Кхемджира | Глава 3
Он был так измотан, что просто рухнул на пол. Телефон сам собой выскользнул из кармана джинсов. Не раздумывая, он потянулся за ним, надеясь дозвониться до того единственного, кто мог бы его спасти.
— Джет! Джет, пожалуйста, помоги!
Джет в это время только что вышел из душа и вытирал волосы. Услышав голос Кхема, он широко распахнул глаза, отбросил полотенце и схватил ключи от мотоцикла. Не медля ни секунды, он вылетел из квартиры.
— Я уже еду! Только не теряй сознание. И не вешай трубку!
Прошло меньше десяти минут, прежде чем Джет добрался до квартиры Кхема. Остановив байк, он бросился к двери и начал стучать с такой силой, что казалось, дверь вот-вот слетит с петель.
— Кхем! Это я, Джет! Ты слышишь?
Свободной рукой он отчаянно дёргал ручку двери, запертую изнутри, крутя её из стороны в сторону, словно одержимый.
Вдруг жверь с глухим звуком распахнулась, будто поддалась напору чего-то изнутри. Джет без раздумий ворвался в квартиру.
— Чёрт побери... — выдохнул он.
Кхем лежал на полу, как подкошенный, рядом валялся мольберт. Но больше всего Джета взбесило не это, а лицо женщины, ужасное лицо, будто вынырнувшее из ночного кошмара. У него закипела кровь.
Он подбежал к Кхему и попытался привести его в чувство. Но каждый раз, как только он тряс его за плечи, тот оставался без сознания. Тогда Джет понял, что медлить нельзя. Он поднял его с пола и потащил прочь. Надо было унести его подальше отсюда.
Он привёл Кхема к себе. Этот кондоминиум ему когда-то купила мать в подарок. В семье Джета всё было неплохо, оба родителя работали госслужащими высокого ранга. Благодаря этому он мог себе позволить быстро принять друга у себя и заняться его лечением.
Та ночь оказалась настолько тяжёлой, что наутро у Кхема поднялась температура, и он не смог встать с постели. Джету пришлось идти в университет одному, а после лекций купить лекарства. Вернувшись домой к обеду, он накормил Кхема, дал таблетки и только после этого снова уехал на занятия.
— Кхем, я уезжаю домой сегодня вечером. Пока останься здесь, — сказал он, глядя на лежащего в постели друга с охлаждающим пластырем на лбу. Джет бы с радостью увёз его с собой, но боялся, что тот не выдержит дороги и умрёт у него на руках.
— А когда ты вернёшься? — прохрипел Кхем.
— В воскресенье, — коротко ответил Джет.
— Не переживай, я о нём позабочусь, — с милой улыбкой сказала девушка, стоявшая в дверях, скрестив руки на груди.
Это была Джейн — родная сестра Джета. Она работала в офисе, и была немного старше брата. Иногда она останавливалась у него на выходные. В этот раз Джет сам позвонил и попросил её остаться на субботу и воскресенье, чтобы присмотреть за Кхемом, пока он будет в своей провинции.
Разумеется, за красивые глаза ничего не делается. В обмен на помощь Джет пообещал купить ей новую помаду — люксовую, за тысячи бат — словно нанимал профессиональную медсестру.
— Можешь не сомневаться, я буду ухаживать за ним как за своим, — заверила она, всё так же улыбаясь, хоть и не получала зарплату вот уже месяц.
— Спасибо, — только и сказал Джет.
На следующее утро Джет сел в самолёт и полетел домой, в провинцию Убонратчатхани. Полёт занял больше двух часов, но цель его визита была важнее любой усталости. Он направлялся к мастеру Крупхарану, шаману, которого почитал как монаха и наставника. Тот жил в большом традиционном тайском доме на самом краю деревни, подальше от людских глаз.
Жители деревни давно знали, что Кхун Крупаран силён в изгнании духов и исцелении от проклятий. У него было много учеников, и почти всегда кто-нибудь из них — сидя или лёжа — ждал у дома, надеясь, что мастер обратит на него внимание. Обычно это были те, кого настигла череда неудач, кого что-то ударило или кто чувствовал чужое преследование. Жить они не хотели, но и умереть не могли. За очищение они приносили подношения, оставляли плату. Так Крупаран зарабатывал на жизнь.
Было два табу, которых мастер не нарушал никогда: он не ухудшал чужую судьбу и не брался за дела, связанные с насильственным изменением кармы.
Тридцатилетний мужчина появился будто из ниоткуда и сразу же устроился на своём обычном месте, которым служило пёстрое ковровое покрытие. Позади него стоял общий алтарь: один Будда, венки из байсри, серебряные и золотые подставки. Украшения были такие же, как в других школах чёрных магов, но Крупаран являлся белым магом. Потому на алтаре был лишь один Будда — для изгнания духов.
[п/п: Байсри (Bai Sri) — слово, составленное из «бай» (по-кхмерски — рис) и «сри» (по-санскритски — благословение, удача). Считается священным приношением на церемониях благословения, важным элементом которого является приготовленный рис, часто украшенный банановыми листьями, символизирующими чистоту.]
Увидев мастера, Джет сразу расплылся в почтительной улыбке и поднял ладони в традиционном приветствии. Однако не успел он ничего сказать, как один из учеников громко спросил:
— Джет, ты снова к нам вернулся?
От этих слов по его телу пробежал холодок, но он сдержал нервный смешок:
— О, отец, я пришёл повидать того, кого уважаю, как отца-наставника, — ответил Джет и поспешно достал из сумки небольшой свёрток, аккуратно положил у золотого подноса, рядом прикрепив бумажку с именем, фамилией и датой рождения.
— Мастер... прошу, посмотрите это. Есть ли что-то, что можно сделать?
Затем он подробно рассказал мастеру всё, что произошло.
Крупаран едва не поднял ногу, чтобы вышвырнуть этого идиота с порога. Но, учуяв лёгкий аромат платка, всё же склонился и поднял его. Пахло приятно... хотя, если принюхаться, было в этом запахе что-то от духов. Одного или даже больше. И один из них — очень, очень сильный.
Учитель отложил платок, взял бумажку, на которой было написано: Кхемджира Чандраписут, и нахмурился.
Кхемджира? Имя казалось смутно знакомым, но вспомнить, где он его слышал, не смог. Отложив догадки, прочитал дату рождения, достал блокнот, начал высчитывать. Несколько минут и расчёты были завершены.
Цифры оказались тревожными. Очень тревожными.
— Кто это? — спросил Крупаран, не отрывая взгляда от блокнота.
— Мой друг, мастер. Как у него дела?
— Передай своему другу, что бы он ни хотел сделать, пусть поспешит. В этом году он точно умрёт.
Лицо Крупарана было бледным, голос твёрдым.
— Мастер... разве нельзя ничего сделать?
— Я уже говорил, что не вмешиваюсь в дела чужой кармы.
Выражение его лица стало непреклонным. А это значило только одно: даже если бы он хотелпомочь, не смог бы.
— Да ради всего святого, мастер... пожалейте его. Кхем очень хороший человек! Он и мухи не обидит, и на других не наступит... — Джет запнулся, когда наставник молча поднял палец и указал ему прямо в лицо. Тот сразу же умолк и съёжился от страха.
— Не вмешивайся, когда знаешь карму другого человека. Он может быть хорошим сегодня, но кто знает, каким был в прошлой жизни? Ты сам будь осторожен. Не думай, что у тебя крепкая удача. Подумай о том, что будет, если тебя самого настигнет.
У Джета в груди всё сжалось. Он знал, каким упрямым бывает мастер. Он всегда говорил одно и то же. И никогда не менял решений. Но... Джет не мог просто так сдаться.
— Кхем бедный парень, мастер. Мать умерла, отец ушёл в монахи, когда он был ещё ребёнком. Родственники отвернулись от него, сбежали с его деньгами. В школе никто не хотел с ним дружить, все боялись, что он проклят. Один я стал его другом...
Он низко склонил голову и не заметил, как Крупаран что-то быстро начертал на платке. Лишь когда тот бросил свёрток перед ним, Джет понял, что произошло.
— Бери. Это всё, что я могу для него сделать.
Это был талисман против духов, сделанный рукой самого Крупарана. Обычно он стоил пять-шесть тысяч бат и, по отзывам, действительно работал.
Если повесить его в комнате, ни один дух не сможет войти, даже самый злой.
Джет не знал, сжалился ли мастер или просто устал от его нытья. Но он был так счастлив, что едва не бросился его обнимать.
Он только подумал об этом. Потому что если бы действительно бросился, дух Крупарана вылетел бы из тела и свернул ему шею.
— Спасибо вам огромное, мастер! — произнёс он, склонившись до земли.
И вот в воскресенье утром Джет снова вернулся из Убонратчатхани на самолёте. Едва оказавшись в аэропорту Бангкока, сразу взял такси до своего кондоминиума, ему не терпелось убедиться, что Кхем действительно поправился.
— Я пошла, — сказала Джейн, вскидывая сумку на плечо. Уже стоя у двери, она вдруг обернулась и, понизив голос, произнесла напоследок: — Будь осторожен, Джет. Он очень сильный. Все они снова были на балконе вчера ночью.
Лицо её побледнело, и, не дожидаясь ответа, она поспешно вышла из квартиры.
Спустя минуту из ванной появился сам Кхем, вытирая тёмные волосы.
— О, Джейн уже ушла? — моргая, спросил он.
— Её парень ждал внизу, вот она и поспешила, — ответил Джет, усаживаясь на диван. Услышав это, Кхем как-то поник.
— Я не успел поблагодарить её… — тихо произнёс он.
Последние две ночи Джейн не давала ему заснуть. Кхем так и не понял, почему она настаивала, но настойчивость была пугающей. Она повторяла одно и то же: «Не смей засыпать, Кхем». А он… у него тогда так болела голова, что он даже не стал спорить. Но сейчас, вспомнив, как Джет с мокрыми тёмными волосами выглядел особенно красиво, он снова почувствовал ком в горле. Всё это казалось каким-то глупым бредом, и потому он не решился рассказать другу об ужасах, что происходили, пока тот был в отъезде.
— Ничего. Джейн ещё приедет, тогда и поблагодаришь, — сказал Джет и протянул Кхему белый платок. На ткани проступали тонкие символы, начерченные почти невидимыми чернилами.
— И тебе тоже спасибо, Джет. Сейчас мне уже лучше, — Кхем благодарно кивнул.
— Хорошо. Только носи это с собой. Талисман Такрут тебе не поможет. Но вот это… может хотя бы немного защитить, — добавил Джет. Кхем молча принял платок и положил в карман.
Почему-то ему сразу стало легче.
— Так что… что там с твоим мастером? — осторожно поинтересовался он.
Если бы не Пи Джейн, две прошедшие ночи свели бы его с ума. И он, возможно, умер бы от страха. Ему действительно хотелось знать, может ли отец-наставник Джета ему помочь. Но из-за плохой связи ни о чём спросить раньше не получилось.
— Прости. Я пытался. Но по поводу дурной кармы… мастер сказал, что помочь не может. Ну разве что ты богат. Сколько у тебя там денег?
Дурная карма? Значит, хуже обычной?..
Кхем невесело скривил губы. И сердце его сжалось.
— Ладно, мы с этим разберёмся, — сказал он и отвёл взгляд.
Но чем дольше Джет смотрел на эту подавленную физиономию, тем больше мрачнел сам.
— Не переживай. Я так просто тебя не отдам. Мы что-нибудь придумаем.
— Ты думаешь, есть другой способ? — Кхем поднял брови, чуть пожав плечами.
— Нет. Способ тот же. Но на этот раз ты поедешь со мной, — Джет усмехнулся.
— Даже глядя на твою рожу, я чувствую, как мастер начнёт беситься. Так что если я и буду упрямиться, пусть он заранее готовится.