Любовный синдром (О/Пэнг) | Глава 59
Не найдя подругу в её номере, О вернулся в свой. Но у двери его комнаты стояла сама Джейн.
— Что ты здесь делаешь? Я только что ходил к тебе, — голос О был низким и жёстким.
На лице Джейн застыло странное выражение.
— А что ты здесь делаешь? — парировала она, её взгляд метался по сторонам.
— У меня к тебе вопрос. Но сначала скажи, что ты вообще делаешь у моей двери? — О прищурился, уже не доверяя подруге.
— Просто проходила мимо, — ответила Джейн. Но прежде чем О успел что-то сказать, изнутри комнаты донёсся звук.
— Там… в моём номере кто-то есть? — нахмурился О, спеша приложить ключ-карту к замку. Но Джейн резко схватила его за руку.
— Не ходи, О! Позволь твоей маме самой разобраться! — голос Джейн дрожал.
— Что ты вытворяешь?! Это ведь ты позвонила и нажаловалась моей матери?! Ты совсем с ума сошла, Джейн?! — голос О сорвался на крик.
Он тряхнул девушку так сильно, что та упала на пол, а сам распахнул дверь и ворвался в номер.
— Мама?! Что ты здесь делаешь? — воскликнул он, устремившись вперёд, чтобы встать между Пэнгом и своей матерью.
— Почему ты вошёл без спроса? — мать говорила спокойно, но в её голосе чувствовалась сталь.
— Лучше скажи, зачем ты здесь? — он встал так, чтобы Пэнг оказался у него за спиной.
— Я хочу поговорить с Пэнгом наедине. А ты выйди и подожди в коридоре, — ровно произнесла мать.
— Нет. Я останусь. Всё, что хочешь сказать, можешь сказать при мне, — отрезал О.
— Не надо, — мягко вмешался Пэнг, ему было тяжело видеть, как О разговаривает с матерью таким тоном.
— Не раздувай из мухи слона, ладно? — в голосе матери зазвенели строгие ноты. — Я попросила тебя выйти. Если не послушаешь… потом не жалуйся, что не предупреждала.
— Что ты собираешься сделать? Нет, я не оставлю его одного, — твёрдо заявил О.
— Пожалуйста… дай мне самому поговорить и всё объяснить, — Пэнг посмотрел О прямо в глаза.
— Ладно. Я буду ждать у двери. Можешь позвать меня в любую секунду, — нехотя согласился он. — И, мама, ни слова лишнего. И не смей к нему прикасаться. Иначе я этого так не оставлю, — бросил он на прощанье, прежде чем выйти. За ним последовал охранник матери.
Теперь в комнате остались только Пэнг и она.
— Ну… вы хотите присесть? — предложил Пэнг.
Мать О села на диван, лицо её оставалось безмятежным.
— Поразительно. Ты сумел заставить моего сына ослушаться меня, — сказала она.
— Он не хотел вам грубить, — осторожно ответил Пэнг.
— Мне? — переспросил он, растерянно глядя на неё.
— У меня своя точка с ксероксом и печатью отчётов. Ещё я пишу романы, — честно сказал Пэнг.
— Да. Нас двое. Я старший, есть младший брат.
— А как ты познакомился с О? — продолжила мать.
Пэнг замялся. Ну не скажешь же правду… что знакомство началось с насилия и наркотиков.
— В торговом центре случайно столкнулись, — быстро выдумал он.
— Значит, встретились и сразу влюбились, так? — уточнила она.
Пэнг выдохнул. Формально не совсем так, значит, врать напрямую не пришлось.
— Ты гей? — внезапно спросила женщина.
— Нет, нет, я не гей, — поспешил ответить он.
— Не гей, а с мужчиной встречаешься?
— Вообще-то мне не нравятся мужчины. Я люблю только О. Не знаю, можно ли это назвать «быть геем», но ни один другой мужчина меня не интересует, кроме него, — твёрдо сказал Пэнг.
— И ты так сильно любишь моего сына, что тебе плевать на мнение других?
— Мне плевать на всех, кроме… — он запнулся.
— Кроме кого? — прищурилась мать.
— Кроме своих родителей, — тихо закончил он.
— Значит, твои родители о ваших отношениях не знают?
— Спрошу прямо. Ты действительно любишь моего сына? — её взгляд стал холодным, но цепким.
— Да. Люблю, — не дрогнув, ответил Пэнг.
— Тогда… если я предложу тебе способ доказать это, ты согласишься? — её голос стал тише, но от этого только опаснее.
— Что вы имеете в виду? — мгновенно насторожился он.
— О! — позвала Джейн, пока он измерял коридор шагами.
О обернулся и посмотрел на неё с ледяной неприязнью.
— Я не думал, что ты окажешься такой жестокой… Когда я ругал тебя и Биу за прошлое, я не хотел копаться в грязном белье. Но сейчас… это уже за гранью! — О резко повысил голос.
— Я была неправа? — Джейн не уступала. — Твоя мать уважаемая женщина. Я желала тебе только добра.
— Добра? Это так ты называешь то, что делаешь? Джейн… я не хочу разбирать тебе сердце, но ты сама вынуждаешь меня сказать это. У нас никогда ничего не будет. Ты для меня только друг. И если ты не прекратишь эти попытки, то даже слов «только друг» для тебя не останется, — голос О стал жёстким, как никогда.
Девушка застыла, поражённая тем, что он заговорил с ней в таком тоне. Лицо её побледнело, и она, едва сдерживая слёзы, убежала.
Навстречу ей в коридоре шёл Фоп. Он как раз звонил О, чтобы уточнить, где тот, и узнал номер комнаты.
— Что происходит? — спросил он.
— Мама узнала, что я встречаюсь с Пэнгом… потому что Джейн ей позвонила и всё рассказала. Сейчас она там, разговаривает с ним… Пи Фоп, что мне делать? Что мне делать?.. — голос О был хриплым и дрожал.
— Спокойно, О, — мягко ответил Фоп, — думаю, твоя мама не сделает ему ничего плохого.
Через несколько мгновений дверь открылась. О тут же ворвался внутрь, Фоп последовал за ним.
— Пэнг, ты в порядке? — спросил он, глядя на любимого, который встретил его слабой улыбкой и потемневшим взглядом.
— Фоп, хорошо, что ты пришёл, — сказала мать О. — У меня есть к тебе просьба.
— Пэнг! Куда ты собрался? О чём ты с ней говорил?
Тот прикусил губу и покачал головой:
— Домой? Какой домой? Куда именно?
— Я… я устал. Я поеду к себе домой. К родителям, — тихо сказал Пэнг.
О застыл, как громом поражённый:
— Нет. Нет, я не позволю! Ты сам говорил, что останешься со мной… Я никуда тебя не отпущу!
Он крепко обнял его, но Пэнг вздрогнул от боли:
— О… отпусти… ты делаешь мне больно…
— Мама, что ты ему сказала?! — обернулся О к женщине.
— Отпусти его, — холодно приказала она.
— Тётя, я думаю… — начал Фоп, но мать перебила:
— Ты не вмешивайся. Это решение Пэнга.
— О… отпусти меня, я прошу… — голос Пэнга дрожал.
— Нет… нет… не отпущу! Не оставляй меня… я… я не смогу без тебя… — в голосе О чувствовалась боль, сдавившая грудь.
— Если ты правда меня любишь, отпусти домой, — еле слышно сказал Пэнг.
— Зачем тебе уходить? Почему ты не можешь остаться? Не обращай внимания на угрозы, я не дам тебе уйти! — в отчаянии выкрикнул О. В глазах блеснули слёзы.
Пэнг почувствовал, как сердце разрывается, глядя на это.
— Пожалуйста, О… я всё ещё тебя люблю, — сказал он.
Эти слова только усилили непонимание. Что же такого сказала мать, чтобы заставить Пэнга уйти?
— Перестань его держать, О. Пэнг должен собрать вещи, — раздражённо бросила мать.
В комнату вошли телохранители и силой оттащили О от Пэнга.
— Эй! Отпустите! Пи Фоп, помоги! — О сопротивлялся изо всех сил, но хватка была слишком крепкой.
Пэнг посмотрел на него дрожащим взглядом, глубоко вдохнул и пошёл собирать вещи.
— Пэнг! Нет! Я не отпущу тебя! Чёрт, прекратите немедленно! — кричал О.
— Мама… мама, не делай этого со мной! Я уже не ребёнок! — его голос сорвался.
— Пи Фоп… пойдём, — сказал Пэнг.
Фоп встретился взглядом с матерью О, и та едва заметно кивнула.
— Пэнг, ты хорошо всё обдумал? — Фоп ещё раз посмотрел на него в упор.
— Да, Пи… пойдём, — коротко ответил Пэнг и поспешил к двери.
— Нет… нет! Пэнг, не уходи! Вернись! — крик О был полон боли, словно его сердце разрывали на части. — Мама… прошу… не отпускай его! — он умолял, не стесняясь, и голос его дрожал.
Высокая женщина смотрела на сына с недоверием, не ожидая увидеть упрямого и сильного О в слезах из-за этого человека.
— О, я делаю это ради твоего счастья. Сейчас ты, может, этого не понимаешь, но однажды сам убедишься, насколько сильно он тебя любит… и ты его, — тихо, но твёрдо произнесла мать.
О только всхлипывал, не находя слов.
— Оат… — рыдания Пэнга стали громче, когда он позвонил своему лучшему другу, чтобы сказать, что возвращается домой, в Канчанабури.
Но едва Оат успел спросить хоть что-то, Пэнг тут же сбросил звонок.
Фоп сидел рядом, бросая на него обеспокоенные взгляды, пока вёл машину в сторону Бангкока.
— Пэнг, зачем ты это делаешь? Почему ты оставил О? — наконец спросил он.
— Я… я его не бросил, Пи Фоп… — снова всхлипнул Пэнг, утирая слёзы.
— Не спрашивай меня сейчас ни о чём… пожалуйста… — прошептал Пэнг, не в силах говорить.
— Ладно… куда тебя отвезти? — устало вздохнул Фоп.
— Сначала в кондоминиум О, я соберу свои вещи… а потом на автовокзал, — ответил Пэнг сквозь всхлипы.
— Хорошо, — кивнул Фоп, решив, что лучше дать ему выговориться и выплакаться, чем пытаться отговаривать.
В кондоминиуме Пэнг достал свою старую дорожную сумку, ту самую, с которой приехал сюда впервые. Он оглядел просторную комнату, задержав взгляд на широкой кровати. Глаза его были покрасневшими. Потом подошёл к туалетному столику и аккуратно написал что-то на листке бумаги.
Закончив, он тихо вышел из комнаты, навстречу дороге в Канчанабури.
— Я заходил к О… ничего хорошего. Даже толком поговорить не смог, мать всё время была рядом, — сказал Пим, входя в комнату, где был Оат.
— Я тоже не могу связаться с Пэнгом, — ответил тот, нахмурившись.
— Что, чёрт возьми, там произошло?
— Думаю, мама О сказала Пэнгу что-то такое, из-за чего он принял это решение, — подумав, сказал Оат.
— Да… теперь я ещё больше волнуюсь за О. Он даже сказать ничего не смог…
— Так давай поедем за Пэнгом, — предложил Оат.
— Верно… поехали. Может, ещё не поздно, — согласился Пим. Он тут же кинулся собирать вещи, чтобы отправиться следом за Пэнгом.
— О, поехали домой, — сказала мать, видя, как сын неподвижно сидит на краю кровати.
— Нет… я вернусь в кондоминиум, — тихо ответил О, даже не поднимая глаз.
— Хорошо. Я отвезу тебя, — спокойно согласилась она, начав собирать вещи сына, чтобы увезти его обратно в Бангкок.
Дорога заняла несколько часов.
Вернувшись, мать вышла из машины, чтобы проводить сына до двери, и, прежде чем уйти, протянула руку:
— Дай ключи от машины. Если захочешь куда-то поехать, позвони домой, я пришлю водителя.
— Почему ты так со мной поступаешь? — голос О дрожал. — Ты убиваешь меня заживо.
— Я помогаю тебе. Хочу, чтобы ты подумал, что на самом деле чувствуешь к этому человеку… Может, тогда поймёшь, — мягко, но уверенно произнесла мать.
— А я знаю, что думаю. Ты разбила моё сердце. Раздавила его в пыль. Но я не сдамся. Я поеду к Пэнгу, — твёрдо заявил О.
— Даже не думай. Я поставлю людей, чтобы следили за тобой, пока ты не осознаешь, чего на самом деле хочешь, — отрезала она и вышла, оставив сына в растерянности.
Стоило О дойти до двери, как охранники матери перекрыли путь.
— Да что ж это такое! — выругался он, влетев обратно в квартиру.
Из спальни донёсся звук чего-то разбитого. О сорвал злость на мебели.
— Пэнг, почему ты вернулся так рано? Ты ведь только вчера уехал, — удивлённо спросила его мать, когда он переступил порог.
— Просто… захотел домой, — коротко ответил он и прошёл в свою комнату.
Родители переглянулись, чувствуя, что что-то не так.
— Пойдём, поговорим с ним, — предложила мама. Отец согласился.
Они постучали. Пэнг, лежавший на кровати, нехотя поднялся и открыл дверь.
— Что-то случилось? — спросил он.
— Есть ли что-то, что ты хочешь рассказать нам? — осторожно начала женщина.
— Заходите, — ответил он, отступая внутрь.
За всё это время Пэнг так и не вернулся к О. Не то чтобы О не пытался связаться с ним, просто все попытки заканчивались ничем. Добраться до Канчанабури, чтобы увидеться, он тоже не мог. Куда бы он ни поехал, за ним следили люди, поставленные матерью.
Это превратилось в замкнутый круг. О заперся в своём кондо, пил, пока не терял сознание, и никуда не выходил.
Пим и Оат изо всех сил пытались помочь. Искали Пэнга везде: и дома, и в его копи-центре. Но в ответ слышали одно и то же: «Не знаем, где он». Даже родители Пэнга, на расспросы и уговоры, лишь разводили руками.
— О, перестань пить! Ты уже на грани того, чтобы это тебя доконало, — проворчал Оат, собирая пустые бутылки, валявшиеся по всей квартире.
— Мне… мне нужно пить… напиться до беспамятства. Вдруг Пэнг пожалеет меня и вернётся, — бредил О, не отрывая мутный взгляд от потолка.
Пим покачал головой, не веря своим ушам:
— Всё ещё не могу с ним связаться. Не знаю, где он прячется, что даже мне не показывается. Вот найду и оттаскаю за шкирку, — буркнул он, хотя на самом деле переживал за Пэнга не меньше, чем О.
Оат тоже не знал, в каком Пэнг сейчас состоянии, смеётся ли он или плачет.
— И почему я должен убирать этот свинарник? Если бы я был на месте Пэнга, я бы к тебе точно не вернулся. Посмотри на себя, — ворчал он, продолжая собирать пустые бутылки.
О никак не отреагировал. Он всё так же лежал на широкой кровати, словно врос в неё, впрочем, в таком положении он проводил уже много дней.
Пока Оат подметал пол, листок бумаги слетел с тумбочки и упал к его ногам.
— Что это? — пробормотал он, нагибаясь.
— Придурок… Ты уже видел это? — его голос стал громким и взволнованным.
— Что там? — спросил Пим, а О, лежавший без движения, всё ещё смотрел в пустоту.
— Этот… придурок оставил тебе записку, — сказал Оат.
О мгновенно подскочил, вырвал бумагу из рук Оата и начал читать.