Лоб в лоб | Глава 17: Хочешь, я тебе ещё и шею сломаю?
Джей вскочил и бросился к человеку, который, казалось, собирался снова распахнуть дверь. Только что вернулся, а уже хотел сбежать.
Джинн извивался изо всех сил, не обращая внимания на руки, крепко обхватившие его сзади.
В этот момент он чувствовал, что его жизнь полный кошмар, и не хотел оставаться рядом с этим человеком ни секунды.
— Джинн! Давай сначала поговорим! Ай, мои пальцы!
Джей сжал его ещё крепче, не давая вырваться, пока три сломанных пальца на левой руке не задело в борьбе. Боль пронзила, и из груди вырвался громкий крик.
Этот крик заставил Джинна замереть всего на долю секунды, но этого хватило, чтобы Джей толкнул его на диван и сам закрыл собой дверь.
Тяжёлое дыхание обоих наполнило тишину комнаты.
Джинн даже не повернул головы на того, кто только что навалился и прижал его. Он просто рухнул на диван лицом вниз, схватил с пола упавший блокнот и спрятал его под собой, уткнувшись лицом в подушку.
Он ясно дал понять, что говорить не собирался.
Джей, стиснув зубы от боли в пальцах, подтащил к двери обувную тумбу, чтобы заблокировать выход. Помедлил, потом подтянул поближе и небольшой стеллаж. Для надёжности.
Если тот снова попробует сбежать, этого времени хватит, чтобы остановить его.
Убедившись, что выхода нет, он повернулся к человеку, который лежал на диване, притворяясь мёртвым.
Внутри Джея смешались злость, нежность, и что-то вроде смеха. Он знал, почему Джинн не побежал в свою комнату, ведь смысла не было. Всё равно бы он выломал дверь.
Поэтому Джинн выбрал притвориться трупом, лишь бы не устраивать погром.
— Мои пальцы теперь окончательно переломаны, ты в курсе? — с видом обиженного героя сказал Джей.
— Хочешь, я тебе ещё и шею сломаю? — пробурчал тот в подушку.
Джей не выдержал и тихо рассмеялся.
— Давай, перевернись и поговорим по-человечески, — он слегка встряхнул широкую спину Джинна, спрятавшегося лицом вниз.
— Как ты это вообще нашёл? Подожди, нет, зачем ты вообще рылся в моём ящике с нижним бельём? Ты что, извращенец? Хотел понюхать мои трусы?
— Извращенцы нюхают ношеное, придурок. Зачем мне нюхать то, что я уже постирал? И я не извращенец. А как нашёл пока не скажу. Есть кое-что поважнее, о чём нужно поговорить, —
как только он произнёс это, спина под тёмно-серой футболкой напряглась, но Джинн не пошевелился, уткнувшись лицом в подушку.
— Не о чем говорить. Если хочешь надо мной посмеяться, смейся. Что ещё обсуждать?
Он зажмурил глаза, стараясь расслабиться, хотя каждая мышца дрожала. Всё уже зашло слишком далеко, обратного пути нет. Пусть лучше возненавидит, так хотя бы всё закончится.
— Ты с ума сошёл? Зачем мне смеяться? Я просто… не знал, что причинил тебе такую боль. Прости, — тихо сказал Джей.
Он опустился прямо на пол перед диваном, сев спиной к его подлокотнику, рядом с головой Джинна.
Тот открыл глаза. Зрачки метались, пока он пытался понять, можно ли верить этим словам.
Почему поведение Джея было совсем не таким, как он ожидал?
— Забудь. Тебе же всё равно, да? Если хочешь извиниться, просто сделай вид, что ничего не было. Что ты ничего не читал. Ладно?
— Нет. Не сделаю. Я всё помню. Каждую букву, — твёрдо ответил Джей.
— Чёрт! Опять врёшь, придурок! — когда Джинн резко повернул голову, то столкнулся с лицом, находившимся всего в нескольких сантиметрах от него. И он просто онемел.
— Я не забуду. Потому что это помогло мне понять и свои собственные чувства.
Джей улыбнулся парню, который замер, глядя на него широко раскрытыми глазами.
Двумя пальцами левой руки — единственными, что не были зафиксированы — он осторожно провёл по щеке Джинна, уткнувшегося лицом в спинку дивана.
Тот не шелохнулся, будто отключился от мира.
Затем Джинн вскочил, будто его пружина подбросила. Бледные щёки моментально покрылись алым румянцем, словно кто-то нажал кнопку.
Несмотря на то, что Джей коснулся только одной стороны, вспыхнули обе щеки.
— Ты! Не вздумай играть со мной в эти свои странные игры! Это не шутка! Я тебе лицо разобью, хоть потом и окажусь в участке, мне плевать! —
глаза у него сверкали, и каждое слово звучало как угроза, не оставляющая сомнений.
— Игры? Я не играю, — спокойно ответил Джей. — Просто понял, что многое не замечал. Я не слепой, я просто был идиотом.
Он запустил руку в волосы и растрепал их, показывая и раздражение, и усталость от самого себя. Джинн прищурился, недоверчиво глядя на него.
— Да что тебе вообще до этого? Целыми днями только и делаешь, что соревнуешься со мной!
— Именно. Из-за этого я и не замечал, что чувствовал ты. Я ведь не знал, что так сильно тебя задел в школе. Я просто увидел, что ты встречаешься с парнями, и решил попробовать тоже. Не потому что мне нравятся парни, а просто... не знаю. Я ведь ни с кем до этого не встречался, ты это знаешь.
Джей поднял взгляд на сидевшего выше Джинна. В этом не было подчинения, скорее, привычка смотреть именно так, будто так он лучше слышит.
— А я встречаюсь с парнями, потому что мне действительно нравятся парни, — резко сказал Джинн. — А ты! Ты же сам говорил, что никогда в жизни не полюбишь мужчину! Что мужчины должны быть с женщинами, что мужчина с мужчиной это мерзко! Вот это и ранило, идиот!
Он пнул Джея, сбив его с пола, и раздражённо фыркнул, глядя на его растерянное лицо.
— Я?! Я сказал такое? Да не мог я! Никогда бы не сказал! — голос Джея сорвался, и в нём звучала искренняя растерянность. Он не мог поверить, что когда-то произнёс что-то настолько омерзительное.
— Сказал! — выкрикнул Джинн. — Сказал, когда мы спорили о том, почему мужчины не могут жениться. Моя мама сказала, что могут, а ты тогда ответил вот так! После этого ты не переставал надо мной издеваться!
Один только разговор об этом взбесил Джинна. Сколько бы лет ни прошло, эти слова всё ещё кололи сердце. Такая память была почти сверхспособностью.
— Подожди… тебе тогда было семь лет? Семь?! Джинн, серьёзно! Ты до сих пор держишь обиду с семи лет?! — он схватился за голову. — Боже, какая драма. СЕМЬ лет! Почему ты вообще воспринял это всерьёз?
— А я помню! — взорвался Джинн. — Не все такие, как ты, которые говорят и забывают! Проклятый гомофоб! А потом сам вырос и стал встречаться с парнями!
— Джинн… мне было семь лет, — ошарашено сказал Джей. — Я даже не помню, что тебе тогда ответил. И ты носишь это в себе всё это время? Я в шоке.
Он опустил плечи. Не то чтобы он не хотел отвечать за сказанное, но семь лет? Четырнадцать лет назад.
Тот, кто сказал, уже не помнит, а тот, кто услышал, до сих пор не может забыть. Так вот как бывает.
Джинн моргнул, словно пытаясь уследить за логикой собеседника.
Если тот не помнил… значит, всё это время только он один зацикливался на этом? Только он придавал значение?
И вдруг Джинн понял, что значит понять неправильно. Как это, когда двое видят одно и то же, но чувствуют по-разному.
— Да, я помню, — глухо сказал он. — И что с того? Это ведь была первая признанная симпатия в моей жизни. И меня тогда вот так отшвырнули. Конечно, я запомнил. Это был кошмар для ребёнка семи лет.
Разве он виноват, что помнил слова, которые его ранили?
Даже если тот, кто их сказал, был ребёнком?
Почему, чем больше он об этом думал, тем сильнее ощущал, что сам воспринимал всё слишком серьёзно?
— Прости. Прости, что не помню. Прости, что сказал это тогда, когда мне было семь. Я лишь помню, что не хотел, чтобы меня принимали за девчонку. Хотя ты говорил, что знал, что я мальчик, я всё равно подумал, что ты испытывал симпатию ко мне именно потому, что я выглядел как девочка. Мне было семь лет, как я вообще мог выразить раздражение?
Джинн замолчал. Он начал понимать, что в словах Джея есть логика.
Он и сам никогда не отличался сдержанностью. Будучи вспыльчивым, прямолинейным, на месте Джея он наверняка сказал бы что-то ещё хуже, да ещё и врезал бы для убедительности.
— Ну ладно. Я прощаю тебя, — наконец выдохнул он. — По крайней мере, если ты сказал это не из отвращения, мне уже немного легче… наверное.
Внутри он всё равно испытывал смятение. Если принять эти слова, значит ли это, что он всё это время преувеличивал? Что тот не чувствовал презрения, не считал связь между мужчинами чем-то «омерзительным»?
А если Джей встречался с парнями, значит, интерес всё же был… но не к нему. Никогда к нему. Что изменилось? Он не был тем, кого выбирали.
— И мне не нравились те парни, — тихо, но уверенно сказал Джей. — Сначала я просто думал, что ты слепец, раз не видишь, какие они ненадёжные. Хотел, чтобы ты сам это понял, поэтому вмешивался. Потом хотел доказать, что они легко переключаются, что никто из них тебя не любит по-настоящему. Но когда я прочитал твой дневник, понял, что я тоже всё неправильно понимал. Ты ведь просто искал кого-то, похожего на меня. Сколько бы я их у тебя ни отбивал, сколько бы ни флиртовал, всё это выглядело как бред психопата, верно?
Он нахмурился, глядя на Джинна, который захохотал, не в силах сдержаться.
— Брр, у меня мурашки от твоих слов, — фыркнул Джинн. — Но… не совсем так. Сначала я просто хотел найти кого-то, чтобы забыть тебя. Но чем больше искал, тем чаще сталкивался с похожими чертами. Всё время находил в других тебя. И так по кругу, пока ты не появлялся и не рушил всё снова. Я не заменял тебя, просто думал, что если смогу что-то почувствовать, то будет легче. Но, увы, не получилось.
— Я никогда не думал, что они похожи на меня, — задумчиво ответил Джей. — И не замечал, что ты всё ещё чувствуешь то же. Наверное, потому что это был ты. Все, кто тебе нравился, были миниатюрными, худыми, с приятными чертами… А я выше, крупнее, только чуть мягче других. Как я мог сопоставить это? Даже если я заигрывал с теми парнями, я ведь не думал, что речь обо мне.
— Звучишь так, будто, узнав, что я тебя люблю, ты тут же решил, что тоже любишь меня, — пробормотал Джинн, отворачиваясь.
Его голос прозвучал спокойнее, будто обида растворялась, уступая место облегчению.
Может, всё было не так плохо. Может, он просто был слишком пессимистичным. Может, теперь они и правда могли стать друзьями.
— А почему ты решил, что не может быть именно так?
Эти слова застали Джинна врасплох.
Он резко обернулся. Джей улыбался той тёплой, нежной улыбкой, от которой у него перехватывало дыхание.
Джей протянул ладонь к его лицу и легко коснулся подбородка, кончиками пальцев проводя по коже. Не отводил взгляда, глядя прямо в его дрожащие глаза.
— Если бы я знал, что ты всё ещё любишь меня… я бы давно нашёл ответы, — почти шёпотом произнёс он. — Всё, что я делал, соревновался, раздражал, пытался быть лучше тебя… А может, я просто хотел быть частью твоей жизни. Хотел, чтобы ты принадлежал только мне.
Если бы он понял это раньше, всё пошло бы иначе.
Но Джей думал, что ещё не поздно. Вероятно, тот самый сон был об этом.
Он и Джинн провели вместе почти всю жизнь, но встретились по-настоящему только в тридцать.
Он не знал, почему видел именно тот будущий вариант, но теперь был уверен, что их история пойдёт другим путём.
Может, тот сон был не предсказанием, а предупреждением, чтобы они всё изменили.
Он верил, что именно это и было его случаем.
И что их связь тоже должна измениться.
Измениться, чтобы случиться раньше.
Многое оставалось непонятным, расплывчатым, но в одном он был абсолютно уверен. Иногда судьбу нужно не ждать, а догонять.
А ответ на вопрос, действительно ли всё это стоит ускорять, мог дать только он сам.