Любовный синдром (О/Пэнг) | Глава 46
— А ты хочешь, чтобы я вернулся домой? — спросил Пэнг в ответ. О промолчал, будто не знал, что сказать.
— Я же тебя первым спросил. Зачем тогда ты здесь, а? Хочешь, чтобы я уехал? — настаивал Пэнг.
— Но ведь это я тебя первым спросил.
— Ну всё, раз молчишь, значит, через месяц поеду домой, — огрызнулся Пэнг.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал. Я хочу, чтобы ты остался со мной в Бангкоке, — выпалил О. Пэнг удивлённо посмотрел на высокого парня, который всё ещё обнимал его.
— Правда? — переспросил он. О кивнул.
— Значит, ты просто так позволишь мне остаться… как будто ничего не было? Сначала ты меня пугал, шантажировал, угрожал…
— Я злился на тебя, — признался О. — Ты умный, дерзкий на язык, вот и хотелось тебя обуздать.
— Но ты же ещё и видео сл мной снял, — напомнил Пэнг, приподняв бровь.
— Я никому его не показывал. Только тебе… вместе посмотрим, — ухмыльнулся О.
— И что ты там ещё говорил? Что с моим братом разберёшься? — продолжил допрос Пэнг.
— Да это я просто пугал тебя. Ты такой наивный, — фыркнул О. Пэнг в ответ укусил его за руку. — Ай, больно!
Пим проснулся от шума и приподнялся.
— Эй, не орите. Оат спит, — сказал он, и его голос был чуть громче шёпота.
— Это он меня укусил! — пожаловался О. Пим перевёл взгляд на Оата, спящего в его объятиях.
— Такой милый… Если проснётся, не уснёт уже. А он и так всю дорогу не спал, глаз не сомкнул, — вздохнул Пим.
— Вот и у вас начались медовые страсти, — с наигранной завистью пробормотал Пэнг.
— Всё, спи. Я буду говорить потише. А то отец тебя услышит и правда выйдет с девятимиллиметровым, прямо мне в лоб, — пошутил О.
— Ну да, конечно, просто посидеть тебе не даёт совесть. Тебе же обниматься обязательно надо, — съязвил Пэнг.
— Я спать, — Пим устроился поудобнее и крепче обнял Оата.
— Пэнг, может, будем спать вместе? Все четверо? — предложил О, поглядывая на широкую кровать Пэнга.
— Почему бы и нет. Потеснимся немного, — Пэнг усмехнулся и снова подставил голову под ладонь О. Тот без возражений продолжил гладить. — Так на чём мы остановились?
— На том, что я пугал тебя твоим братом, — напомнил О.
— Ага… Вот гад. Издевался надо мной, — Пэнг всё ещё улыбался.
— Ну вот, я плохой. А ты всё равно хочешь быть с таким, как я? — поддел его О.
— А кто же тогда будет охранять мою честь? — Пэнг прищурился. — Кто, скажи?
— Ладно, просто нанимай Мина и Мосса. Буду платить им зарплату, — как ни в чём не бывало сказал О.
— Богатенький папочка, — усмехнулся Пэнг.
— Так ты согласен остаться со мной? — О взглянул на него, наконец дождавшись своей очереди задавать вопросы.
— А что такого в том, чтобы быть вместе? — Пэнг улыбнулся шире.
— Мы что, муж с женой? Чего ты меня так допросами душишь? — О понизил голос, добавив в него зловещей интонации, которая, правда, Пэнга совершенно не пугала.
— А ты недоволен? Или сомневаешься, что сможешь терпеть меня всю жизнь? — Пэнг закатил глаза, но голос его дрожал, как всегда, когда он собирался вцепиться в собеседника зубами.
— Да не то чтобы недоволен… Просто, знаешь, поражаюсь, откуда у тебя столько вопросов, — О поспешил оправдаться, пока Пэнг окончательно не закипел.
— Чёрт с тобой, — фыркнул Пэнг, но стоило О наклониться и поцеловать его в губы, как слова потеряли всю свою боевую мощь.
— Ну что, Пэнг, останешься со мной? — О смотрел в упор, дожидаясь, когда парень сдастся.
— Сначала попробуй нормально попросить. Скажи красиво, может, и подумаю, — Пэнг не собирался упрощать задачу.
Он придвинулся вперёд, ухватившись за локоть О, мол, смотри, я мягкий, уступчивый. О в ответ аккуратно щёлкнул его в лоб.
— Я же тебя не заставляю это говорить, — заметил Пэнг.
Но его выражению лица О прекрасно понимал, что если он сейчас не услышит нужных слов, Пэнг с ним жить точно не останется. Поэтому он обнял его крепче, прижал к себе, опустив подбородок ему на плечо.
— Пэнг, мой любимый придурок… — О произнёс это с такой нежностью, что даже Пэнг не смог сдержать смеха.
— Сможешь быть со мной всегда? Давай поедем вместе в Бангкок. Я найду для тебя всё, что ты пожелаешь, — он говорил спокойно, без привычного нажима.
— Бр-р, аж мурашки по коже, — передразнил его Пэнг, нарочито театрально съёживаясь. — Как-то непривычно.
— Слушай, ты же прекрасно понимаешь, что это не твоя фраза. Кто тебя надоумил сказать её? — прищурился О, не желая отставать.
— Ладно, скажу тебе, — Пэнг улыбнулся, готовый добить противника.
— Ну и в чём тогда проблема? — О сцепил руки на груди, словно ждал капитуляции.
— Я останусь с тобой. Но смотри за своим поведением. Если что, сразу вернусь домой, — Пэнг указал пальцем, будто предупреждал, что сдаст в полицию.
— Не могу пообещать, что буду идеален, но буду стараться каждый день, — О вдруг заговорил серьёзно, что было редкостью.
— Я от тебя и не жду великого, О. Вся твоя натура к этому не располагает, — Пэнг рассмеялся, за что тут же получил лёгкий щелчок по лбу. — Но прошу лишь одного, не делай то, что заставит меня плакать, придурок, — добавил он, потирая место удара.
— Постараюсь, Пэнг. Знаешь, мне никогда никто не нравится так, как ты. Я и не думал, что буду встречаться с парнем, пока не встретил тебя. Ты многое изменил.
— Ну да, я ведь хороший человек, — пошутил Пэнг, как будто между прочим, но его глаза сверкали от счастья.
— Ах, какой романтик, — с театральным вздохом протянул О. — Давай обсудим всё это в твоей крошечной комнате, в компании двух несчастных свидетелей, которые дрыхнут, ни о чём не подозревая, — он повернулся, взглянув на своего друга и приятеля Пэнга, спящих в обнимку на кровати.
— Мне всё равно где. Хоть на помойке. Я не та женщина, которая требует признаний при свечах, на пляже или в ресторане отеля, — Пэнг пожал плечами, как будто тема вовсе его не трогала.
— Вот за это ты мне и нравишься, — усмехнулся О. — Ты никогда ничего от меня не просил. Без пафоса, без сладких словечек. Тебе не нужны ужины под звёздами, не требуются дорогие подарки. Потому что если я и куплю тебе что-то стоящее, ты же сам наорёшь на меня, что деньги на ветер пускаю.
— Приятно слышать, что ты это понимаешь, — с кривой усмешкой кивнул Пэнг.
— Тогда решено. Будешь жить со мной. И хватит с этим дурацким сроком в один месяц, забудь об этом, — отрезал О.
Пэнг кивнул снова. Сам он и не думал, что когда-либо так под кого-то прогнётся. И уж точно не ожидал, что это будет мужчина. Хотя сколько людей ему говорили, что девушки ему не пара, и что лучше бы ему встретить парня. Тогда он лишь отмахивался, но вот теперь…
— А как насчёт Нины? Что ты с ней собираешься делать? — Пэнг прищурился, вопрос был серьёзный.
— Вернёмся, и я сам всё улажу. Тебе об этом думать не стоит, — ответил О, склонившись и оставив лёгкий поцелуй на его щеке.
— Так что, я теперь ворую мужей у их жён? — усмехнулся Пэнг, явно наслаждаясь этим поворотом.
— Я ещё не женат. Так что кражей это точно не назовёшь, — парировал О.
— О, — позвал Пэнг, снова привлекая его внимание.
— Знаешь, что кое-кто по уши влюблён в тебя?
— Джейн, болван. Твоя подруга бегает за тобой, а ты думаешь, будто я тебя тайно люблю, — возмутился Пэнг.
— А почему бы тебе не любить меня? — с серьёзным тоном ответил О, в котором, впрочем, сквозила ухмылка.
— С чего бы мне делать это тайно? Я, между прочим, собираюсь быть с тобой каждый день.
— Ты ведь знаешь, что Джейн влюблена в тебя? — не унимался Пэнг.
— И что ты собираешься с этим делать?
— А что мне делать? Джейн моя подруга. Она никогда меня особо не донимала, так что пусть всё остаётся как есть.
— А если ты ничего не скажешь? Если не дашь ей понять, что пора остановиться? Вдруг с каждым днём она будет влюбляться в тебя всё больше? Тогда что?
— Пэнг, прекрати фантазировать. Нет смысла накручивать себя. Я никогда не видел в Джейн кого-то, кроме подруги. И если однажды она придёт и скажет мне, что любит меня по-настоящему, я скажу ей, что у меня уже есть ты.
— Серьёзно… Когда мы вернёмся, ты намерен рассказать всем о том, что между нами происходит? — спросил Пэнг с лукавой улыбкой, но внутри не мог избавиться от неприятного чувства неуверенности.
О промолчал. Просто сидел и молчал.
— Ага, я понял, — пробормотал Пэнг, голос стал заметно тише.
— Что ты там понял, мелкий гадёныш? — О прищурился. — Только не говори, что уже придумал себе повод обидеться. Ну не хочу я рассказывать всем о том, что между нами происходит, и что?
— Значит, будешь молчать, — сделал вид, что соглашается Пэнг, но взгляд его говорил обратное.
— Я молчу, потому что думаю, как лучше объявить об этом. Где собирать друзей? В баре или у меня в кондо? — О ухмыльнулся, и Пэнг не смог сдержать улыбку.
— Ладно, давай не будем торопиться. Дай мне посидеть и подумать спокойно, — Пэнг отмахнулся, делая вид, что ему это совсем неинтересно.
— Вот и я так думаю, — поддакнул О, устраиваясь поудобнее, будто и не было у них разговора на грани признания. Они болтали о пустяках, убивали время, пока стрелки часов не доползли до пяти вечера. Тогда Пим, наконец, разлепил глаза после часового сна.
— Смотрю, вы тут устроили марафон болтовни, — прокомментировал он, увидев О и Пэнга сидящими бок о бок.
— А что в этом странного? Пойдём лучше поможем моей маме, — тут же сменил тему Пэнг. Пим глянул на Оата, который до сих пор мирно спал.
— Оат, просыпайся… Пора вставать, — Пим слегка встряхнул его за плечо.
— Угх, — Оат недовольно застонал, не собираясь покидать царство сна.
— Ладно, оставляю его на тебя. Мы с О пойдём, поможем маме, вдруг пригодимся, — сказал Пэнг, поднимаясь с кровати.
О и Пэнг вышли из комнаты, а Пим повернулся к Оату, который всё так же лежал, уткнувшись лицом в подушку.
— Оат, вставай, умойся. Пэнг с О уже ушли помогать его маме.
— Можно мне ещё пять минут? Мама Пэнга добрая, она меня поймёт, — пробормотал Оат, не открывая глаз.
— То есть ты вставать не собираешься? — Пим прищурился. Оат кивнул, укутавшись в одеяло. Он усмехнулся, наклонился и прижался губами к губам Оата, не дав тому опомниться.
— Угх! — Оат тут же распахнул глаза, но было поздно, Пим ловко поймал его губы в поцелуе, а язык быстро скользнул в рот. Тот и пикнуть не успел, как оказался вовлечён в затяжной поцелуй, из которого уже не было выхода. Только когда Оат совсем размяк, Пим медленно отстранился. — Ты что творишь вообще? — Оат опустил взгляд в пол, пытаясь скрыть румянец на щеках.
— А что, способ рабочий. Проснулся ведь, — довольно усмехнулся Пим.
— У вас, в вашей семье, всегда так людей будят? — Оат поднялся, чтобы хоть как-то избежать испепеляющего взгляда Пима.
— Нет, этот метод только для тебя приберёгся, — Пим подмигнул, наслаждаясь его замешательством.
— Вообще-то я сомневаюсь, что ты раньше не практиковал подобные «методы», — съязвил Оат, криво усмехнувшись.
— А с чего ты взял? — Пим прижал руку к сердцу, изображая оскорблённую невинность.
— Вот с этого лица! — Оат указал на его ухмылку.
— Эй, ну я же шучу. Иди сюда, пока я тебя не расстроил, — Пим протянул руки, обнимая его.
— Если ты собираешься будить меня, как и остальных своих… друзей, в следующий раз просто скинь меня с кровати, — Оат сказал это с такой интонацией, будто подписывал смертный приговор.
— Ты что, шутишь? Я никого так не будил. Обычно говорю: «вставай», и они встают. Все, кроме тебя. Ты уникальный случай. Ты ещё и время на уговоры тратишь.
— Ага. И сколько у тебя таких случаев было? — Оат уставился на него.
— Сколько их там было, Оат? Это всё в прошлом. Сейчас я с тобой, и мне достаточно одного тебя. Больше никто мне не нужен, — Пим улыбнулся, будто ставя в этом вопросе жирную точку.
— Давай договоримся сразу, если когда-нибудь ты мне изменишь, я даже не притронусь к тебе. Просто передам эту честь твоим фанатам, пусть разберутся, — Оат сказал это тоном, от которого по спине пробежал холодок.
— Ох, ну хоть помру красиво, — Пим усмехнулся, словно его абсолютно не впечатлила эта угроза.
— Ладно, хорош сидеть тут и обнимать меня. Может, двинем уже помогать маме Пэнга? Или ты так и собираешься держать меня в заложниках? — Оат поднял бровь, но и не думал вырываться из объятий.
— Ладно, пошли умоемся, а то реально не выйдем отсюда, — Пим засмеялся, поднимая Оата и таща его в ванную.
— Апчхи! — оглушительный чих О потряс стены, когда ему в нос ударил обжигающий аромат специй.
— Эй, кого это там разнесло? — раздался голос отца Пэнга. О и Пэнг только вошли на кухню, а запах уже плотно сидел в носах.
— Что тут происходит? Почему пахнет так, будто тут всю деревню закоптили? — поморщился О, оглядываясь.
— Папа жарит свои фирменные закуски. Говорил же тебе про них, помнишь? — Пэнг оскалился, глядя на реакцию О. Тот тут же метнулся к плите и заглянул в сковороду.
— Э-э… Папа, а что это у нас? — О медленно отпрянул от подозрительного куска мяса, плавающего в кипящем масле.
— Не спрашивай. Скоро сам попробуешь, — перебил Пэнг, явно пытаясь замять тему.
— Да ладно тебе, не бойся. Не умрёшь, — засмеялся отец Пэнга, явно получая удовольствие от их реакции.
— Пэнг, тётя Чок и дядя Дам уже пришли. Пойди поздоровайся. Они о вас тоже спрашивали, — раздался голос мамы Пэнга из соседней комнаты.
— Ага, сейчас познакомлю тебя с друзьями родителей, — сказал Пэнг, потянув О за собой к заднему двору, где в тенистом павильоне сидели женщина и мужчина средних лет. На столе между ними стояла открытая бутылка, готовая к продолжению вечера.
— О, смотри-ка, этот проныра всё-таки вернулся! Говорил, что уходит к Нонг Суа и пропал на сто лет, — бодро встретил их мужчина.
— Да помогал другу по работе, дядя Чок. О, знакомься, это дядя Чок, а это тётя Дам, друзья моих родителей, — представил Пэнг. О вежливо поклонился и поприветствовал обоих.
— Это твой друг? — дядя Чок сощурился, разглядывая О.
— О, он тебя другом называет, а ты ещё спрашиваешь, — усмехнулась тётя Дам, покачивая головой.
— Нет, я просто смотрю… Совсем не похож он на этого проныру. Пэнг, почему ты не можешь быть таким же высоким, как твой друг? Вон, у всех друзей сплошные красавцы да великаны. А глянь на нас, плечи с его ладонь, — дядя Чок сказал это с таким юмором, что О не смог сдержать смеха.
— Дядя Чок, ну вот посмотрите на меня. Думаете, мне приятно, когда этот гадёныш пользуется моими размерами? — Пэнг ухмыльнулся, оставляя О в полной растерянности. Тот явно не понял, к чему клонит Пэнг, а дядя Чок уже откровенно смеялся над всей ситуацией.
— Ловко ты, Пэнг. Вот ведь малец, а! — дядя Чок с наслаждением смотрел на О. — Ты глянь на него, О, он же крошечный. А между прочим, в своё время втащил моему сыну так, что тот с окровавленным ртом бегал.
О скользнул взглядом по стоящему рядом Пэнгу и слегка усмехнулся:
— И какого роста был тот парень?
— Ну… примерно твоего, ха-ха! — дядя Чок не упустил шанса съязвить.
— Примерно как ты, вот давай и посмотрим, уложу ли я тебя с одного удара, — усмехнулся Пэнг, глядя снизу вверх на О, отчего тот только шире улыбнулся.
— Чего стоите-то? Садитесь уже. Сейчас закусок дожарим, будем пить, — вмешалась тётя Дам. О и Пэнг пошли за ней и уселись на длинной деревянной лавке в тени павильона. Минут через десять к ним вышли Пим и Оат. Пэнг представил Пима, а вот с Оатом дядя Чок и тётя Дам были уже знакомы.
— Пим, Оат, садитесь, располагайтесь, — Пэнг указал им место рядом с собой.
Мать Пэнга начала выносить закуски, аккуратно раскладывая их по столу.
— Мам, а где острое тушёное блюдо? — тут же встрепенулся Пэнг.
— Сейчас папа принесёт, — ответила она с улыбкой.
И точно, через пару минут появился отец Пэнга с блюдом в руках. О и Пим обменялись красноречивыми взглядами. Ни лова, одни эмоции.
— Вот оно, наше сокровище. Вещь ценная, сами понимаете, — с гордостью объявил отец, ставя блюдо в центр стола. Пим и О одновременно вскинули брови.
— Дядя Чок специально привёз это блюдо из своего любимого магазинчика. Так что у нас тут деликатес, — продолжил отец, явно наслаждаясь моментом.
— Оат, а это вообще что? Я понимаю, вот это вроде рыба, а вот это… эээ… оно вообще съедобное? — Пим с подозрением покосился на неизвестное существо на тарелке.
— Спокойно. Сначала съешьте, потом папа расскажет, что это было, — ответил Пэнг с самой невинной физиономией, какая у него только могла быть.
— Вы даже не представляете, сколько стоит это «чудо». Кило такой жирной мякоти обойдётся в триста бат, не меньше, — с торжественным видом добавил дядя Чок.
— Ладно, если не хотите, не ешьте, никто не обидится. Но, клянусь, не умрёте, — с улыбкой подбодрил их Пэнг. — Оат, накладывай Пиму. А я сам позабочусь о О.
— Оно очень острое? — спросил О, коснувшись вилки.
— Совсем чуть-чуть. Всё, что стоит есть, должно быть острым. Если не жжёт, значит, не вкусно, — сказал Пэнг, пока О и Пим, переглянувшись, начали осторожно пробовать «деликатес» отца и дяди Чока.