Воспоминания в письмах | Пролог: Пространство и американо
Он смешал горячий американо с безграничной пустотой, объединив их...
Потому что с того момента, как покинул тот дом, всё потеряло направление. Дом, в котором он вырос, становился всё меньше... и меньше... пока совсем не исчез из виду.
Юноша бросил взгляд в зеркало заднего вида и тяжело вздохнул.
Аромат американо, который он выпил перед выходом, всё ещё витал в его восприятии. Возможно, исчезнет раньше, чем он доберётся до места.
Небольшой пикап, одолженный с работы, проехал мимо плотно стоящих домов и остановился перед общежитием неподалёку от университета.
Палящее солнце жгло так, будто светило находилось всего в нескольких станциях метро отсюда.
Он не ненавидел солнце, заливающее небо, и ненавидел жару, которую оно приносило.
— Эй! Ты Аксон, верно? — раздался голос пожилой женщины, когда она подошла, увидев, как парень колебался перед одним из зданий.
Юноша в просторной белой футболке и выцветших джинсах нахмурился.
— Да. Вы хозяйка общежития? — сразу спросил Аксон.
Женщина с улыбкой кивнула, и он вежливо поприветствовал её лёгким поклоном.
— Я знала, что ты приедешь сегодня. С самого утра жду.
— Простите, что заставил вас ждать.
— Да брось, я же пошутила. Не бери в голову, — непринуждённо ответила она, а её светлые глаза устремились к большим чемоданам и вещам в кузове пикапа. — Много у тебя всего, да?
— Хочешь, позову кого-нибудь помочь?
— Не нужно, спасибо, — спокойно ответил юноша, прежде чем последовать за женщиной, чтобы заняться документами и подписать договор, как они и договаривались по телефону.
— Почему так внезапно решил переехать? Повезло, что комната была свободна.
— Возникли кое-какие трудности, — уклончиво ответил Аксон, просматривая правила проживания.
Женщина всё это время улыбалась.
— Забавно... Эта комната пустовала годами. Каждый раз, когда кто-то собирался заселиться, в последний момент передумывал. Как будто она тебя ждала, сынок.
Аксон лишь пожал плечами. Он почувствовал, как по телу пробежал холодок, не из-за странной истории, а потому, что впервые в жизни кто-то назвал его «сынком».
— Уборщица уже всё подготовила. Можешь начинать заносить вещи.
— Кроме меня, здесь круглосуточно дежурит охранник. Если что понадобится, просто зови.
Женщина, будто разговаривая сама с собой, мягко улыбнулась, наблюдая за юношей, полностью поглощённым деталями контракта. Его сдержанная осанка резко контрастировала с добрым, почти нежным взглядом.
Аксон поставил подпись и передал задаток. Женщина бережно убрала бумаги и поспешила за ним, радуясь, что наконец-то в комнату заселяется жилец.
— Если что, можешь позвать охранника, он поможет.
— Осторожно на лестнице, — напутствовала она, глядя, как он поднимается с тяжёлым чемоданом. Если бы сил хватило, сама бы помогла.
Аксон остановился перед дверью с номером двести четыре. Лёгкий ветерок коснулся лица, когда он вошёл внутрь и с интересом огляделся вокруг.
Комната была пуста, но полностью обставлена мебелью. Несмотря на то, что впереди его ждали переработки и попытки свести концы с концами, он был доволен.
Ближе к вечеру он более-менее разобрал вещи, хотя работы оставалось ещё много. Измотанный, он повалился на большую кровать и уставился в белый потолок, такой же пустой, как и его мысли. Всё словно замерло в тот момент, как он решил жить один. Один. Только он.
С открытого балкона в комнату ворвался ветер. Аксон взглянул на небо, окрашенное мягким розоватым светом, и прикрыл глаза, позволив тишине убаюкать себя.
Во сне он услышал далёкую мелодию. Музыку, доносившуюся словно из другого мира. Это был сон?
Звучание казалось реальным и одновременно сюрреалистичным. Он слушал её долго, боясь, что стоит открыть глаза и всё исчезнет.
Она была прекрасна. Никогда прежде он не слышал ничего подобного. Или, может быть, именно во сне разум способен сочинить идеальную колыбельную, как заботливая мать, рассказывающая сказку своему ребёнку...
И жили они долго и счастливо...
А каково это, лежать, слушая, как мама рассказывает сказку на ночь? Он никогда не знал такого чувства.
Громкий звон разбитого стекла вырвал его из дремоты. Но музыка… музыка, которую он считал сном, теперь звучала ещё яснее. Аксон резко сел и осмотрелся. Звук доносился, похоже, из соседней комнаты?
Он нахмурился, заметив движение в углу. Откуда-то лился странный свет, хотя в комнате было темно, а солнце уже село. Медленно, с осторожностью, он направился к источнику.
Большое зеркало в углу вдруг казалось чужим. Оно не отражало реальность комнаты, а другой мир, далеко за пределами этого пространства. С каждым шагом мелодия становилась всё громче. Аксону стало трудно дышать.
Когда он приблизился вплотную, отражение в зеркале сменилось другим юношей!
Тот, кто в зеркале только что подбирал осколки разбитого стекла, резко поднял голову, будто почувствовав на себе чей-то взгляд. Он был так же ошеломлён, как и сам Аксон.
Они замерли, смотря друг другу в глаза.
И в тот момент, когда их взгляды пересеклись... музыка оборвалась.
Аксон почувствовал, как всё тепло от утреннего американо испарилось из тела, оставив только пустоту.
Прохладный ветер коснулся его лица. Над головой засияли звёзды.
Казалось, сама ночь замерла, чтобы стать свидетелем встречи, которая навсегда изменит чью-то судьбу.