Воспоминания в письмах | Глава 15: Храни это в секрете
Сегодня он проснулся позже обычного. Глубокий сон восстановил силы, и выбраться из постели оказалось куда легче, чем в учебные дни. Смотреть в зеркало уже стало привычкой для Аксона. Этот выходной он обычно посвящал чтению.
— Сегодня ты поздно встал, — прозвучало привычное утреннее приветствие.
— Холодная погода заставляет меня спать дольше, — ответил он.
— Здесь так жарко, что невозможно терпеть.
— Какая жалость, — Аксон нарочито насмешливо пожал плечами, одновременно зевая и закидывая полотенце на плечо. — Думаю, сегодня заеду домой перед тем, как поехать в университет.
— Да, всего два часа. Скукотища, — проворчал он, открывая шкаф. — Времени ещё достаточно, так что сначала поеду домой.
— Да. Давно его не видел. Не знаю даже, как он там.
— Понимаю, — кивнул Сонгджам, наблюдая за ним так же, как каждое утро. Он даже знал, где именно Аксон хранит форму в шкафу.
— Знаешь, я испеку для отца панкейки.
— Отличная идея. Я бы тоже хотел попробовать когда-нибудь.
— Убедить меня готовить для тебя непросто, — с лукавой усмешкой подмигнул Аксон, снимая с вешалки форму. Но, заметив выражение на лице другого, нахмурился.
— Ты ведь вернёшься, правда? — голос Сонгджама ослаб, и Аксон замер. Он встретился с ним взглядом и увидел в его глазах глубокий страх.
Аксон только широко улыбнулся. Этот мальчик вечно об этом думает, да?
— Конечно, вернусь. Я всегда возвращаюсь.
Сонгджам кивнул, облегчённо выдохнул и натянуто улыбнулся, снова уткнувшись в книгу, не заметив тревожного взгляда, которым Аксон посмотрел на него.
Мы уже слишком привыкли к присутствию друг друга...
Аксон быстро принял душ, оделся и вышел из комнаты, не забыв махнуть рукой Сонгджаму, который тоже собирался уходить. Двери закрылись почти одновременно, и в тишине комнаты эхом отразилось ощущение, будто там существовали только они двое.
На автобусной остановке перед университетом он сел в транспорт. В это время было спокойно, и он занял своё любимое место у окна. Рассеянно глядя на пейзаж за стеклом, достал телефон из кармана, чтобы проверить уведомления, как делал всегда.
Он прочитал новую главу романа, который, казалось, никогда не заканчивался. Когда закончил и уже собирался убрать телефон, экран привлёк его внимание. Это была фотография радуги, которую он сделал днём раньше, с фразой Кэйо, которую помнил слишком хорошо. Что-то в этих словах не давало покоя, но Аксон знал, что скоро радуга исчезнет...
Фраза и взгляд Кэйо запечатлелись в памяти, всегда были рядом. Глубоко вздохнув, он отогнал мысли, убеждая себя, что всё, что делает Кэйо, исходит лишь из доброты, без скрытых намерений.
Даже среди неопределённости в отношениях вокруг, Аксон ясно понимал, что чувствует и к кому, даже если между ними не было никакой возможности.
Сойдя на своей остановке, он направился к дому, что находился чуть дальше. По дороге его захлестнули воспоминания детства: знакомые места, магазин у дороги, палатка с едой. Он поздоровался с соседкой, развешивавшей бельё, и ответил на вопрос с неуверенной улыбкой.
— Пока не знаю, — пробормотал он, почесав голову. Его глаза загорелись, когда соседка шепнула:
— На днях я приносила еду твоему отцу и видела, как он поливает растения во дворе.
— Да. Он хочет, чтобы ты вернулся.
Аксон улыбнулся, услышав это, и, попрощавшись, подошёл к воротам дома. Несмотря на то, что у него был ключ, он предпочёл позвонить в звонок.
На пороге показалось лицо, похожее на его собственное. Человек, открывший калитку, едва заметно улыбнулся, но сделал вид, будто раздражён неожиданным визитом.
— Почему не предупредил, что придёшь?
— А зачем? Это ведь и мой дом тоже, — парировал Аксон и вошёл, чувствуя, как грудь наполняется теплом.
— Я как раз собирался обедать. Хочешь поесть со мной? — спросил отец.
Несмотря на безразличный тон, Аксон заметил, что он уже ел.
— Не голоден, — отмахнулся он, но всё же пошёл разогреть еду, будто не замечая, что она и так была тёплой.
Отец и сын разделили момент молча, но на этот раз в тишине не было неловкости.
Когда он доел, то исчез на кухне. Был занят десертом, который хотел приготовить отцу впервые, хоть и заранее тренировался. То, что хозяйка общежития и вахтёр съели до последней крошки, было лучшим подтверждением, что получилось вкусно.
— Что это? — спросил отец, когда увидел, как сын вышел из кухни с двумя тарелками. Аксон поставил их на стол, за которым с детства всегда стояли три стула. Показалось, глаза отца чуть расширились от неожиданности.
Юноша внимательно следил за тем, как отец качает головой. В его взгляде было что-то такое, будто он сдерживает слёзы.
— Я помню, когда был маленьким, ты часто готовил их для меня, — настойчиво сказал Аксон, пока отец наконец не признал, что был тронут. — Когда я остался один в общежитии, решил попробовать приготовить.
— На вид невкусно, — пробурчал отец, отвернувшись, хотя уголки губ всё же дрогнули в улыбке.
— Сначала попробуй, а потом говори.
Отец вздохнул, будто соглашался на жертву, но в итоге съел всё до последнего кусочка.
Аксон сделал вид, что ему всё равно, собрал тарелки, вымыл их и через некоторое время вернулся к отцу, который всё ещё сидел за столом. Это было то самое место, где можно одновременно видеть включённый телевизор и читать одну и ту же газету снова и снова.
— Дома без дела скучно, правда? — спросил Аксон, очищая апельсин за столом и поглядывая на шоу, которое любил смотреть. Давно он не ощущал этого уюта.
— Скучно до безумия. Хочу снова работать.
— Врач ещё не разрешил. Тебе не стоит так перенапрягаться.
— Хочешь, чтобы я сидел дома один до самой смерти?
— Это же не значит, что ты хочешь, чтобы я снова жил здесь, да?
— Конечно нет, — ответил отец, не поднимая глаз от газеты. — У тебя ведь сегодня занятия?
— Думал, ты останешься на ужин.
Аксон громко рассмеялся, выбросил кожуру от апельсина в мусорное ведро и ещё немного посидел, пока не пришло время выходить. И вдруг кое-что вспомнил.
— Расскажи ещё раз про своего друга.
— Расскажу по дороге до автобусной остановки, — сказал отец, складывая газету и поднимаясь, чтобы проводить сына. Это был первый раз, когда отец пошёл с ним до остановки, и Аксон был благодарен самому себе за то, что завёл этот разговор.
Кроме новых деталей о том друге, он постепенно начал лучше понимать и отца, и мать.
— Мы втроём дружили ещё со старшей школы. Я с твоей матерью был близок ещё до того, как мы встретили его. Твоя мама любила знакомиться со всеми подряд, и, думаю, поэтому мы стали друзьями.
Аксон кивнул, продолжая идти рядом с отцом по знакомой дороге.
— Но он мне не особенно нравился, потому что твоя мама всё время с ним разговаривала.
— Конечно нет, — возмутился отец, отчего сын рассмеялся.
— Мы росли вместе до университета, потом разошлись по разным дорогам, но всё равно иногда поддерживали связь.
— А про то, что ты говорил, будто он странный?..
Отец лишь покачал головой, явно не желая вдаваться в подробности.
— Некоторые вещи лучше оставить в секрете.
— Жаль, правда? Если бы он был здесь, ты бы не был так одинок. Я ведь никогда не видел у тебя других друзей.
— Мне не нужны новые друзья, — пожал плечами отец, показывая, что одиночество для него привычно. — К тому же, однажды он может вернуться.
Аксон удивлённо посмотрел на подъезжающий автобус, который остановился как раз вовремя.
Пришлось быстро попрощаться, махнуть рукой и запрыгнуть внутрь, оставив отцовские истории позади. А отец всё ещё провожал его взглядом, пока автобус не скрылся вдали.
Когда Аксон добрался до университета, он поспешно вышел, так как уже опаздывал из-за долгого разговора с отцом. Но, проходя мимо кафе у корпуса, вдруг резко остановился, увидев знакомый силуэт.
Она снова была там. Девушка смотрела на дерево, которое он сам часто разглядывал из аудитории. То самое дерево, описанное в романе, что он читал.
Аксон не стал привлекать внимание и просто наблюдал. Она молча следила за падающими листьями, пока краем глаза не заметила его. Девушка вздрогнула.
— Ты меня знаешь? — Аксон воспользовался моментом и приблизился. Но она сразу отступила назад, опустив глаза, словно раздумывая. И всё же, вместо того чтобы убежать, как раньше, ответила:
Услышав своё имя, он почувствовал себя как те самые листья, медленно срывающиеся с ветвей.
— Прости, но мне нужно на занятия, — перебила она, явно смущённая и избегая разговора. Аксон схватил её за запястье, не желая отпускать.
Она опустила глаза, снова раздумывая, потом тяжело вздохнула.
Только после этих слов он нехотя разжал пальцы, позволяя ей уйти. Он видел её смятённое лицо, полное тревоги и сомнений.
— Ты свободен завтра в час дня? — спросила девушка, и он поспешно кивнул, боясь, что она передумает. — Тогда встретимся завтра днём в кафе?
Аксон снова смотрел, как она убегает, но на этот раз он не чувствовал себя потерянным. По крайней мере, девушка решила поговорить с ним. Даже если он всё ещё не знал, действительно ли она та загадочная незнакомка, которую он ищет.
Первый романтический момент случился ночью, на балконе комнаты Аксона. Он увидел падающую звезду, пока Сонгджам, прихватив подушку, лёг на пол в надежде заметить хотя бы одну. В ту ночь в мире Сонгджама звёзды не падали, вместо них шёл дождь.
— В новостях сказали, что ещё одна упадёт в два часа ночи, — сказал Аксон, устроившись у окна и распахнув шторы шире обычного. Он только что проверил информацию в телефоне и заметил необычный интерес Сонгджама к падающим звёздам.
— А сколько сейчас времени у тебя?
— А у меня только девять, — ответил тот, лёжа на животе, уткнувшись лицом в подушку. Ждать было слишком долго для человека, привыкшего рано засыпать.
— Тогда можешь поспать, я разбужу.
— Не волнуйся, лучше я подожду с тобой.
Но меньше чем через десять минут Сонгджам уже крепко спал.
Аксон только покачал головой с усталой улыбкой, вышел на балкон и посмотрел на звёздное небо. Ночь была ясной, усыпанной светящимися точками. Он лишь надеялся, что к двум часам ничто не заслонит звёзды.
Вернувшись к окну, Аксон читал книгу, пока ждал. Сонгджам напротив спал крепко, устав после целого дня учёбы. Было ясно, что у него скоро экзамены.
Даже с закрытыми глазами он не мог скрыть своих чувств. Аксон всё равно ощущал тепло из того другого мира, тепло от того, кто умел дарить его сердцу покой.
— Сонгджам! — позвал Аксон, когда будильник зазвенел без десяти два.
Тот слегка пошевелился от звука его голоса и с трудом открыл глаза.
Сонгджам сразу сел, протирая глаза руками, и взглянул в окно.
— Отсюда видно? — больше для себя пробормотал Аксон, выглянув на балкон и вернувшись с тревожным выражением на лице.
— Тебе лучше лечь спать. Если не увидишь, ничего страшного.
Сонгджам оторвал взгляд от балкона и посмотрел прямо в обеспокоенное лицо Аксона. Для него в этот миг звезда уже упала и осветила всё вокруг.
— Может, вынести зеркало на крышу?
— Это выглядело бы странно, — рассмеялся Сонгджам, понимая, что больше всего увидеть падающую звезду хочет сам Аксон.
— Да, наверное, ты прав. И ещё я боюсь разбить зеркало.
— Ты должен хорошо беречь это зеркало, знаешь?
— Ценой своей жизни, — ответил Аксон, заметив, как Сонгджам пристально смотрит на него во время разговора.
Они смотрели друг другу в глаза долгое время. В их взглядах отражались яркие, живые чувства. Пусть один находился под ясным небом, а другой под проливным дождём, эмоции оставались одинаково сильными и безошибочно узнаваемыми.
Сонгджам улыбнулся и поманил Аксона ближе к зеркалу. Закрыв глаза, Аксон мягко коснулся губами холодного стекла. Его губы дрожали, по щекам скатывались слёзы. То была боль от всепоглощающей, но невозможной любви. Зеркало разделяло их, позволяя лишь такую близость.
Сонгджам поцеловал то же место с другой стороны, оставив отпечаток их первого поцелуя. Тепло задержалось на стекле, но оба знали, что оно рано или поздно исчезнет. Однако этот миг был вечным.
Вдруг на небе пронеслась падающая звезда, и оба устремили к ней взгляд. Они молча спрятали поцелуй в сердце и позволили себе насладиться видом звезды, словно она соединяла их миры.
— Это была лучшая ночь на свете, — прошептал Сонгджам. Эти слова навсегда отпечатались в памяти Аксона.