Любовный синдром (О/Пэнг) | Глава 28
Когда Пэнг вошёл в интернет-клуб своего друга, он лишь покачал головой, увидев О, растянувшегося на диване.
— Почему ты до сих пор не позвонил Пи Та или Пи Нине, а? Что, если бы они умерли, пока ты тут валяешься? — проворчал он с порога.
— Ладно, успокойся. Помой руки и пойдём перекусим. Пим дал денег и на рис для тебя, и для О, — вставил Оат, стараясь разрядить атмосферу.
— Вот и на кой чёрт оно мне? — снова ворчливо буркнул Пэнг, но тут же нахмурился. — А где вообще этот оболтус?
— Спит. У меня в комнате, — беззаботно отозвался Оат.
— Что?! Ты позволил ему спать у себя? С ума сошёл? Что тут вообще происходит?! — Пэнг уставился на него так, будто не верил собственным ушам.
— Да не напрягайся ты. Он просто принял душ и свалился спать. Отдохнёт немного и встанет. Пойдём лучше поедим.
— Я, между прочим, и не думал ни о чём, — буркнул Пэнг… хотя, если быть честным, мысли у него уже улетели куда-то далеко-далеко.
— Разбуди его, ладно? А я пойду за Пимом. Весь дом вверх дном, — сказал Оат, поднимаясь по лестнице. Пэнг устало вздохнул, подошёл к дивану и остановился.
— О… О, просыпайся уже. Ты что, теперь вообще не ночуешь дома? На диване у моего друга лучше, да? Алло-о! — Пэнг раздражённо дёрнул его за ногу.
— Угх… — донеслось в ответ из-под одеяла, и это глухое ворчание явно говорило: «отстань». О натянул одеяло на голову, словно хотел спрятаться от всего мира.
— Господи, от тебя разит спиртным. Ты что, пил или купался в нём? Не встанешь — уйду домой! — пригрозил он, но тут одеяло дёрнулось, из него вылезла лохматая голова с перекошенной физиономией. Несмотря на всё это… выглядел О всё равно до смешного хорошо. Красиво, чёрт бы его побрал. Пэнг даже разозлился сильнее — за то, что залип на него.
— Только попробуй, — причмокнув, пробормотал он.
— Ах ты, паразит! — выругался Пэнг, забыв, что вообще-то собирался просто разбудить его.
Пэнга резко дёрнули вниз — и он рухнул прямо на грудь О. Тот, не теряя ни секунды, обвил его рукой, прижимая к себе с такой силой, будто боялся, что тот исчезнет.
— Ай! А ну живо отпустил! Тебя не смущает, что ты воняешь алкоголем?! Мне аж дурно! — Пэнг возмущённо заёрзал, но О и не думал его отпускать. Напротив — только крепче прижал, заправляя одеяло с другой стороны.
— Как ты здесь оказался? Как догадался, что я здесь?.. — тихо спросил О.
Пэнг извивался, боролся… но в итоге просто устал и сдался, замерев в объятиях. О, не теряя момента, навалился на него и укрыл их одеялом.
— Тяжёлый ты… Совсем не пушинка, между прочим… — устало пробормотал Пэнг, окончательно сдавшись.
— Сначала скажи мне… как ты сюда добрался? — снова спросил О, уткнувшись носом в сгиб шеи Пэнга и даже не думая двигаться. Только тёплое дыхание касалось кожи, заставляя Пэнга невольно поёжиться.
— Пешком пришёл. А ты как думаешь? — с притворным сарказмом буркнул Пэнг.
— Скажи честно, — зарычал О, не отрываясь от его шеи. — Как ты сюда попал?
— Такси поймал. Ну, вообще-то, это Оат попросил за тобой приехать. И ты сам дал ему мой номер, забыл? — Пэнг вскинул брови. О нахмурился, будто слышал это впервые.
— Да! — воскликнул Пэнг. — Ты что, был настолько пьян, что забыл? Обычно ты никому мой номер не даёшь. Если кто-то попросит, ты им в лицо орёшь. А тут — пожалуйста.
О задумался, помолчал, потом с ленцой сказал:
— Даже если спал… всё равно отобрал бы у них телефон.
— Ну, раз ты спал у Оата, значит, только он и мог это сделать, — ответил Пэнг, сдерживая усмешку. — Ладно, может, уже встанешь? Я собирался жарить бананы.
— Бананы? — с искренним удивлением уточнил О. — Что это?
— Ну… жареные бананы. В детстве мы ели их с деревянной палочки, поливая сладким сиропом, — объяснил Пэнг.
— Я думал, это называется печёные бананы.
— Это одно и то же! Просто названия разные. У нас дома делают и сладкие, и солёные, — продолжал рассказывать Пэнг.
— Я таких не ел, — признался О.
— Конечно не ел! Ты же из «высшего общества». Жареную лягушку с чесноком тоже не пробовал, и ларб из сырой печени, и вяленую буйволятину, и том ям из угря… хотя, подожди. Вчера ты ел, между прочим, — ехидно напомнил Пэнг.
— Я до сих пор не разобрался, что вообще вчера было, — проворчал О.
— Ты ещё за это не расплатился! — Пэнг задрал забинтованную руку. — А ну-ка, как у меня рука?
— Когда мылся… бинт не промок? — спокойно спросил О.
— Нет. Я обмотал кисть пакетом.
— Уф… с самого утра у этих двоих романтика, — раздался голос Пима.
— Господи, а ну слезь с моего друга! — взвизгнул Оат. — Я позволил тебе переночевать здесь, но не для того, чтобы ты лапал моего друга у меня дома! — возмутился он, заходя в комнату.
Он направился к дивану, будто собирался вытащить О за шкирку, но Пим остановил его, схватив за локоть.
Пэнг, увидев, что их уже застали, попытался оттолкнуть О от себя, но тот только крепче прижался, продолжая дремать прямо у него на груди.
— Не трогай их, Оат, — спокойно сказал Пим.
— Не лезь, это мой друг, — фыркнул Оат, пытаясь вывернуться.
— Ты что, забыл, как вчера сам застал их на кухне? — прошептал Пим ему на ухо.
Оат замер, вспоминая, как О стоял на кухне, обнимая Пэнга… И вот теперь — никакого протеста. Пэнг даже не шевелился.
— Эй! Подъём! — смущённо воскликнул Пэнг, отталкивая О.
Тот нехотя отлип от него и сел, глядя серьёзно и чуть виновато.
Оат вырвался из хватки Пима, подскочил к ним и строго спросил:
— Что случилось с твоей рукой? Почему она вся в бинтах?
— Пим, а тебе не надо ехать за Пэтом? — спокойно перебил его О и вклинился между Оатом и Пэнгом.
Оат сразу же отдёрнул руку от Пэнга и отошёл в сторону.
— Вообще-то, между прочим, это мой дом, — возмутился Оат, на что О сделал вид, будто впервые слышит об этом и невинно развёл руками. — Блин, Пим, твой друг — мастерски прикидывается дурачком.
— Да-да, я теперь учусь вести себя по всей строгости закона, господин Пим, господин Оат, — театрально ответил О, явно дразня их. Оат смерил его взглядом, а Пим просто стоял и улыбался, наслаждаясь шоу.
— О чём это вы тут болтаете? — тут же вмешался Пэнг. — Я вроде как тоже здесь!
— Осторожнее, господин, — пробормотал О, бросив на Пэнга лукавый взгляд из-под ресниц.
— Ты бы помолчал, придурок. Не хочу снова стать жертвой ваших «обжиманий», — проворчал Пим, будто вспоминая нечто весьма конкретное, и отошёл.
— Эй, у тебя двойные стандарты! возмутился О. — Я тебе звоню — игнорируешь, Ти и Оат звонят — сразу отвечаешь!
— А что поделать? — Пим посмотрел на него с абсолютно серьёзным лицом. — Когда речь идёт о друзьях моего будущего парня, всё должно быть иначе.
— Чего?! Какого ещё парня?! — заорал Оат, заливаясь краской. Он резко повернулся к другу и уставился на него, будто пытаясь понять — это шутка или... не совсем.
— Так, вы есть собираетесь или как? — быстро сменил тему Оат.
— Конечно! Я с утра ничего не ел, — откликнулся Пэнг.
— Ладно, сейчас всё принесу. Поедим на кухне. Пим, отведи своего друга — пусть умоется, — распорядился Оат.
— И в душ сходи. Вот, я тебе сменную одежду захватил, — Пэнг положил на диван пакет с вещами.
— Пэнг просто золото, даже одежду муженьку готовит заранее, — с усмешкой заметил Пим.
— Много болтаешь. Вот и забирай этого вонючего пьяницу к себе, а я с ним назад не вернусь, — огрызнулся Пэнг, вставая.
— Куда это ты намылился? Почему сам меня в ванную не ведёшь? — тут же окликнул его О.
— Я иду помогать Оату с обедом. А тебя пусть твой друг ведёт. Всё ясно? Оат, пошли на кухню, — отрезал Пэнг и, не дожидаясь ответа, умчался.
— Ну, и чего ты тут расселся? Вставай и марш в душ. Я тебя провожу. Когда мы с Оатом тут орали у тебя над головой — даже не шелохнулся. А только стоило пообниматься, как ты тут же проснулся, — насмешливо заметил Пим.
— Опять про меня, — пробормотал О, поднимаясь и подхватывая пакет с одеждой, который Пэнг ему заранее приготовил. Он двинулся вслед за другом наверх — в комнату Оата, чтобы привести себя в порядок.
Он сам был немного ошарашен: Пэнг не только привёз ему одежду, но и аккуратно всё сложил. Если бы это был кто-то другой, ну точно бы не стал заморачиваться. А этот... не забыл даже про носки. Кто вообще так делает?
— Эй, кстати. Я же тебя вчера спросить хотел. С чего ты вдруг сюда заявился? Обычно после выпивки ты едешь куда угодно — хоть в бар, хоть в другой конец города, но не сюда, — спросил Пим, заходя в комнату.
— Я же говорил. Нина пришла в бар. Я не хотел с ней встречаться, — ответил О, копаясь в своей пакете.
— Ого, вот это подготовка! И зубная щётка, и крем, и даже пенка для умывания! — воскликнул Пим, заглянув внутрь. — Если уж тебе досталась такая «жена», ты и правда хочешь сказать, что всё это — просто игра? — притворно невинно поинтересовался Пим.
— С чего ты вообще это взял? — отмахнулся О, явно не желая вдаваться в подробности.
— Да брось ты, — усмехнулся Пим. — Вчера вечером ты был зол на Пэнга, и что сделал? Пошёл бухать. Обычно ты бы уже нёсся к Нине, а тут — ко мне заявился. И ночевать остался в доме у Оата. С каких это пор ты вдруг с ним подружился? Или ты знал, что Оат приведёт Пэнга, а? — он прищурился, глядя в лицо друга. — Признай, ты ведь что-то чувствуешь к нему.
Повисла пауза. О молчал, затем резко фыркнул:
— Ты уверен, что это ответ? — не отступал Пим.
О тяжело вздохнул, опустил глаза, потом снова посмотрел на Пима и спросил тихо, с намёком на тревогу:
— Честно… Когда ты понял, что тебе нравятся… парни?
— Когда я понял? — Пим прищурился. — Даже не знаю. Помню, начал замечать, что некоторые парни — милые, красивые… привлекательные. Даже не осознал, когда это стало нормой. Понимаешь? И, конечно, если хочешь понять это для себя, нужно попробовать — ну, ты понял.
— А тебе не было страшно? Что другие подумают, как посмотрят? — осторожно спросил О.
— А с чего мне бояться? Это моя жизнь. Или она теперь кому-то принадлежит, кроме меня? — спокойно и уверенно ответил Пим. — И ты… ты же давно знаешь, что я… ну, такой. Ты меня ненавидишь за это?
— Нет, — немедленно ответил О, почти не задумываясь.
— Вот и хорошо, — с лёгкой улыбкой кивнул Пим. — Посмотри на это с другой стороны: у тебя, по крайней мере, есть я — человек, который не станет осуждать. Мир изменился. Люди стали более открытыми. И общество тоже.
— То есть, ты… Хочешь сказать, что я просто зациклился на этом засранце? — О, наконец, задал вопрос, который давно крутился у него в голове.
— А ты сам принял это? Тебе ведь хорошо с Пэнгом, да? — Пим пристально посмотрел на друга в ожидании ответа… и сам тихо добавил:
— Я вижу, как ты на него смотришь.
— Что ты имеешь в виду? — О поджал губы в тонкую линию. — Лучше, чем с какой-то девушкой? Наверное, да. Когда я начал понимать это… я вдруг стал не выносить мысль о том, что к нему кто-то прикасается. Это сводит меня с ума. Я ревную. Это нормально?
Тот покачал головой, хмыкнув с лёгкой насмешкой:
— Вот уж не думал, что плейбой, весь в папашу, может так растеряться. Ты только глянь на себя — будто первый раз в жизни влюбился. Ты что, правда воспринимаешь Пэнга просто как… объект?
— Ну… нет, — пробормотал О. — Просто… ну, ты же знаешь, он упрямый. Острый на язык. Иногда специально злить любит. Вот и я срываюсь. Ляпну что-то… потом сам не рад. Не потому что неважно. А потому что не знаю, как объяснить… друзьям.
Пим вздохнул — не с упрёком, а с пониманием:
— Ты сильно изменился, знаешь? Раньше тебе было наплевать. Но теперь… ты сам не замечаешь, как он стал важен для тебя. Может, ты ещё не готов назвать это любовью. Но ты точно неравнодушен. Это заметно, — он помолчал, а потом добавил: — Просто попробуй быть с ним нормальным. Поговори. Скажи что-то хорошее. Прояви заботу. Это бы многое изменило. Я сам тогда спустился и увидел вас — ты лежал на диване, он сидел рядом. Вы разговаривали спокойно, без криков. Я был в шоке. А ты до сих пор этого не осознал.
— И ты мне ещё советы даёшь? — хмыкнул О, прищурившись. — А сам, похоже, начинаешь воспринимать Оата всерьёз, да?
Пим на мгновение задумался, а потом честно ответил:
— Признаю, сначала я просто хотел приструнить этого самодовольного типа. Думал, переспим пару раз — и хватит. Ну, знаешь… чисто ради интереса. А потом… чем дольше я рядом с ним, тем больше понимаю: он не такой, как все. Он не бежит ко мне навстречу, не льстит, не вьётся — наоборот, уворачивается, отстраняется. И именно это цепляет. Такие люди… ради них хочется быть серьёзным.
— То есть «труднодоступный — значит ценный»? — уточнил О, скептически приподняв бровь. — Бред какой-то.
— Ох, дурак ты, — фыркнул Пим. — Иди, попробуй его «просто так» добиться. Если сможешь его соблазнить с первой попытки, клянусь, начну звать тебя батей. Но заранее предупреждаю: с твоим стилем ты максимум получишь пинок под зад.
— Пожалуй, пойду приму душ. А то, гляди, ещё и Пэнга, и Оата сразу спугну своей «королевской харизмой».
Пим только покачал головой и рассмеялся.
— Ага, «король»… Только по пути не забудь прихватить столовые приборы, а то опять будешь сидеть над тарелкой, не зная, чем есть.
— Ты, конечно, гений, дружище, — хохотнул Оат. — Помню, как приехал к тебе домой, и твой отец подсунул мне том ям с угрём. Вот это был сюрприз.
Пэнг рассмеялся, вспоминая, как прошлой ночью готовил для друзей О, после чего между ними вспыхнула ссора, в результате которой он поранил руку.
— Повезло ещё, что на рынке не так уж много всего. А то я бы накормил их чем-то куда более экзотическим, — пошутил он. Оат смотрел на друга без тени улыбки.
— Пэнг… Сейчас ты живёшь с О. Тебе всё ещё неловко? — спросил он, наблюдая, как Пэнг на секунду замирает, не донеся ложку до тарелки.
— Странный вопрос. Если бы мне и хотелось домой, то только чтобы отлежаться, если станет совсем плохо, — ответил Пэнг, не глядя ему в глаза.
— Знаю, что тебе было тяжело. Но, как мне кажется, ты потихоньку начинаешь привыкать к О.
— С чего ты это взял? Думаешь, мы с ним идеально подходим друг другу? — буркнул Пэнг, чуть надув губы.
— Вчера я видел, как он обнял тебя, когда ты готовил. Ты не оттолкнул его. Даже не вздрогнул. А ещё… вы просто хорошо смотритесь вместе, — прямо признался Оат. Щёки Пэнга порозовели — он совсем забыл, что кто-то мог это заметить.
— Ну, я и кричал, и ругался, а он — хоть бы хны. В конце концов я просто махнул рукой.
— Ты в своём уме? Мы оба парни, — тут же отрезал тот, словно защищаясь.
— Я в курсе. Но ведь что-то между вами уже есть, не так ли? — настаивал Оат.
Их связывало слишком многое, о чём нельзя говорить открыто.
— Я… я… — Пэнг запнулся. Возразить было нечего.
— Я и сам всё думал. Если ты вдруг решишься на что-то серьёзное с ним, я не хочу, чтобы это было просто забава. А вдруг это несерьёзно? — с тревогой сказал Оат, глядя другу в глаза.
Пэнг ответил не сразу. Взгляд метнулся в сторону, голос стал тише:
— Это всего лишь на месяц, Оат. Я с ним временно. Потом всё закончится, и я вернусь к своей обычной жизни.
— А ты уверен? За месяц люди влюбляются по-настоящему. Иногда и недели не проходит, как чувства накрывают с головой, — мягко возразил Оат.
Пэнг всхлипнул. Сам не понял — откуда взялись эти слёзы.
— А ты? — спросил он после паузы. — Ты уже впустил Пима в своё сердце?
— Что значит «впустил»? — ловко уклонился от ответа Оат. — Этот упрямец не лучше тебя.
— Но я же твой друг, — возразил Пэнг.
— Друг-то друг… Ладно, можешь пойти позвать Пима и О? А то пора уже есть, — вздохнул Оат, тем самым выпроваживая друга из кухни.
Пэнг ничего не ответил и вышел. Однако, стоило ему подойти к лестнице, как он увидел, как по ней спускаются О и Пим.
— Как раз собирался вас звать. Я проголодался, — сказал Пэнг и развернулся, ведя их за собой.
Вскоре вся троица вернулась на кухню. В центре стоял невысокий стол с несколькими стульями. На нём уже были разложены три-четыре блюда и поднос с рисом.
— А, ясно… Просто подумал — если бы Пэнг пошёл за едой, он бы точно притащил какую-нибудь экзотику, — хмыкнул он.
— Хорошо, что вчера я остался с Оатом, — заметил Пим, глядя на Пэнга. — А то бы наверняка попался на твою стрёмную стряпню. О во всех красках рассказал о твоих «кулинарных подвигах».
— Эх, жаль, — фыркнул Пэнг, даже не пытаясь оправдываться.
— Ладно, садитесь уже есть, — скомандовал Оат. — Потом по домам, мне ещё интернет-клуб открывать. Уже девять, а я всё тут с вами вожусь.
— Так иди открывай, — пожал плечами Пэнг. — А я могу тут остаться.
— А домой ты не собираешься? — тут же спросил О.
— Можно я побуду сегодня у Оата? В твоей квартире скука смертная, — честно признался Пэнг.
— Тогда я с тобой, — тут же вызвался О.
— Э, нетушки, — вмешался Пим. — Вы с Пэнгом дуйте к себя. Сегодня я остаюсь помогать Оату, у нас дел по горло.
Оат устало посмотрел на всю троицу.
— Мне надо работать, — сказал Оат, вставая. Пэнг тут же повернулся к другу, состроив щенячьи глазки.
— Ну пожалуйста, Оат… Разреши мне остаться. Надо зайти на свой профиль, я несколько дней с читателями не общался. И фейсбук до сих пор не проверял… К этому моменту моя хрюшка в курятнике, наверное, уже сдохла.
— Эй! — возмутился О. — Чего это ты клянчишь у Оата? Мне, значит, ни слова? Ну всё, если я против — ты едешь домой!