Слишком разные | Глава 43: Лондон: Знания
Тэхён почувствовал дезориентацию, когда открыл глаза — в комнате всё ещё было кромешно темно, и казалось, что он спал всего пару часов. Вчерашний вечер стал настоящим откровением — слишком многое нужно было осмыслить, и он не знал, с чего начать. Он думал о возвращении домой и о том, что всё это будет значить для будущего. Он не сомневался: Стефан сможет собрать воедино фрагменты, которые сам Тэхён пока не замечает — тот делал это каждый раз, когда они говорили.
В этом размышлении жила и лёгкая грусть. Он не мог говорить обо всём с друзьями — те уже ясно выразили своё мнение о Чонгуке. Поэтому оставалось быть благодарным за присутствие Стефана, даже если он и не чувствовал, что имеет право делиться всем, что поведал ему Чонгук. И всё же, услышать мнение друга было бы утешительно.
Думая о друзьях и доме, Тэхён размышлял и о том, как вписать Чонгука в свою жизнь. Он чувствовал, что их отношения перешли в новую фазу. Эти мысли привели его к воспоминаниям о семье. Он с нетерпением ждал поездки к родителям на годовщину свадьбы, пусть и испытывал лёгкое волнение: как они отнесутся к его отношениям и к положению, в котором он оказался с кем-то вроде Чонгука? Его родители были мудрыми людьми, всегда поддерживали его, в том числе и в вопросе сексуальный ориентации, но он не мог не задаться вопросом — не станут ли они, подобно друзьям, сомневаться в его выборе?
Прошлый вечер, впрочем, был по-настоящему тёплым. Им было хорошо вдвоём, еда была восхитительной, а позже они снова поднялись на верхний этаж. В какой-то момент Тэхён оказался в знакомой позе — стоя позади Чонгука, прижимаясь грудью к его спине, они вместе смотрели на огни ночного города. Но на этот раз не было неловкости, и в Тэхёне кипела любовь. Мысль о том, любил ли он кого-либо прежде, проскочила мимолётом, и, каков бы ни был ответ, он знал: такого он ещё не чувствовал.
Он перевернулся на бок, протянул руку — хотел прижаться к любимому… но наткнулся на пустоту. Холодную. Он перекатился на спину и прислушался. Возможно, Чонгук ушёл в ванную? Но в люксе стояла тишина — лишь ровный звук кондиционера.
Сбросив с себя одеяло, Тэхён сел, протёр лицо ладонями. Телефон показывал 3:17 утра, что и объясняло ощущение, будто он едва успел сомкнуть глаза. Он поднялся, поправил пижамные штаны и задумался, стоит ли искать футболку, но решил, что возиться в темноте лень.
Он вышел из спальни в гостиную — и увидел Чонгука, сидящего на диване. Тот устроился боком, поджал ноги, почти обнимая их, и прижимал щёку к спинке. Тэхён подошёл и сел у его ног. Чонгук поднял взгляд, вытащил наушники.
— Всё в порядке? — спросил Тэхён, протягивая руку, чтобы коснуться щеки любимого — через преграду его коленей.
— Не думаю. Просто проснулся — а тебя не было. Хочешь поговорить?
Чонгук закрыл глаза и чуть сильнее прижался к ладони Тэхёна, лежащей у него на щеке. На губах появилась робкая улыбка:
— Эм… нет… не хочу, — едва слышно пробормотал он.
Тэхён сжал губы, и в уголках рта тут же появились ямочки — лёгкая, озадаченная улыбка. Ответ Чонгука оказался совсем не тем, что он ожидал. Он был уверен, что тот не может уснуть из-за разговора о прошлом. Но эта смущённая улыбка и лукавое выражение лица намекали на совсем другое.
— Тогда что не даёт тебе уснуть?
— Ничего. Может, вернёмся в постель? — щёки Чонгука залила краска.
— Почему ты покраснел? Куки, что случилось? — теперь Тэхёну стало действительно интересно. Когда он впервые увидел Чонгука здесь, он ждал куда более серьёзной реакции — и это было бы понятно, учитывая, о чём они говорили вечером.
Чонгук надеялся незаметно вернуться в постель, но, похоже, план провалился.
— Но это не из-за того, о чём ты говорил мне в ресторане? — уточнил Тэхён.
Господи. Чонгук и не подумал, что Тэхён может решить, будто он не может уснуть из-за чего-то плохого.
— О нет, нет, Тэ, прости. Я не подумал. Да, говорить об этом было трудно, но причина не в этом, честно.
— Ты точно уверен? — Тэхён хотел поцеловать его, но Чонгук всё ещё держал ноги между ними.
— Уверен, клянусь. Честно говоря… я бы даже предпочёл, чтобы дело было в этом, — хихикнул он, лицо стало ещё горячее.
— Можно мы уберём этот барьер? Я чувствую себя так, будто между нами километры, — с улыбкой сказал Тэхён, похлопав по его коленям.
— Барьер? — он сдвинул ноги и забрался поближе, забросив их на колени Тэхёна. Тот сразу обнял его.
Положение по-прежнему было неудобным — он сидел сбоку, — но теперь, по крайней мере, мог повернуть голову и дотянуться до губ любимого. И между ними больше ничего не стояло.
Чонгук глубоко вдохнул и спрятал лицо в шею Тэхёна, прижавшись лбом.
Тэхён вроде бы услышал его, но не был уверен, уголки губ поползли вверх.
Чонгук кивнул, заливаясь краской. Он и представить себе не хотел, какая улыбка сейчас, вероятно, на лице Тэхёна.
Тот осторожно, свободной рукой, провёл пальцами под его подбородком и приподнял лицо, чтобы видеть глаза:
— А чего ты так смущаешься, если ты просто… рад?
Чонгук посмотрел в сторону, избегая взгляда — изнутри всё жгло от неловкости.
— Потому что это глупо. Я взрослый мужик, но не могу уснуть, потому что… радуюсь.
— Что, взрослым уже нельзя радоваться? — Тэхён говорил искренне, взгляд его был тёплым. — Чонгук, завтра ты осуществишь мечту… вернее, уже сегодня. То, к чему ты так долго шёл. Ты увидишь одного из своих кумиров… Я счастлив, что это так много для тебя значит.
Он чувствовал, как сердце стучит в груди — громко, почти в отчаянии. Тэхён не привык позволять эмоциям брать верх, но с тех пор как Чонгук ворвался в его жизнь, он уже не имел над ними никакой власти.
— Ты не думаешь, что я глупый? — прошептал Чонгук.
Тэхён устроил их так, чтобы всё же дотянуться до губ Чонгука. Угол был не самый удачный, но поцелуй состоялся, и этого хватило.
— Ни в коем случае. Я вообще не представляю, чтобы когда-нибудь счёл тебя глупым, Чонгук.
Чонгук не отводил взгляда. Тэхён не стал относиться к нему иначе после того, как узнал о его прошлом. Не смотрел на него по-другому… Всё тот же взгляд, всё та же мягкость. Чонгук опасался, что Тэхён начнёт его жалеть, станет осторожничать — но между ними по-прежнему была та же близость. Однажды Эш сказал ему, что Тэхён — хорош для него, что стоит просто дать шанс, снять броню… и, может, не быть таким засранцем. Увы, в его словах оказалось слишком много правды.
Чонгук всё ещё боялся быть уязвимым. Всё ещё боялся, что его снова сломают, снова используют. Но внутри, на самом глубоком уровне, всё подсказывало: с Тэхёном это не повторится.
Он склонился ближе и мягко втянул в рот нижнюю губу Тэхёна, пальцами лаская гладкую кожу на груди. Затем, скинув ноги с колен Тэхёна, встал и протянул ему руку.
Тэхён принял протянутую ладонь, позволив Чонгуку поднять его и прижать к себе.
— Это приглашение… или приказ?
— Это… что бы ты ни захотел, Тэ.
— Я хочу, чтобы ты сказал мне, что собираешься отнести меня в кровать, — прошептал Тэхён, запуская пальцы в его волосы. Их лица были опасно близко.
Губы Тэхёна выглядели особенно соблазнительно — пухлые, влажные от того, как он провёл по ним языком. Чонгук приблизился, почти коснулся их своими. Когда Тэхён попытался поцеловать его, он увернулся.
— Мы идём в кровать, — твёрдо заявил он, прижимая пальцы к округлой линии ягодиц Тэхёна.
— Правда? — с усмешкой спросил Тэхён, слегка наклонив голову.
Чонгук чуть не поддался искушению, чуть не пробормотал: «Если ты хочешь…» Но сдержался. Тэхён ясно дал понять, чего хочет: чтобы Чонгук проявил инициативу. И это было не в первый раз — он вспоминал, как заикался и сбивался, когда они впервые занялись сексом прямо на его кухне.
— Да. Мы идём, — повторил Чонгук, акцентируя каждое слово. Теперь уже он сам усмехнулся, снова увернувшись от поцелуя. Тэхён слегка обиженно выпятил нижнюю губу.
— Поцелуй меня… пожалуйста… Куки, — Тэхён не привык к отказам, а Чонгук, похоже, был единственным человеком, кто спокойно ему отказывал.
В воздухе будто вспыхнули разряды — напряжение между ними ощущалось на коже. Тэхён продолжал перебирать волосы Чонгука пальцами, не торопясь и не настаивая. Это выглядело как сдача позиций — и Чонгук почувствовал, что сейчас всё зависит от него. Он скользнул ладонями по его бёдрам, слегка присел и подхватил его на руки.
Выражение лица Тэхёна было бесценным — смесь удивления и вспыхнувшего желания. Чонгук намеренно сделал вид, что не замечает, хотя внутри чувствовал торжество. Реакция Тэхёна была ясна — расширенные глаза, приоткрытые губы и тихий вдох.
— Сначала я отнесу тебя в кровать, — произнёс он, неся Тэхёна в спальню, крепко держа в объятиях.
Тэхён чувствовал, как по его спине пробежали мурашки — кровь в жилах текла, словно расплавленная лава, а мозг отказывался работать нормально. Он был на грани перегрева, пока Чонгук нёс его в спальню. Когда его опустили на ноги рядом с кроватью, губы уже были приоткрыты — им отчаянно не хватало прикосновения. И когда, наконец, Чонгук поцеловал его, Тэхён был почти уверен, что не чувствовал вкуса этих губ целую вечность — дни, может, даже недели.
Звук удовлетворения, сорвавшийся с языка, только подтвердил это.
Руки Чонгука скользнули под пояс его пижамных штанов, и он застонал прямо в губы Тэхёна, сжимая его упругие ягодицы.
— Скажи, чего ты хочешь, Чонгук, — его голос звучал с хрипотцой, пропитанный возбуждением.
— Хочу, чтобы ты был послушным. Справишься, сокровище? — Чонгук отстранился, чтобы взглянуть на него. Лицо Тэхёна порозовело, глаза были затуманены.
— Господи, да! Конечно, справлюсь… ради тебя, — выдохнул он. Ему нравилось, когда Чонгук называл его «сокровищем» — от этого он чувствовал себя одновременно нежным, желанным и хрупким. Раньше ему никогда не приходилось сомневаться в своём желании — все партнёры давали понять, что хотят его. И не то чтобы у него когда-либо был плохой опыт… просто ни с кем прежде не было такой химии, такого накала. Возможно, дело было в чувствах. А может, в том, как они подходили друг другу. А может, и просто в том, кем был сам Чонгук.
Чонгук не смог сдержать улыбку, услышав его рвущийся наружу энтузиазм. Всё ещё оставалось много нового, что им предстояло узнать друг о друге, но он уже понял кое-что важное. Тэхён хорошо реагировал на ласковое прозвище и, когда полностью отдавался ему, становился особенно покладистым — позволяя Чонгуку вести. Он также заметил, как Тэхён слегка выпячивает губы, когда чего-то хочет. Не ярко выражено, не карикатурно, но определённо заметно. За пределами спальни Тэхён был прирождённым лидером — именно он разряжал напряжение, первым тянулся к прикосновению. А Чонгук… слишком долго жил в собственных броневых доспехах. Передать управление кому-то другому было для него непривычным, почти невозможным. Но когда дело касалось Тэхёна — это почему-то не пугало.
Он стянул пижамные штаны, и те тут же соскользнули вниз, освобождая ягодицы и напряжённый стояк, прилегающий к животу. Ладони легли на мягкую плоть, сжали её, а потом он придвинулся ближе, чтобы соединить их губы в медленном, глубоком поцелуе. Они прижимались друг к другу так тесно, как только могли, и когда пальцы Чонгука скользнули между ягодиц и коснулись сжатого входа, он шумно выдохнул в губы Тэхёна, углубляя поцелуй языком.
Член Тэхёна пульсировал между их тел, с каждой секундой он чувствовал всё больше — пальцы, скользящие по чувствительной коже, отсутствие лубриканта, напряжённость момента. Дыхание сбивалось, голова шла кругом от желания. Поцелуй становился всё более страстным, губы от этого слегка распухли, когда Чонгук наконец отстранился.
— Мне нужен лубрикант… Хорошо, сокровище? — прошептал он, проводя пальцами по щеке Тэхёна.
Тот застонал, чувствуя себя хрустальным — таким нежным было прикосновение, таким бережным. И это только усиливало его желание подчиниться, позволить себе немного капризности, немного уязвимости. Он выпятил нижнюю губу — чуть-чуть, достаточно, чтобы произвести эффект.
Когда Тэхён вёл себя так, в Чонгуке просыпалась потребность защищать — тот самый инстинкт, который подсказывал: нужно заботиться, нужно дарить удовольствие. Он отстранился, подошёл к своему чемодану и достал один из тюбиков, что они привезли с собой. Вернулся быстро — Тэхён всё так же оставался на месте, даже не шелохнувшись.
— Ты такой хороший… Тебе нравится, когда я называю тебя «сокровищем»? — спросил он, хотя уже знал ответ. Он видел его на лице Тэхёна — в том, как светились глаза, как он будто превращался в ребёнка, жаждущего похвалы и ласки.
Если бы перед ним был кто-то другой, возможно, он бы и почувствовал себя неловко — за этот тихий звук, сорвавшийся с губ, за наивную реакцию на похвалу. Но не сейчас.
— Да, нравится, — почти шёпотом ответил Тэхён.
Чонгук чувствах боль от напряжения внизу живота, но, как всегда с Тэхёном, ему хотелось не срываться в спешке, а растягивать каждую секунду, впитывать каждое прикосновение. Время будто застыло, когда он втянул в себя нижнюю губу Тэхёна, а затем углубил поцелуй, проникая языком внутрь. Слюна увлажнила их губы, блестела в уголках, но ни один из них не думал отстраняться за глотком воздуха.
Тэхён обмяк в его объятиях, пальцы всё ещё путались в волосах Чонгука, а голова плавно поворачивалась из стороны в сторону — поцелуй становился жарче, он терялся в ощущениях, пока вдруг не почувствовал, как в него проникает скользкий палец. Он сжал пряди, запутавшиеся в пальцах, потянул за волосы, стараясь не терять фокус, продолжая целоваться.
Чонгук сделал шаг вперёд, заставляя Тэхёна пятиться к изножью кровати.
— На кровать, сокровище, — произнёс он, вытаскивая палец.
Тэхён опустил взгляд вниз — головка его члена была вся в прозрачной смазке, влажная, блестящая. Ему невыносимо хотелось прикоснуться к себе, но он не был уверен, можно ли. Он решил, что Чонгук сам скажет, если это будет позволено. Он подполз к изголовью кровати и остался на четвереньках, обернувшись через плечо.
Колени были разведены, бёдра слегка поданы назад, спина прогнута, плечи приподняты.
— Вот так ты меня хочешь? — спросил он, намеренно сместив интонацию ближе к игривой, чуть более высокой.
Он следил за реакцией Чонгука, заметив, как тому не сразу удалось выдавить ответ — и это Тэхёна весьма устраивало. Он изо всех сил сохранял невинное выражение лица, хотя смех уже рвался наружу. Губы чуть подрагивали от сдерживаемой улыбки, когда Чонгук снял нижнее бельё и футболку, прежде чем тоже забраться на кровать.
Оказавшись за ним, Чонгук расположился между его ног, наклонился вперёд и оставил лёгкий поцелуй на плече. Волосы мешались, поэтому он выпрямился, снял чёрную резинку с запястья и завязал передние пряди в маленький хвост. Теперь, когда он вновь потянулся к телу Тэхёна, ничто не мешало — он легко коснулся губами другой стороны шеи.
— Ты выглядишь потрясающе… ждёшь, когда я войду в тебя?
Хриплый стон вырвался из груди Тэхёна и растворился в воздухе. Он опустил голову — между его ног тяжело висел возбуждённый член. Он не знал, что ответить, вдруг скажет не то, но доверял Чонгуку — тот не стал бы дразнить или унижать.
— Да… да, я жду тебя… Я хочу тебя, Куки… когда ты будешь готов, — добавил он последние слова как страховку. Вдруг должен был ответить иначе? Но он был искренен. Он действительно хотел быть послушным. Он хотел быть хорошим.
Чонгук провёл рукой по боку Тэхёна, добираясь до его талии, затем опустился к животу и поднялся к груди, где обхватил сосок большим и указательным пальцами.
— Я всегда готов, когда это касается тебя... — признание удивило его, но это правда, так было всегда. Это был вызов для борьбы с самим собой из-за того, что его влекло к Тэхёну, но он считал, что должен держаться на расстоянии. С тех пор как Тэхён появился в его жизни, у него было слишком много моментов, когда он находился не в ладах с самим собой, и, вероятно, легче всего было смириться с тем, что у них с ним сильная сексуальная связь.
Изо рта Тэхёна капнула слюна, пока Чонгук перекатывал и сжимал сосок, голова, казалось, налилась свинцом.
— Буду иметь в виду, — голос хриплый и напряжённый.
Чонгук улыбнулся, прижимаясь к спине Тэхёна и оставляя влажные поцелуи на лопатках. Уделив немного внимания другому соску, он провёл рукой по всей длине члена Тэхёна, нежно сжимая головку под чувствительным ободком. Подушечкой большого пальца скользнул по щели, размазывая предэякулят, и улыбка на его губах стала шире, когда он почувствовал, как член Тэхёна дёрнулся в его руке, и услышал сдавленный стон. Он на самом деле был поражён тем, насколько терпелив Тэхён, ведь в прошлом Чонгук бывал в ситуациях, когда его партнёры уже начали бы сопротивляться или напрашиваться на то, чтобы их трахнули. Чонгуку нравилось, что его не торопят, что Тэхён, как ему казалось, наслаждается моментом так же сильно, как и он сам, что тот достаточно пассивен, чтобы позволить Чонгуку вести за собой, а не подталкивать его.
Он убрал руку с члена Тэхёна, опустился на колени и налил слишком много смазки в ложбинку между ягодицами и на пальцы. Он протолкнул два, желая убедиться, что Тэхён полностью расслаблен, прежде чем трахнуть его, прекрасно зная, что не сможет сдержаться, как только окажется внутри. Как только он нащупал простату, стоны со стороны Тэхёна усилились, и Чонгук гладил его по спине свободной рукой, чтобы успокоить, вводя третий палец.
— Ты так хорошо принимаешь мои пальцы, сокровище… — выдохнул Чонгук, голос его был тёплым, насыщенным страстью. — Люблю, как ты ощущаешься… всё в порядке?
Он резко вдохнул, осознав, что слово «люблю» сорвалось с языка слишком естественно. Эш был прав — ему действительно стоит думать, прежде чем говорить.
Тэхён тяжело кивнул, подбородок блестел от слюны. Он попытался заговорить, голос сорвался шёпотом:
Слова, сорвавшиеся с губ Тэхёна, вернули Чонгука в реальность. Он выдохнул, осознавая, насколько глупо повёл себя, переусердствовав с реакцией. Но всё же радовался, что Тэхён не видел, как покраснели его щёки и каким удивлённым стало выражение его лица. Это слово — люблю — он произносил редко и никогда не бросался им просто так. Он знал, что всё ещё держит свои чувства при себе, не готов открыться полностью. Пока нет. Не раньше, чем рухнут последние стены, за которыми он прятался, и он сможет отдаться целиком — так, как Тэхён того заслуживал.
Он выдавил смазку, покрывая член, и зашипел, когда холодный гель коснулся разгорячённой кожи. Он был возбуждён до предела. Одной рукой он обхватил Тэхёна за талию, а другой направил головку члена к напряжённому, пульсирующему входу, а затем начал медленно входить, преодолевая сопротивление плотного кольца мышц.
— Так хорошо… так… так хорошо… — бормотал Чонгук, медленно погружаясь в него и крепко сжимая руками бёдра. Он и сам не до конца понимал, что говорит — слова слетали с губ бессознательно.
Тэхён глубоко дышал, пытаясь не потеряться в ощущениях — он чувствовал, как его заполняют, и пусть размер Чонгука был внушительным, боль не выходила за рамки привычного. Всё потому, что его парень всегда был внимателен, тщательно растягивал его, никогда не торопился. Раньше Тэхён часто использовал крупные пробки — просто чтобы сэкономить время, особенно если речь шла о сексе с кем-то из прошлых партнёров. Большинство из них были заняты не меньше него, и на спонтанную страсть не оставалось ни времени, ни желания. Иногда дело доходило до быстрого секса с теми, кто либо оказывал ему платные услуги, либо осмеливался заговорить после пары бокалов шампанского на светском вечере. Но он всегда избегал подобных историй — ценил здоровье и репутацию куда выше сиюминутного удовольствия.
Сейчас всё было иначе. Сейчас он жаждал именно этого — того, как Чонгук заботился о нём, уделял внимание каждой детали, каждой реакции его тела. Это было нечто большее, чем просто секс. Это было чувство, будто он любим. И пусть предвкушение само по себе было сладкой пыткой, сейчас, когда их тела наконец соединились, Тэхён хотел почувствовать его полностью.
Чонгук замер на мгновение, позволяя телу Тэхёна как следует привыкнуть к его размеру, одновременно наслаждаясь тем, насколько идеально они подходят друг к другу. Он чувствовал каждое движение внутри, каждый миллиметр, и сдерживал порыв сразу начать двигаться. Спустя минуту он осторожно отстранился, выскользнул почти полностью — и сразу же вошёл снова, когда ощутил, как Тэхён под ним чуть подался назад, словно приглашая.
Ладонями он плотно обхватывал узкую талию Тэхёна, помогая ему двигаться в такт — мягко тянул его назад, заставляя тело встречать каждый толчок. В роскошной спальне разносился влажный, хлёсткий звук столкновений их тел, задавая ритм. К нему присоединились и сдавленные стоны Тэхёна, полные неистовства и желания, и грубые, хриплые выдохи самого Чонгука.
Он склонился вперёд, обняв Тэхёна с обеих сторон, и оставил поцелуй на его вспотевшей спине. Оргазм подступал, сжимался внизу живота, как пружина, готовая распрямиться. Он замедлил темп, дыхание сбивалось, и прошептал прямо в кожу:
— Дотронься до себя… кончи вместе со мной.
Тэхён без колебаний потянулся вниз и обхватил свой член ладонью. Он был напряжён до предела, обжигающе горячий, а Чонгук продолжал прижиматься к его спине, вдавливаясь всё глубже с каждым толчком, не давая передышки. Головка члена каждый раз касалась простаты, и ощущение оргазма стало почти невыносимым.
— Я… почти… Куки, — прохрипел он, с трудом выдавливая из себя слова сквозь тяжёлое дыхание.
Чонгук целовал его между лопаток, чувствуя, как Тэхён напрягается всё сильнее. Он ускорил движения, едва выскальзывая и снова вбиваясь внутрь, заставляя Тэхёна подаваться вперёд. Он знал, что осталось совсем немного. Тэхён прогнулся в спине, его голос сорвался на протяжный стон, будто выдохнутый из самой глубины, и Чонгук не выдержал. Он сжал зубы и кончил с приглушённым, сдавленным стоном.
Он уткнулся лбом в спину Тэхёна, всё ещё находясь внутри, сердце колотилось, в ушах звенело, мышцы налились теплом, а дыхание постепенно выравнивалось. Его тело казалось жидким — как будто он расплавился от этой близости.
Руки у него слегка подрагивали, когда он отстранился, откидываясь назад, а Тэхён тут же без сил рухнул вперёд, уткнувшись лицом в постель. Чонгук немного посидел на краю кровати, прежде чем подняться, уйти в ванную и вернуться с влажным полотенцем. На его лице играла довольная улыбка, когда он увидел, как его парень безмятежно растянулся на простынях.
— Всё в порядке? — спросил он, садясь рядом и осторожно вытирая заднюю часть бедра Тэхёна влажной тканью.
Тот повернул голову в его сторону и, не сдержав улыбки, сказал:
— Думаю, не существует мужчины на этой планете, который бы ответил «нет» на такой вопрос в данный момент.
Чонгук хмыкнул, едва не рассмеявшись:
— Возможно. Но меня не интересует ни один другой мужчина на этой планете.
Тэхён перекатился на бок, чтобы видеть его лицо:
Чонгук почувствовал, как его лицо заливает румянец, осознавая, что он краснеет, поэтому сосредоточился на том, чтобы вытереть живот и пах Тэхёна. Закончив, он ушёл в ванную, чтобы сполоснуть полотенце, а когда вернулся, Тэхён уже был под одеялом, вытянув к нему руки. Чонгук залез в постель, лёг лицом к парню, который натянул одеяло на обоих, и, наклонившись, оставил на его губах лёгкий поцелуй.
Тэхён улыбнулся в ответ. Вся эта близость между ними была как магия, притягивала, захватывала. Когда ничто не мешало, когда не было звонков, совещаний и срочных дел, а были только они вдвоём, он мог бы сказать, что это — идеальный момент. Но Тэхён знал, что жизнь не работает по такому принципу.
Он спросил Чонгука, сможет ли тот уснуть, пусть и всего на пару часов перед тем, как им нужно будет вставать и собираться на стадион. Чонгук кивнул, глаза его уже начинали закрываться. Тэхён наблюдал за ним, заворожённый до глубины души. Его переполняли эмоции, но всё внутри подсказывало — это правильно. Пока Чонгук спал, Тэхён жадно впитывал каждую черту его лица. Маленькие родинки, тонкий шрам на щеке, про который он всё собирался спросить, да каждый раз не было подходящего момента. Сейчас, когда волосы Чонгука были всё ещё собраны, и всё лицо открыто, Тэхён просто смотрел. Вдыхал. Запоминал.
В тишине комнаты, когда за окном уже начинали петь птицы, а рассвет лишь слегка приоткрыл свои первые лучи, Тэхён понял, что хочет делать всё, чтобы сделать Чонгука счастливым. Но он осознавал, сколько препятствий предстоит преодолеть. Он уже успел почувствовать, что бывает, когда Чонгук раскрывается перед ним, доверяет ему самые сокровенные, прячущиеся за бронёй части себя. И он хотел большего. Хотел задавать вопросы, узнать о его прошлом, потому что чувствовал, что между ними есть нечто большее, чем просто мгновение.
Тэхён привык, что всё, чего он хочет, рано или поздно приходит к нему. Но сейчас он хотел слишком многого: чтобы друзья приняли Чонгука, чтобы семья не отвернулась, чтобы можно было однажды привезти его к родителям… Но всё это требовало времени и усилий, особенно теперь, когда он знал, каким было прошлое Чонгука. Тэхён позволил себе погрузиться в тишину и тепло тела Чонгука, закрывая глаза, отгоняя все мысли. Пусть всё будет просто так, сейчас, в этот момент, когда они вместе.