, ещё сможешь отправить сообщение вечером после репетиции?
Она быстро набрала текст и нажала «отправить».
JK
Прости, телефон был в сумке. Репетирую весь день без остановки. Со мной всё хорошо. Напишу позже и позвоню завтра. Прости, что заставил волноваться.
Сегодня был один из самых тяжёлых дней в году для Чонгука. Он хотел бы прожить его так же, как вчера (или как завтра), но увы. Кровная семья разрушила слишком многое, и одним из этих вещей был его день рождения.
Эш, Мари и Билли со временем научились находить баланс, не игнорировать дату, но и не превращать её в торжество. Пока они искали способ пройти сквозь боль ушло немало ошибок и откровенных разговоров. Но оставались неразрешённые, колючие, тянущие за собой тень прошлого воспоминания, особенно о восемнадцатом дне рождения.
Утром он проснулся с этим облаком над головой. Эш давно понял, что лучше не говорить ему «с днём рождения», поэтому просто сделал то, что делал каждый год: выжал вручную стакан апельсинового сока и положил рядом картинку биде — самая близкая ассоциация с «B-day», которую он смог придумать. Подарки давно были под запретом, но и рубашку сиреневого цвета, купленную для Чонгука, они оба понимали как знак, хоть вслух об этом не говорили.
Это был способ Эша хоть как-то скрасить день, добавить юмора туда, где всё иначе было бы невыносимо.
Выпив сок, Чонгук пошёл в душ, затем переоделся, закатив глаза на картинку с биде, и отправился в закусочную к двум часам дня. К этому моменту он уже устал от собственных мыслей, но улыбка Мари и привычные шутки Билли были как спасение, хоть на один день создать иллюзию нормальности.
Наверху, в гостиной, Чонгук сидел на диване и молчал. Трое рядом вели разговоры и продолжали свои дела, что помогало ему оставаться невидимкой. Именно этого он и хотел. Они ели то самое блюдо, которое Мари готовила каждый год, а завершал трапезу её фирменный Angel Cake — воздушный бисквит со сливками и черникой. Этот торт появился потому, что когда-то Чонгук признался ей, что считал её своим ангелом-хранителем. С тех пор торт стал для него знаком того, что она всегда рядом, когда ему понадобится поддержка. Она пекла его только для него, и за эти годы он обрёл особое значение.
Ситуация была странной. Всё знали, зачем собрались, но никто этого не озвучивал. Единственный раз, когда сегодня речь зашла о дате, звонок Тэхёна. И Чонгук больше не хотел об этом говорить. Он был безмерно благодарен своей маленькой семье и этой тихой традиции, но понимал, что если бы не тот восемнадцатый день рождения, всё было бы иначе. Подарки, открытки, песня «happy birthday», всё это исчезло в тот день, превратив праздник в доказательство его никчёмности.
Он попрощался со своей семьёй и убрал контейнер в сумку. Мари всегда оставляла ему кусочек, чтобы он мог закончить день маленьким угощением, если, конечно, Билли не съест всё раньше. Шум улиц он пытался заглушить музыкой, но один наушник всё ещё не работал. По пути домой он передумал и пошёл в парк, чувствуя потребность вдохнуть свежий воздух.
В это время вечера в парке было тихо, большинство людей уже разошлись по домам. Его любимый уголок оказался почти безмолвным. Чонгук лёг на траву и уставился в небо, которое ещё не успело потемнеть. Лёгкий ветер гнал облака, и было завораживающе наблюдать, как они плывут среди синевы, которая скоро уступит место вечерним сумеркам. Он начал тихо напевать себе и небу. Он надеялся, что за эти годы ему станет легче переживать этот день, но отсутствие ответов делало боль такой же острой.
Ко всем мрачным мыслям прибавлялось ещё одно чувство — вина. Вина за то, что он оттолкнул Тэхёна и солгал ему. У него не было ни малейшего повода сомневаться, что Тэхён отнёсся бы с пониманием, как делал всегда. Но это было другое. Он не мог выдержать спор о подарках и попытки уговорить его позволить отпраздновать день рождения. Это только бы всё испортило. Ему казалось правильнее скрыть дату. А к следующему году, если они всё ещё будут вместе, между ними не останется секретов, и это уже не станет проблемой.
Вспоминая тот злополучный праздник, начавшийся так многообещающе и законченный под диктовку Райана, который сыпал деньгами, не оставив Чонгуку права голоса, он достал телефон и отправил сообщение:
JK
Извини за то, что было раньше. У меня есть планы на то, что приготовить в эти выходные. Ты запланировал ужин или обед в субботу?
Чонгук действительно продумал, что будет готовить, и испытал целый шквал вины, когда Мари рассказала ему, зачем именно Тэхён хотел устроить праздник. Он даже не заметил, что уже прошло три месяца. Он бы, наверное, усмехнулся, если бы узнал, что его бойфренд считает дни так же чётко, как планирует свой график. Соглашение, которое раньше казалось хорошей идеей, теперь вызывало только раздражение, ведь приходилось отправлять список покупок, тогда как Чонгуку нравилось ходить по супермаркету вместе с Тэхёном. Но тот упорно держался своей «антипомпезной» позиции.
Простой вопрос, но для Чонгука он требовал слишком уж много раздумий.
KTХ
Согласно нашему соглашению, ты не можешь предложить заплатить хотя бы половину счета. Так что ты хочешь знать по другой причине?
Чонгук закатил глаза, понимая, что его бойфренд снова прав. Но эта лёгкая досада стала хоть какой-то передышкой от боли в сердце.
KTХ
Если я выберу место, где ты можешь быть в чём угодно, тебе всё равно нужно будет знать?
KTХ
И мне стоит это терпеть от кого-то, кто лежит прямо на траве?
Чонгук едва не выронил телефон, сердце замерло. Он вовремя поймал его, прежде чем тот упал ему на лицо.
KTХ
Достаточно близко, чтобы видеть тебя. Хочешь, я уйду домой?
На грудь Чонгука будто навалился бетонный блок. Он впервые в жизни так остро понял выражение «груз мира на плечах». Внутри всё тряслось. Тревога, вина и паника сливались воедино. Но сражаться он не хотел. Кроме вины, он не испытывал к Тэхёну ничего плохого, и он вовсе не был виноват.
Что ещё он мог ответить? Он сделал всё, чтобы избежать встречи с Тэхёном в этот день. Даже Мари пошла на маленькую ложь ради него, и всё это казалось грязным. Он закрыл глаза, когда услышал тихие шаги по траве, приближающиеся к нему. Отложил телефон в сторону и приготовился к тому, что будет дальше.
— Привет, — сказал Тэхён, когда подошёл к нему. Чонгук сел, услышав его голос.
Тэхён заметил усталый, измученный взгляд, дорожки слёз на лице, покрасневшие глаза. Он почувствовал себя совершенно беспомощным.
Чонгук кивнул, подтянул колени к груди и обхватил их руками. Сегодня был тот день, когда мир в очередной раз доказал ему, что он никому не нужен, что он — ничто. И он обнимал себя, чтобы чувствовать себя менее уязвимым.
Тэхён слишком хорошо знал язык тела и понимал, что Чонгук защищается, прячет себя от чего-то. Он только надеялся, что не от него самого. Он не знал, что делать и где сесть, но желание прижать его к себе было нестерпимым. Всё же он выбрал осторожность, и сел рядом, бок о бок.
— Можно я продолжу быть назойливым и спрошу… что такого я сказал, что так сильно тебя расстроило? — тихо произнёс он.
Чонгук прижал щёку к колену и посмотрел на Тэхёна:
— Это не было направлено против тебя, и мне жаль, что я заставил тебя думать иначе.
— Но я очень хочу знать одну вещь… — осторожно произнёс Тэхён, протянув руку и коснувшись его лица. — Как мне избежать того, чтобы это повторилось?
Если бы уместно было смеяться, Чонгук, наверное, рассмеялся бы. Ведь подобное повторялось бы каждый год.
— Я не могу говорить об этом, Тэ.
— Ты не можешь! Ты не можешь помочь! Есть вещи, которые нельзя исправить… Просто наслаждайся временем, пока ты не знаешь, что значит этот день… Однажды ты будешь скучать по этому неведению и захочешь вернуться обратно, когда ещё не знал, что твой парень жалкий кусок дерьма… — шлюзы открылись, и он снова уткнулся лицом в колени, сотрясаясь от рыданий.
Тэхён чувствовал, что тонет, настолько был не в своей стихии. Инстинкты подсказали ему, что делать, и он пересел за спину Чонгуку, обнял его и прижал щёку к его плечу. Шептал «тише, тише» и держал крепко.
— Я здесь, Чонгук. И никуда не уйду, сколько бы времени ни прошло, пока ты не решишь рассказать мне всё.
Чонгук слышал его голос, чувствовал крепкие руки вокруг себя, тепло за спиной. И так сильно хотел впустить его в свой мир, но не мог.
— Я был недостаточно хорош… Это был… был мой день… и я всё потерял… Я не был… не был достаточно…
Тэхён не понимал ни слова. Он не мог представить, что именно произошло. Но в груди разгорался гнев на тех, кто когда-то заставил его бойфренда поверить, будто он ничего не стоит. И одновременно поднималось желание защитить его от всего мира.
— Что я могу сделать? Скажи мне, прошу.
Чонгук повернулся боком и прижался к нему, дрожа всем телом, лицо было залито слезами прошлого, которое до сих пор причиняло боль. Тэхёну показалось, что он услышал шёпот «обними меня», и он сжал его крепче, позволив ему выплеснуть всё, что накопилось.
На улице стемнело, и Чонгук затих. Голова его тяжело опустилась на плечо Тэхёна, и тот подумал, что он заснул. В тишине он поцеловал его в макушку и сжал чуть сильнее.
— Как насчёт кофе? — тихо предложил он. — Я знаю одно «драйв-тру» недалеко.
— Ладно… но без яблочных пирожков.
Тэхён вздохнул, не желая разжимать объятий. Как бы он хотел перенести их сразу в машину, не отпуская.
Чонгуку тоже не хотелось вставать. Воздух становился прохладнее, но в объятиях Тэхёна было тепло. И всё же груз прошлого снова ложился на плечи. Тоска и вина оттого, что его бойфренд даже не подозревал, что сегодня был его день рождения.
— Как ты узнал, что я здесь? — спросил он, нехотя поднимаясь на ноги, чувствуя, как раскалывается голова.
— Я не знал, — признался Тэхён. — Думал, ты поехал домой, но проверил и тебя не оказалось. Решил заехать сюда перед тем, как вернуться. Как раз в тот момент, когда припарковался, получил твоё сообщение. Я просто хотел увидеть тебя или хотя бы поговорить после вчерашнего.
Он тоже встал, протянув руку. Чонгук сжал её и переплёл их пальцы.
— Я не хотел портить вчерашний день.
— Ты ничего не испортил. Мне и в голову не пришло, что ты мог подумать, будто я хочу праздновать то, что приняли твою идею, — Тэхён с улыбкой посмотрел на него.
Чонгук тяжело вздохнул. Он понимал, что, скорее всего, обрушился на Тэхёна, лишь потому что сам был в полном раздрае.
— Даже если бы и так, — устало сказал он, — это не было бы плохой идеей. Я благодарен за саму мысль.
Тэхён достал из кармана брелок и приготовился открыть машину, когда они подошли к стоянке:
— Но именно это я и не хотел отмечать, Чонгук.
Чонгук глубоко вздохнул. Он не знал, стоит ли быть честным до конца.
Слишком много лжи накопилось за этот день, и рано или поздно это аукнется, когда Тэхён узнает, что именно сегодня у него был день рождения. Чонгук мог лишь надеяться, что когда придёт момент всё рассказать, его парень поймёт, насколько глубоки эти раны, и не решит, что он просто упрямился.
— Я знаю… — признался он. — Мари сказала.
Они остановились у двери со стороны пассажира, и Тэхён, держа в руке брелок, положил ладонь на его талию.
— Я хотел отметить другое. Хотел, чтобы ты знал, что встреча с тобой это то, что стоит праздновать.
Голова Чонгука раскалывалась, глаза саднили. Он совсем не ожидал увидеть Тэхёна сегодня, но какая-то крошечная часть его всё же нуждалась в этом.
— Ладно, — прошептал он, и глаза его снова наполнились слезами. Он чувствовал, что не заслуживает такого отношения. Он — никто.
Тэхён наклонился и задержал губы на его щеке:
Они сели в машину. Чонгук бросил сумку в ногах и опустился на сиденье, сделав несколько глубоких вдохов.
День вымотал его до предела. Он почти не помнил, что делал в прошлый день рождения, возможно, тому виной было пиво после ужина, приготовленного Мари. Но сегодняшний день оказался гораздо тяжелее, ведь нужно было скрывать его от Тэхёна, и чувство вины давило всё сильнее. Обычно он просто переживал всё в тишине, со слезами и воспоминаниями о своём восемнадцатилетии, и на этом всё заканчивалось. В этот раз ему пришлось пойти на ложь, и это оказалось невыносимо.
— Держи, — сказал Эш, протягивая Чонгуку обезболивающие и стакан воды, присаживаясь на край кровати.
Чонгук потёр лицо и сел, принимая таблетки и залпом запивая их водой:
— Где ты вчера пропадал? Я уже хотел звонить, когда услышал, что ты вернулся.
Чонгук ещё раз потёр виски, пытаясь унять головную боль:
— Я пошёл в парк, а там появился Тэ. Мы взяли кофе.
— Он купил тебе кофе на день рождения?
— Тогда что он делал в парке? Следил за тобой?
— Он переживал. Думал, что я обиделся на него, и хотел всё исправить.
— Но ты так и не сказал ему, что вчера был твой день?
— Нет, не сказал. И так чувствую себя виноватым, так что не начинай.
Эш поднял руки в примирительном жесте:
— Я и не собирался. Мари рассказала мне про выходные.
— Да, я неправильно понял, что именно он хотел отмечать.
— Ты неправильно понял? Да ну! Этого не может быть!
Тот усмехнулся, но тут же посерьёзнел:
— Может, я и ошибаюсь, хотя мы оба знаем, что нет… Но он влюблён в тебя по уши, Куки Монстр. И единственное, что может всё разрушить, это ты сам. Тебе надо впустить его. Я прекрасно понимаю, почему ты не сказал ему вчера, потому что он бы устроил шум и суету. Возможно, он и правда пока не знает тебя настолько, чтобы всё правильно понять. Но день прошёл, он вернётся только через год. А тебе нужно рассказать ему.
— Чёрт… да, да, я знаю, что должен рассказать ему… — пробормотал Чонгук, сжимая одеяло в руках. — Но вдруг он не захочет быть со мной, когда узнает? Может, именно молчание удерживает нас вместе.
На лице Эша отразились и недоумение, и несогласие одновременно:
— Мы снова о твоей «никчёмности»? Этот довод давно ничего не стоит, Куки Монстр. Честно, это одна из самых тупых вещей, что ты когда-либо говорил. Я понимаю, почему они заставили тебя так себя чувствовать, но, блин, не вижу, как это может изменить отношение Тэхёна к тебе. Он взрослый мужик, у него своя голова на плечах. И до этого он принимал всё, что ты ему рассказывал. Дай ему шанс.
— Но… а если он увидит то, что видели они?
— Господи, да я тебя встряхнуть готов… Они ничего не видели! Всё, что они видели, это власть и возможность манипулировать. Они нашли ещё один способ контролировать твою жизнь, изолировать тебя и использовали для этого деньги. Всё! Это говорит только об их ущербности и о том, какими мудаками они были и, скорее всего, до сих пор остаются. К тебе это не имеет ни малейшего отношения.
— Хоть бы ты был прав… хоть раз.
— Я прав. Он любит тебя, а ты любишь его. Кстати, я решил покрасить стены в своей будущей пристройке в мятный цвет.
— Ты не будешь жить в пристройке.
— Но забавно, что ты даже не отрицаешь, что жить вы будете вместе. Так он в этот раз воздержался от яблочных пирожков?
— Да. Даже горячего не взял, только сок.
— Очевидно, он волновался за тебя. Ты вчера выглядел просто ужасно, ещё до того, как ушёл из закусочной.
Чонгук пнул его ногой, слегка толкнув:
— Спасибо, блин. А после того как я разревелся у него в машине, выглядел, наверное, ещё хуже.
— Вот если он сегодня напишет тебе сам, значит это сто процентов настоящая любовь. Потому что я видел, как ты ревёшь, и зрелище то ещё.
— Почему… почему мы вообще друзья? — пробормотал Чонгук, хотя уголки его губ дёрнулись в улыбке. — И да, он прислал мне утреннее сообщение, как всегда. Так что отвали.
Он сжал виски ладонями, пока раскатистый смех Эша разносился по комнате.
— Честно, я не понимаю, чего ты боишься, — сказал тот. — Не думаю, что он куда-то денется. Он расспрашивал тебя о вчерашнем?
— Не особо. Спросил, как можно избежать такой ситуации в будущем, и что он может сделать, чтобы помочь. Он никогда не давит на меня, Эш. Всегда терпелив. Говорит, что любит меня, даже если я не отвечаю тем же. Он всегда собранный, спокойный… даже когда я в полном раздрае.
— Вот именно поэтому он тебе и нужен. Он для тебя как скала. Уверен, внутри он вовсе не такой спокойный, там сплошной хаос, просто он умеет это скрывать.
— Да ни фига! Я как-то видел передачу про актёров и спикеров, они за кулисами реально трясутся и чуть ли не блюют от нервов, а выходят на сцену, и такие уверенные, что не подкопаешься. Вот и твой Тэхён такой же.
— Он обычно показывает, что чувствует. Но если я начинаю…
— … если я реагирую или прихожу в его офис и начинаю раздеваться, он остаётся спокойным.
— Спокойным? Когда ты разделся у него в кабинете? Да он внутри кипел, не сомневайся. Хэштег просто к слову.
— Может и нет, но он всё равно создавал впечатление спокойного человека, — сказал Чонгук. — Хотя бывают моменты, когда эта маска падает или он показывает эмоции открыто. Я вижу его таким довольно часто, и именно поэтому во вторник было так тяжело, когда он высадил меня. Я увидел его лицо… По сути, я сбежал от него, а он ведь просто хотел сделать что-то хорошее. В любой другой день всё закончилось бы иначе.
— Вот поэтому тебе и нужно рассказать ему правду. Он ведь не дал тебе ни единого повода думать, что ему нельзя доверять.
Чонгук метнул в друга выразительный взгляд.
— Ладно, переформулирую… С той ночи, когда он облажался и все подумали, что ты эскортник, он больше ни разу не дал повода сомневаться в его искренности. Наоборот, он из кожи вон лез, чтобы доказать, что на него можно опереться.
— Я знаю… просто это не так легко. В моей жизни было всего три человека, которым я доверял. Я осторожен, вот и всё. А вчера… у меня в голове промелькнула тысяча мыслей и эмоций. Я всё ещё думаю, что поступил правильно, не сказав ему. Но я не ожидал, что так сильно захочу, чтобы он был рядом. Я расскажу ему, когда придёт время. В эти выходные он хочет чего-то особенного и, наверное, мне будет ненавистно позволять ему платить за всё, но я очень хочу провести эти дни без ссор и драмы. Ты бы видел его лицо, когда он говорил, что ждёт этого.
Эш изобразил рвотные звуки и театрально согнулся, будто его стошнило:
— У тебя такие сердечки в глазах, что тошно. У вас обоих сейчас будет тяжёлый период, а вчерашний день ушёл ещё на год вперёд. Так что можешь пока повременить.
— Когда шоукейc закончится, у меня появится немного больше времени, — тихо сказал Чонгук.
Эш поднялся с кровати и, направляясь к двери, бросил:
— Перестань быть к себе таким строгим.
Он всегда считал, что Чонгук сам себе худший враг, и ему стоило бы иногда давать себе передышку. У Эша было хорошее предчувствие насчёт Тэхёна. Он верил, что тот с Чонгуком по правильным причинам, и что Чонгук этого заслуживает. Нужно было лишь, чтобы лучший друг сам увидел это так же ясно.