Твой Третий | Глава 17: Должности недолговечны, легенды вечны
Говорят, в каждом событии жизни всегда есть и светлая, и тёмная сторона.
Полгода назад его сердце разбили. Он напивался, бежал на южный остров, чтобы спрятаться и отдышаться. Исчезновение ударило и по работе, и по ферме. Адисорн был как корабль, если капитан пропадёт, судно начинает крениться, теряет курс. Внутренняя устойчивость рушится. И именно тогда он понял, что кто-то вмешивается.
Дошло до того, что даже возникала мысль убрать врага. Хорошо ещё, что он догадался заранее.
Но главное было другое. В его жизни появился человек. Пусть его и отправил старший брат, но время, проведённое рядом, испытания, которые пришлось пройти вместе, изменили всё. Он и не собирался никого любить, сердце не берёг. И вот это случилось. Незаметно, неотвратимо. Сначала лёгкое впечатление, потом привязанность, и наконец любовь.
С чувствами у него беда, он совсем не умел говорить о них. Репетировал перед зеркалом, искал правильные слова. А когда находил, обстоятельства срывали момент. То Джэм засыпал, то кто-то мешал, то случай всё портил.
С делами же было иначе. Он был тигром-одиночкой. Всегда наблюдал за добычей на расстоянии. Рядом был старший брат, единственный, кому доверял. И чем больше доверял, тем больнее оказывался удар. Это было как когти хищника, рвущие плоть. Он, тигр, ничего не делал в ответ, хотя мысли о том, чтобы сжечь чужие кости, были.
Теперь же его личные раны и сердечные переплелись. Пришло время не прятаться, а разом решить все вопросы.
Великие дела требуют спокойного ума. Но ещё и духовной опоры.
— Насколько это точно? — спросил Сам. И речь была не о стрельбе снайпера.
— Никогда не промахиваюсь, — ответили уверенно.
Сам сидел в гостевой комнате главного дома. Брат толкнул его плечом и шепнул:
— Син Саэ самый точный во всём Корате.
Третий посмотрел на отцовского предсказателя, потом на брата.
Да ну! Если гороскоп хороший, он поверит, а уж если плохой, сразу же объявит ложью.
— Что хочешь узнать? Работу? Здоровье?
— Любовь, — сразу выпалил Сам.
— Господи, вот уж не думал, что услышу такое от вас, Кхун Сам, — предсказатель расплылся в улыбке. — Вопрос слишком общий. Лучше бы уточнить.
Мужчина окинул взглядом его резкие черты, будто понял всё сразу.
— Вполне возможно. Но доказать это ещё предстоит.
— Всё зависит только от вас. Снаружи и изнутри.
— Нужно обследование внутренних органов?
— Сам! — перебил его Второй. Он заходил слишком далеко.
Предсказатель кашлянул и продолжил:
— Раньше вокруг вас было много людей, и вы вроде бы откликались на всех. Внутри сплошные сомнения. Снаружи выглядели как бабник, с десятком любовниц.
— Мне теперь подать на гадателя за клевету? — Сам приподнял бровь.
— Успокойтесь. Я лишь хотел сказать, что если хотите добиться успеха, делайте это по-настоящему. Будьте прямолинейным. Говорите что думаете или чувствуете. И главное, ясность. Сознательность. Помните, что внимательность рождает мудрость.
Сам нахмурился. Ответа на главный вопрос он так и не услышал. Поэтому спросил напрямую:
— Ладно, без обходных. Когда я женюсь? Разве это не самый прямой вопрос?
— Судя по лицу, примерно в тридцать пять.
— Тридцать пять?! Это ещё пять лет! — глаза Сама округлились. Он не хотел ждать. Он хотел, чтобы его пара по имени Джиранат была с ним уже сегодня. Сейчас. Немедленно!
— Не спешите жаловаться. Это всего лишь предположение. Но, погодите… Я чувствую ещё одну энергию.
— Что там? — Сонг подался вперёд, пока лицо Сама уже стало каменным.
— В Адисорне скоро произойдёт большое событие.
— Свадьба? — Сонг аж подпрыгнул, вспомнив, что когда его сестра выходила замуж, гадатель тоже предсказал это. — Боже, у меня мурашки! Какой же он точный!
Сам закатил глаза и тяжело выдохнул:
— Да, событие серьёзное. Я только что подписал бюджет на новогоднюю вечеринку.
Он был раздражён, ведь гадатель казался шарлатаном. Больше он ему не верил.
Последнее время Джэм почти не видел Кхун Сама. Только бэнто-ланч, аккуратно подвешенный у дверей по утрам. Он понимал, что Сам загружен, у него мало времени. И наоборот… всё чаще оказывался рядом с Кхун Тиром. Работа, обеды вместе, прямо как сегодня.
— Поехали пообедаем, — сказал Тир, усаживая его в роскошную машину.
— Я боюсь, что не успею к дневному мероприятию.
— Ерунда. Ты со мной. Кто осмелится сказать хоть слово? Правда же?
Джэм промолчал. В тот полдень они оказались в ресторане в Корате. Для него это было почти событие, ведь с тех пор как он приехал в Адисорн, почти никуда не выбирался.
— Нет, ты очень добрый и дружелюбный.
— Неужели совсем не волнуешься?
— С чего мне волноваться? — Джэм улыбнулся во весь рот. Он не понимал, в какую игру играет собеседник, но решил ответить улыбкой и лёгкой иронией.
— Обычно никто не осмеливается подойти ко мне. Все боятся. А тебе повезло, я сам дал возможность быть рядом.
— Ха, ну ладно, — Джэм поднял стакан воды и сделал глоток, пряча замешательство. Да, Кхун Тир вёл себя приветливо, но его близость иногда давила. В этом было что-то… странно возвышающее. И всё же он вспоминал другого человека, который никогда не кичился, а напротив, был безумно прост и дружелюбен.
Почему я скучаю по тебе, Кхун Сам?..
— Как тебе Адисорн со стороны? — спросил Тирачуан, которому хотелось узнать поближе того, кто с первой встречи зацепил его настолько, что теперь он жаждал заполучить его рядом с собой.
— Насколько я знаю, Адисорн начинался как апельсиновая ферма. Потом бизнес расширился, появились рестораны, туризм, гостиницы. Получился целый туристический комплекс с огромным потенциалом. Всё выглядит очень устойчиво.
— Всё это моя заслуга. Без меня Адисорн так бы и остался фермерским хозяйством, что основал дядя Деча.
— А Кхун Сам?.. — тихо спросил Джэм.
Ему хотелось понять, как Тир видит Сама. Внутри всё ещё оставалась путаница.
— Сам? Он всего лишь пешка дяди Дечи. Я настоящий лидер. Даже Тен, если у него проблемы, приходит за советом ко мне.
Джэм не спорил, хотя в душе усмехнулся. Тир слишком любил хвастаться, словно забыл, что всё равно работает на Кхун Сиба. И как бы он ни расхваливал себя, для Джэма это не имело значения. Но то, что он выложил это сам, было ему на руку. Меньше вопросов придётся задавать.
— Пи Тир, ты такой талантливый.
— Ну… — тот лишь пожал плечами. — Хочешь стать частью этого? Приходи ко мне домой, я покажу награды, подтверждающие мои успехи. Обычно храню всё в своём кабинете, но дома только самое важное.
— Ты живёшь один? — Джэм прищурился. В голове мелькнула мысль залезть прямо в логово быка и закончить всё разом…
— Один, — ответил Тир и продиктовал номер дома.
Они пообедали, пробуя блюда одно за другим.
В тот вечер Джэм, приняв душ, переоделся в пижаму и сел на кровать, вытирая волосы полотенцем. Дышал часто, тяжело. В последнее время в голове было слишком много мыслей. Многое нужно было осознать.
Чем закончится история с Кхун Тиром?
И что означает этот бэнто, что Кхун Сам приносит каждое утро?
Он жил, был рядом, и только мысли о нём уже вызывали желание позвонить. Джэм уставился в экран телефона своими большими круглыми глазами.
— Мой Пи Третий, — прошептал он.
Нет, Сам не был его. Но имя на экране вызвало странное чувство. Джэм не мог его объяснить, но всё же провёл пальцем по экрану и принял звонок.
— Его вызывает Трайпхоп, — с другой стороны прозвучал голос, явно подделанный.
— Понял. Что случилось, Пи Третий?
— У меня есть его номер, Лайн, Инстаграм. Но он даже не смотрит в мою сторону.
Джэм почесал затылок. Наверное, тот голодный и злой. Наверняка не ел, вот и названивает, раздражая всех, хотя уже почти десять вечера.
— Если волнуешься, так и скажи.
— Я всё ещё не вернулся домой.
Потом Сам внезапно сменил тон, заговорил мягче, рассказал, что ночует в доме на дереве, в своём кабинете, куда Джэм уже однажды ходил вместе с ним за рюкзаком, упавшем в воду.
— Любишь всем говорить отдыхать больше, а сам пренебрегаешь. Поезжай домой, поешь хоть что-нибудь. У тебя уже паразиты в животе плачут.
В трубке послышалось движение, будто он собирал вещи.
— Не засыпай пока. Поговори со мной. Одному за рулём страшно.
— Да, лапшу, — отозвался Джэм, лёжа на боку с телефоном у уха. Часть его хотела зажать уши, когда человек на другой стороне линии снова начал жаловаться.
— История хаотичного подростка, влюблённого в лапшу быстрого приготовления. Держись проще, ешь рис с рыбой.
— Мы уже почти неделю не ужинали вместе.
— Ты занят. Я тоже, — пробормотал он.
И вдруг Кхун Сам стал… жаловаться? Или даже ныть? Слышались его вздохи. Джэм не понимал, какой приём тот использует. Только слышал, как он снова и снова тянет. И в ответ не находил слов.
— Не влюбляйся ни в кого. Пока.
…Джэм молчал. В груди будто снова разливалось то странное чувство тепла и холода. На самом деле оно и не исчезало.
— Я буду зарабатывать очки в свою пользу.
Джэм поджал губы в тонкую линию. Хотелось спросить напрямик, что он имеет в виду, но он знал, что снова услышит какую-нибудь шутку. В итоге оборвал разговор первым, прежде чем ещё больше запутаться.
— Я хочу спать. Езжай аккуратно.
— Спокойной ночи. Надеюсь, я тебе приснюсь, Джэм, — и издал громкий поцелуй прямо в динамик.
Он сбросил звонок, словно телефон обжёг руку, и рухнул на другую подушку. Натянул одеяло до подбородка. А в ушах всё ещё звучал глубокий звук поцелуя. Сердце билось неровно, мелкая дрожь пробегала по коже.
Разговаривать с ним всё равно что кататься на американских горках. То раздражает, то упрекает, то гонит кровь быстрее.
Все тревоги, что мучили Джэма, рассыпались прахом. Почему? Да потому что если уж он может терпеть Кхун Сама, то всё остальное в этом мире ерунда.
В праздничный день Джэм не хотел сидеть без дела и отправился с Сай Чу собирать апельсины. На нём был джинсовый комбинезон и сапоги, в руках ножницы для срезки. Он ловко тянулся к веткам, заполняя корзину плодами, ни слишком крупными, ни слишком мелкими.
Когда мысли уносили его далеко, работа шла хуже. Но он всё равно получал удовольствие. Одни деревья были выше него, приходилось карабкаться. Другие ниже, поэтому достаточно было привстать на носки.
Тысячи гектаров апельсиновых садов тянулись рядами. Между секциями были проложены дорожки, разделяющие узкие переулки. Люди работали всей семьёй: братья, дяди, тёти, старики. И пока небо не стало темнеть, в садах слышались их голоса.
Когда потемнело, Джэм зашёл в Домашнее Кафе, купил сладостей и направился домой.
Оставшись один, он снова отвлёкся на мысли. Когда-то он спросил Лан Тао, что тот думает о Кхун Саме. И тот ответил, что… не видит в нём взрослого с дурным характером, каким все привыкли его считать. Так что, возможно, ему нравился Сам. Но не ясно, какие именно чувства он испытывал.
Может, он просто восхищался Самом. Может, был впечатлён тем, что тот всегда заботится о других. В любом случае, в сердце Джэма снова росла путаница.
Он не хотел захлёбываться в этом. Чувствовал себя так, словно барахтался в ванне без возможности выбраться. И с каждым днём было всё труднее дышать.
В ту ночь он снова не смог уснуть. Тогда решил, что нужно что-то делать. Он больше не хотел оставаться в этом. Быть рядом с Кхун Самом плохо для сердца. Значит, надо поторопиться и закончить работу.
С этой мыслью он вскочил с кровати. Надел очки, взглянул на цифровой циферблат, поняв, что уже почти десять вечера. Натянул поверх пижамы куртку, капюшоном прикрыл половину лица. Достал из сумки фонарик и, на случай неожиданностей, электрошокер.
Дом Тира находился на просторном участке, за апельсиновыми садами. Идти по освещённым дорожкам он не рискнул, на каждом углу дежурили охранники. Поэтому свернул в темноту апельсинового сада, туда, где не было фонарей.
Часть его дрожала от страха… но другая не понимала, откуда взялась эта безумная смелость пробираться вперёд. И вдруг он услышал шаги позади. Застыл. Рукой крепче сжал электрошокер, готовый в любую секунду ударить. Может, это всего лишь воображение? Но когда он замедлил шаг, звук шагов тоже стал тише. А когда ускорился, шаги ускорились за ним.
Джэм глубоко вдохнул, сосчитал до десяти, готовясь рвануть, как марафонец. Но едва он сделал первый рывок, как невидимая рука схватила его за шею сзади. Джэм вздрогнул, резко развернулся и ударил обидчика электрошокером.
Глубокий рык сорвался у того из груди, когда разряд ударил в руку. Сжав зубы, он резко вывернул запястье Джэма так, что устройство упало на землю.
Коренастый мужчина сорвал с него капюшон, закрывавший половину лица. Увидев, кто перед ним, он тут же прижал его к себе и осторожно осмотрел запястье.
— Забудь про мою руку. Скажи, тебе больно?
— Уже нет. Пустяки. Только щиплет немного.
Сам облегчённо выдохнул, но тревога не отпускала. Он невольно щёлкнул Джэма по голове.
— Ты что тут делаешь, в темноте, с электрошокером и фонариком? Как будто на войну собрался!
— Так зачем ты вышел? — Сам сверлил его взглядом в темноте.
— Я… я проголодался. Хотел на ночной рынок, да заблудился, — Джэм отвернулся, обхватил живот и произнёс с жалобным тоном: — Очень голоден.
Сам вздохнул. Он хотел было вытянуть из него правду, но сердце не выдержало. Вместо серьёзного допроса получилось мягкое ворчание:
— Хоть голоден ты, хоть потерялся, хоть что угодно, ты должен был позвонить мне. Сколько ты тут плутал?
— Почти полчаса, — тихо признался Джэм, совсем сникнув.
Сам покачал головой, достал телефон.
— Кхун Вичай, пришлите врача из медцентра в Тор Рунг.
Затем обернулся к Джэму и указал себе на спину:
— Нет, ты больше никуда не пойдёшь пешком. Залезай.
— Живо забирайся, или оставлю тебя тут на съедение привидениям. В апельсиновых садах их полно, шею свернут и не заметишь.
— Не надо пугать, — фыркнул Джэм, но всё же забрался ему на спину. Сам крепко подхватил его под коленями.
Джэм обвил руками его шею и положил подбородок на широкое плечо.
Мускулистый мужчина нёс его обратно к стоянке, где ждал внедорожник. Сам решил сперва накормить Джэма. Дома он всё равно ест всякую ерунду и лапшу из пачек. Вспомнилось, что в прошлый раз он готовил что-то… чапагури? И это при том, что каждое утро Сам старательно вешает перед дверью бэнто. Ест ли он его вообще? Наверное, для Джэма это стало привычкой.
Они шли молча, но в глубине оставались вопросы, подозрения.
— Смотри, если вздумаешь творить глупости…
— Говори сразу и признавайся, — низкий голос без тени шутки заставил его поёжиться.
— А если и вправду есть что скрывать? — тихо спросил Джэм, вспомнив, ради чего его сюда отправил начальник. Но злость закипала.
— Вот и злись потом семь дней и семь ночей, — буркнул он, прижимаясь щекой к знакомому плечу.
— Что это за мольбы? Думаешь, я так легко отстану?
— Пусть. Злись неделю. Но не больше.
— Это же просто гипотетический случай. Почему ты так зацепился?
Сам усадил Джэма на заднее сиденье. Вместо того чтобы отвезти домой, направил машину на ночной рынок. В итоге они оказались в ресторане с хот-потом.
— Тут тоже лапша есть, — пробормотал Джэм, разглядывая меню.
— Закрой глаза и подумай. Я не хочу ничего плохого. Сделаю всё, что захочешь.
Услышав это, Джэм резко обернулся, готовый устроить сцену. Но встретившись с внимательным, почти прожигающим взглядом, вдруг почувствовал себя неловко. В итоге уступил и позволил Кхун Саму самому заказать еду. Тот выбрал рисовый суп с множеством закусок, и это сразу напомнило Джэму время на острове.
Пока они ждали, вовремя подошёл дежурный врач. Осмотрев запястье, он заключил, что ни перелома, ни вывиха нет.
После его ухода Джэм с упрёком пробормотал:
— Я же говорил, что всё в порядке. Глупый ты.
— Лучше убедиться у врача и ничего не найти, чем потом пожалеть, что не проверил, — спокойно ответил Сам.
— Ну да, — сухо буркнул Джэм. Подняв глаза, он заметил, что Третий был в повседневной одежде, волосы падали ему на лоб, и от этого он выглядел лет на десять моложе.
— Я только что вернулся из города, — Сам будто заранее знал, что Джэм спросит, как он здесь оказался. — Был на свадьбе дочери губернатора. В последнее время одни церемонии и торжества, совсем не было времени навестить того, по кому так скучаю… Вот и вышло, что я крался по двору, думая, что ты вор. Чуть было не выстрелил, представляешь?
— А что ты вообще делаешь у меня дома в такое время? Почему не пошёл к себе?
— Так, решил заглянуть, — Сам не признался, что пришёл именно к нему. Ему хватало того, что хотя бы крышу его дома увидел. — Скоро Новый год. Ты уже придумал костюм?
— Нет ещё. А зачем спрашиваешь?
— Как мы поженимся, Банан-Шалун, если ты пойдёшь первокурсником, а я второкурсником? — Сам сказал это так серьёзно, что Джэм не выдержал и улыбнулся, щуря глаза. Он вспомнил, как тот наряжался бананом, и внутри всё потеплело.
Сам тоже усмехнулся. В прошлом году что бы он ни надевал, всё заканчивалось тем, что на шею ему вешали гирлянду из бархатцев «на удачу». Но этот год был особенным. В голове уже созрел план.
— Да меня всё равно из игры вычеркнули, — Сам засмеялся. — Так что только мы вдвоём.
— Тогда ладно! — Джэм тоже загорелся идеей. Разве не круто открывать подарок дважды?
И вот настал день, которого ждали многие: новогодний вечер и праздничная вечеринка. Утром состоялась ежегодная церемония награждений, а вечером намечался грандиозный праздник. В этом году большинство голосов получил «призрачный» сценарий.
Главная площадь Адисавана превратилась в кладбище, рассчитанное на тысячи гостей. Здесь были все, от простых сотрудников до руководителей. Фоном служили горы, воздух был наполнен ароматом зимних цветов и запахом ладана. Вход выглядел как ворота в дом с привидениями, в полумраке мерцали красные огни, время от времени поднимался дым, на деревьях висели талисманы против нечисти, а музыку сопровождал женский плач. У всех по коже бежали мурашки.
Джэм пришёл вместе с Лан Тао, так как они были в одной команде на фабрике. Лан Тао вцепился в его руку, в ужасе озираясь по сторонам.
— Бояться нечего, — успокоил его Джэм, глядя на друга, наряженного медиумом. Сам он не знал, смеяться или дрожать от страха. Кто вообще проголосовал за эту тему с привидениями?
Вокруг бродили «призраки». Кто-то с фальшивыми кишками наперевес, женщина в красной повязке с ребёнком на руках, шаман с огромными бусами, зомби, тянущие руки… И всё это ради главного приза, учреждённого Кхун Самом.
Джэм с Лан Тао ещё переговаривались, как вдруг кто-то подошёл их поприветствовать.
Несмотря на то, что лицо было закрыто так, что виднелись только глаза, Джэм сразу узнал голос Нинга.
— Я призрак, — ответил он за себя. На нём были коричневатые шорты чуть выше колена, белая майка без рукавов, на груди прикреплён колокольчик. Всё тело посыпано белой пудрой. Даже непонятно, страшно это выглядело или же супер мило.
— В кого это малыши нарядились? Ого… Похоже, Джэм и вправду стал похож на призрака, — заметил инженер, переодетый беглым заключённым с цепью на руке. — Такой же тихий, как дух в простыне.
— А ты кто? — спросил инженер, кивнув на Лан Тао.
— Медиум. Хочу парочку духов приручить, — хихикнул он.
— Смотри, не приручи не того, — съехидничал Васин.
— С таким уровнем таланта не перепутаю, — Лан Тао улыбнулся, думая о Саме и о том, что выбрал костюм медиума не случайно. Сегодня ночью он точно его рассекретит.
А Джэм лишь усмехнулся, но в глубине души оставался немного напуган.
Васин всё ещё бормотал что-то себе под нос, потом извинился и ушёл готовиться. Ему предстояло вести вечернюю программу.
— Хотите поиграть? — Джэм пригласил друзей к соседнему павильону, где предлагали разные игры, все на тему призраков.
— Нет, скоро появится Пи Сам, — отказался Нинг.
— Я тоже его жду. Интересно, в кого он нарядился, — сказал Лан Тао и покосился на Нинга. Они обменялись многозначительным взглядом.
— Ладно, ладно, скоро вернусь, — Джэм отправился один.
Правила были просты: пройди испытание, победи страх и получи особый приз.
В одном из павильонов «маленький призрак» играл в спиритическую игру с перевёрнутым стаканчиком. Джэм испытывал страх и азарт одновременно. В группе встречались призрак с бананом, Ю-он, китайский дух и даже красавец-вампир. И если присмотреться, становилось ясно, что это был Тир.
— Хочешь сыграть? — спросил зомби с клыками.
— Что, настолько красив, что неузнаваем? — усмехнулся он. И Джэм не мог отрицать, что Кхун Тир выглядел великолепно. Статный, сильный, да ещё и в образе вампира. Все «призраки» в округе тайком косились на него.
Стоило Ю-он и Та-ни узнать, что рядом с ними руководитель в образе вампира, как они тут же занервничали и отказались от игры. В итоге за столом остались только Джэм и Тир.
Они вдвоём держали пальцы на стаканчике. Тир слегка прижал палец Джэма своим и медленно повёл к буквам на доске. Джэм хмурился, складывая слово за словом, пока не прочитал:
Эта фраза прозвучала почти сладким шёпотом. Вампир пригласил его с изяществом. Джэм поднял глаза и встретил его улыбку.
— У тебя дома? — переспросил он.
Это было словно знак свыше, ведь прошлый план по проникновению в «логово быка» провалился из-за Сама. Но теперь приглашение исходило от хозяина и отказать было невозможно.
Так игра закончилась обещанием, что завтра вечером Джэм отправится на «особый ужин» к красивому вампиру. А Тир смотрел на него с улыбкой, его целью была вовсе не еда, он собирался предложить куда большее.
Музыка сменилась, вместо плача женщины заиграл ремикс Banana Tree. И асе встречали великого лидера Адисорна.
— Видели костюм Кхун Сама? — громко объявил Васин, поднимая микрофон. — Давайте расступимся и дадим ему пройти!
Толпа взорвалась криками и смехом. Нинг замер от потрясения, а Лан Тао и Джэм покатились со смеху.
Сам вышел в костюме ярко-оранжевого краба. Огромные клешни, растопыренные лапы, неуклюжие ботинки-«копыта». В таком виде идти было неудобно, но страха в его походке не было ни капли.
Он шёл к сцене, бросив взгляд на Тира, сидевшего в зоне руководителей в образе красавца-вампира. Тот выглядел усталым и раздражённым.
Ну и что? — мелькнуло у Сама. — Хочет блеснуть красотой, да ради Бога. Красоты ему хватает. Но продавать её не стоит.
Васин протянул микрофон. Сам взял его и, с решимостью глядя в зал, вызвал новый взрыв смеха. Даже Лан Тао, который обычно боготворил Сама, только устало покачал головой.
— Пи Сам у нас юморист! — послышались возгласы.
— Кто-то, наверное, думает, что я не в тему. Нет, я морской призрак, — объявил Сам. — С Новым годом всех! Спасибо каждому, кто помог Адисорн дойти до этого рубежа. Для того, чтобы организация росла, должны расти и её люди. Нас тысячи. Кому-то я нравлюсь, кому-то нет, но я не буду многословным. Горло болит. Пусть за меня говорит работа.
Он сошёл со сцены и направился к столам руководителей. Но из-за громоздкого костюма сесть так и не смог, пришлось стоять весь вечер. Он хотел лишь понравиться своему маленькому призраку, Джэму. О том, как будет сидеть, не подумал…
Третий бродил между павильонами, общался, смеялся. Получал гирлянды бархатцев, как всегда на удачу, только в этот раз вешал их не на шею, так как голова костюма мешала, а на руку.
Праздник шёл своим чередом: призы, конкурсы костюмов, дом с привидениями, еда со всего света. Атмосфера уже не казалась такой мрачной, как в начале.
К полуночи Сам наконец вышел на поиски Джэма, который всё это время наблюдал за ним. Его маленький призрак до сих пор сидел в зоне еды, не показываясь наружу.
— Кхун Сам, — улыбнулся парнишка.
Музыка глушила почти все звуки, слов Сама он толком не расслышал. Даже если бы тот попробовал подойти ближе, громоздкий крабовый панцирь всё равно помешал бы разговору.
В конце концов Джэм взял его за руку и увёл к краю водохранилища, подальше от толпы. Там они остались наедине.
— Что ты сказал, Джэм? Я не расслышал, — Сам склонил голову в костюме-крабе.
Джэм несколько секунд смотрел на нелепую маску. Мягкая, пушистая, она сама напрашивалась, чтобы её обняли. Сам же, встретив взгляд младшего, почувствовал, что идёт по верному пути.
— Хочу поговорить с тобой, — гигантская лапа краба протянулась и заключила его ладони в свои. — Новый год, а всё по-прежнему.
— Да, я тоже не изменился, — ответил Джэм, перекрикивая музыку.
— А ты всё продолжаешь строить из себя великого.
— Сегодня Новый год. Хочешь сказать мне что-нибудь?
Джэм посмотрел ему прямо в глаза. Их история начиналась без восторгов, скорее наоборот, с раздражения. И он не понял, когда именно всё изменилось. Не резко, не внезапно, а постепенно, пока он не осознал, что уже падает в глубокую пропасть чувств. Если бы он мог сказать только одну вещь, это было бы:
— Я рад, что мы познакомились, — улыбнулся Джэм. Улыбка сияла ярче звёзд на ночном небе.
— Рад знать, что и я тебе дорог, Джэм, — мягко сказал Сам.
— Я приготовил тебе подарок. Но сюда его не принёс. Завтра придёшь ко мне домой и сам его заберёшь. Хорошо?
Джэм едва не выругался про себя.
Завтра ведь встреча с Тиром… шанс пробраться в его логово.
— Ничего страшного. Просто скажи, и я подожду. Я готов ждать тебя хоть всю жизнь. Но сейчас… я хочу кое-что спросить.
— Поможешь снять это? — Сам наклонился, позволяя Джэму снять с него огромную крабовую голову. Ему хотелось, чтобы признание прозвучало без маски.
Когда лицо оказалось открытым, он прокашлялся и, волнуясь, заговорил.
— Наше начало было не впечатляющим, верно? Но сейчас я скажу правду. Слушай внимательно, не отвлекайся. Ничего важнее этого нет.
Джэм подозрительно огляделся. Вдруг это какой-то розыгрыш с камерой? С Кхун Самом можно было ждать чего угодно.
Плейбой, сумасшедший, любитель переигрывать, вечный шутник… Да тебе и маска не нужна, ты и так каждый день морской призрак.
Джэм замер. Хотел списать всё на очередную шутку, но серьёзность во взгляде Сама не оставляла сомнений.
— Да, я люблю тебя, Джэм. Люблю, — твёрдо сказал он.
— Я могу подтвердить это сидя, лёжа, стоя… как угодно. Всё равно я влюблён в тебя так, что уже никогда не выберусь из этой пропасти.
У Джэма глаза полезли на лоб, уши заложило, руки задрожали. Он хотел ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли это.
— Любовь разная бывает, — выдавил он наконец. — Дружеская, братская…
— Любовь одного человека к другому, — Сам наклонился ближе. — Я перебирал это в голове тысячу раз. Каждый день спрашивал себя, когда я в тебя влюбился? И ответа не находил. Просто однажды понял, что это уже случилось. И да, я много дурачусь, но любовь к тебе вовсе не шутка.
Джэм всё ещё не мог прийти в себя. Мысли путались, сердце колотилось.
— А… разве ты не считал меня обузой? — тихо спросил он.
— Прости. У меня есть глаза, но видеть я ими не умел.
— Прости ещё раз. Можешь побить меня, я с гордостью приму наказание, — улыбнулся Сам.
— Знаешь, почему я просил тебя не влюбляться ни в кого другого? Потому что хотел, чтобы ты смотрел на меня. Хотел, чтобы ты видел во мне мужчину, а не только младшего брата своего начальника.
— Я не хочу быть просто «парнем из Пак Чонга». Я хочу быть твоим номером один. Так что… ответь на мой вопрос.
— Раньше ты ставил меня в самый конец. А теперь поднимешь на первое место?
Их пальцы переплелись поверх нелепого крабьего костюма.
Атмосфера вокруг словно сгустилась, стала особенной. Джэм вгляделся в пронизывающий взгляд Сама, и тот ответил ему тем же, как будто оба искали что-то в глубине друг друга.
И тогда Джэм вспомнил их прежний разговор, когда впервые пришёл к Саму домой.
— Когда поднимешь меня на первое место?
В тот момент Джэм вспомнил, что так ничего и не ответил…
— Если тебе неловко, скажи хотя бы шутя. Мол… хочешь, чтобы я стал твоим номером один.
Джэм не хотел признавать собственные чувства, но в тот миг будто оказался под чарами. Тело отозвалось само, послушное глубинному порыву сердца.
Он потянулся вперёд, прижался к его губам своими, а в груди гулко билось сердце, разгоняя кровь. И не одно сердце, а сразу два, звучавшие в унисон.
Лишь на мгновение их губы коснулись друг друга, и Джэм тут же отстранился, но его дыхание всё ещё касалось лица Сама, жгло, кружило голову.
— Держи меня… сейчас упаду, — прошептал Сам, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Сердце уже не принадлежало ему.
Если бы близнец узнал, насколько он беспомощен, насмехался бы до конца жизни.
— Нонг Джэм… — взгляд Сама прилип к мягким губам, полным искушения. Ему хотелось целовать их, прикусить, облизнуть языком.
Он склонился, чтобы поцеловать парнишку, но нелепый крабовый костюм с пузатым панцирем мешал исполнить желание. Атмосфера была такая тёплая, такая романтичная, что ему хотелось хлопнуть себя по лбу за нелепый выбор костюма.
Джэм, зарумянившийся до кончиков ушей, вдруг расхохотался. Они встретились взглядами и, не выдержав, рассмеялись в голос.
Сам в тот миг понял, что так и не сделал предложение. Но романтику прервала резкая смена музыки, вместо нежной мелодии загремел жуткий вой призрака Мэ Нак. В одно мгновение волшебство рассеялось. Он не хотел, чтобы его признание сопровождалось таким саундтреком.
Слишком мрачно. Ладно, подожду до завтра, чтобы вручить подарок.
А подарком должен был стать он сам.
Три ленты, что он приготовил, Сам собирался отдать Джэму, вместе со своим телом и сердцем.