Твой Третий | Глава 2: Появление
Наступила жара, а прогресса всё так же не было.
Никаких вестей от частного детектива.
Последняя миссия окончательно выбила Джэма из колеи. Он не знал, с чего начать. Только что Кхун Сиб сообщил ему, что Кхун Третий — Сам — пропал уже шесть месяцев назад, и теперь начальник хотел, чтобы Джэм привёл его обратно в Адисорн до свадьбы Кхун Намнёнг, которая состоится через две недели.
Он ведь даже не секретарь по должности, а уже почти супергерой.
В ту ночь Джэм не мог уснуть. Он устроился на диване и с головой погрузился в онлайн-жизнь Кхуна Сама. Просмотрел все колонки, интервью, телепередачи с его участием. Хотел выудить хоть что-нибудь полезное.
Кхун Сам Трайпхоп Адисорн — нынешний глава империи Адисорн — давно был фигурой на слуху. Его мать была королевой красоты, и лет тридцать назад по всей стране обсуждали новость: юная красавица внезапно вышла замуж за настоящего донжуана, владельца тысячи рай земли в Пакчонге. Шумиха поднялась нешуточная, потому что у жениха уже была жена — дочь влиятельного магната, мать Кхуна Сиба.
Так Джэм понял, что его начальник и Кхун Сам сводные братья.
Кроме них, в семье Адисорн были ещё доктор Тича, или Кхун Сонг — двойняшка Кхуна Самаи старшая сестра Кхун Намнёнг. Она являлась известной актрисой-злодейкой, и сейчас, по слухам, встречалась с режиссёром с серо-голубыми глазами по имени Лук Сив.
На первый взгляд, отношения между братьями казались хорошими. Джэм как-то сопровождал Кхуна Сиба на съёмки телепередачи об источниках вдохновения. Гостями были и Кхун Сиб, и Кхун Третий. На экране они выглядели серьёзными, остроумными, уверенными, так что смотреть было одно удовольствие.
Но за кулисами... они дразнили друг друга, как школьники.
Джэм покачал головой, вспоминая всё это, и снова уставился в экран смартфона. Теперь он уже залипал в короткие видео на популярной платформе.
Он долго листал контент с Кхуном Самом и в конце концов наткнулся на развлекательный канал с вопросами в стиле «это или то».
— Новый год! — ответил мужчина, слегка улыбнувшись.
— Я люблю Панган, — пробормотал Джэм себе под нос.
Он переключился на тревел-шоу, в котором рассказывалось о Кхуне Саме. Ведущий восторженно представлял:
— Сегодня я приехал в район Пакчонг, чтобы встретиться с потрясающе харизматичным мужчиной, на которого засматриваются все. Это владелец империи Адисорн, прославившийся своим гостеприимством, кухней, развлечениями, туристическим сервисом. Можно сказать, он контролирует весь сельскохозяйственно-туристический рынок региона. А вот и он, Кхун Сам Трайпхоп Адисорн!
Камера поймала его крупным планом — широкоплечего, красивого, с обаятельной улыбкой.
— Запомните моё имя. Наступает эра Сам Трайпхопа. Моё кредо: большой, мощный, Сам. Приятно познакомиться!
Представление было ярким, невозможно забыть. Он всё ещё выглядел таким же дружелюбным.
— Добро пожаловать. Я проведу вам экскурсию по всей территории. Сначала поесть. Любая армия начинается со столовой, — подмигнул он, — так что я приглашаю вас попробовать блюда в нашем деревенском ресторане. Всё готовят шефы с огромным опытом. Мясо привозят с нашей фермы. Даже говорить о качестве не надо!
— Наверное, нежное до безумия?
— Я бы сказал... даже не пробовал.
— Нет. Потому что я его ещё не ел.
— Ох, Кхун Сам, вы прямо шутник! Говорят, вы даже продаёте мясо на вынос. А можно узнать рецепт? Вдруг кто из зрителей захочет приготовить дома. Вы держите его в секрете?
— Я бы и не скрывал, но, честно говоря, не помню. Оно вкусное, это да. Но рецепт… куда-то исчез.
Джэм несколько раз закатил глаза, наблюдая за этим спектаклем. Поведение Кхуна Сама было чрезмерным, вызывающим, почти детским. Но в нём чувствовалась и зрелость, и какая-то серьёзность под слоем легкомыслия.
В передаче он вёл зрителей по территории фермы Адисорн, раскинувшейся сразу на три округа провинции Накхонратчасима. Более семидесяти процентов земли занимали апельсиновые плантации, уходящие за горизонт, окружённые холмами.
На ферме была фабрика по переработке фруктов: варенье, йогурт, соки, желе…
Западная часть отведена под туристический комплекс: домики, фермы, цветочные поля, мини-зоопарк.
Восточная — под природные локации: водопады, тропы, тировые зоны, гольф-поле и спортивный клуб Адисорн.
В течение года здесь проходило множество мероприятий, но особенно популярен был кемпинг на природе. Записаться на него можно исключительно за год вперёд.
На территории фермы работал экологический рынок, управляемый семьями работников. Он создавал рабочие места и открывал новые перспективы для всех.
Можно сказать, что Кхун Сам собирал каждое зёрнышко, охватывая все аспекты, словно правил настоящим королевством, где можно отдохнуть, поесть, попутешествовать и развлечься. Всё в одном месте.
Даже со стороны было видно, как далеко Кхун Сам продвинул Адисорн. И Джэм задался вопросом, находил ли он хоть немного времени на отдых, пока так надрывался?
— Я тоже человек. Иногда мне нужно отдохнуть, — услышал он голос из динамика.
— Если бы вы выбирали между горами и морем, куда бы отправились?
— Море. Даже не раздумывая. В детстве на каникулах я ездил в Чонбури, родной город моей матери. Я люблю море, особенно ночью. Оно спокойное. Если мне есть о чём подумать, если тяжело, то я иду к морю.
— Один. Я не состою в отношениях.
— Спасибо, Кхун Сам Трайпхоп Адисорн. Напоследок… что бы вы хотели сказать молодым зрителям, которые смотрят это шоу?
— Горячая вода — рыба плещется. Холодная — и купаться не стоит. Спасибо.
Джэм закрыл вкладку и шумно выдохнул.
— И это он называет интервью, — пробормотал он себе под нос.
Он начал собирать ключевые фразы в голове. Его большие круглые глаза за толстой чёрной оправой снова уставились на липкую бумажку с фразой: «Я просто раненый тигр. Дай мне отдохнуть».
С тех пор, как на водопаде Кхун Сам, не скрываясь, признался ему, что у него разбито сердце.
Если догадки были верны. Девушка, которую он любил, бросила его, не объяснив причин. И с тех пор не вернулась.
Видимо, до сих пор не смог принять.
— Где же ты сейчас? Сидишь один, сопли жуёшь? — Джэм снова уставился на бумажку.
Если тигр страдает, значит, пора идти в его логово.
— Не знаю, где ты прячешься, но я сам за тобой приеду.
На следующее утро Джэм начал операцию под кодовым названием: «Вернуть тигра в логово».
На время ему разрешили работать удалённо — пока он не закончит текущую задачу, связанную с проектом по слонам. Но он знал, что даже находясь вдали, не сможет расслабиться. Кхун Саттават, похоже, прилагал куда больше усилий, чтобы «устроить» Джэма, чем любой HR.
Прежде чем уйти из дома, он остановился у рамки с фотографией.
— Мама… Папа… Мне нужно поработать. Надеюсь, у меня всё получится, — пробормотал он, глядя на фото, где был изображён ребёнком, сияющий, счастливый, рядом с матерью и отцом.
Мать была тайкой. Отец — японским инженером, приехавшим в Таиланд по работе. Они оба погибли во время шторма, на годовщину свадьбы.
Тогда Джэм ещё учился в старших классах.
После трагедии родственники отца хотели забрать его в Японию, но он выбрал остаться здесь, где всё было знакомо.
Жить одному было не так уж сложно. У него остался дом, и Мини Купер, который когда-то принадлежал отцу.
Он поправил очки, закинул за плечи свой рюкзак — настоящую сумку Дораэмона, в которой было всё, — и направился в Пакчонг.
По прибытии он припарковал машину у зоны с частными домиками и маленьким кафе, заказал стакан апельсинового сока, чтобы освежиться, и начал искать, с кем бы связаться.
Идея была проста: найти кого-то из близкого окружения Кхуна Третьего. Но... где здесь, чёрт возьми, здание офиса?
Жуя апельсиновую кожуру, он левой рукой наводил телефон на QR-код у стойки — карта показывала структуру всей фермы.
В правой руке он держал стакан.
Айпад под мышкой. На другом плече болтался рюкзак. Выглядел он... не сказать, что опрятно.
— Нонг Джэм! — раздался знакомый голос.
Он повернулся и увидел мужчину с лицом, подозрительно похожим на того, кого он искал. Но выражение лица было совсем другим — мягкое, дружелюбное.
Если бы это был Кхун Сам, он бы уже оскалился.
— Здравствуйте, Кхун Сонг, — вежливо поклонился Джэм.
— Лучше зови меня Кхуном Вторым, — ответил тот с лёгкой улыбкой.
— Я же не вижу в тебе ассистента, а скорее друга. Зови, как хочешь. Я тоже так буду. Ну, рассказывай, как сюда попал?
Он подошёл ближе и дружески обнял Джэма за плечо, уводя его к плетёным креслам в тени.
— Да просто... хотел повидаться с вами,— ответил Джэм, усаживаясь.
— Что-то случилось, Джэм? — спросил Сонг, приподняв брови. Он решил, что сводный брат снова кого-то прислал.
В прошлый раз Сиб отправил людей проверять счета, внутреннюю документацию, ИТ-систему — следил за всем движением в организации. Сам Сонг тогда ни сном ни духом. Было странно, что Джэм приехал.
Большинство в семье жили в квартирах в городе, ближе к частной больнице, где работали.
— Сиб поручил мне вернуть Сама. Я хотел бы поговорить с кем-то, кто ему близок. Вы знаете, куда он уехал и почему?
— Ну... Мы с Намнёнг тоже хотим знать, куда он делся. А вот почему... — Сонг тяжело вздохнул. — Кажется, он разбит. Ты читал записку?
— Не думал, что он настолько одержим Новым годом... Есть какой-то план, как его найти?
План был расплывчатый. Сначала он обратился к частному детективу, чтобы отследить поездки Сама, но только что получил отчёт, что Сам не пересекал границу — ни туда, ни обратно.
— Третий оборвал все каналы. Спрятался. Я понимаю. Больно, когда тебе впервые разбивают сердце, — ассистент понимающе кивнул.
Первая любовь разбила сердце маленькому тигру.
— Если хочешь увидеть всю ферму Адисорн, я отведу тебя к Пи Тиру. Он тут генеральный управляющий.
— Сколько он уже здесь работает?
— Когда Сам вернулся после учёбы, Пи Тир приехал вмести с ним. Он наш двоюродный брат, ровесник Пи Сиба. Кстати, на днях я чуть не врезал Пи Сибу. Хорошо, что он свалил в Чиангмай, а то дело было бы дрянь.
Это удивило Джэма. Его начальник всегда был человеком, которому в принципе всё равно. Если он дошёл до рукоприкладства, значит, дело серьёзное.
— Пи Сиб прислал людей проверять бухгалтерию, а Тиен был недоволен, что тот вмешивается не в своё дело. Но Тиен ничего не сказал. Годы назад всё здесь едва не рухнуло, но Сиб тянул Адисорн на своих плечах, пока Сам не вернулся и не сменил отца. Тогда ферма и расцвела снова. А теперь Сам исчез. Всё развалилось. Если полагаться на наше с ним близнецовское чутьё, думаю, он сейчас валяется где-нибудь на пляже, а медузы грызут ему пятки.
— Похоже на то. Думаю, где-то в Таиланде. Сейчас отец болен, за границу он не уехал бы.
— Нет, Сам из тех, кто всё делает по максимуму. Если уж уезжает, то далеко. Просто болезнь отца не даёт ему развернуться. Так что, скорее всего, он не совсем рядом, но и не за границей. Отметай Чонбури и Хуахин.
— Тогда остаётся юг, — пробормотал Джэм. После разговора с Сонгом и просмотра старой передачи, где Сам давал интервью, он всё больше склонялся к мысли, что тот уехал именно туда. Вот только мест на юге пруд пруди...
Сонг с интересом посмотрел на старательного ассистента сводного брата.
— Не поверишь, если ты его найдёшь и вернёшь, я почти уверен, какую работу тебе поручит Пи Сиб.
— Какую? — хотелось провалиться под землю. Но Джэм сразу понял, что старая работа ещё не закончена, а уже маячит новая.
— Наверное, Сиб назначит тебя на работу в Адисорн. Помогать восстанавливать доверие работников и репутацию Сама.
Пора увольняться. Прямо сейчас?
— Мы столько говорим, что у меня во рту пересохло. Пошли, поедим. Я только что вернулся из больницы. Голоден так, что готов завалить буйвола и съесть. Хорошо хоть буйвол, убитый горем, сам сбежал отдыхать, а то бы попал под горячую руку.
Что? Джэм неожиданно расхохотался, хотя это было скорее от стресса.
Доктор отвёл его в большой дом в частной зоне, окружённой другими домами детей бывшего лидера, Дечи. Вторая причина, почему Сонг не хотел возвращаться домой, заключалась в том, что именно сегодня в этом доме проходила ежегодная церемония благословения.
Он не хотел попадать в центр этого действа, поэтому решил выйти прогуляться по усадьбе. Вот так и столкнулся с ассистентом сводного брата.
— Папа, это Джэм. Он работает на Пи Сиба.
— Помню, ты был слишком способным для своего возраста, чтобы работать в команде с десятилетними, — с доброй улыбкой произнёс седой мужчина в электрической коляске. На его лице, испещрённом морщинами, всё ещё угадывались следы былой отваги. Теперь он выглядел так, будто уже давно отключился от жизни.
— Нет, должен сказать, что если я и хорош в своём деле, то только потому, что работал с Кхуном Сибом.
— Говоришь от души. Начинаешь мне нравиться, Джэм.
— Это человек, которому Пи Сиб доверяет. Он поручил ему вернуть Сама. Поехали домой. Свадьба Первой точно состоится.
— Хорошо, — отозвался Деча. Похоже, он хотел продолжить разговор, но в комнату вошла тётушка Ним, старшая экономка.
— Прошу прощения. Пришла гадалка.
В роду Адисорн не было китайской крови, но первая жена хозяина дома родилась в семье китайского происхождения, и с момента их брака Деча стал обращаться к одной уважаемой гадалке. Так повелось, что каждый год в день благословения дома, помимо тайской церемонии, он приглашал и её, даже после того, как жена ушла из жизни.
Во всей этой суете Джэм помогал доктору Сонгу, который до этого, оказывается, тихонько отлынивал, собирать кое-какие вещи. Ощущал себя чужим в этом доме, но еда в тот день была потрясающей, особенно блюдо с креветками в сеточке, которое хотелось съесть ещё раз.
— Останешься здесь на ночь? Поболтаем, — предложил Сонг, когда всё закончилось.
Джэм поколебался. Часть его хотела дождаться встречи с Кхун Тиром, но другая часть так и подначивала снова попробовать связаться с частным детективом.
В момент, пока он с удовольствием поедал сладкий манго с рыбным соусом, мимо прошла гадалка.
— Кто это? И какое он имеет отношение к этому дому?
Джэм аж подскочил. Манго всё ещё был у него во рту. Если сейчас выплюнет, будет неловко. Сонг ответил вместо него:
— Угу… Лицо чистое, ясное. Никогда не видела такой светлой судьбы. Вскоре этот человек станет величайшим на всей земле Адисавана. Запомните мои слова.
Второй удивлённо приподнял брови.
— Но прежде чем стать великой личностью, будь осторожен. Ещё не исполнилось и двадцати пяти, а опасность уже рядом. Судьба будет как у родителей — падение в воду, утопление... Сейчас решаешь какую-то тяжёлую задачу, да?
Сначала Джэм хотел усмехнуться. Но следующая фраза гадалки была такой точной, что манго выпал изо рта.
— Гадалка слишком красивая, — пошутил Сонг, качая головой. Он уже хотел приободрить Джэма, чтобы тот не принимал всё близко к сердцу, но тот заговорил первым:
— Она ведь словно знала заранее, что родители погибли в шторме...
— До того как стать гадалкой, она была и медиумом, и провидицей, и шаманкой. Я тоже неплох в этом. Хочешь, предскажу будущее? У меня высокая точность.
— Это правда, у меня сейчас очень тяжёлый период. И я хочу знать, получится ли, — вмешался Джэм. Этот вопрос грыз его уже много дней.
— Получится. И получится по-настоящему. Но перед этим... придётся пожертвовать душой.
— Больше ничего не скажу. Всё, я пошла. У меня свои дела.
Джэм глубоко вдохнул. Раз уж начал верить в суеверия, то почему бы не закончить. Иногда важен не метод, а результат.
— Южный остров. Можете выбрать любой, наугад? Просто направление...
Гадалка ненадолго замолчала. Долго смотрела в глаза, будто насквозь, прежде чем ответить:
Так Джэм, по наводке гадалки, оказался на Ко Пхангане. Первые два дня прошли в сплошных звонках, запросах, проверке всех гостиниц, курортов и прочих мест размещения. То по телефону, то лично. Почти землю перевернул.
Ассистент вытер пот со лба, стараясь мыслить позитивно о том, что, если ничего не получится, он может считать это отпуском. Время было позднее, живот бурчал так, будто внутри маршировал целый полк. Он остановил поиски Кхун Сама и пообедал в баре с приятной атмосферой, недалеко от пляжа.
Поужинав, он достал айпад. Работа сама себя не сделает. Кто-то должен работать, в конце концов.
А Джэм всё ещё задавался вопросом, куда заведёт его эта карьера ассистента?
Биологические часы Сама давно вышли из строя. Ночью он бодрствовал, а днём пытался отоспаться. Но даже когда засыпал ненадолго, тело протестовало и выталкивало его обратно в реальность. Он уже давно страдал от хронической бессонницы. Это было невыносимо.
Обычно ему не нравилось почти всё на этом свете. Он был раздражителен и нелюдим. Но вот уже несколько месяцев единственным существом, которое он подпускал к себе, стал маленький совёнок. Птица прилетала каждую ночь и оставалась с ним до первых лучей солнца. Он звал её Чиби.
— Ты снова вернулась? Эй... спасибо, что была со мной, — пробормотал Сам, опираясь головой на руку, свешенную с гамака на деревянной веранде. Его бунгало, его укрытие, стояло на склоне холма. Соседние домики были расположены на разных уровнях, окружённые густыми деревьями, запутанными, словно джунгли.
Пространства между домами хватало, чтобы чувствовать себя в уединении.
С веранды открывался вид на крошечные острова, раскиданные по морскому горизонту. Приятный прохладный ветер не прекращал дуть.
Он немного поспал, тело проснулось, но разум не давал покоя. Мысли снова понеслись по кругу. Одни и те же вопросы.
Если бы встретил Новый год иначе.
Если бы… всё было бы иначе, тогда, может быть, сегодня сердце не болело так сильно.
Пусть в конце концов он оказался не тем, кого любила Пи Май, но, если бы отдал всё без остатка, боролся, не стоял в стороне, то мог бы хотя бы сказать, что сделал всё возможное. А не просто наблюдал, как она уходит к другому.
И ведь этот другой — его сводный брат, Сиб. Одинокий, не умеющий любить. Даже после свадьбы это не изменилось. Но Май продолжала любить его. Даже если он абсолютно ничего не делал.
Недавно стало известно, что Май ушла от Сиба. Устала от его бесконечного повторения, что не любит жену. Тысячу раз одно и то же, пока не заслужил кличку «золотой пёс». Так ему и надо!
Сам не хотел, чтобы Пи Сиб и Пи Май расстались. Он видел, что они всё ещё любят друг друга. Мог только надеяться, что они скоро помирятся. Что будут любить друг друга по-настоящему, чтобы компенсировать страдания, которые она перенесла.
Слёзы вырвались сами собой. Скользнули из уголков. Он стёр их безэмоциональным движением, даже не дрогнув лицом.
Так и лежал. Хмурый, без желания двигаться, до самого позднего утра. Потом до самой поздней зари. Похолодало. Небо снова начало меняться.
Он встал, умылся, привёл себя в порядок и к вечеру появился в уютном ресторане-баре дяди Мая. На крыше, у барной стойки, сидел крупный мужчина.
— Что, пришёл мириться с Лан Тао?!
В этот момент кто-то внезапно схватил его за руку. Он сразу дёрнул её, ведь не переносил чужих прикосновений.
— Третий, — грустно произнёс Лан Тао, который как раз и был тем, кто коснулся его.
— Я просто держу тебя за руку...
— Мне не нравится, — говорил прямо. Ни капли сока в этом лимоне.
— Алкоголь? Вот это да. Плохой мальчик. Что, всё, Якулт уже не нравится? Теперь ты знаешь, на что похожа жизнь без Лан Тао?
Третий выглядел уставшим. И даже зевнул в голос. Хотелось спать, но не получалось. Всё наперекосяк.
Обычно пить не хотелось. Даже брезговал. Но сегодня... было особенно плохо. Хотелось забыться. Хотелось напиться.
— Эм... хочешь выпить пива и заесть горохом? — Лан Тао попробовал зацепиться за хоть какую-то ниточку разговора. Не вышло. Сам лишь растрепал ему волосы. По-своему, по-братски.
— Перестань думать об этом. Сконцентрируйся на учёбе.
— Почему ты не хочешь слышать о том, что я уже закончил учёбу и хочу работать с тобой? Что мне делать?
— Работа со мной требует терпения. Тебя может переехать грузовик и ты не умрёшь. Хочешь такого? — Сам специально драматизировал, чтобы Лан Тао отстал. Не хотел, чтобы тот продолжал уговаривать. Сам-то возвращаться к работе пока не собирался. Да, вернётся. Но не сейчас. Сердце ещё не отошло. А тигр с разбитым сердцем — не тигр.
— Всё нормально. Я хочу быть твоим ассистентом.
— Устройся на стажировку у Сенчури на месяц. Выдержишь, тогда и подумаю.
— Не хочу... — надулся Лан Тао.
— Только не напивайся, — пробормотал Лантао с улыбкой. — Сейчас помогу папе, потом загляну. Хочу поговорить с тобой. Как друг.
День Сама проходил примерно так: ночью он лежал в постели и болтал с Чиби, а днём возвращался к мыслям о прошлом. Иногда оставался в своём бунгало, иногда выбирался подышать воздухом в любимую лавку. В какой-то день мог просто дрейфовать в океане, проживая жизнь без смысла и вкуса. Он ничего не хотел. Сердце было разбито, чего ещё желать?
Ни к кому не питал ненависти, но ощущение было такое, будто весь мир что-то имел против него.
— Посиди со мной, — сказал стройный и ухоженный посетитель заведения и без приглашения устроился прямо на его коленях. Сам ещё не потерял осознанность, хоть и не стал сопротивляться.
— Я хочу побыть один, — бросил он, косо посмотрев на незваного гостя.
— А разве тебе не одиноко? Давай просто насладимся моментом.
— Я хочу. Побыть. Один, — произнёс по слогам, хрипло, подчёркивая каждое слово. Его начинало раздражать.
— Ну же, скажи, что тебе не мешает мой упругий зад, — не унимался парень и, в попытке привлечь внимание, начал откровенно тереться о его бёдра.
— Нет. Ты же говорил, что хочешь побыть один. Такой здоровенный, как буйвол, а до сих пор не выучил человеческий язык?
— Доволен? — сухо бросил Сам и схватил его за руку. Тот, видимо, этого и добивался, Сам хотел завершить этот цирк раз и навсегда.
— Эй! Ты что, лапаешь мого парня?! — раздался крик, и кто-то с силой вцепился в его плечо.
Сам поднял взгляд. Перед ним стоял мужчина средних лет. А тот, кто ещё секунду назад сидел у него на коленях, теперь прятался за спиной «спасителя».
— А, значит, ты и есть любовник, — хмыкнул Сам.
— Что ты сказал?! Ты признаёшь, что схватил мог парня за зад?!
— А ты попробуй спросить у него.
— Он меня лапал... — захныкал тот.
— Если сам не знаешь, чего от других хочешь?
— Скотина! — мужчина бросился на Сама, схватил за ворот и с размаху ударил в лицо. — Всю дорогу дурака валяешь, еще и к чужим парням лезть успеваешь. Ты кто вообще такой? Возомнил себя королём?
— Не трудись рассказывать об этом своему папочке, Великий Гуния.
— Пф! А зверь-то не такой уж и большой!
— Хватит, — снова вспыхнул острый, опасный взгляд. Сам усмехнулся. На этот раз серьёзно. Оттолкнул от себя мужчину, словно пушинку. Он был из тех, кому плевать на всех, но если уж хотел кого-то покалечить, то без шуток.
Был человеком крайностей. Если работал, то выкладывался до конца. Если не хотел, не делал вообще. Если уж ввязывался конфликт, то до последнего. Бессмысленно начинать драку, если не собираешься идти до конца. Даже любить втайне он умел так, что душа выворачивалась наизнанку. Господи, опять Новый год вспомнился...
Он взял в руку банку пива, допил до дна. И прежде чем раздавить её в пальцах, перевёл взгляд на бутылку. Взял её, разбил горлышко о край стола и вылил себе на голову содержимое.
— Ну что, как насчёт быстрой драки, ублюдок?! — заорал Сам, вскочил, высоко поднимая ногу, и пнул противника так, что тот рухнул на пол. Затем сел на него верхом, схватил за горло и начал молотить кулаком по лицу, не сдерживаясь. Ярость, подпитанная алкоголем и собственным бессилием, вырывалась наружу. Сам не знал, почему именно он так зол, просто злился на всё подряд.
Вокруг начали собираться люди, доставать телефоны, снимать. Ему было всё равно. Зрение затуманилось, в ушах звенело, инстинкты отключились.
Чем громче кричали, тем сильнее хотелось разнести всё вокруг.
Задыхаясь, с искажённым лицом, он поднялся и пошёл обратно к столу. Схватил разбитую бутылку, снова врезал ею о край, чтобы остались острые осколки, и развернулся.
Тот самый мужчина лежал, прикрывая лицо руками. Рядом дрожал его худощавый «парень», весь покрытый потом.
— Сегодня здесь кто-то сдохнет, — прозвучало как объявление. Сам поднял руку, собираясь ударить.
Он и правда собирался ударить.
Но в этот момент кто-то налетел сзади, обхватил его за талию и с силой оттащил от бедолаг.
Сам застыл и нахмурился. Он знал этот голос. Слишком хорошо. Рука, сжимавшая осколок бутылки, дрогнула, и он медленно обернулся.
Прищурился, потянулся вперёд, схватил человека за ворот и подтянул к себе, чтобы разглядеть лицо. Большие глаза. Маленький рот. Аккуратный нос. Он остолбенел. Замотал головой, будто перед ним явилось чудо.
— Чиби? Чиби превратился в человека!
— Какой, к чёрту, Чиби?! Отпусти, мне дышать нечем! — закричал Джэм, начиная задыхаться.
— Сова стала человеком! Она заговорила! Она... исчезла! — Сам разжал пальцы, выпустил ворот рубашки. Он был пьян, уже готов сорваться и бежать прямиком к морю. Слишком невероятной казалась ситуация. Та самая сова, с которой он разговаривал ночами, стояла перед ним в образе человека. Он выглядел мило... но оставаться было нельзя. Надо бежать. Однако, прежде чем он успел двинуться, кто-то ударил его деревянной табуреткой по спине.
Мужчина, уже пришедший в себя, врезал Саму со всей силы, отчего тот пошатнулся и рухнул прямо на Джэма.
— Ещё секунда, и дух покинет тело. Помогу тебе, — усмехнулся тот.
Джэм скривился от боли. Третий оказался слишком тяжёлым, чтобы его выдержать. Рухнули вместе. К счастью, рюкзак смягчил падение.
Сам застонал от боли. Медленно пришёл в себя. Поднял ладонь, показывая жест «тайм-аут».
— Спасибо, что вернул меня к реальности... Но, идиот, не надо больше так делать. Еле оклемался.
— Рад, что тебя приложили. На сегодня с тебя хватит, придурок.
— Валяй, иди куда шёл, — махнул рукой Сам, отмахиваясь от донимающего.
Толпа начала расходиться. Управляющий ресторана, наконец, появился и с облегчением вздохнул — обошлось без серьёзных травм. Но всё же вежливо намекнул на оплату ущерба. Благо пострадали только те, кто сам и развязал драку.
— Ты с ума сошёл?! Слезь с меня! — возмутился Джэм, потому что Сам до сих пор лежал сверху.
Тот замер. Медленно обернулся на знакомый голос. Прищурился. Эта маленькая фигура в очках и жёлтой сумкой была слишком яркой.
Парень с языком без костей, который кричал на него, как на равного. И плевать ему было, старше ты или нет.
Это не может быть совпадением. Люди моего брата... даже здесь. Господи. Хогвартс больше не безопасен.
Джэм и не думал, что найдёт Сама в этом баре. Пошёл поесть и попал в эпицентр. Сколько ни искал всё было впустую. А тут просто зашёл перекусить. И ведь гадалка оказалась права! Придётся возвращаться и просить у неё номера для лотереи.
Сам не торопился с него слезать. Их взгляды встретились.
Ответа не последовало. Джэм просто толкнул его в грудь и выбрался из-под него. Поднялся, поправил очки, подошёл ближе и протянул руку:
— Я отведу тебя домой. Надо возвращаться.
Сам уставился на него с таким выражением, будто тот только что приказал звезде упасть. Но руку всё же принял. Встал. Спина ныла после удара, как будто поясницу сорвал. Что за карма такая…
— Я не вернусь. Возвращайся один.
— Тогда скажи прямо, вернёшься нормально или со слезами?
У Сама задёргался глаз. Он был зол. На всё. На то, что всё пошло не так. На то, что брат послал за ним своего человека. На этого назойливого мальчишку, который снова и снова спорил.
Он ткнул Джэма в плечо, заставив пошатнуться.
— Не лезь куда не просят. Ты ребёнок, и будь добр оставаться в зоне для детей.
— Ребёнок? Да мне двадцать три! Я взрослый. Работаю. Беру ответственность. Повторяю, я беру ответственность за все свои действия! Перевернул мир, переплыл моря, искал тебя. Если считаешь, что я ребёнок, хорошо. Тогда ребёнок приглашает тебя вернуться. Что, для тебя нормально бросать всё и позориться перед ребёнком?
Джэм закончил речь и снова толкнул Сама в грудь. Настоящий упрямец. Отступать не собирался.
Если бы это был фильм, между ними точно сверкнула бы молния. Оба с вызовом уставились друг на друга.
Лицо Сама раскраснелось. Слов не хватало. Тогда он просто протянул руки, схватил Джэма за щёки и начал тянуть, мять, выворачивать.
— Что это за рот у тебя?! У тебя лезвие место языка?! Покажи! Не видел тебя полгода, а ты всё такой же наглый! И ты, и твой шеф! Наглецы!
Джэм не остался в долгу. Схватил Сама за лицо и начал раздвигать ему рот в ответ.
— А у тебя тут... это что, отстойник? А-ну покажи!
— Эй! У тебя ногти человеческие или грифоньи?!
— Ай! Больно, Кхун Сам! — выдохнул Джэм, но не отступил.
Никто не сдавался. Всё это напоминало настоящую войну, только без оружия. Битва в мирное время, где вместо пушек были руки, а вместо стратегии — взаимное растягивание щёк. Толкались, дрались, цеплялись, но по-настоящему не злились.
К концу потасовки оба уже еле дышали. Челюсти гудели от напряжения, пальцы ныли. Тянули и отпускали, снова тянули, снова отпускали… пока, наконец, не обессилели и не отвалились друг от друга. Наступило затишье.
Джэм с затаённой обидой посмотрел на младшего брата своего начальника. Молча попытался пошевелить онемевшими губами. План, с которым он ехал на остров, был простой: найти Сама, спокойно подойти к нему, дать почувствовать себя в безопасности, выстроить доверие, создать хорошее настроение, чтобы разговор прошёл гладко.
Но в реальности всё пошло прахом.
Сам сидел, ощущая, как горит лицо. Джэм его поцарапал до крови. Резкий овал лица делал рану ещё заметнее.
Он открыл и закрыл рот, словно челюсть заклинило. И, что самое странное, его это не волновало.