Бесконечно | Глава 2: Танец Чуи Чай
— У тебя что-то случилось? — спросил преподаватель, глядя на сидящего напротив юношу, опустившего голову.
Вздох, прозвучавший в ответ, лишь усилил разочарование. Прошёл целый месяц, а Каэвта так и не сдал работу. Хотя поначалу они с Руди рисовали вместе, поддерживая друг друга, теперь он оставался в этом одиночестве, загнанный в тупик.
— Я… — начал было он, но внезапно почувствовал, как тяжёлая рука преподавателя Киттина легла ему на бедро. Пальцы мягко сжали мышцу, будто желая приободрить.
Каэвта дёрнулся, пытаясь вырваться. Несмотря на то, что оба были мужчинами, в этом прикосновении было что-то, что вызывало у него внутреннее сопротивление. Особенно — в сочетании с тем странным взглядом, которым профессор одаривал его уже не в первый раз.
— Простите, профессор Киттин! — словно голос небес, раздался сзади звонкий голос Руди.
Каэвта вскинул глаза и встретился с тёплой, спасительной улыбкой подруги.
— Что такое? — спросил профессор, раздражённо морща лоб от неожиданного вмешательства. Он поспешно отдёрнул руку, в глазах промелькнуло сожаление.
— Этот парень совсем забыл, что у нас с ним сегодня репетиция бального танца. Простите, но мы пойдём, — не дожидаясь ответа, девушка решительно взяла друга под руку и выволокла из кабинета.
— Что я тебе говорила? Когда идёшь к профессору Киттину — жди меня. Он уже не раз смотрел на тебя как-то… странно. Неужели ты сам не замечал?
— В начале в кабинете были и другие преподаватели… — тихо оправдался Каэвта.
— Неважно! А теперь марш со мной на репетицию, — отмахнулась она, будто отгоняя неприятные мысли.
— Конечно! Ты что, забыл? В следующем месяце будет приём в честь приезда моего старшего брата из-за границы. Папа хочет, чтобы ты пришёл со мной.
— Оу… — протянул Каэвта, послушно шагая следом.
Руди уверяла, что танцы помогут ему хоть ненадолго забыть о рисунке, который он никак не мог завершить. Но едва прошло два часа с начала занятий, как она уже почти пожалела о своём предложении — её ноги страдали от неуклюжих шагов друга.
— Прости… — Каэвта тут же отпустил её талию и склонился, чтобы проверить, не отдавил ли ей ногу.
— Серьёзно, Каев… Думаю, танцы — точно не твоё, хотя рисуешь ты прекрасно, — простонала Руди.
— А при чём здесь рисование? Я ведь впервые практикуюсь в бальных танцах. Вместо того чтобы учить меня заранее, ты сразу потащила на репетицию. Так что ты сама виновата, — рассмеялся он, но тут вдруг замер, прислушиваясь.
— Что такое? — спросила Руди, удивлённо уставившись на него.
Он сделал несколько шагов в сторону — туда, откуда доносилась мелодия. Руди растерянно, но молча последовала за ним. Яркий свет лампы отсвечивал в его глазах, когда Каэвта остановился перед дверью. Он понятия не имел, откуда знал эту мелодию, но сердце подсказывало: он слышал её раньше.
Он медленно поднял руку к груди — там жгло, будто воздуха не хватало. Перед глазами всплыла картина: кто-то в белом танцевальном наряде двигался с поразительной лёгкостью, изящно поднимая руки… и улыбался. Такая улыбка могла осветить самую тёмную ночь.
— О, это ты, Кхун Руди… и твой друг, — обернулась девушка, стоявшая в комнате. Завидев госпожу дома, она тут же приветливо улыбнулась и выключила радиоприёмник, из которого лилась музыка.
— А что это была за песня? — рассеянно спросил Каэвта.
— Чуи Чай, — ответила она. — Это была Чуи Чай. Я репетирую этот танец для школьной церемонии на следующей неделе.
Она ответила широкой, добродушной улыбкой. Му Даэнг была дочерью одной из служанок в этом большом доме, и отец Руди оплачивал её обучение.
— Что с тобой, Каэвта? — спросила Руди, заметив, как он замер.
— Ничего… Просто подумал, что мелодия красивая, — тихо отозвался он.
— Песня Чуи Чай? — переспросила она, удивлённо приподняв брови, разглядывая бледное лицо друга. — Я не понимаю…
— Хм… может, тебе стоит станцевать Чуи Чай вместо бального танца, — пошутил Каэвта, взяв себя в руки. Руди легонько стукнула его по плечу:
— Ну тогда позволь мне тебе это продемонстрировать, — со смешком подхватил он.
Му Даэнг, наблюдавшая за их шутками, включила музыку снова, как будто решив помочь Каэвте поддеть подругу.
Но вместо шутки Руди широко распахнула глаза.
— Ты… ты потрясающе танцуешь! — воскликнула она, зачарованно наблюдая.
Стройное тело юноши склонилось вперёд. Он поднял руки к груди, плавно переступил ногами, и движения обрели лёгкость и грацию. Ни следа от неуклюжести, с которой он давил ноги подруги во время бального танца.
Ритм и мелодия отличались от того, что Руди заставила его учить ранее, но Каэвта двигался с лёгкостью, будто делал это с рождения.
Словно юный артист, которому не нужно было объяснять, что делать.
На его губах сияла радостная улыбка. Он мягко опустился на колени и, сев на пятки, продолжал двигать руками — плавно, изящно, будто не в первый раз исполнял этот танец.
— Как ты этому научился? — тихо спросила Руди.
— Потому что… ему это тоже нравилось, — послышалось в ответ почти невнятно.
Руди нахмурилась. Она считала, что знает Каэвту лучше всех. И уж точно была уверена: тот никогда не учился тайским танцам тайком от неё.
— Что? — Каэвта повернулся к ней. Его густые брови приподнялись, а в ясных глазах не было и тени лжи. — Что кому нравилось?
Он будто не понимал, о чём речь.
— Ты сказал, что ему нравилось…
— Кто? Я ничего не говорил, — широко и непринуждённо улыбнулся он. — Может, тебе послышалось.
— Наверное, я слишком устала после всех этих бальных па… — пробормотала Руди, всё ещё озадаченная, но всё же замолчала, и молча вышла из гостевого домика вместе с другом.
— Ты умеешь танцевать Чуи Чай? — спросила она уже снаружи.
— Нет, — покачал головой Каэвта.
— Наверное, я просто видел, как кто-то танцевал, и запомнил, — небрежно отозвался он. — У меня хорошая память, знаешь ли. Стоит раз увидеть — и всё повторю!
— Ага, тогда, может, и бальный танец бы запомнил, — усмехнулась Руди.
Смех их двоих, лёгкий и искренний, растворился в воздухе, пока они шли обратно к большому дому. Позади осталась Му Даэнг, девушка, которая давно выключила музыку… с побелевшим лицом.
Она всегда восхищалась своей подругой, Кхун Руди, — её грацией, танцем… но сейчас диалог между двумя друзьями выбил её из равновесия.
Если бы Руди оглянулась всего на секунду, то поняла бы, что Му Даэнг отчётливо слышала, как Кхун Каэвта вдруг прошептал: