Айяра заслуживает любви | Глава 3
Историю про дядю Праджима, насколько Айяра слышал от деда Сана, можно было пересказать так. Когда-то, ещё во времена, когда слонов вылавливали в дикой природе, первыми, кто освоил эту землю и привёл людей основывать поселение, были дед Сак и его отец. Тогда дед Сан, который был младше деда Сака на девять лет, ещё был ребёнком.
Позже дед Сак жил с женой много лет, но детей у них так и не было. Кто-то из двоих был бесплоден. Однако супруги не переживали, жили спокойно. И только спустя примерно пятьдесят лет они привели в деревню Праджима, тогда ему было двенадцать, объявив односельчанам, что усыновили его. Это произошло всего за три месяца до того, как в деревню впервые приехал Айяра.
Всё шло ровно до тех пор, пока девять лет назад дед Сак не умер.
Состояние у деда Сака было небольшое. Деньги скромные, но земля около девяноста рай (примерно 144 000 кв. м) рисовых полей у въезда в деревню принадлежала ему по наследству. Он позволял односельчанам пользоваться землёй бесплатно. Кроме земли, у него были амулеты, обереги и книги с магическими текстами. Все были уверены, что всё это достанется Праджиму. Но дед Сак завещал землю и всё имущество младшему брату, Сану. Праджиму же достался лишь новый дом, построенный на средства деда Сака, и страховка в сто тысяч бат.
Эта история вызвала бурное обсуждение в деревне, и самым жалким, в глазах людей, выглядел именно Праджим. Все знали, что он долгие годы ухаживал за пожилой парой. Даже жена деда Сака (мачеха Праджима) умерла на его руках за несколько лет до смерти старика.
Поэтому многие жители деревни затаили обиду на деда Сана.
Что до Айяры, он никогда не спорил и не ссорился с Праджимом. Ему просто инстинктивно не нравился этот человек.
Предубеждение тихим голосом подсказывало Айяре, что тот не так благороден, как выглядит. И сегодняшний вечер лишь укрепил его в этом.
— Ой, да оставь ты. Это не из-за него, — ответил дед. — Скоро праздник слонов, я просто хочу свозить тебя к старому другу. И чего ты так рано примчался? На сколько дней отпросился с работы?
Обычно Айяра копил отпуска и приезжал в деревню раз в год на десять дней. До Суринского слоновьего фестиваля ещё два месяца.
— Я уволился. Теперь останусь здесь и буду присматривать за тобой, — сказал Айяра. Но дед почему-то не обрадовался.
Увидев, что Айяра приуныл, он снова заговорил:
— Хорошо подумал? Что ты будешь тут делать?
— Раз деревню скоро откроют, уверен, найдётся, чем заняться.
— Эй, не всё так просто. Молодые, образованные люди сюда не возвращаются. Ваше поколение родители давно отправили в города. Ты что, совсем не боишься слов Сака?
Айяра понимал, о чём речь. Люди в деревне действительно боялись, что пророчество сбудется. У большинства были дети, внуки, которых они отправили учиться и работать в другие места. Домой те возвращались лишь время от времени, на праздники или важные даты.
Но Айяра не собирался оставлять деда здесь одного. Даже если бы старик гнал его обратно, он всё равно остался бы. Он покачал головой и широко улыбнулся:
— У меня есть ты, чего мне бояться?
— Хо-хо! Льстить и подлизываться ты стал куда умелее.
Улыбка с лица Айяры тут же сникла.
— Дед, не уходи от темы. Что ты выплюнул в ладонь?
Дед вздохнул, затем послушно раскрыл руку.
— Лекарство, что врач дал. Но от него к утру кружит голову, вот я и не хочу пить. А Праджим заставляет меня глотать силком.
Айяра кивнул, показывая, что понял. Несмотря на то, что та сцена с Праджимом всё ещё сидела в голове, расспрашивать дедушку дальше он пока не стал.
— Я сам выброшу. Ты иди в дом, — сказал он и забрал бумажный свёрток.
— Ладно… Раз уж пришёл, иди ещё и в духовый алтарь Пхака́м поклониться, — произнёс дед и поднялся, опираясь вместо трости на свой старый крючок для управления слоном.
Алтарь Пхака́мов, по вере Айяры и народа суай, предков нынешних жителей, был местом хранения священных лассо для поимки слонов. Он считался храмом предков и Кру Пхакама, поэтому был святыней.
[п/п: Кру Пхакам — духовный наставник слоновника. Считается посредником высших духов, охраняющих слонов и все работы, связанные с ними.]
Айяра снова посмотрел на свёрток с лекарством. Что-то внутри не позволило ему выбросить его, потому он его спрятал, затем подошёл к алтарю под жасминовым деревом недалеко от дома, чтобы сообщить предкам о своём возвращении и попросить защиты, моля, чтобы в деревне больше не случилось ничего дурного.
На следующее утро Айяра проснулся рано, чтобы приготовить еду и заняться домом.
Дом, в котором он жил с дедом, был двухэтажным, наполовину бетонным, наполовину деревянным. Раньше это был высокий дом на сваях, под которым размещались слоны. Но когда слон-долгожитель, принадлежавший деду, умер (Айяре тогда было всего семь), дед больше не брал новых слонов на постоянное содержание, только временно принимал чужих.
Когда нижнее пространство перестало использоваться, а деду стало трудно подниматься по лестнице из-за артроза, Айяра решил достроить нижний этаж, превратив дом в полубетонный. Он учился и работал одновременно, экономил. Дед Сан продавал амулеты. За два года они накопили достаточно. Односельчане помогли строить бесплатно, осталось даже на санузел для пожилых и бюджетную тайскую кухню сзади.
Айяра снял с углей кастрюлю со сладким супом из лесной зелени, когда увидел, что та прогрелась, и поставил её на бетонную мойку. Часы показывали ровно семь утра, скоро должна была приехать передвижная автолавка, которую вела местная семья. Они каждый день ездили шестьдесят километров за продуктами и развозили по деревне.
Заслышав сигнал, Айяра выбежал к улице. Машину вёл мужчина средних лет по имени дядя Тёнг — старый знакомый, знающий Айяру с пелёнок.
Когда тот опустил стекло, Айяра поздоровался, перекинулся парой фраз, затем обошёл авто, где на сиденье ждала жена Тёнга. Увидев её, Айяра сложил ладони в вай.
— Быстрее выбирай, мне дальше ехать, — буркнула она.
Тётя Сао была одной из тех, кто сердился на деда Сана из-за истории с Праджимом, и выражала своё недовольство открыто. Айяра не обижался, просто улыбнулся, выбрал нужные продукты, отдал ей деньги и сразу вернулся в дом.
К лесному супу, который дала тётя Дьям вчера, Айяра решил приготовить ещё намприк-капи, отварные овощи (любимое блюдо деда) и жареную скумбрию.
Дед уже проснулся, это было ясно по звуку радио. Скорее всего он умывался и вскоре выйдет гулять около дома.
Несмотря на то, что дом деда находился на отшибе, до соседей было недалеко, можно дойти пешком.
Помимо артроза, который уже однажды оперировали, и хронических проблем с почками, дед в целом держался хорошо. Правильное питание, лекарства, врач по расписанию, и можно жить.
Что до забывчивости, про которую говорила тётя Дьям, прошлой ночью, когда Айяра ночевал рядом с дедом, тот лишь один раз сходил в туалет и сразу вернулся. Он даже велел Айяре ложиться пораньше, чтобы встать утром.
Не было причин думать, что тётя Дьям сознательно врёт. Скорее всего, как и у всех стариков, у деда бывали «провалы», а тётя могла перепутать.
Тем не менее, Айяра решил, что дальше будет наблюдать за дедом внимательнее.
Услышав сигнал машины, Праджим понял, что у дома остановилась автолавка тёти Сао и дяди Тёнга. Он поставил на паузу загруженный в ноутбук сериал, взял со стола кошелёк и вышел.
— Осталась скумбрия, тётя Сао? — с вежливой улыбкой спросил он.
Праджим был из тех, кто выглядел приятным человеком. Когда он улыбался, лицо становилось доброжелательным, люди легко к нему тянулись.
— Батюшки, сказал бы мне вчера, я бы отложила. Последнюю скумбрию внук Сана забрал, — сказала тётя Сао.
Улыбка Праджима медленно погасла.
— А то! Я слышала, как он говорил дяде Тёнгу, что приехал вчера вечером. И вроде насовсем. Это хорошо. Теперь тебе не придётся одному Сана тянуть, — отозвалась тётя Сао.
Праджим лишь слегка кивнул. На миг взгляд его потемнел, но это длилось долю секунды. Потом он переключился на покупку других продуктов.
Айяра закончил готовить намприк-капи с отварными овощами. Оставалось только дождаться, пока дожарится скумбрия. В этот момент у дома остановился чей-то старый велосипед.
Юноша лет восемнадцати поставил подножку, соскочил и, схватившись за бамбуковый забор, крикнул:
Айяра вздрогнул, масло из сковороды брызнуло на руку. Он быстро переложил рыбину на тарелку и побежал к двору. У забора стоял Тэй, сияя широкой улыбкой.
Тэй был сиротой. Четыре года назад его родители решили продать семейного слона из-за нужды, но погибли по дороге. Покупатель пожалел мальчика, организовал похороны и купил слона дороже оговорённого, чтобы у Тэя были деньги на обучение.
Так как Тэй был ребёнком, деньги передали взрослым на хранение, и этим взрослым оказался Праджим. А односельчане, включая самого Айяру, помогали кто чем мог все эти годы.
— С чего вдруг с утра пораньше, Тэй? — Айяра открыл калитку, впуская его.
— Как с чего, жрать к тебе пришёл! А ещё дядя Праджим велел передать деду корзину с лекарствами! — Тэй поднял знакомую корзину, такую же, как вчера держал Праджим. — Сказал, что после обеда будет собрание деревни и чтобы ты пришёл, — добавил Тэй.
Айяра заглянул внутрь. Среди прочего там был пакет с надписью «успокаивающее, вызывает сонливость». Таблетки были похожи на те, что дед вчера выплюнул.
Айяра невольно нахмурился. Значит, дед последнее время нервничал?
Потом он немного расслабился, старики всегда переживают за детей и внуков. Он ведь учился и работал в Бангкоке пять лет, возвращаясь лишь раз в год, дед наверняка тревожился и был одинок.
К тому же деревня вот-вот откроется, и дед, возможно, переживал ещё и из-за пророчества.
— Ладно. Спасибо. Дед скоро вернётся. Поможешь мне накрывать?
Спустя некоторое время дед Сан вернулся, держа три утиных яйца — соседи угостили. Увидев, что за столом будет прожорливый Тэй, Айяра приготовил ещё омлет с акацией. От запаха у Тэя потекли слюнки.
Поев, они помогли деду принять утренние лекарства. Тётя Дьям с мужем собирались в город к детям и попросили деда присмотреть за молодым слоном — двухлетним самцом, примерно по плечо Айяре.
Раньше у тёти Дьям не было слона. Три года назад она продала прежнего от нищеты, но теперь, когда деревню вроде как собирались открыть, она купила детёныша.
Недалеко от дома, у ручья, был загон для слонов и два больших дерева, между которыми висел гамак. Когда в деревню приводили слонов на передержку, дед ночевал рядом, охраняя их. Рядом стояла небольшая деревянная беседка с крышей из пальмовых листьев, которую Айяра построил сам.
Дед сидел в беседке, строгал ножом кокосовый черенок и слушал радио. Айяра же подошёл к слонёнку.
— Уоо! — Плай Пиккун посмотрел на него, потом качнул головой и, опустив передние ноги, поднял хобот, словно приветствуя.
— Молодец. Иди сюда. Голодный?
Пиккун подошёл, дал себя погладить и даже играючи боднул его головой.
Тэй говорил, что Пиккун очень упрямый, не даётся никому себя трогать, даже тёте Дьям. Все думали, что, когда он вырастет, станет опасным, и потому его продали дёшево.
— Эй, Пиккун, а чего это ты стал таким ласковым, а?! — Тэй не успел договорить, Пиккун хлестнул его хоботом по голове.
Айяра тут же перехватил хобот и лёгким ударом стукнул в ответ, строго глядя:
— Пиккун, так нельзя. Извинись.
— Уоо… — Пиккун опустил уши, хвост, тихо заворчал и мягко коснулся хоботом головы Тэя.
Тэй застыл с открытым ртом. Это был не первый раз, когда он видел, как Айяра усмиряет упрямых слонов, но каждый раз поражало.
— Да это чудо. Тётя Дьям теперь точно захочет, чтобы Пиккун жил у тебя каждый день, — пошутил Тэй.
— Мне и дед, и работа, и деньги нужны. Я не могу заботиться об этом парне каждый день.