Воспоминания Рати | Глава 31: Чтобы доверять
Сильный дождь барабанил по крыше из цинка, ветер хлестал с такой силой, что звуки его ударов отдавались в ушах резким звоном. Окна дрожали в рамах, и чтобы услышать друг друга, приходилось склоняться ближе. Слуга вернулся весь мокрый, как промокший щенок, неся сухую одежду. Еда, приготовленная заранее, уже остыла. Несмотря на то, что он и не был привередливым, аппетит напрочь пропал. Есть стало невозможно.
— Надо было позвать меня, Пи Куи, — Рати отложил ложку и бросил на слугу притворно-укоряющий взгляд. — Даже не пригласил меня на такое веселье.
— Какое уж там веселье… — поспешно замотал головой Куи, испугавшись, что Рати обидится. — Дождь хлестал, как иголками по коже. Хорошо, что Мом Джем предсказала его заранее и подготовилась. Иначе было бы куда хуже.
— Не похоже, что дождь скоро закончится, — вполголоса заметила Мом Буанпхан и повернулась к Най-Куи. — Найди место, где сможет переночевать Май. Похоже, гости останутся до утра.
— Я могу переночевать у Нонг Рати. Не стоит утруждаться ради меня, — поспешно перебил её Тиратхон, опасаясь, что ему предложат что-то менее приятное. — Дом и так небольшой. Всего одна ночь не доставит неудобств, верно, Нонг Рати?
Владелец имени посмотрел на него и приподнял бровь, выражая вопрос без слов.
— Верно же? — настаивал Тиратхон.
— Как хочешь, Пи Ти. Если тебе не в тягость, я тоже не возражаю. Тётя Буанпхан просто боится, что тебе будет неудобно. У меня не так просторно и уютно, как у тебя.
— Раз у меня так хорошо, тогда тебе стоит бывать там чаще. И тёте Буанпхан не придётся волноваться, что я страдаю.
— Кхм! — Мом Джем шумно откашлялась, заметно занервничав и затеребив подол. Най-Куи пришлось незаметно ткнуть её в бок, чтобы та не сболтнула лишнего. Тем временем Тиратхон незаметно улыбнулся своему возлюбленному, получив в ответ взгляд, сверкнувший, словно молния, и столь же грозный.
Когда с посудой было покончено, Мом Джем тут же схватила тряпку и кинулась наверх. Она долго не покидала комнату хозяина, протирая столы, перестилая постель, словно оттягивала момент ухода. Даже когда Най-Куи уже установил москитную сетку для двух мужчин, она всё ещё не спешила выходить.
— Ну, ты уходишь или нет? Уже ночь, Кхун Тану надо отдохнуть.
Мом Джем бросила взгляд на троих, особенно задержавшись на Тиратхоне, чья тяжёлая, испытующая манера смотреть буквально выталкивала её из комнаты. Она со вздохом сглотнула, не желая уходить, но и возражать не посмела.
— Най-Куи! — прошипела она в полголоса, когда они остались вдвоём.
— Что ещё? Ты весь вечер странно себя ведёшь.
— Как ты думаешь… стоит ли рассказать Кхун Буанпхан о Кхун Пхра и Кхун Рати?
Най-Куи резко остановился, обернулся и уставился на неё:
— Ну, про их… отношения… — слова словно застряли у неё в горле.
— Вот видишь? Даже сказать прямо не можешь. Как же тогда рассказывать?
— Но я переживаю. Боюсь, что Кхун Рати слишком втянут в это всё.
— Если ты заметила, думаешь, Кхун Буанпхан — нет? — ответил Най-Куи, отчего у Мом Джем расширились глаза. Он продолжил: — Все всё понимают. Поведение Кхун Пхра говорит само за себя. Он старается без слов донести всё до Кхун Буанпхан.
— Потому что для неё важна счастливая улыбка её племянника. Подумай, Нанг Джем. Слухи о Кхун Пхра уже давно ходят по всему городу. Думаешь, они не дошли до дворца Суриякон? Кхун Буанпхан, вероятно, понимает больше, чем мы думаем. Потому и не вмешивается.
— Если тебе и правда не всё равно, то просто дай Кхун Рати прожить этот миг счастья, пока он у него есть. Кто знает, что будет дальше? После этой поездки… кто знает, вернётся ли он вообще?
Мом Джем тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Она предвидела эти сложности и с самого начала хотела их предотвратить. Проблемы лежали на поверхности. В этом обществе двум мужчинам невозможно любить друг друга открыто. А если их раскроют, то они лишатся всего: положения, репутации… может, и свободы.
— Что сделано, то сделано, Нанг Джем. Судьбу не изменить. Молчание — лучшее, что мы можем сделать. Любое слово сейчас только усугубит ситуацию.
В ту ночь тревожно было не только Мом Джем. Мом Буанпхан, которая пришла в свою комнату позже, тоже испытывала внутреннее беспокойство. Но вмешиваться сейчас было уже слишком поздно. Оба зашли слишком далеко, и никто уже не мог точно сказать, насколько глубоки их чувства.
То, как они смотрели друг на друга, будто весь остальной мир просто исчез, не оставляло окружающим иного выбора, кроме как вести себя осторожно и пытаться хотя бы смягчить возможные последствия.
Живя вдали от дома, Рати не раз слышал от начальства, что западные люди склонны жить так, как им хочется.
Не раз его поведение казалось странным Мом Джем. Она хваталась за сердце от ужаса, когда он беззаботно игнорировал правила приличия. Жизнь в Сиаме оказалась для Рати испытанием. Ему приходилось адаптироваться, учиться быть другим. Он не был уверен, как во Франции воспринималась любовь между мужчинами, особенно в кругах знати. Если уж для простых людей это было табу, то для таких, как он, последствия могли быть куда суровее.
И всё же, проведя два года в Сиаме, Рати честно следовал правилам, хоть жизнь и не была особенно радостной. Многие вещи шли не по плану, работа преподавателя часто оказывалась тяжёлой. Тем не менее, он оставался щедрым, доброжелательным, открытым. Иногда даже слишком усердным, будто желал доказать свою состоятельность. И если такой человек споткнётся из-за любви, это будет по-настоящему горько.
— Кажется, Нанг Джем меня так просто не отпустит, — заметил Тиратхон, когда они вдвоём вышли с очередной встречи в Министерстве образования.
Рати, просматривавший документы, поднял взгляд на резкое замечание.
— Она явно не одобряет наши отношения. И я не знаю, что с этим делать.
— Ты всё прекрасно понимаешь. Почему тогда говоришь, что не знаешь, как с этим справиться? — равнодушно отозвался Рати. — Пи Джем всего лишь одна из тех, кто не приемлет подобного. Если слухи о Пхра Суратхи Тамматханапиче дойдут до чужих ушей, поверь, их реакция будет не мягче.
— Не будь так строг. Я просто хочу, чтобы хотя бы твои близкие поддержали меня. Остальные мне не важны.
— Даже если Пи Джем нас не поддержит, я ведь всё равно не отвергну тебя, Пи Ти. Вероятно, она всего лишь переживает за меня. Честно говоря, я и сам переживаю.
Эти слова, как бы просто они ни прозвучали, заставили Тиратхона замолчать. Любовь не была лекарством от всех бед. Напротив, она зачастую приносила с собой ворох проблем.
Поведение Мом Джем лишь подтверждало, насколько предсказуемо окружающие отреагировали бы на правду. Жестоко, осуждающе, не скрывая презрения.
— Я видел, ты готовил документы для посольства... — негромко сказал он.
Рати вновь поднял глаза, на этот раз выглядя встревоженным.
— Да. Это отчёт для Франции о назначении нового преподавателя, который займёт моё место после окончания срока. Тан Флориан велел подготовиться заранее.
— А какие у тебя планы на потом? Расскажешь мне?
— Что ты имеешь в виду, Пи Ти? — переспросил Рати, не сразу поняв.
— Я имею в виду, что ты будешь делать после? Когда контракт закончится, ты сразу вернёшься во Францию или останешься работать в сиамском консульстве? Теперь, когда Тан Флориан исполняет обязанности твоего отца, разве ему не нужен переводчик при себе?
— Уже есть кто-то, кто сопровождает его, — тихо ответил Рати, избегая взгляда Тиратхона. Его голос прозвучал мягко, но в этом спокойствии чувствовалась оглушительная, словно барабанный бой, неуверенность. — Я собираюсь вернуться домой, повидать отца, побыть с сестрой… а дальше продолжить работу в посольстве. Всё зависит от назначения.
— То есть… меня в твоих планах нет вовсе?
Рати положил перо, прервав работу над бумагами.
— В жизни мне повезло быть приёмным сыном посла, но выбора у меня было не так уж много.
— Но теперь он у тебя есть, разве нет?— Тиратхон уселся прямо перед ним, глядя пристально и с явной тревогой. — Я понимаю, что это не то, что ты хочешь слышать… Но не забывай, ты ведь ещё и приёмный племянник дворца Суриякон. Уверен, Его Величество был бы рад, если бы ты остался в Сиаме и служил государству.
— Я знаю, знаю… — Тиратхон сложил руки и опустил голову на стол, пряча в сгибе локтя свою горечь. — Я знаю, что это не то, чего ты хочешь…
— Но, возможно, это единственный способ… чтобы мы могли оставаться вместе.
— А если это не то, чего хочешь ты, Пи Ти? — Рати осторожно протянул руку и коснулся руки Тиратхона, зная, что следующие слова будут болезненными. — Ты ведь лучше всех знаешь… я никогда не стану зависеть от дворца Суриякон. Честно говоря, если бы не доброта и отсутствие предубеждений у Его Высочества, я бы туда даже ногой не ступил. Сейчас главное для меня — выполнять свои обязанности. После этого… возможно, я больше никогда не вернусь в Сиам.
Тиратхон кивнул, не поднимая головы.
— Пи Ти… а ты когда-нибудь думал о жизни во Франции?
Тиратхон медленно приподнял голову и встретился с его взглядом. В глазах стояли слёзы.
— У каждого ведь есть свой дом, люди, за которых он в ответе, и обязанности, которые никогда не заканчиваются. Мы сейчас идём рядом, чтобы потом не жалеть о времени, которое потеряли, не так ли? Мы оба это знаем… так что давай больше не говорить об этом. Я не хочу, чтобы кто-то грустил… и тем более, чтобы кто-то плакал. У меня ещё много просьб к тебе до того, как я вернусь во Францию. Если ты продолжишь в том же духе, я не осмелюсь тебя ни о чём просить.
— Почему ты такой упрямый, Нонг? — Тиратхон выдавил улыбку сквозь усталость. Но в этой улыбке сквозило восхищение. — Мне до тебя далеко…
— Это просто способ удерживать себя на земле. Пожалуйста, не думай, что я чёрствый. По крайней мере, мои чувства к тебе — настоящие. Я не притворяюсь.
— Хорошо. Больше не буду поднимать эту тему, — Тиратхон глубоко вздохнул и, немного помолчав, спросил: — Ну, расскажи, в чём тебе нужна моя помощь? Что ты не можешь сделать сам?
Рати улыбнулся и вновь взял его руку, лениво перебирая пальцами, совсем не заботясь о том, кто может их увидеть.
— Во-первых, я бы хотел, чтобы ты помог устроить Пи Джем на работу. Если я уеду, тётя Буанпхан останется одна. Они с Пи Джем хорошо ладят. Думаю, смогут заботиться друг о друге. Я бы хотел, чтобы ты помог найти для них участок земли и построить дом, чтобы они ни от кого не зависели.
— Хорошо. Я найду подходящее место. У тебя ведь уже есть участок на восемьсот рай. Хочешь, чтобы я приобрёл ещё? Можно сдавать в аренду под пашню, так тётя Буанпхан сможет зарабатывать. Как тебе такая идея?
— Боюсь, что мы не справимся. А если нас обманут? Если нарвёмся на мошенников, всё только усложнится.
— Пи Куи. До отъезда я хочу, чтобы Пи Куи женился как положено. Он всё откладывает, потому что переживает, что должен служить мне.
— И что ты от меня хочешь? Чтобы я пошёл свататься к семье Нанг Сои от его имени, как старший?
— Сможешь? Я изначально хотел сделать это сам, чтобы Пи Куи не чувствовал себя хуже других. Но если я уеду, всё может не случиться. Люди быстро забывают, а у меня за плечами не будет никакого влияния. А вот если это будешь ты… кто осмелится недооценить человека, за которым стоит Пхра Суратхи Тамматханапич?
В этот момент глаза Рати округлились. Слова звучали так, будто он прощался с жизнью, отдавая распоряжения потомкам. Хотелось врезать ему для встряски.
— Хорошо. Найду подходящий день. Что-нибудь ещё?
— Да. Есть ещё одно, что ты мне должен.
— Я?.. — Тиратхон указал на себя. Но прежде чем он успел что-то сказать, Рати вновь игриво схватил его за руку.
— Ты столько всего пообещал… и всё на фоне подготовки к моему отъезду. Это будет последняя просьба, обещаю.
Тиратхон нахмурился, внимательно глядя на него.
— Ты всё ещё должен мне поездку к водопаду. Ты сам пообещал, но потом забыл.
— Я прервал работу, чтобы найти Мом Буанпхан, поэтому другие дела отложил. Не хотел быть небрежным. Но уже прошло немало времени… Если я сейчас возьму ещё один перерыв, министр должен будет разрешить. Ты только доделай свои дела, а я получу разрешение.
— От тебя мне не нужны благодарности, упрямец, — пробурчал он.
С этими словами Тиратхон выдернул руку и, опустив голову, ушёл. Рати провожал его взглядом, пока шея не заныла, а потом тихонько повернулся и потер лицо, наслаждаясь остатками прикосновения… и запахом человека, которого любил.