Воспоминания в письмах | Глава 27: По одну сторону
Совсем недавно мы попрощались...
— Почему ты никогда ни о чём не спрашиваешь?
Вопрос Аксона эхом отдавался в дороге обратно к его квартире.
Сонгджам, сидевший за рулём, на секунду повернул голову, чтобы посмотреть на юношу рядом, но не ответил.
Он знал, что Аксон просто запутался.
— Знаешь, иногда я думаю, что ты можешь быть связан со всем, что со мной происходит.
Не просто связан. Гораздо больше, чем это.
— Что ты хочешь сказать? — Сонгджам сделал вид, что не понимает, скрывая волнение, не покидавшее его всю дорогу. С трудом удавалось держать себя в руках при мысли о том, что должно было случиться уже через несколько часов.
Завтра тот, кто был по ту сторону зеркала, решит прийти в этот мир.
Сонгджам из отражения исчезнет.
Сонгджам из реальности откроется полностью.
— Хочу сказать, что наша встреча, возможно, не была случайностью.
Тот, кто слушал, улыбнулся, ведь в глубине души знал, что всё это действительно было спланировано им самим.
— Вот как?.. — тихо произнёс Сонгджам и взял руку Аксона в свою, передавая то, что словами выразить было невозможно.
Молчание длилось до тех пор, пока машина не остановилась у дома.
Тогда он отпустил руку юноши, позволяя ему выйти.
— Спасибо, — глаза, что смотрели на него, были полны тех же чувств, что переполняли и его самого.
Сонгджам хотел сказать: Потерпи ещё чуть-чуть.
Наше ожидание почти закончилось...
Он знал, что это будет последняя их встреча как Кэйо, загадочного человека без прошлого.
— Аксон... — это имя всегда отзывалось в нём чем-то глубоким. Сонгджам наклонился вперёд, надеясь, что тот не отпрянет. — После всего этого, будь очень счастлив, ладно?
Хотя на самом деле он хотел сказать: Давай будем счастливы вместе.
Сияние в глазах Аксона заворожило его. Он подался чуть ближе, желая ощутить этот настоящую, живую теплоту, не через зеркало.
Но если бы он поддался, всё их ожидание оказалось бы напрасным. Он сдержался, отстегнул ремень безопасности юноши, который всё ещё не двигался, и улыбнулся самой искренней улыбкой, на какую только был способен Кэйо.
Те же самые слова, что он однажды сказал Аксону, прежде чем пройти через зеркало в этот мир.
— Хм, до скорого, — ответил парень, быстро выходя из машины.
Сонгджам посмотрел на его лицо в последний раз, прежде чем уехать.
Сейчас... Ты можешь открыть дверь. :-)
Аксон поднял последний лист бумаги, просунутый под дверь, дрожащими руками.
Слёзы всё ещё текли по его лицу, пока он читал эти слова снова и снова.
В конце концов, Сонгджам был рядом всё это время...
Юноша поджал губы, глубоко вдохнул, стараясь совладать с накатившими чувствами. Руки всё ещё дрожали, когда он вытирал слёзы, не желавшие останавливаться. Затем он поднялся.
Встал перед дверью спальни, последним препятствием, что их разделяло.
Аксон протянул руку к ручке, медленно повернул её и, не выдержав, распахнул дверь.
И там, перед ним, стоял Сонгджам.
Он стоял, улыбаясь, словно знал, что Аксон придёт.
Это была та самая улыбка, которую Аксон теперь узнавал. Улыбка того, кого он всегда любил.
Сонгджам, которому теперь было сорок четыре, произнёс это короткое имя, раскрыв руки.
Аксон не колебался. Он бросился в его объятия.
Это было счастье, какого он никогда не испытывал. Радость, что Сонгджам наконец смог, и боль, что заставил его ждать так долго.
Только они двое, в одном месте, в один момент, чувствуя одно и то же.
Аксон прижал его крепче, ощущая тепло живого тела, не холодного, как стекло. Слёзы снова потекли, когда сильные руки Сонгджама обвили его так, словно не собирались отпускать.
— Прости меня, Сонгджам... Прости, что я ничего не понял.
Сонгджам мягко провёл ладонью по его спине, закрыв глаза, впитывая осознание того, что теперь они действительно могут касаться друг друга.
И даже он, такой сдержанный, не удержался, слёзы катились по лицу, горячие, как само это мгновение.
— Я тоже прошу прощения, за то, что не рассказал с самого начала.
Голос дрогнул. Он хотел плакать до изнеможения, но Аксон уже вытирал его щёки, хотя сам ещё не перестал плакать.
— Тебе не нужно было делать всё это.
— Я просто хотел тебя увидеть. Хотел обнять. Хотел коснуться своими руками.
Сонгджам обхватил его лицо ладонями.
Аксон улыбнулся сквозь слёзы. Воин заслужил свою награду.
Сонгджам застыл, когда юноша приблизился и коснулся его губ лёгким поцелуем, а потом, чуть отстранившись, снова улыбнулся.
Но Сонгджам не позволил этому мгновению уйти. Он притянул его к себе, втянув в долгий, глубокий поцелуй, от которого у обоих перехватило дыхание.
Это была компенсация за все поцелуи, что когда-то касались только через зеркало.
Теперь он знал, что даже если бы пришлось ждать ещё дольше, это всё равно стоило того.
Стоило каждой секунды, чтобы быть рядом с Аксоном, которого он любил всем сердцем.
Музыка Джона Леннона звучала на фоне, смешиваясь с шумом уличного движения.
Аксон улыбался как безумный, даже стоя в пробке, отчего водитель рядом смотрел на него с лёгким недоумением.
— Ты, похоже, счастлив, несмотря на затор, а?
Аксон прикусил губу, покачав головой мужчине, который, несмотря на зрелость, для него навсегда останется тем молодым парнем, которому иногда нужно напомнить, что мир всё ещё добр.
— Я просто счастлив быть с тобой.
Сказал и сразу смутился, отвернувшись к окну.
— Повтори, я запишу, — Сонгджам взял телефон, готовясь нажать кнопку записи, но тут же получил взгляд, от которого мог бы заглохнуть мотор.
— Ах, ну конечно. Ты же почти никогда не говоришь ничего подобного.
— Хватит, Сонгджам! Светофор уже зелёный, — Аксон указал вперёд, спасаясь сменой темы.
Но разговор между ними никогда не останавливался.
— Помнишь тот дождливый день, когда ты впустил меня в свою квартиру? Я тогда жутко испугался... — вдруг сказал Сонгджам.
Аксон, сидевший рядом, удивлённо поднял брови.
— И что ты тогда увидел в зеркале?
— Ничего. Это было просто зеркало.
— Значит, в тот момент мы видели только друг друга... — задумчиво произнёс Аксон.
— Чистая судьба, — улыбнулся Сонгджам.
— Но интересно... — Аксон наклонил голову. — Если бы в тот день ты из зеркала был в квартире и увидел тебя - Кэйо, поднимающегося наверх, как бы всё обернулось?
Ответ заставил Сонгджама закатить глаза.
— Я бы себя не узнал. Потому что стал куда красивее.
— Я угощу, если признаешь, что я красивый.
— Ты самый красивый мужчина на свете, — выдохнул Аксон, внутренне умирая от неловкости.
Они оба рассмеялись, и лёгкое, светлое счастье повисло в воздухе, сопровождая их до самого конца дороги.
— Готов? — спросил Сонгджам, сжимая его ладонь.
Когда дверь открылась, перед ними стоял Пхаллоп. Глаза распахнуты от удивления, но уже в следующее мгновение на лице расцвела широкая улыбка.
— Сколько же времени прошло, — сказал он, глядя на мужчину, который осмелился держать за руку его сына прямо перед ним, хотя в глубине души Пхаллоп был рад видеть их вместе.
— Я вернулся, как и обещал, — произнёс Сонгджам и посмотрел на Аксона. — И привёз того, кого ты любишь больше всех.
Аксон долго смотрел на лицо отца, а потом наконец сказал:
Пхаллоп нахмурился от неожиданности, но улыбка лишь стала шире. Он крепко обнял сына, как в детстве.
Хотя втайне уже обдумывал, как бы аккуратно разлучить этих двоих, что держались за руки.
— Пойдём, — предложил он, ведя их в сад. Трое сели под чистым небом.
Было ощущение, будто время откатилось назад. Двадцать лет спустя, а всё так же, как прежде.
— Значит, тот друг, о котором ты всегда говорил... это был он, — произнёс Аксон, глядя на счастливое лицо Пхаллopa.
— Он самый. Самый странный из всех, — кивнул тот на Сонгджама, который только улыбался. — Появился ниоткуда, заявив, что пришёл из параллельного мира через зеркало.
— Уверен, ты сперва не поверил.
— Конечно нет! Но твоя мать поверила, пришлось и мне принять.
Они все вместе рассмеялись. А потом наступила короткая пауза.
— Было бы хорошо, если бы она сейчас была здесь, — тихо сказал Пхаллоп.
Пхаллоп ласково потрепал сына по голове.
— Когда ты стал таким милым? Это ты его научил? — с нарочитым упрёком бросил он Сонгджаму.
Тот только пожал плечами, улыбаясь.
— А если я скажу, что хочу вернуться домой? — вдруг спросил Аксон.
— У меня есть свой дом. Ему нужно работать.
— Всё нормально. Я смогу навещать его. Мы ведь недалеко друг от друга.
Пхаллоп кивнул, но всё же покачал головой.
— Оставайся дома, пока не закончишь учёбу. Потом решим.
— Ты уже хочешь от меня избавиться?
— Ты уже взрослый! Найди себе работу!
Какая ирония, ведь всегда именно он возвращал Аксона обратно домой.
Позже, когда они готовили ужин, Аксон, держа бутылку пива, наконец решился сказать то, о чём думал давно:
— Папа... можно я заберу мамину пишущую машинку?
Пхаллоп удивлённо приподнял брови.
— Конечно. Всё, что в этом доме, принадлежит тебе. Но она такая старая... Зачем она тебе?
Сонгджам с любопытством посмотрел на него, но первым спросил Пхаллоп:
— Роман? Разве с машинкой это не медленнее?
— Я хочу почувствовать то, что чувствовала мама, когда писала ту книгу.
Двое мужчин молча наблюдали за ним, пока Аксон наконец не произнёс:
— Я закончу «Songjam Nai Aksorn».
Пхаллоп взглянул на Сонгджама. Тот не сказал ни слова, лишь кивнул.
Аксон знал, что оба поддержат его, как всегда.
— Не могу дождаться, чтобы прочитать, — сказал Сонгджам, встретившись с ним взглядом.
Аксон улыбнулся, уверенный и спокойный. Поддержки было достаточно.