Кхемджира | Глава 32
Было около часа ночи. Кхем спал, измученный, а Джет разбудил Чана, лежавшего по другую сторону кровати.
Чан открыл глаза, потянулся к очкам у подушки и надел их. Свет с балкона, оставленный на ночь, позволил ему различить лицо Джета в темноте.
— Пошли со мной, — коротко ответил он шёпотом, опасаясь разбудить Кхема.
— А как же Кхем? Ты оставишь его одного?
Джет оглядел комнату, проверяя всё ли в порядке. Все острые предметы, даже ручки и карандаши, были убраны в шкаф. Стеклянная дверь на балкон, через которую Кхем чуть не выпрыгнул раньше, и дверь в ванную были заперты надёжным замком. А десятки противопризрачных амулетов, которые они с Чаном написали и наклеили по четырём стенам, висели на местах.
Амулет, сделанный Мастером Крайлертом и украшенный цветами жасмина, лежал в шкафу у входа в комнату. Его силы хватило бы, чтобы отпугнуть злых духов, веками живших в этих стенах. Ради этого и стоило отдать полмиллиона бат.
— Пусть он останется здесь. Идёшь или нет?
Чан устало вздохнул. Его раздражала уверенность друга. На миг ему захотелось пнуть его, но он лишь коснулся рукой ожерелья с леклаем — священным металлом, который наставник велел ему не снимать.
Не добившись ответа, Джет просто схватил сумку с вещами, поднялся и направился к выходу. Чан нехотя последовал за ним. Перед тем как уйти, Джет не забыл закрыть дверь снаружи на дополнительный ключ, чтобы Кхем точно не смог выйти в лунатизме.
Они спустились с четвёртого этажа вниз, дошли до входа и убедились, что вокруг никого нет. Тогда Джет достал из сумки двенадцать тонких кусочков ротанга, каждый длиной с линейку, и передал их Чану.
— Вот, возьми. Воткни их в землю в разных местах вокруг дома, а потом свяжешь их священной нитью.
Чан недоумённо посмотрел на него.
Джет раздражённо поджал губы, но всё же объяснил:
— У этого дома нет собственного святилища. Монахи тут не закрепляли защиту, просто приходили и уходили. Я ещё в первый раз заметил это, когда пришёл сюда к Кхему.
— Нам повезло, что у нас есть сильные вещи, но я не до конца уверен, что их хватит. Чем ближе день рождения Кхема, тем больше опасность. Я чувствую, что за ним наблюдают. Злой дух, что охотится на Кхема, стал очень силён. Он уже приносил разрушение. Если бы это случилось в другом месте, мы бы не справились. Даже древесина Пхая Нгив, освящённая много лет назад, может не выдержать.
— Завтра надо будет попросить хозяина дома провести полноценную церемонию защиты. А сегодня ночью мы сами должны поставить преграду, иначе нам просто не дадут уснуть. Понимаешь?
Чан кивнул и сразу пошёл исполнять поручение. Джет же достал из сумки священный шнур и начал привязывать его к воткнутым в землю палочкам ротанга, пока не оплёл здание квадратом.
Затем он сел на землю, вытащил золотое блюдо, рядом поставил серебряную чашу, достал бутылку святой воды из храма, где они ночевали накануне, и вылил воду в чашу почти до краёв. Внутрь он опустил фигурку Пхра Кринг — маленького Будды, а потом трижды обмотал золотой поднос священным шнуром.
Чан тем временем сорвал цветок жасмина у стены и положил его к статуэтке Будды в знак почитания.
Джет зажёг девять палочек благовоний и поднёс их к груди. Чан опустился рядом на колени, зажёг пять свечей и расставил их на свободном месте золотого подноса. Затем закрыл глаза, сложил ладони и стал поклоняться Тройной Драгоценности, держа в руках обсидиан.
Они приступили к чтению молитвы. Внезапно свет во всём здании начал мигать, а со всех сторон налетел ветер. Дым благовоний колыхался под порывами, и пять свечей разом погасли.
В нос ударил мерзкий запах призраков, заполнивший пространство снаружи. Из темноты выступили тени: дети и взрослые, юные и старые. Одни выглядели как живые люди, другие же искажённые и уродливые. Они теснились, перекатывались друг через друга, но не смели переступить черту.
В ушах Джета раздались крики, перемежаемые диким смехом.
Казалось, что призраки умирают прямо сейчас, их вопли били по барабанным перепонкам, заставляя голову гудеть. Но их целью было сбить юношей с концентрации. Однако и Джет, и Чан не отвлеклись.
— Достойный поклонения, защитник и хранитель…
— Несравненное благословение, что ограждает мир…
Когда мантра была завершена, Джет взял палочки благовоний и поставил их к стене здания. Потом снова опустился на колени, сложил руки и произнёс молитву:
— Имя твоего сына Чонбури, фамилия Наконкул.
— Имя твоего сына Чанвит, фамилия Чароенкиатприча.
— И Кхемджира Чандрависут. Мы втроём хотим воздать почести. Преклоняемся перед Буддой, Дхаммой и всей Сангхой. Сакон Маха Локадатта, Брахма Дева, приглашаем всех наставников пролить святую воду на вашего сына, чтобы освободить его от несчастий и всякого зла.
В тот же миг священный шнур, опоясывающий здание и золотой поднос, вспыхнул золотым светом. Их силы ещё не достигли высшей ступени, но решимость была крепка. Тёплый ветер разогнал зловонный запах, тишина вернулась, и чёрные тени исчезли, оставив только пустоту.
Джет вынул из сумки пучок листьев жасмина, обмакнул их в святую воду и, взяв поднос вместе с Чаном, вошёл внутрь. Там он окропил всё помещение, завершая обряд.
— Пойдём спать, — сказал Джет, зевая до слёз.
Они поднялись к комнате. Увидев, что Кхем всё ещё спит, оба облегчённо выдохнули, легли на свои места и мгновенно уснули. Ночь прошла спокойно, под их молитвы.
Наутро они отправили представителя к хозяину дома, чтобы уговорить его установить у здания святилище. Хозяин не был религиозным человеком, но, услышав, что все расходы лягут на них, согласился. Для выбора благоприятного дня использовали даты рождения Джета и Кхема.
Счастливым временем оказались три дня до дня рождения Кхема.
Три дня спустя всё было спокойно, и наконец святилище установили. Джет заранее заказал необходимое оборудование через транспортную компанию, чтобы не рисковать самому, и пригласил опытного брахмана провести церемонию.
Так как места рядом с домом было мало, святилище возвели на крыше.
В тот день небо было хмурым, и обстановка тяжёлой, хотя дата считалась самой благоприятной в месяце. Брахман ощущал тяжесть в груди, словно за ним наблюдают глаза, полные ненависти. Он не хотел продолжать, но, получив значительную плату, отказать не мог.
Джет, Чан и Кхем чувствовали то же самое. Кхем то и дело озирался, а Джет с Чаном без остановки тянули мантры, чтобы отогнать призраков, даже если их глаза не видели никаких помех.
Но в конце всё прошло благополучно. Церемония завершилась, святилище встало на место. Брахман, правда, сразу поспешил уйти. Джет, Чан и Кхем вернулись в комнату, извинившись друг перед другом за чрезмерную тревогу.
Потому что после обряда небо прояснилось, солнце засияло, и тяжёлое ощущение исчезло. Казалось, что дух, прятавшийся в этих стенах, и впрямь бесследно растворился. Святилище сияло чёрным обсидианом, а Кхем оставался невредимым.
Возведение святилища означало приглашение небесных сил спуститься и защитить их. На этот раз защита должна была подействовать во всей полноте, даже если на счетах у каждого не осталось почти ни копейки.
Все их сбережения ушли на закупку необходимого и оплату брахмана, так что они остались буквально без средств. Но это не имело значения. Даже если пришлось бы разориться, то ради Кхема это считалось достойной инвестицией.
Ощущая себя в безопасности, Джет и Чан стали чаще по очереди выходить, то на учёбу, то домой, то за вкусной едой, которую приносили Кхему. Сам он упрямо не выходил из комнаты ещё три дня, пока не почувствовал, что опасность наконец отступила.
Джет посмотрел на часы. До дня рождения Кхема оставалось всего несколько часов. Но он не позволял себе расслабиться, зная, что нельзя терять бдительности до самого последнего мгновения. Ночью он и Чан дежурили рядом с Кхемом, который отказывался ложиться спать.
— Сегодня суббота, одиннадцать вечера, всё уже закрыто, — сказал Джет, привалившись к плечу Чана.
Чан, лежавший по другую сторону от Кхема, отвёл взгляд от экрана ноутбука, увидел, что Кхем закрыл глаза, и помог ему устроиться на подушке удобнее. Обычно в этот час Кхем крепко засыпал и не просыпался, что было только на руку. Никаких кошмаров, никакого лунатизма и прочих страшных неожиданностей, которых они так боялись.
— Пора молиться, Чан, — сказал он.
Тот кивнул, закрыл ноутбук и убрал его на тумбочку. Они сели друг напротив друга, поставив между собой статуэтку Будды и чёрный ящик с древом Пхая Нгив. Джет зажёг две свечи по обе стороны статуи, но благовония не стал трогать, чтобы не разбудить Кхема. Чан выключил свет, и комнату наполнил лишь тёплый свет свечей.
Они сложили ладони и начали читать молитвы. Сперва поклонение Тройной Драгоценности, затем мантру Нивет, которую наставник учил использовать, чтобы укрепить судьбу, защититься от духов и дурной кармы, сделать ум стойким и ясным.
Их голоса сливались в размеренный ритм:
— Таков Благословенный, просветлённый и совершенный Будда. С ним приходит согласие и соединение путей.
Стрелка часов ползла к цифре десять. Они повторили слово «Таков» сто семнадцать раз подряд. И вдруг все образы в их сознании погасли, словно заволоклись чёрным мраком.
И именно в этот момент Кхем поднялся с кровати. Босые ступни коснулись пола. Медленно, будто во сне, он прошёл мимо сидящих Джета и Чана и вышел из комнаты.
В одиннадцать пятьдесят пять Чан вздрогнул. Свет с балкона позволил ему разглядеть Джета, лежащего рядом. Он повернул голову к кровати и замер. Постель была пуста.
— Джет! Джет! — голос его дрожал от страха.
Джет подскочил. Их взгляды встретились на долю секунды, и в глазах Чана Джет ясно увидел панику. Он резко повернул голову к кровати.
— Чёрт! — выругался он и бросился к выходу.
В спешке он оступился и рухнул на колени, но не обратил внимания на боль. Сделав глубокий вдох, собрался и рванул к лестнице. Но Чан схватил его за руку.
— Нет, не туда! — твёрдо сказал он, качая головой.
В голосе Чана было что-то такое, что Джет не мог не услышать. Прошлые события научили его доверять чутью Чана. Вместо того чтобы спорить, он рванул в противоположную сторону, увлекая Чана за собой.
Они поднялись по пожарной лестнице на крышу. Первое, что бросилось им в глаза, святилище, установленное всего несколько дней назад. Теперь оно стояло заброшенное, затянутое паутиной и источало зловоние, от которого подступала тошнота.
— С ума сошёл, Кхем! — крикнул Джет, увидев его у стены.
Сердце Джета колотилось всё быстрее. Ноги дрожали, но он медленно шёл вперёд, стараясь сократить расстояние. Чан шагал за ним, спокойный, но настороженный, пытаясь найти способ спасти друга. Казалось, они опоздали.
Тёплый ветерок прошёлся по их телам, и Кхем обернулся.
В одиннадцать пятьдесят девять его некогда светло-карие глаза стали совершенно чёрными. Губы изогнулись в зловещей улыбке.