Индивидуальный проект | Глава 39: Вершитель кармы
Ранним субботним утром Гермиона села за стол Гриффиндора. В этот день проходил первый матч по квиддичу в учебном году — Гриффиндор против Слизерина. Её никогда особенно не интересовал сам спорт, но невозможно было не поддаться всеобщему возбуждению, царившему в воздухе.
Противостояние этих двух факультетов всегда отличалось особой остротой, а теперь у Гермионы были близкие люди по обе стороны поля. Драко был капитаном и ловцом Слизерина, Джинни капитаном и ловцом Гриффиндора, а Дин загонщиком. Всё обещало быть безжалостным и напряжённым. Конкуренция между факультетами была нешуточной, особенно когда оба капитана обладали по-настоящему соревновательным духом. Гермиона даже немного волновалась.
Хотя, впрочем, квиддич почти всегда вызывал у неё тревогу. Слишком часто игроки получали травмы. Гарри, например, ломал руку (а потом и вовсе лишился в ней костей из-за неудачного заклинания Локонса, хотя это, скорее, вина мага, а не спорта), падал с метлы, оказывался под действием проклятий, спасался от разъярённых бладжеров...
Гермиона припоминала больше ситуаций, когда переживала за Гарри на этом стадионе, чем могла сосчитать. И сегодня она чувствовала, что что-то обязательно пойдёт не так, особенно с учётом того, какие эмоции будут кипеть в этом матче.
Она старалась сохранять лёгкость и непринуждённость, сидя за столом с Невиллом, Дином и Джинни, но как только в Большой зал вошли Тео и Драко, уже полностью облачённый в форму для игры, её серьёзный и внимательный взгляд невольно устремился к ним.
— Ты меня вообще слушаешь, Гермиона? — Джинни замахала рукой у неё перед лицом. — Лучше бы болела за нас. Мне всё равно, сколько слизеринцев ты себе завела. Квиддич — дело чести факультета.
Гермиона закатила глаза и, повернувшись к подруге, ответила:
— Со Слизерина мои парни или нет, ты же знаешь, я никогда не была фанаткой квиддича. Пожелаю вам всем удачи и честной игры, а сама просто посмотрю, кто кого.
— То есть они всё-таки твои парни? — уточнил Дин, приподнимая брови с явным намёком. — Оба?
Гермиона густо покраснела, потянулась за чайником и, наполняя себе чашку, ответила:
— Да ничего. Просто постарайся не пускать слюни. Они ведь всего лишь прошли мимо. Даже ничего особенно интересного не сделали, — вставила Джинни, ухмыляясь.
— Я не пускала слюни, — возразила Гермиона.
— Ах да? А какого цвета у тебя сегодня утром был Анимадверто Флос?
Она принялась медленно добавлять мёд в чай и с безукоризненной невозмутимостью ответила:
— Красного, как Гриффиндор! Видишь, болеть должна за нас, — громко заключила Джинни.
— Или красного, как страсть, — с улыбкой добавил Невилл. — Дафна тебя вчера искала. Сказала, что ты не ночевала в комнате.
— Невилл! — прошипела Гермиона, едва не опрокинув чашку.
Он, к счастью, хотя бы выглядел немного виноватым, в отличие от Джинни и Дина, которые просто расхохотались. Но, несмотря на поддразнивание, в их словах не ощущалось той колкости, с которой её дразнила Падма накануне. Гермиона поймала себя на мысли, а не была ли она слишком строга к Джинни? Всё-таки не просто было принять её отношения не с одним, а сразу с двумя слизеринцами, особенно когда один из них тот самый Малфой, который когда-то издевался над всеми подряд.
Гермиона не забывала, насколько глубоко уходила вражда между Малфоями и Уизли, начавшаяся задолго до школы.
Но Джинни действительно старалась. Сейчас её улыбка была по-настоящему тёплой, совсем не той, с какой она когда-то, скривившись, обронила фразу о том, что не хочет даже знать, чем Гермиона занималась с Роном во время одного из коротких приездов в Нору. Возможно, ей просто нужно было время, чтобы смириться с мыслью, что Гермиона теперь с двумя мужчинами.
По крайней мере, на хэллоуинской вечеринке Джинни пообещала попробовать вести себя по-другому, и Гермиона была готова дать ей шанс. Ради их дружбы. И ради Гарри. Он заботился об обеих, и Гермиона не хотела, чтобы из‑за неё у него возникло напряжение в отношениях с Джинни.
— Впрочем, тогда становится понятно, почему ты всё-таки пускала слюни, — лукаво подметила Джинни.
— Я не пускала слюни, — с достоинством возразила Гермиона. — Я просто… оценила вид.
Её взгляд снова скользнул к столу Слизерина. Драко всё ещё стоял у него, облокотившись на край, и разговаривал с младшими участниками команды, не спеша садиться.
Воодушевлённая весёлой атмосферой за столом и, может быть, немного бунтуя против вчерашнего унизительного осуждения со стороны Падмы, Гермиона с лёгкой улыбкой добавила:
— В конце концов, одна из немногих приятных сторон спортивных мероприятий — это форма. А у него, признаться, брюки весьма… обтягивающие, не так ли?
— Гермиона! — заорал Дин, одобрительно аплодируя.
Он был достаточно громким, чтобы Драко обернулся, вопросительно приподняв бровь. Их взгляды пересеклись. Гермиона залилась краской, пойманная с явным интересом в глазах.
Джинни не упустила случая поддеть подругу:
— Только не стесняйся теперь. Если он возомнит о себе слишком много, и у него голова перестанет в проход кольца пролезать, мы выиграем по умолчанию.
Гермиона прищурилась. Бросать вызов, значит принимать его. И она приняла.
— Малфой! — окликнула она достаточно громко, чтобы пересечь шум утреннего зала.
Он обернулся, и в этот момент Гермиона с беззаботной грацией вытащила ложку из чашки, провела языком по её изгибу и бросила на него выразительный взгляд.
— Хорошая форма, — добавила она с почти ленивой улыбкой.
Драко вскинул брови в изумлении, но уже в следующую секунду запрокинул голову и засмеялся. Ярко, заразительно, неожиданно.
Тео уже сиял, как кот, объевшийся сметаны. Гермиона поняла, почему заставить Малфоя рассмеяться при всех было почти акробатическим трюком. Ей это удалось. И ей это нравилось.
— Спасибо, Грейнджер. Где будешь сидеть? В наших секторах, да? — откликнулся он, с тем самым хищным блеском в глазах, который обычно предшествовал особенно дерзким манёврам в воздухе.
— Безусловно, — вставил Тео, не теряя времени.
Половина зала уже поглядывала на них с интересом, и Гермиона почти надеялась, что Падма тоже это видела. Её уколы не достигли цели.
— А если я не уверена? Что вы предложите в обмен? — парировала она с вызовом.
— Я подарю тебе снитч после того, как поймаю его, — пообещал Драко, понизив голос.
— Только в мечтах, — фыркнула Джинни. — Но зато у тебя будет кому посочувствовать после моего триумфа.
Он оттолкнулся от стола и шагнул ближе, уже вполголоса, чтобы не привлекать внимание преподавателей:
— Что, Малфой, решил, что я что-то тебе должна? — прищурилась Джинни.
Он усмехнулся, глаза сверкнули:
— Если я выиграю, ты отдашь Гермионе портключ, который получила на вечеринке. Если выиграешь ты, можешь выбрать, что хочешь.
— Только назови до того, как мы ударим по рукам.
Джинни на секунду задумалась, потом губы её растянулись в хищной ухмылке:
— Тогда если я выиграю, крашу тебе волосы в рыжий на неделю.
Гримаса отвращения, с которой Малфой машинально потянулся к волосам, была настолько театральной, что Гермиона едва не захлебнулась от смеха.
— Не неделю. День, — с мрачной решимостью выдавил Драко.
Гермиона прикрыла рот ладонью, но всё равно не смогла сдержать смеха.
— И что тут смешного? — поинтересовалась Джинни, покосившись на неё.
— Прости. Просто… выражение его лица в этот момент просто нечто, — выдохнула Гермиона сквозь смех. — Хотя, раз уж вмешалась, замечу, что он предложил спор ради меня. А ты просто из желания его унизить.
— Тебе просто хочется, чтобы я тоже поставила на кон что-то полезное для тебя, — заметила Джинни, скрестив руки.
— Да вовсе нет. Он же сам сказал «что угодно». Если тебе нравится быть мелочной… — с подчеркнутым безразличием парировала Гермиона.
Джинни закатила глаза, потом махнула рукой:
— Ладно. Щедрость это скучно, но чёрт с ним. Если выиграю, ты сам покупаешь Гермионе портключ.
Выиграть спор ради приза, который Гермиона чуть не получила сама, одно дело. А вот купить ей поездку… Это уже совсем другое. Она поморщилась и, слегка нахмурившись, заметила:
— В этом нет нужды. На самом деле, в обоих случаях. Этот спор…
— Я принимаю условия. Поздно, Грейнджер. Сделка заключена, — перебил Драко, протянув руку. Джинни тут же её пожала.
— Теперь у тебя нет выбора. Руки пожаты, — с ухмылкой подтвердила она.
Ход событий оказался неожиданным, но, судя по выражениям лиц, оба остались довольны.
— Да ладно тебе. Это… мило. Мы просто делаем приятное, — сказала Джинни, когда Драко вернулся к Тео, чтобы наконец позавтракать.
Гермиона закатила глаза, но потом вздохнула:
— Хорошо. Да. Это мило. Просто теперь я как будто замешана в ваших игровых амбициях. Так что, прошу, постарайтесь хотя бы не пострадать.
— Всё будет в порядке, Миона. Обещаю, — отмахнулась Джинни.
Когда они закончили завтракать и начали потихоньку стекаться к полю, Гермиона оказалась рядом с Тео. Шаг в шаг, рука в руке.
— Похоже, в Австралию ты можешь вернуться раньше, чем думала, — тихо заметил он.
Она переплела их пальцы и, вспоминая его предложение, сделанное несколько ночей назад, произнесла:
— Возможно, такая возможность действительно появится. Может быть… ты мог бы поехать со мной?
Тео удивлённо приподнял брови:
— Для меня это будет честью, если ты уверена, что хочешь видеть меня рядом. Искренне. Но если предпочитаешь поехать одна, я пойму. Это непростая история. Я не обижусь. Главное, чтобы ты сделала так, как будет лучше для тебя.
— Я верю тебе. Именно поэтому и предложила, — призналась Гермиона.
Она всегда была до упрямства самостоятельной. Но это не означало, что ей хотелось быть в одиночестве. Тео не покушался на её независимость. Он знал, когда отступить, и именно этим внушал ей доверие.
— Тогда с радостью поеду с тобой. Когда решишься составить план, просто скажи. Правда, нам придётся обсудить некоторые вещи заранее, — мягко ответил он.
Гермиона чуть замедлила шаг, задумавшись над тем, что он имел в виду. Это казалось логичным. Прежде чем ехать, им действительно нужно будет многое обсудить. Например, как вести себя с её родителями, как рассказать им всю правду о памяти, о заклинаниях, о тех историях, что она когда-то сочинила. И Гермиона была признательна, что Тео не задал этих вопросов прямо сейчас. Он дал ей время. И это многое значило.
Она кивнула, а затем чуть изменила тему:
— Это было очень мило с его стороны… Особенно если учесть, что ему вообще нельзя путешествовать.
— Да, может, когда-то он и был эгоистичным избалованным мальчиком, но теперь в основном это маска. Он стал гораздо внимательнее и по-настоящему заботится о тех, кто ему дорог. Ты бы видела, как он обращается с Нарциссой… Растаяла бы, — прошептал Тео.
Она попыталась представить, как выглядели отношения Драко с матерью. Нарцисса никогда не казалась ей особенно тёплым человеком, но Гермиона и видела её, по сути, только издалека и в худшие моменты. Всё, что она точно знала, женщина пошла на обман и солгала Волдеморту прямо в лицо, чтобы защитить сына. Именно благодаря ей у Гарри появился шанс закончить войну. Кто знает, что могло бы произойти, если бы не её поступок.
— Долгое время я думала, что он весь в отца… Но, признаюсь, идея, что он маменькин сынок, мне куда больше по вкусу, — с лёгкой усмешкой заметила она.
— Он бы пришёл в ужас, если бы услышал, как ты его так называешь… Но да, он определённо маменькин сынок. Ещё сама увидишь.
Гермиона слегка покраснела, представив, что будет знакомиться с Нарциссой именно как девушка её сына. Точнее, их девушка. Или, если использовать терминологию из книги Магические Триады, их «третья». Так называли человека, который присоединялся к уже существующей паре, чтобы образовать триаду.
Ей не особенно нравилась идея быть «добавлением», но, насколько она понимала, третьи в триаде считались равными участниками. По крайней мере, теоретически.
Как бы то ни было, беспокоиться о том, что подумает о ней Нарцисса Малфой, дело будущего. Сегодняшний день был посвящён квиддичу.
Они направились к полю и нашли место на трибуне Слизерина вместе с Дафной и, к удивлению Гермионы, Невиллом.
Садясь рядом с ним, она услышала его весёлый голос:
— Подумал, что стоит разделить с тобой косые взгляды за поддержку Гриффиндора с этих мест. Солидарность, так сказать.
— Какой самоотверженный и заботливый поступок, — суховато ответила Гермиона, потому что уши у Невилла покраснели совсем не от погоды. Он явно рад был сидеть рядом с Дафной.
— Предупрежу, Дафна в язвительности не знает пощады. Лучше приготовься, Лонгботтом, у неё язык острый, как нож, — заметил Тео, удобно устроившись по другую сторону от Гермионы.
— Я не особенно удивлён, — спокойно отозвался Невилл.
— Ага, догадался и сам, — хмыкнула Дафна. — Но всё равно спасибо, Теодор. Хотя не думаю, что у тебя есть право судить, каким болельщиком я являюсь. Учитывая, что ты такой ленивый засранец, что даже не удосужился попробовать себя в роли охотника.
Потом она наклонилась вперёд, взглянув через Невилла на Гермиону:
— Может, мне тоже стоит озвучить очевидное. Драко ужасный хвастун, особенно если выигрывает. А если проигрывает, будет ворчать и язвить ещё больше. Новость?
— Ни капли, — с улыбкой ответила Гермиона. — Хотя, Тео, ты правда не хотел попробовать себя в команде?
— Не особо. Летать я люблю, но соревновательный дух — это точно не про меня. Куда приятнее смотреть, как играет Драко, — легко признался он.
Они ещё немного поболтали, пока на поле не вышли команды. Но дело было не только в их появлении, все взгляды тут же притянул к себе Малфой. Он пролетел низко над трибунами Слизерина, будто намеренно проверяя, кто из них за ним следит.
Гермиона не стала скрывать, что её глаза следовали за ним. Даже если бы захотела, не смогла бы. Отвести взгляд было невозможно. Он широко улыбался, и солнечный свет заиграл в его платиновых волосах. Драко выглядел абсолютно на своём месте, как будто лётная метла была естественным продолжением его самого.
И Гермиона вдруг поняла, что на метле он, наверное, чувствует себя свободнее всего. Летом, под домашним арестом, а теперь под надзором, именно в полёте он обретал ту лёгкость, которой ему, возможно, не хватало в повседневной жизни.
Этот эффектный момент отлично подтвердил всё сказанное раньше. Драко сделал вираж, вернулся к трибуне и, перевернувшись вверх ногами, пролетел мимо, хлопнув ладонь Тео с оглушительным щелчком.
Гермиона весело рассмеялась и крикнула:
В ответ он резко изменил курс и направился обратно к ним, всё ещё висев вниз головой, держась одной рукой за метлу. Он завис прямо перед ней, вернее, над ней, с довольной ухмылкой на лице.
— Всё будет отлично, Грейнджер. Но ты можешь поцеловать меня на удачу, если хочешь, — лениво протянул он.
Она закатила глаза, но, улыбнувшись, всё же потянулась вперёд и поцеловала его в щёку.
— Эй, Малфой! Мы, чёрт возьми, играть будем?! — донёсся голос Джинни с поля.
— Лексика, мисс Уизли! — тут же последовал окрик мадам Трюк.
Драко ловко перевернулся обратно на метле и молниеносно сорвался вперёд, чтобы присоединиться к своей команде.
Гермиона продолжала следить за ним взглядом, несмотря на то, что теперь на неё смотрела добрая половина стадиона. Не отрывая глаз от фигуры в небе, она спросила:
— Впечатляет, правда? Висеть вверх ногами и при этом держать метлу под контролем…
— Ага. Для этого требуется невероятная сила бёдер, — беззаботно прокомментировала Дафна.
Тео, в отличие от неё, наклонился ближе и с явным восхищением прошептал:
— Игра началась! Вперёд, Слизерин! Используйте хилые гриффиндорские бёдра и сбейте их всех с метёл! — радостно заорала Дафна.
Гермиона рассмеялась и прижалась к боку Тео, слушая его неофициальный, но куда более занимательный пересказ матча. Он бормотал ей в ухо с такой интонацией, что она едва сдерживалась, чтобы не хихикать в голос.
По правде говоря, сам спорт её всё ещё не особенно увлекал, но этот матч оказался, пожалуй, самым приятным из всех, что она когда-либо смотрела. Она бы, конечно, не призналась в этом Гарри или Рону, но ей нравилось наблюдать, как летает Драко. Нравился голос Тео рядом. Даже Дафна с её колкостями в адрес игроков Гриффиндора звучала забавно.
Гермиона и Невилл время от времени подбадривали свою команду — скорее по долгу факультетской принадлежности, чем от всей души.
Прошёл почти час. Слизерин вёл со счётом шестнадцать к пяти, когда вдруг Драко резко взмыл вверх. Гермиона проследила за его траекторией и поняла, что он направляется к снитчу. Джинни была ближе, но он мчался быстрее.
В тот момент, когда белёсая вспышка метнулась вперёд и поравнялась с огненно-рыжей, Джинни с силой ударила по его метле ногой. Драко потерял равновесие, закружился и рухнул вниз, не справившись с управлением.
Гермиона выдохнула, когда он ударился плечом о стойку трибуны. Он сумел выровняться, но лишь после того, как врезался в неё всем телом.
Когда Драко приземлился и стал отряхивать руку, она, наконец, заметила, что Джинни уже держала снитч в руке.
— Она же тебя просто подсекла! — громко заявила Гермиона, едва они спустились на поле и подошли к Драко. — Не могу поверить, что она… Ты в порядке? Как плечо? Ты довольно сильно ударился...
— Всё в порядке, Грейнджер, — отозвался Драко. Он хмурился, в лице читались разочарование и досада, но поверх этого будто бы удивление.
— Не могу поверить, что она пнула твою метлу! Это же…
— Не будь плохим игроком, Гермиона. Сбить ловца с метлы — это не нарушение, и я, между прочим, никого не сбивала, — раздался голос Джинни неподалёку.
Гермиона даже не заметила, как та подошла, но, вместо того чтобы смутиться, резко повернулась к ней.
— Это я плохой игрок? А как насчёт того, чтобы не играть грязно? Что это вообще за тактика, пинать метлу соперника?
— Серьёзно? Да прекращай уже! С каких пор ты вообще разбираешься в квиддиче? — вспылила Джинни. — С ним всё нормально. Не обязательно его защищать. Понимаю, мысль дикая, но могла бы и поздравить меня с нестандартной победой.
— Поздравить с тем, что ты схитрила? Ты правда думаешь, что это в моём духе?
— О, ещё как. Не забывай, я помню, как ты наложила проклятие на МаКлаггена, чтобы Рон стал вратарём. Так что если говорить о «грязной игре»...
— Это не то же самое! Я даже не играла, а была на трибунах!
— Ну конечно, ведь это так принципиально лучше...
Драко, не выдержав, шагнул вперёд, осторожно обнял Гермиону за плечи своей пострадавшей рукой и протянул другую Джинни.
— Хорошая игра, Уизли. Ты действительно играла на победу, — сухо, но уверенно произнёс он.
Джинни удивлённо моргнула, но всё же протянула руку в ответ. Гермиона приподняла брови, наблюдая, как они обмениваются крепким рукопожатием, от которого, вероятно, у Драко снова заныло плечо.
Только они отпустили руки, как Джинни тут же была подхвачена толпой восторженных гриффиндорцев и унесена прочь. Гермиона осталась рядом с Драко и Тео, окружённая разочарованными слизеринцами.
Чувство злости от ссоры с подругой и потребность защитить Драко до конца так и не прошли, и она машинально скрестила руки на груди.
— Мерлина ради… Это вообще реально было? Он только что сказал «хорошая игра» Уизли? Я это не придумал? — громко прошептал Тео, театрально удивлённый, но так, чтобы его прекрасно услышали все вокруг, включая и самих участников инцидента.
Оба — и Джинни, и Драко — бросили на него одинаково грязные взгляды, но именно Гермионе Драко сказал:
— Со мной всё в порядке, Грейнджер. Не суетись.
— О, да ради всего святого. Ты же обожаешь, когда о тебе заботятся. Посмотри на себя, ты почти улыбаешься. Учитывая, что обычно на этом этапе уже бушуешь где-нибудь в раздевалке, это, знаешь ли, прогресс, — заметил Тео.
— Помолчи, Нотт. Я тяжело ранен, — с каменным выражением лица произнёс Драко.
— Вот, видишь? Всё-таки хочешь, чтобы тебя жалели.
— Это скорее необходимость. Мне срочно нужен кто-то, кто вотрёт мазь от синяков в моё бедное, страдающее плечо, — лениво протянул Драко, направляясь в сторону раздевалки.
— Не туда. Только игрокам туда можно, — напомнила Гермиона.
— С каких это пор тебя это волнует? — с иронией спросил Тео.
— С тех пор, как за нами наблюдают как минимум четыре преподавателя. Всё равно ведь прервут. Может, тебе стоит сначала собрать команду и поддержать их? А я позабочусь о тебе потом. В спальне.
Некоторые из младших игроков поблизости услышали её слова и захихикали, за что Драко, не раздумывая, треснул ближайшего по затылку перчатками своей здоровой рукой. Гермиона всё равно покраснела.
— С ними всё в порядке. Это я проиграл матч. Не стоило недооценивать, на что готова Уизли ради победы. Больше такой ошибки не повторю, — сказал Малфой, и в голосе его прорезалась холодная жёсткость.
Тео это тоже заметил, и, разрядив напряжение, предложил:
— Дай Гермионе поиграть в медвич, а потом отправимся топить горечь трагического поражения у Блейза с Пэнси. Как тебе?
И он, и Драко посмотрели на Гермиону. Когда она кивнула, Малфой с преувеличенным страданием вздохнул и уточнил:
Дафна и Невилл присоединились к ним в особняке Забини. В итоге все семеро развалились в креслах с бокалами дорогого алкоголя из личной коллекции Блейза. Только с верхней полки, ничего ниже.
— Ладно, Грейнджер, давай рассказывай. Что это за история с грязной игрой, о которой упомянула Уизли? Что там с МакЛаггеном и заклинаниями? — спросил Тео, лениво помешивая лёд в своём стакане.
Гермиона метнула в него укоризненный взгляд:
— Ты же нарочно подождал, пока я немного выпью!
Малфой фыркнул и тут же закашлялся, делая вид, будто прочищает горло. Потом с серьёзным видом добавил:
— История о том, как ты вела себя плохо, точно отвлечёт меня от мучений в плече.
— Ещё на прошлой неделе я бы закатила глаза на такие слова, но мы все уже… Ай! Простите, мы должны притворяться, что она только что не... Ай! — заскулила Пэнси, заёрзала у Блейза на коленях и шлёпнула его по руке, отгоняя от своего бедра. — Ну и ладно, Грейнджер, рассказывай свой дурацкий рассказ про МакЛаггена.
— Да ничего особенного, — пожала плечами Гермиона. — Кормак редкостный кретин, и я его терпеть не могла. А тогда мне нравился Рон, так что… я сбила Кормака с толку перед его отбором на вратаря, и место досталось Рону.
— Гермиона! — ахнул Невилл, как будто она призналась в убийстве.
— Ха, да это же шикарно, — хохотнула Пэнси.
— Это ж… это же жульничество! — всё не мог успокоиться Невилл.
— Он думал, что пялиться на меня и предлагать «научить играть на кожаной флейте» это флирт. Так что, по сути, я просто восстановила равновесие в мире, — отмахнулась Гермиона и сделала глоток из бокала.
— Тебе бы в Слизерин, — задумчиво протянула Дафна.
Гермиона одарила её лукавой ухмылкой, но та продолжила, прищурившись:
— Ладно, а теперь объясни мне, что там с щипками? Пэнси, почему Блейз не хотел, чтобы ты что-то сказала про Гермиону?
Гермиона сморщила нос. Но после нескольких порций чистого виски, которые она пила из принципа, потому что Драко посмел предложить сделать ей коктейль, она чувствовала себя достаточно смелой. Если уж разговор зашёл об этом, то говорить первой должна была именно она.
— В прошлый раз, когда я была здесь, мы с леди Забини провели… пожалуй, самую сюрреалистичную беседу в моей жизни. Мы обсуждали такие вещи, которые слишком благородны, чтобы их выносить за пределы той комнаты, — начала Гермиона, взгляд её невольно метнулся к двери, за которой и происходила та встреча. — Джульетта… Она пугающая. Красивая, впечатляющая и по-настоящему внушающая страх.
На мгновение Гермиона уставилась на свой бокал так, будто он её предал, после чего поставила его на стол и, переведя взгляд на Дафну с Невиллом, продолжила:
— Впрочем, о своей части я могу говорить. Я рассказала ей всё самое страшное, что сделала в последнем сражении. Судя по всему, я тоже кого-то пугаю. Пэнси с Блейзом, например. Разве не так?
— Ну, конечно, — равнодушно отозвался Блейз, пожав плечами.
— Хрена с два, — одновременно с ним заявила Пэнси.
— А я тебя не боюсь, — подхватила Дафна.
Гермиона чуть наклонила голову, скользнув по ней внимательным взглядом:
— Да, по тебе не скажешь. Но ты понимаешь, правда, Нев? — она перевела глаза на Невилла. — Ты знаешь, о чём я. Знаешь, каково это, сделать по-настоящему ужасные вещи… И слышать в ответ только: «Какой ты герой. Какой ты храбрый». Это так странно. Так неправильно.
Невилл не изменился в лице, просто кивнул и тихо сказал:
— Меня всё время спрашивают про мост. Или про змею. Словно это весело.
— Вот именно. Истории про войну не развлечение. Они… тяжёлые, — вздохнув, Гермиона снова взяла бокал, потом с чуть горькой улыбкой добавила: — Но… только во тьме видны звёзды.
Цитата Мартина Лютера Кинга соскользнула с её губ без пафоса, она подняла бокал и отпила.
— Поддерживаю, — откликнулся Тео, чокнувшись с ней.
Остальные тоже подняли бокалы.
Пэнси, только пригубив, уже сказала:
— Ладно, признаю, мне стало интересно. Похоже, Гермиона Грейнджер не такая уж невыносимая заучка, как я думала. Так что давайте сыграем.
— Только «Правда или выпивка», а не «Правда или действие». Мне неохота вставать, — буркнула Дафна, устраиваясь поближе к Невиллу. Тот не подвёл, мягко обняв её за плечи.
— Хорошо, но я первая. Грейнджер. Ты уже призналась, что грешила против учеников. А против преподавателей? — Пэнси прищурилась.
Гермиона на секунду задумалась. На ум пришло сразу несколько историй, так что сложнее было выбрать, какую именно рассказать.
— Да. Я однажды подожгла профессора Снейпа, — с невинной улыбкой сказала она.
Малфой поперхнулся выпивкой и закашлялся, даже не пытаясь сохранить достоинство.
— Что ты сделала? — прохрипел он.
— Ну, — она улыбнулась, — мне показалось, что он наводит проклятие на Гарри во время матча по квиддичу. Я пробралась под трибуны и подожгла ему мантию.
— Ты просто бедствие. Настоящее, чёртово бедствие, Гермиона.
— Теперь моя очередь, — с воодушевлением заявила Гермиона. — Блейз. Я пока знаю о тебе совсем немного. Расскажи что-нибудь личное. Какой-нибудь секрет.
Блейз вскинул бровь и, сделав неторопливый глоток, задумался. Он несколько раз постучал изящным пальцем по стеклу бокала, а затем произнёс:
— Слишком расплывчато, но ладно. Я как-то пошёл на работу в трусиках Пэнси.
На этот раз поперхнулся Невилл.
— Не раскисай, Лонгботтом. Хочешь тусоваться со слизеринцами, придётся привыкнуть к взрослым разговорам.
Блейз, обняв Пэнси за талию, чтобы удержать её на коленях, наклонился вперёд и с насмешливой улыбкой добавил, глядя на Невилла:
— В стрингах. Крайне неудобно. Искренне советую не проигрывать ей в спорах. Боюсь, сейчас фантазия у неё разыгралась ещё больше.
— Отлично. Учту, — ответил Невилл. Щёки у него пылали, но, несмотря на смущение, он улыбался.
— А теперь ты, Лонгботтом. Самое людное место, где вы с Дафной… — Тео выразительно поднял брови.
Невилл широко распахнул глаза и поспешно схватился за бокал, отпив хороший глоток:
— Настоящий джентльмен никогда не выдаёт таких секретов.
Дафна, впрочем, лишь пожала плечами:
— Туалет в пабе в Хогсмиде. Вчера. Я умею хранить тайны, если надо. Но тебе придётся привыкнуть к тому, что я порой болтаю лишнее.
Краснота на щеках Невилла усилилась, разлившись до самых ушей, однако он по-прежнему улыбался.
— Ладно. Тогда мой вопрос к тебе. Хочешь сделать это официальным?
Глаза Гермионы округлились. В который раз она подумала, насколько Невилл смелее её. Она бы никогда не решилась задать такой вопрос прилюдно.
— Да, пожалуй, — ответила Дафна. В её голосе звучала непринуждённость, но она улыбалась и выглядела чуть взволнованной. Затем она перевела взгляд на Гермиону и добавила: — Но, наверное, стоит предупредить, что я переспала с твоим другом несколько недель назад. С Томасом. Вдруг для тебя это важно.
— Я в курсе, — усмехнулся Невилл. — Не потому что Дин хвастался. Он не из таких. Просто я внимательнее, чем все думают. И… мне всё равно. Тогда мы ещё не были вместе. Сейчас было бы важно, а тогда — нет.
Дафна кивнула, и её улыбка на мгновение стала шире, прежде чем исчезнуть в поцелуе.
— Фу. Вы же знаете, как я ненавижу приторности. Прекратите целоваться и продолжайте игру, — проворчала Пэнси, швырнув в них подушку.
Тео рассмеялся и, возможно просто назло ей, повернулся к Гермионе и коснулся губами её виска. С рукой Драко, лежащей на её плечах, с тем, как близко к своим парам сидели остальные, всё это выглядело очень… тепло. Почти по-домашнему. Ещё недавно Гермиона и представить не могла, что слизеринцы окажутся настолько открытыми в проявлении чувств.
Так прошёл весь вечер. За разговорами, смехом, выпивкой, прикосновениями и всё более дерзкими вопросами. А потом у неё появилось головокружение.
Но Гермиона не возражала против этого. Здесь ей было спокойно. Рядом были друзья. А проснётся она рядом с Тео и Драко.