Кхемджира | Глава 22
Дорога до городского храма заняла около сорока минут. Место оказалось ярким и шумным, повсюду огни и толпы людей. Движение на дорогах было плотным и хаотичным, что резко контрастировало с тихой деревней, где находился дом Парана.
Пхон высадил ребят у ворот храма, чтобы те могли пройти, а сам отправился искать место для парковки. Джет сразу сказал, что пойдёт ждать у сцены, где должен был выступать ансамбль Мор Лам.
Кхем с Джетом пошли вместе в сторону ярмарки при храме, а следом за ними шёл Чан. Они миновали множество торговцев уличной едой и вышли к площадке перед сценой. Джет и Кхем остановились, а Чан пошёл взять в аренду большую циновку, чтобы было где сидеть.
Вскоре появился и Пи Пхон, держа в руках угощения.
— Нонг Кхем, это тебе, — сказал он, протягивая стаканчик с кукурузой в сливочном масле.
Кхем как раз собирался купить такую у ворот храма, но очередь показалась ему слишком длинной, и он отказался, чтобы не задерживать Джета и Чана.
Глаза расширились от удивления, он не ожидал, что Пхон сам выстоит очередь ради него. Кхем быстро склонил голову и поблагодарил, принимая угощение обеими руками.
— Спасибо, Пи Пхон, — тихо сказал он, улыбнувшись. В его глазах светилась искренняя радость. На миг он забыл о своей привычной сдержанности и тут же с жадностью принялся за еду.
Сердце Пхона забилось быстрее. Его имя, произнесённое с такой теплотой, звучало для него, как звон колокола, эхом отдаваясь внутри. Он был так переполнен этим чувством, что потерял всякое желание есть сам, лишь смотрел в сияющие глаза Кхема.
Джет, наблюдая за ними, только утвердился в своих догадках, Пи Пхону действительно нравился Кхем. Слухи о том, что Пхон предпочитает мужчин, ходили ещё со школы. Но если это правда, то ничего плохого он в этом не видел. Пхон был хорошим парнем, не пил, не курил, занимался спортом, из приличной семьи. Всё, что нужно, подождать, пока решится вопрос с враждебным духом, который преследовал Кхема.
Когда Кхем доел сладкую кукурузу, мысли тут же вернулись к наставнику. Ему было вкусно, но тут же кольнула грусть. Если бы Паран был здесь… Но он понимал, что если наставник уйдёт из дома, то некому будет охранять их жилище, и в любом случае тот никуда не поедет.
— Джет, может, купим еду и для наставника? — повернулся он к другу.
— Конечно. Купи, а я сам ему отнесу.
Кхем улыбнулся и энергично закивал.
— Можно я пойду с тобой? — вмешался Пхон. — Заодно куплю кое-что для мамы и сестры.
— Отлично! — откликнулся Джет, — Значит, приглядишь за моим другом, Пи. А я пойду потанцую! Пошли, Чан, вставай!
Чанвит, который как раз собирался доесть последнюю фрикадельку, вздохнул и нехотя поднялся, когда его грубо потащили за ворот.
— Приветствуем всех друзей и поклонников ансамбля традиционной музыки Голос Исана! — гремел ведущий со сцены.
Кхемджира и слова не успел вставить, как двое уже исчезли в толпе. Услышав голос ведущего и удары барабана, Джет, не дожидаясь одобрения, потащил Чанвита прямо к сцене. Кхему ничего не оставалось, как идти с Пхоном.
Снова нахлынули воспоминания... В прошлой жизни он и его наставник частенько вместе ходили по ярмаркам. Пхавату особенно нравились жареные кальмары...
Взгляд его остановился на прилавке с кальмарами на гриле. Пхон заметил это и тут же предложил:
Кхем отвёл глаза, улыбнулся и покачал головой.
— Нет, спасибо. — он отвёл взгляд и улыбнулся. — Пойдём туда.
Он указал на соседнюю лавку, где продавали вегетарианские жареные спринг-роллы. Насколько Кхем помнил, Парана не особо привлекала мясная пища.
Тем временем у сцены уже расчистили место для танцующих.
— Расступитесь, расступитесь! Сын депутата Банджерда прибыл!
Как только он вышел вперёд, знакомые окружили его аплодисментами. Джет улыбнулся и вскинул кулак к небу, обещая, что сегодня праздник запомнится всем.
Чан не стал врываться в толпу, с настороженным видом осматриваясь по сторонам. Сердце подсказывало, что хорошим это не кончится.
Когда ведущий закончил представление, заиграли барабаны. Джет тут же заорал в ответ, не обращая внимания на косые взгляды рядом стоящих. Он вскинул обе руки и начал танцевать под звуки фина, льющиеся из колонок. Его танец был смесью безумия и шутки, будто он одновременно расчёсывался, пудрился и любовался собой в зеркале. Чан только вздохнул. В такие моменты он жалел, что дружит с ним.
Толпа теснила всё сильнее. Кто-то толкнул Джета, заставив его пошатнуться. Когда он обернулся, готовый рявкнуть, увидел старого знакомого.
— Давно не виделись, — ухмыльнулся Кла, племянник тёмного мага, давний враг его наставника.
Напряжение росло, к Кла подошли ещё ребята, сверля Джета угрожающими взглядами.
На сцене певица и музыканты чуть не сбились, но продолжили играть, хоть и с испуганными лицами.
Чанвит, подумав, что Джет, возможно, кого-то задел своим танцем, поспешил к нему.
Оглядев вражеский состав, а затем снова взглянув на своего худенького друга, Джет почувствовал, как по спине покатились капли пота. Он схватил Чана за рубашку и коротко произнёс:
Тем временем Пхон заметил, что Кхемджира чем-то расстроен, и решил его немного развлечь. Он отвёл его к стенду с тиром и взял десять выстрелов. Выиграл целую охапку плюшевых игрушек и повесил их на шею Кхема, который сам не попал ни разу. Ружьё оказалось для него слишком тяжёлым...
Потом он позвал Кхема прокатиться на детском паровозике и карусели. После этих простых радостей Кхемджира немного расслабился, и даже улыбался чаще. В благодарность он купил для Пхона две шпажки с жареными фрикадельками. Остаток от тех пяти тысяч бат он приберёг, чтобы закупить продуктов для Парана перед возвращением в Бангкок.
Пхон наблюдал за Кхемом, тот, казалось, витал в мыслях и, возможно, скучал по кому-то. Тогда Пхон поджал губы, обдумывая, что бы сделать, чтобы поднять настроение, и ушёл на минуту. Вернулся с сахарной ватой на палочке и вдруг сказал:
— Кхем, ты мне нравишься. Не как младший брат… Я серьёзно. Дай мне шанс ухаживать за тобой.
Кхем замер, не зная, что ответить. Слова застряли в горле. Но прежде чем он успел сказать хоть что-то, позади раздался крик.
Он обернулся и увидел Джета с Чаном, бегущих прямо на него, а за ними целую шайку озлобленных подростков.
Пхон широко распахнул глаза, увидев, кто именно был зачинщиком.
Во главе толпы стоял не кто иной, как Ай-Кла, его соперник, с которым ему предстояло выйти на ринг в ближайшие дни.
Кла оскалился, достал из кармана горсть листьев тамаринда, поднёс их к губам и прочитал заклятие. В тот же миг листья обернулись десятками ос. Никто из торговцев и местных жителей, как ни странно, этого не заметил.
— Пхон, Кхем, бегите! — крикнул Джет.
Пхон понял, что дело плохо, и крепко схватил Кхема за руку. Они бросились прочь, в сторону задней части храма, где стоял пагодный склеп с урнами.
Джет и Чан мчались за ними следом, срываясь на бег сквозь рой ос. Жалили больно, но они не останавливались, пока не обогнули каменную стену храма.
На бегу Джет и Чан обменялись взглядами и встали плечом к плечу. Их ладони легли друг другу на грудь, и они вместе прошептали мантру:
Это было заклинание На Джанг Нганг Кхата, временно парализующее злонамеренных врагов. Оба могли бы, конечно, использовать и собственную магию, чтобы вызвать ос, но не подготовили необходимых компонентов. К тому же, если провести ритуал неправильно, он мог навредить им самим или посторонним.
Но сыну тёмного шамана, такому как Кла, было на это плевать.
Сила заклятья ударила по врагам, парализуя их. На несколько мгновений Кла и его люди замерли. Этого хватило, чтобы Джет крикнул:
Тот сразу понял его замысел и передал связку ключей.
— Чан, забери Кхема и выезжайте к выходу. Мы вас догоним.
Чан кивнул, взял ключи и повёл Кхема.
Но тот всё равно бросил тревожный взгляд назад:
— Джет, Пи Пхон, будьте осторожны.
Подобная забота заставила Пхона улыбнуться даже в такой миг. Но спорить не было времени, Кхем и Чан скрылись, а Эк расчищал им путь, не позволяя кладбищенским призракам встать у них на дороге. Им удалось добраться до машины без происшествий.
Тем временем Джеттана и Пакпхон использовали всё, на что были способны физически, чтобы расправиться с врагами до того, как действие заклятия рассеется.
В традиционном тайском доме Тонг, вернувшись раньше остальных, доложил Парану о случившемся.
Наставник медитировал в зале для практики, но, дослушав до конца, внезапно открыл глаза. Он встал, направился в кладовую и вынес оттуда большой глиняный сосуд, доверху наполненный листьями тамаринда.
Спустившись вниз, высыпал все листья на пол и, не теряя самообладания, начал спокойно, но твёрдо произносить заклинание:
Тем временем вражеские осы продолжали выполнять свою задачу, пока Джет сражался с Кла. Тот уже собирался использовать ещё листья, чтобы вызвать новых насекомых, как вдруг свет луны исчез, и в небе раздался зловещий гул.
Он и его подручные оцепенели. В лунном свете над ними зависло огромное облако ос.
Такие силы мог призвать только тот, кто владеет высшей магией. Обычно даже сильные маги не могли вызвать больше тысячи, а тут… Этим ясно давали понять, что лучше не продолжать.
Он знал, что тот, кто это сделал, не желает вражды и всегда избегает встреч с его дядей, тёмным шаманом. Но Кла не собирался испытывать судьбу. Если эти создания нападут, он либо погибнет, либо больше никогда не будет прежним.
— Чёрт с вами, — процедил Кла.
С этими словами он и его люди поспешно скрылись. Пхон же рухнул без сознания. К счастью, Джет успел его подхватить. На теле и лице Пхона начали проявляться красные высыпания, а температура резко поднялась.
— Блин! — выругался Джет, вскинув голову к небу. Над ними ещё гудел рой ос, словно подгоняя быстрее вернуться домой.
Добравшись до места, трое поспешно внесли Пхона внутрь и позвали наставника.
При себе к него не было ни одного защитного амулета, поэтому тело не справилось с магической атакой. В отличие от Джета и Чанвита, хоть их лица и распухли, но боли они не чувствовали.
Паран не стал вмешиваться, резонно подумав, что пришло время ученикам самим разбираться с последствиями. Надо не только заучивать заклятия, но и уметь готовить противоядия. Джет и Чан остались ухаживать за Пхоном, а вопрос о наказании наставник отложил на завтра.
В ту ночь оба остались на ногах. Кхемджира же спустился вниз с пакетом, в котором находились когда-то аппетитные жареные спринг-роллы. Но пока он бежал, еда помялась и растеклась, и теперь выглядела совсем неприглядно. Кхем уже хотел выбросить её, как вдруг сзади кто-то легко зацепил его за ворот.
Он вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял наставник.
Кхем поспешно спрятал пакет за спину.
Кхем поник, зная, что скрывать бессмысленно, и тихо пробормотал:
— Я… купил жареные блинчики. Но по дороге они развалились.
— Если купил для меня, подай на тарелке.
Кхем замер, не веря своим ушам.
— Н-но они совсем развалились…
Пальцы Кхема дрогнули. Он быстро кивнул, переложил еду в тарелку и поставил перед наставником.
Паран молча сел и неторопливо доел всё, будто перед ним был лучший ужин. Кхем стоял рядом, то поджимая губы, то рвано выдыхая. Он сам не понимал, должно ли ему быть радостно или стыдно.
Когда тарелка опустела, он забрал её, помыл и вернулся. Наставник ждал его.
— Садись, — голос был ровным, но не допускающим возражений.
Кхем подчинился. Паран достал деревянную шкатулку с травами, обмакнул пальцы в лекарство и осторожно коснулся висков ученика.
Хорошо, что я велел Эк и Тонгу проследить за ними… — подумал Паран. — А не то Кхем бы мог кончить, как Пхон…
Кхемджира взглянул на него широко раскрытыми глазами. И когда их глаза встретились, тут же отвёл взгляд, сердце заколотилось так, что готово было выскочить. Он сжал руки, лежащие на коленях.
Паран заметил, как покраснели его щёки, и перевёл взгляд на плюшевых зверушек, свисающих с его шеи. Пальцы скользнули к ключицам, где тоже остались следы укусов.
— Завтра приедут из приюта за пожертвованиями, — сказал он, продолжая наносить мазь. — Всё, что тебе больше не нужно, отдай детям.
Слова прозвучали тихо, но Кхем уловил в них больше заботы, чем во всех наставлениях за прошедший день.