Романовы: нереальная история

Оригинал взят у

sniper_rkka в Романовы: нереальная историяСтиль, в котором выполнена открывшаяся в московском Манеже агитационно-пропагандистская выставка, посвященная истории династии Романовых, представляет собой горючую смесь старых добрых агиток начала ХХ века, современных политтехнологий и футуристических компьютерных презентаций.

В том, что эта выставка преследует, прежде всего, агитационные, а не просветительские цели, можно убедиться даже не выстаивая на холодном осеннем ветру длиннющую очередь. Достаточно увидеть один из многочисленных рекламных плакатов, которыми обклеена сейчас Москва. Название выставки «Моя история. Православная Русь. Романовы» сразу объясняет тем, кто этого еще почему-то не понял, что Романовы — это что-то их родное, домашнее. Такое же кровное, как и православие.

Видимо, чтобы избежать разночтений в толковании истории этой династии и ее, мягко говоря, неоднозначной роли в развитии нашей страны, экскурсии на этой выставке проводят не профессиональные историки, а молодые бойцы идеологического фронта путинской России — семинаристы в сутанах.

Сама же выставка состоит в основном из парадных портретов царей, государей императоров, их приближенных, полководцев и поэтов, а также из умело подобранных цитат.

Так, из одной цитаты Николая I (которого современники почему-то называли Палкиным, но об этом в Манеже ни-ни), мы узнаем, что всю жизнь он мечтал отменить крепостное право в России. Но, как мы знаем, за 30 лет его правления с этим у императора как-то так и не сложилось. Зато легко удалось проиграть Крымскую войну.

Не сложилось с отменой крепостничества и у его предшественников — Александра I и Екатерины II, которые тоже одно время носились с этой идеей. Но и это не предмет парадной выставки.

Зато отдельное место в Манеже выделено для врагов монархии — масонов и бунтовщиков (часть из них более известна как «декабристы»). Соответствующее панно подсвечено кроваво-красным светом.

О крестьянской войне под руководством Емельяна Пугачева, в которой (на выставке об этом, естественно, тоже ни слова) участвовали сотни тысяч крестьян, казаков и подавляемых империей «инородцев» — калмыков и башкир, сказано, что главное в этой войне было только то, что Пугачев дал бунтовщикам возможность беспрепятственно грабить и убивать.

Чтобы кто-то не упустил из виду, что именно это и было главным смыслом восстания яицких казаков, слова «беспрепятственно грабить и убивать» также специально выделены.

О жизни самого Пугачева до восстания говорится только то, что он «дезертир» (это словечко снова специально выделено для бестолковых). О том, что будущий народный герой участвовал в Семилетней войне 1756–1763 годов, а также в Русско-турецкой войне 1768–1774 годов, во время которой в сентябре 1770 года отличился при взятии Бендер, в агитационно-пропагандистской выставке нет ни слова.

Как нет ни слова и о том, что дезертировал Пугачев лишь после того, как его, тяжело больного героя нескольких войн (у него «гнили грудь и ноги»), после 14 лет службы отказались отпустить в отставку.

Ну и, конечно, ни слова здесь о реальных причинах восстания Пугачева — о том, например, что при «просвещенной» Екатерине II «белое рабство» (крепостное право) в России достигло немыслимых по омерзительности масштабов, о том, что эта государыня запретила не только освобождать крестьян, но даже подавать им жалобы на своих господ.

Не узнает ничего посетитель сей славной выставки и о том, что при той же Екатерине II, незадолго до восстания Пугачева, яицких казаков лишили их последних вольностей. Им запретили проводить казачий «круг» и выбирать на нем атамана. Атаманов казакам стали просто назначать сверху. При этом военная служба оставалась для них обязательной. То есть, по факту, казачьи станицы превратились в подобие приснопамятных «военных поселений», процветавших во времена Николая Палкина (Первого).

О последнем на выставке можно узнать, что его безмерно любил «наше все» — Александр Пушкин. Видимо, за то, что царь, отложив все дела, решил стать его личным цензором. Но ничего не говорится о том, что именно после смерти этого императора современники говорили: «Удивительно не то, что он умер, а то, что все мы еще живы».

Правлению последнего императора из почившей в бозе династии Романовых — Николаю II на выставке посвящены не только многочисленные фотографии и картины, но и целый документальный фильм, беспрерывно прокручиваемый в течение дня. В нем рассказывается о невероятных успехах экономики России при царствовании этого императора. В частности, говорится, что Россия в это время заняла первое место в мире по производству ржи (про овощи не уточняется).

То, что рожь, из которой делают почти неизвестный на Западе черный хлеб, по преимуществу русский злак, который мало где в мире культивируют, естественно, не уточняется. Странно, что еще не говорится, что Россия, так стремительно расширившаяся при Романовых, заняла лидирующие позиции по запасам снега на душу населения.

Один из самых трагических эпизодов нашей истории — поражение в русско-японской войне 1904–1905 годов закадровый голос в фильме объясняет «предательством элит». Предательство, видимо, заключалось в том, что тогдашний кооператив «Озеро» убедил монарха, что настало самое время немножечко ограбить Корею, а если «макакам» (как самодержец благосклонно называл японцев), что-то тут не понравится, то мы их шапками закидаем. Ну, или иконами замашем, как это потом пытался делать неожиданно обнаруживший перед собой мощного противника главнокомандующий Куропаткин.

Как уж эти самые элиты в итоге повлияли на разгром русской эскадры в Цусимском морском сражении и на череду поражений на суше, фильм, естественно, не объясняет.

Что там капитуляция адмирала Небогатова (приговор — смертная казнь, помилован царем) или сдача Порт-Артура генералом Стесселем (тот же приговор, и та же монаршая милость). Даже такие события исторического масштаба, как революции 1905 и 1917 годов, в фильме не упоминаются вообще. Недобрым словом лишь поминаются либералы, которым было мало провозглашения Манифеста 17 октября, учреждения Госдумы, дарования свободы печати и т.д.

Кстати, все эти демократические новинки потом превратил чуть ли не в их полную противоположность царский премьер Петр Столыпин, столь чтимый нынешними российскими властями.

По версии организаторов выставки, в благодарность за добрые деяния Николая II, зловредные либералы, с помощью своих газет, лишь продолжали клеветать на императора и его замечательную семью (параллели с сегодняшним днем опять напрашиваются сами собой). Эти слова иллюстрирует карикатура того времени, на которой Николай примостился на руках у «старца» Григория Распутина. Сразу же понятно — грязная клевета!

То, что сам Манифест Николая, даровавший России первые конституционные свободы, стал результатом всероссийской октябрьской стачки 1905 года, в которой участвовали два миллиона благодарных подданных, конечно же, тоже остается за рамками повествования. Ничего не говорится и о том, что даже это решение Николай был не в силах принять самостоятельно — дяде царя пришлось произвести во дворце некоторые манипуляции с револьвером, а будущему премьеру Сергею Витте — фактически написать за царя сам текст Манифеста.

Советскому и постсоветскому периоду тоже посвящен экран. Но на нем не кадры кинохроники, как в случае с эпохой Николая II, а фотографии, сменяющие друг друга под музыку Свиридова «Время вперед». Соответственно, человеку, слабо разбирающемуся в истории, вообще сложно понять, что и кто изображены на экране.

Наверное, не стоит так уж строго судить организаторов этой выставки. Они занимаются тем, что обычно понимается как служение государственным интересам — переписывают историю под современность.

С другой стороны, в огульно-пропагандистском раже действа в Манеже чудится и нечто обнадеживающее. Понятно, что все исторические параллели условны, но, тем не менее, вот что вспоминается. В 80-е годы ХХ века тогдашнее советское руководство на фоне всеобщего безверия в идеалы того общества тоже изо всех сил занималось примитивной пропагандой. Но она уже никого не убеждала, а только все больше и больше раздражала. Помню, как меня возмутило, что одну из станций московского метро, находящуюся рядом с музеем-заповедником «Царицыно», в 1984 году (за год до прихода Горбачева!) назвали «Ленино», хотя Ленин в этих местах отродясь не бывал. И это при том, что весь метрополитен в Москве уже и так носил имя Ленина, а среди его станций были и «Ленинский проспект», и «Ленинские горы».

Такие излишества в пропаганде уходящих (на тот момент) идей, да еще продвигаемые людьми, которые сами ни во что, кроме золотого тельца, уже тогда не верили, раздражало даже некоторых идейных сторонников Ильича. Многих в стране от этого реально начинало подташнивать. Другим было просто на все наплевать. Таким образом агитационный эффект от таких усилий был даже не нулевой, а отрицательный.

Нынешнее упорное навязывание властью давно отживших в российском обществе институтов и ценностей, вроде религии (особенно в лице слившейся с государством церкви), монархии и патриархальных семейных устоев, играет против нее самой.

Наиболее передовую часть общества от всего этого, как и 30 лет назад, уже выворачивает. Власть этого замечать не хочет. Что же, пусть потом не обижается, сетуя на очередное «предательство элит».

Источник
от себя: сим победише!