Время любить - Глава 2
Подруги были безмерно счастливы. Позади остались недосыпание, ежедневная электричка, усталость. Теперь у них есть комната. Четвертой в комнате оказалась девушка по имени Тамара. Она была на четыре года старше девчонок и казалась им уже взрослой. Ей было двадцать два года. Девчонкам в череде дней исполнилось по восемнадцать лет.
– Смотрите, девчонки, испортитесь здесь, – несколько иронично говорила Тамара, поглядывая на возбужденных от радости подруг.
– Не захотим, не испортимся, – бойко парировала Ирина, качаясь на пружинистом матраце своей кровати.
В комнате у девчонок стоит тишина. Все расселись вокруг стола, уткнувшись в конспекты. Ирина поднялась со стула, потянулась и подошла к зеркалу. Внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале, затем положила руки на бедра и отстукала каблуками какой-то ритм.
– Хочу танцевать, гулять, веселиться! – Проговорила она, весело глядя на себя в зеркале.
– Не умеем мы жить, девчонки, – продолжала она, прохаживаясь вокруг сидящих за столом подруг. – Все сидим с этими учебниками, а кругом жизнь кипит!
И, как свойственно было ее характеру, схватив баночку из-под сахара, высыпала ее содержимое в стакан и вышла из комнаты. Уже в дверях оглянулась и проговорила.
– Я пошла на разведку. Надеюсь, у мальчиков сахар найдется, - и, показав язык девчонкам, скрылась за дверью.
Разведка закончилась тем, что в тот же вечер подруги сидели в комнате у ребят и слушали песни, исполняемые под звуки гитары, счастливые и возбужденные от всего происходящего.
Парни были старше их на два года. Тамара к ним не присоединялась. Она уезжала на очередной иномарке, ждавшей ее у входа в общежитие. Приезжала утром, или вообще через день. Иногда она, выпившая, хохоча, могла ворваться в комнату к парням, где сидели и девчонки, схватить одного из них за руку и со словами:
– Ну, пойдем, Саша, ну пойдем, – тащила его за собой из комнаты. Саша, нисколько не сопротивляясь, обхватив ее за талию, шел за ней. Ребята понимающе улыбались, а Володя еще сильнее и веселее ударял по струнам гитары.
Ребята и девчонки вместе ходили на дискотеки. От предлагаемого пива девчонки отказывались, предпочитая сок. Парни помогали им в учебе. Постепенно стало замечаться и взаимное влечение.
– Девчонки! – Ира театрально сложила руки на груди. – Ах, как он играет на гитаре! А какие у него глаза синие-пресиние, – и она картинно застонала, прикусив верхнюю губу. – Я хочу его видеть. Всегда. Хочу быть рядом! Ой, кажется, я влюбилась.
При встрече с Володей она начинала краснеть, от волнения звонко смеяться и смущаться. Высокий, красивый, с ласковым взглядом синих глаз, с гитарой в руках, Владимир был мечтой многих девчонок.
Этот парень часто появлялся в комнате у парней. Был он среднего роста, спортивного телосложения, с веселыми глазами и красивой прической светлых волос. Вот и сейчас, зайдя в комнату пружинистой походкой тренированного тела, оглядел присутствующих парней и девчонок.
– Опять эти бабы здесь, – процедил он, презрительно скривившись. – Ну, вы перевоспитываетесь, – и, резко развернувшись, ушёл.
Ксюша, глядя на него, хмурилась. Слово «баба» улетевшее в ее адрес, ей не нравилось.
Ей всегда было неприятно, когда возле нее ребята могли выражаться грубо. Врожденное самолюбие заставляло ее обрывать брань, и ребята прекращали при ней ругаться, и находили в богатом русском языке другие понятные человеческие выражения.
Как-то, возвращаясь из университета в общежитие, Ксюша увидела стоящих рядом двух парней и девушку. Парни вставляли в речь такие матерные слова, как будто соревновались друг с другом, кто грязнее выразится. При этом они курили и сплевывали себе под ноги. Девушка молча стояла рядом, опустив глаза в землю, и грустно улыбалась.
Ксюша внимательно взглянула на нее.
«Симпатичная, – подумала она. – Почему она позволяет им так обращаться с собой? Неужели кто-то из них так дорог, что она, своим замечанием, боится испортить с ним отношения? Но, тогда какие это отношения! Значит, она ему абсолютно безразлична. Тогда зачем ей все это?».
Ксюша прошла мимо, все еще обдумывая увиденную сцену.
Ксюша была современной девчонкой, но навязанный образ телеэкрана – девушка с бутылкой пива в одной руке на ходу отхлебывающая, и с сигаретой в другой, не являлся для нее авторитетным. Имея свое собственное мнение, она поступала так, как сама считала нужным и для себя приемлемым. Окончив школу, ни она, ни ее подруги не курили: им это не нравилось. Глядя на курящих девчонок, не понимали, как это может нравиться
Девчонка с сигаретой вызывающе смеющаяся, выражающаяся посильнее некоторых парней, – именно такой стиль поведения многие выбрали для себя, и именно такой стиль назвали нормой. Но, грубость может вызывать в ответ только грубость, а ведь каждая мечтает о любви.
А юность наперекор развязности, вседозволенности, грубости, хамству требует чистоты человеческих отношений, толкает на благородные поступки, и молодежь, ошеломленная произошедшим терактом, неожиданной гибелью и физическим страданием многих людей, встает в очередь, чтобы отдать свою кровь тем, кому сейчас плохо. И льется ручеек жизни из одной руки, протянутой в душевном порыве, в другую, ослабевшую руку.
В общежитие в выходные дни, на первом этаже в зале, устраивалась дискотека.
Ксюша, надев короткую юбку, она знала, что ноги у нее красивые, босоножки на высоком каблуке, схватила Таню под руку, и они побежали навстречу звукам музыки, призывно звучащим из зала. Знакомые ребята уже были на дискотеке. Володи среди них не было, как и Ирины.
Ксюша огляделась. Желающих потанцевать было много. Все двигались, мешая друг другу, шумели и потягивали пиво. Ксюша любила танцевать. Она хорошо чувствовала музыку, ее ритм, и это помогало ей красиво двигаться, а если мелодия еще и нравилась, то звуки музыки сливались с радостью движения, даря ощущение восторга от танца. Музыка закончилась, и Ксюша услышала одобрительные мужские хлопки в свой адрес. Это приятно задело ее женское самолюбие.
Полились звуки медленного танца, заставляя вздрогнуть ни одно девичье сердце. Ксюша оглянулась, когда ее кто-то потянул за руку. Это был ОН – тот, с нагло-веселым взглядом синих глаз, который иногда забегал к парням в комнату, от слов которого Ксюша напрягалась и злилась. Он пригласил ее на танец. Она уже знала, что его зовут Виктор, что он старше ее на два года. Они танцевали. Виктор весело поглядывал по сторонам, бесцеремонно жуя жвачку, и эта бесцеремонность опять разозлила Ксюшу.
На следующий танец ее пригласили уже двое – Виктор и еще один парень, которого она не знала. Ксюша выбрала незнакомого.
После танца, выходя из зала, она в дверях вдруг опять столкнулась с Виктором.
– Кто у меня бабу увел? – весело проорал он, глядя Ксюше в глаза.
Окружающие парни дружно хохотнули. Ксюша, фыркнув, выскочила в коридор.
Поискав глазами Таню и нигде ее не найдя, пошла к себе в комнату. На лестнице она опять столкнулась с Виктором. Пробежала мимо него вверх по лестнице, но он успел схватить ее за руку. Она потянула руку, пытаясь вырваться. Он не отпускал. Ксюша разозлилась.
– Ты всегда такой наглый? – она скривила губы от боли.
Он отпустил ее руку и процедил, усмехаясь.
– Я не наглый, я дурак, с двух лет.
Ксюша убежала. Вбежав в комнату, увидела сидящую на кровати Ирину. Глаза ее сияли.
– Ксюша, смотри! – радостным шепотом попросила она.
Ира расстегнула верхние пуговки на голубой кофточке. На груди подруги красовался характерный след от поцелуя.
– Ксюша, я его люблю! Если бы ты знала, что это такое! Я постоянно хочу видеть его, быть с ним! Хочу целоваться, обниматься!
Их отношения развивались уже два месяца. Время, насыщенное событиями, эмоциями летело стремительно.
Ксюша сидит в комнате одна. Подняла взгляд на окно. За окном звенела капель, доносились переливы птичьих голосов. Весеннее солнце мягко заливало комнату. Почему-то, становилось радостно на сердце у Ксюши от яркого света, струящегося с неба, от звуков музыки вырывающихся из окон общежитий, от всеобщего радостного возбуждения, какого-то непонятного волнения, охватывающего душу. Ксюша опустила голову, вспомнила счастливые глаза Ирины и подумала о себе.
Ей исполнилось восемнадцать лет, но она еще ни с кем не целовалась. Жалела ли она об этом. Нет, не жалела. Да, она мечтала об этом, как и любая девчонка, она хотела этого. Но….
В школе она успела влюбиться. Первый раз в пятнадцать лет. Это было сильное чувство. Любовь вызывала то прилив радости и желание петь, и она пела, то грусть. Особенно если за окном шумел дождь, качалась мокрая листва, и небо было все в серых тучах. Тогда у нее на душе становилось и грустно, и светло, текли слезы, потихоньку со слезами уходило и чувство. Второй раз, уже в одиннадцатом классе. Парень был из другой школы. Чувство было жгучим, мучительным, но безответным. Слезы, мучения, и, она уже знала это ощущение наступившей пустоты, когда из сердца уходит любовь.
Любили ли ее. Любили и не один раз. Но, она спокойно проходила мимо чьей-то любви, устремленной к ней. Любовь чья-то не волновала. Ей было приятно осознавать что она любима, но не более того. Она не хотела встречаться с человеком, который не был ей интересен.
«Зачем? – думала она. – Чтобы провести время? Чтобы встречаться хоть с кем-нибудь? Чтобы не быть одной?»
Один раз она все же решилась провести вечер с парнем, которому она нравилась, но от встречи возникло ощущение пустоты и скуки и ей хотелось одного, поскорее закончить общение и уйти.
Первый поцелуй. Разве это несерьезно. Ей мечталось и хотелось, как и многим в этом возрасте, почувствовать на своих губах прикосновение мужских губ, но не просто губ, а волнующих, желанных, манящих, любимых.
Неожиданный стук в дверь заставил Ксюшу вздрогнуть и прервать размышления.
Дверь распахнулась. Ксюша повернула голову. В дверях стоял Виктор. Это от встреч с ним она часто злилась и раздражалась. Их взгляды встретились.
– Привет, синеглазая. Не знаешь, где Володя с Иркой? – неожиданно нежно и тихим тоном, а не в своей весело-небрежной манере, спросил он.
Сердце у Ксюши неожиданно дрогнуло от ласкового обращения «синеглазая». Так ее еще никто не называл. Симпатичная прическа, небрежная пружинистая походка и губы….
Не отрывая от нее глаз, он, улыбаясь, подошел к ней.
Ксюша взволновано выдохнула и почувствовала, как загорелись от неожиданно возникшего волнения щеки, как сильно забилось сердце. Развернувшись, он вернулся к двери, оглянулся, и, уже не улыбаясь, внимательно посмотрел на нее. Конечно, он заметил ее волнение, заметил сияние ее синих глаз. Ксюша отвернулась, пряча от его изучающего взгляда лицо. Виктор вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Студенческая жизнь шла своим чередом. Лекции, занятия, встречи, проблемы и ожидание любви. Рождение любви. Что в состоянии пробудить ее? Красивое лицо, улыбка, свет глаз, волнующий голос, красивое тело, легкая походка изящных ног, волна волос, спадающих на плечи, чья-то нежность, понимание, чья-то любовь. Да разве дано угадать кто, как и когда зажжет искру любви в другом сердце. Одно ясно точно. Это подвластно в жизни только светлому. Ни косметике, умело нанесенной на злое, кукольное лицо, ни наличию большого числа денежных знаков, ни блеску золота, ни шикарной квартире и машине не подвластно пробуждение человеческого чувства, такого жгучего, огромного, наполняющее человека светом и счастьем – чувства, называемое любовью.
Вот идет девчонка. Уверенная походка. Брючки облегают красивую девичью фигурку. Она держит в руке сигарету, на ходу поднося ее к губам, выпускает струйки дыма. На лице маска самоуверенности. Она поглядывает вокруг себя, сбрасывая на землю тлеющий пепел.
Почему, почему сейчас рядом нет ЕГО, кто бы осторожно взял за плечи, заглянул в ее глаза, и сказал: «Брось сигарету. Ты красивее без нее, нежнее, и запах твоих духов без нее чувствуется лучше. Я так люблю целовать твои губы, и, целуя тебя, хочется почувствовать не запах табака, а нежную влажность любимых губ твоих».
Где он? Кто он? Когда придет и разглядит в этой девчонки не вызывающую маску самоуверенности, а девчонку, которая хочет нежности, внимания, любви. Как трудно ему увидеть в ней ту, которая способна пробудить в нем любовь и нежность. Девчонкам так хочется, чтобы их любили, так хочется, но почему-то сами все и портят своим видом, своим поведением, вызывая желание у парней не любить их, а пользоваться ими. А ведь именно девчонкам дан дар вносить светлое в человеческие отношения.
Весна.
Вечерами все холлы коридора в общежитии заняты целующимися парами. В общежитии, напротив, происходило то же самое: в окнах холла головы стоящих то сходятся, то расходятся.
Ксюша с Таней идут, переговариваясь, по коридору. Вот они поравнялись с комнатой, где живет Виктор. Неожиданно дверь резко открылась, и они увидели Виктора.
– О! Девчонки! – своим весело-небрежным тоном проговорил он, останавливаясь в дверях.
От неожиданности в душе у Ксюши что-то вздрогнуло и напряглось. Виктор взглянул на порозовевшую Ксюшу.
– Заходите в гости. Я вас с такими парнями прикольными познакомлю, обалдеете!
Виктор шире открыл дверь и сделал жест рукой, приглашая войти. Девчонки замешкались. Виктор бесцеремонно схватил Таню за руку, потянул в комнату. Ксюше ничего не оставалось делать, как идти за ними, чувствуя усиленное биение своего сердца.
«Что я так разволновалась?» – подумала она.
Девчонки зашли, неуверенно присели на край чьей-то постели. Виктор познакомил их с парнями, потом, жестикулируя, что-то оживленно стал рассказывать. Дружный смех сопровождал его слова. Сыпались шутки, веселые выкрики. Ксюша несколько раз встретилась с его пытливым взглядом. Она видела, что он в центре внимания, что заводит, веселит. Вот он взял гитару, тронул струны, и полилась незнакомая песня.
Поцелуем грустным, нежным, светлым.
Ту, любовь которой прежде не было»
Ксюша сидела молча. Она никого и ничего не видела, кроме него. Он нравился ей.
На следующий день Ксюша уговорила Таню зайти опять в его комнату. Ее неудержимо влекло к нему. Постучали. После разрешения войти, зашли. Кроме Виктора в комнате никого не было.
– Привет, – поздоровалась Таня. Ксюша промолчала.
Девчонки остановились, не решаясь пройти дальше.
– Привет, – ответил он, глядя на смутившуюся Ксюшу.
Улыбнулся, пружинисто подошел к ней, подхватил на руки, подкинул ее вверх, поймал, немного подержал на руках и поставил на пол.
Ксюша ошалело смотрела на него ничего не говоря, а в душе у нее все ликовало и пело.
Он тихо рассмеялся, глядя в ее сияющие глаза.
Таня взяла Ксюшу за руку и потянула за собой. Та, не сопротивляясь, последовала за ней.
– Вы заходите, девчонки, не стесняйтесь! – весело прокричал он вслед уходящим девчонкам.
Вечером того же дня, Виктор сам зашел к ним в комнату. При виде его Ксюша мгновенно вспыхнула. Мельком взглянув на нее, он быстро оценил ее состояние. Она не смогла скрыть от него сияющий свет своих глаз, волнение, радость.
Появляется в жизни человек, одно присутствие которого рождает гамму волнующих ощущений, наполняет жизнь яркостью впечатлений, музыкой, значением и смыслом каждый вновь пришедший день. Может таких встреч стоит ждать. Пусть даже долго.
Когда он вошел, Таня сидела перед зеркалом и пыталась сама себе подправить ножницами челку.
– Таня, давай я тебя подстригу – предложил он, подходя к ней.
Таня недоверчиво подала ему расческу и ножницы.
– Умею! Я младшую сестренку всегда подстригал, – успокоил он.
И то, как он уверенно начал действовать ножницами, Ксюша поверила, что умеет. Виктор осторожно подстригал, а Ксюша сидела и наблюдала за его руками, бережно расчесывающими Танькины волосы, видела губы, плечи, торс спортсмена.
Он спрашивал Ксюшу, как и где подровнять, а она сидела и чувствовала, что на нее нахлынула волна какого-то незнакомого ощущения, какого-то обволакивающего тумана, от которого ей не хотелось ни двигаться, ни говорить, а хотелось только сидеть и смотреть на его волнующие губы, двигающиеся сильные руки, широкие плечи.
С усилием, освободившись от этого ощущения, Ксюша попросила:
Ей очень хотелось почувствовать прикосновение его рук, почувствовать его рядом, ощутить его дыхание на своем лице.
– Нет, Ксюша, твои волосы я стричь не буду. Зачем портить такую красоту.
И опять от его слов сердце Ксюши приятно заныло. Он ушел, а Ксюше хотелось, чтобы не уходил.
В тот же вечер девчонки устроились за столом поужинать.
Неожиданно в коридоре зазвучали громкие мужские голоса, шум.
– Дерутся что ли? – спросила Ксюша.
Девчонки прислушались и через мгновение Ирина и Ксюша выскочили в коридор, потому, что одна услышала голос Владимира, а другая Виктора.
Ксюша увидела, как Виктор, размахнувшись, ударил незнакомого парня и тот, кого он ударил, упал.
В то же мгновение, как будто почувствовав ее присутствие, Виктор обернулся, и Ксюша встретилась с ним взглядом. Он резко отвернулся и побежал по коридору в противоположную от нее сторону.
Чуть позднее она опять встретилась с ним в коридоре, поравнялась с ним, не глядя на него.
– Ксюша, – негромко окликнул он ее.
Она остановилась, не оборачивая к нему своего лица.
– Мне неприятно, что ты видела это.
Ксюша кивнула головой и пошла дальше. Что происходит? Между ними ничего не было. Они никогда ничего не говорили друг другу, но он выделял ее.
Весеннее настроение продолжало будоражить молодежь. В комнату, запыхавшись, влетела разгоряченная Таня.
– Девчонки! – радостно крикнула она с порога, быстро снимая с себя легкое пальто.
– Я с таким парнем познакомилась, закачаетесь. Прикольный! У него машина шикарная, иномарка какая-то. Он меня пригласил в ресторан! В воскресенье вечером идем!
Радостная Татьяна подбежала к сидящей Ирине и чмокнула ее в щеку, потом подлетела к Ксюше, чмокнула и ее. Смеясь, закружилась по комнате. Возле зеркала она остановилась и внимательно посмотрела на свое отражение.
– Танька! – Ирина округлила глаза и уставилась на подругу.
– Ты что! Обалдела! Какой ресторан! Ты же его не знаешь совсем, – вопросительно-возмущенным тоном продолжала она.
– Сколько ему лет? Где работает? Где живет? Кто он? Ты что! С луны свалилась! Не знаешь, какое время сегодня.
– Таня, ты что делаешь! Приключений захотелось? – поддержала подругу Ксюша.
– Да, что вы так всполошились?
Выражение веселого настроения слетело с Таниного лица. Она перестала крутиться подошла к кровати и села.
– Что вы так на меня набросились? – недовольным тоном пробурчала она.
– Что, теперь никому не верить и всех бояться? На вид ему двадцать пять лет, отличный прикид, очень приятная улыбка, – продолжала она перечислять достоинства своего нового знакомого, но уже раздраженным тоном.
– Мне так радостно было, а вы мне все настроение испортили. Дуры!
Ксюше не удавалось увидеть Виктора. Мысли о нем все больше занимали ее. Засыпая и просыпаясь, она думала только о нем. Специально часто проходила по коридору общежития, надеясь на встречу, замедляла шаги возле его комнаты, прислушиваясь, но встретить его ей не удавалось.
«Как странно, – думала она. – Почему не получается встретить его? Может он избегает меня?»
Устав переживать, огорчаться, придумывать разные объяснения, Ксюша вечером уговорила Таню зайти вместе с ней в комнату Виктора. Одной идти ей было неудобно.
– Ксюшка, ты что-то к нему зачастила, – Таня с усмешкой посмотрела на подругу.
– Ой, ну хорошо, хорошо, пошли, – сказала она, встретив укоризненный Ксюшин взгляд.
Таня пошла впереди, Ксюша, за ней, опустив голову.
– Тань, а что скажем? – жалобно и немного нервно спросила она.
– Скажем, что ты нас приглашал в гости, вот мы и пришли, – отпарировала подруга.
Они постучали. После разрешения войти, вошли. Виктор был один в комнате. Он пил чай и что-то читал. Взглянув, дерзко-веселыми глазами на вошедших девчонок, предложил присоединиться к чаепитию.
– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Таня, скосив глаза на смущенную Ксюшу. – Я пойду.
Незаметно ущипнув Ксюшину руку, Таня направилась к двери. Ее никто не остановил, и она ушла.
Ксюша осталась наедине с Виктором. Она молча прошла дальше в комнату и присела на кровать. Виктор, поняв ее напряженное состояние, поднялся из-за стола и включил телевизор, потом подошел к кровати, где сидела она, присел рядом. Сердце ее бешено колотилось. Оба напряженно молчали. Она ощущала его дыхание на щеке. Придвинувшись к ней, Виктор рукой осторожно провел по ее волосам. Дыхание у нее срывалось, и она опять окунулась в уже знакомый обволакивающий туман сладкой истомы. Он осторожно взял ее руку, погладил. Она поняла, что и с ним происходит то же самое: дыхание срывалось и у него. Ксюша тряхнула головой, освобождаясь от дурманящего состояния. Высвободила руку из его гладких ладоней.
– Витя! – она повернулась лицом к нему и посмотрела в глаза.
– Я тебе хочу сказать, что я еще ни с кем не целовалась, – немного осевшим от волнения голосом призналась она.
На его взволнованном лице отразилось неподдельное удивление. Подняв руку, он осторожно пальцем провел по ее губам.
Его взгляд скользнул по ее лицу, и пальцы вслед за взглядом ласково двигались по щеке, по подбородку, по шее. Взяв ее лицо в ладони, он стал приближать к нему свое, наклоняясь к ее губам. Ксюша сидела как наэлектризованная, всем существом впитывая в себя его волнение, прикосновения, нежность. Но, вдруг она резко встала, сбрасывая оцепенение и освобождаясь от его рук. Он удивленно смотрел на нее. Ничего не говоря, отвернувшись, она выскочила из его комнаты и быстро пошла по коридору, чувствуя как горят щеки.
Вечером Виктор сам зашел к ним в комнату. Что-то начало происходить и с ним. Теперь и он стал искать встреч с Ксюшей, и она это прекрасно поняла.
Девчонки сидели при полном вечернем наряде. Сцена называлась « люблю ложиться спать красивой». Все при макияже, в лучших одеждах, потому что именно в это время начиналась самая бурная жизнь общежития: хождения в гости, танцы, песни, потягивание пива, пьяные застолья и все вытекающие из всего этого последствия.
Ксюша кисточкой подводила глаза, когда ОН зашел. При его появлении сердце ее наполнилось радостью.
«Пришел», – все пело у нее в душе.
– Давай! – рассмеялась она и передала ему кисточку и флакон.
Он обмакнул кисточку и склонился к ее лицу. Она почувствовала его дыхание на своем лице. Виктор неумело, но осторожно касался кисточкой Ксюшиных век. Девчонки, хихикая, наблюдали за происходящей сценой.
– Ксюша, у тебя сердцебиение не участилось? – тихо спросил он.
Ксюша удивленно повела глазами.
– А у меня участилось. Сама докрашивай, – сказал он, отстранившись от ее лица, отдал ей кисточку и вышел из комнаты.
В этот вечер она его больше не увидела.
«Где ты? С кем?» – с грустью думала она, впервые ощутив уколы ревности.
Ее неудержимо тянуло к нему. Она несколько раз приходила и стучалась к нему в комнату, но его не было. Никаких комплексов не осталось, и ничто не мешало ей бежать на встречу к человеку, которого она…с которым ей хотелось быть.
Стукнув, очередной раз кулачком в его дверь и услышав, долгожданное «можно», она вошла.
Услышала она волнующий голос Виктора. Он поднялся к ней навстречу, подошел, глаза их встретились. Она опустила взгляд на его манящие губы.
– Ты что такая вся взволнованная? Что-то случилось? – участливо спросил он.
– Ничего не случилось, – тихо ответила Ксюша и подняла на него взгляд.
Он подошел ближе, положил руки на ее плечи, легонько встряхнул, потом опять, как тогда, подхватил на руки, подкинул вверх, пойма. Ксюша весело рассмеялась, запрокинув голову и обхватив его шею руками. Он бережно поставил ее на пол. Она не убрала рук с его плеч. Он наклонился к ее лицу и осторожно коснулся губами ее щеки, поцеловал в шею, опять в щеку.
– Можно я поцелую тебя? – промолвил он тихо. – Я не могу! Они как магнит.
Ксюша ничего не ответила, но и не опустила поднятого к нему лица.
Он наклонился к ее губам, она закрыла глаза, и случилось то, чего она так долго ждала: ласковое прикосновение мужских губ. Она уже давно хотела их. Он целовал ее мягкие податливые губы. Ксюша чувствовала сумасшедшее биение своего сердца.
Виктор отстранил ее от себя, заглянул в сияющие глаза.
– Мне нравятся твои губы, – шепнул он.
– Давай поменяемся? – тихо предложил он.
Они целовались. У Ксюши слабели ноги.
«Таких поцелуев стоило ждать так долго!» – подумала она.
Они целовались, и им никто не мешал. Он опять отстранил ее от себя.
– И ты говоришь, что никогда не целовалась? – недоверчиво спросил он, опять заглядывая в глаза.
– Почему ты так спрашиваешь? – удивилась она и улыбнулась.
– Потому, что у тебя это так получается, умело, как будто делаешь это ты не в первый раз.
– Просто я чувствую тебя, и у меня это так само все выходит.
В дверь неожиданно постучали. Ксюша отскочила от Виктора и с горящими щеками и колотящимся сердцем выбежала из комнаты.
Теперь была ее очередь радостно влететь в комнату. Там была одна Тамара, и, глядя на радостную Ксюшу, на ее чуть припухшие от поцелуев губы, горящее лицо, понимающе спросила.
– Ксюха, ты что, с Виктором встречаешься?
– Да, с ним, а что? – Ксюша отвернулась от Тамары, пряча счастливую улыбку.
– А, что, такое я должна знать?
– Ксюха, ты что! Он же бабник. Об этом уже вся общага знает. Сколько девчонок переимел. Дуры, как ты, влюбляются в него, он им мозги запудрит, а потом бросает, а они от него на аборты бегают.
Ксюша упала на свою кровать и зарылась лицом в подушку.
«Да слышала я об этом, но, мне так хорошо с ним!»
В буфет, находящийся на первом этаже общежития, привезли свежие беляши с мясом. Ксюша накупила их девчонкам и бежала на пятый этаж, чтобы успеть сообщить эту радостную новость ребятам, из комнаты напротив. Пролетев мимо нужной двери и, не заметив этого, она постучала в комнату к соседям. Не дожидаясь ответа, толкнула ее и замерла в дверях с пакетом в руках. Слова застряли в горле. Возле стола стоял Стас и перевязывал руку жгутом, на столе лежал готовый шприц. Он зло посмотрел на влетевшую Ксюшу.
– А, б…ь! – раздраженно выругался он, белея от злости.
Ксюша бросилась к нему, свободной рукой вцепившись за жгут, закричала.
– Стас, не делай этого! Не надо!
Он схватил Ксюшу за руку, проволок ее через всю комнату, и, выпихнув в коридор, закрыл за ней дверь на ключ.
Ксюша стояла, ошарашенная. Она знала этого симпатичного парня.
Молодость. Сколько радости, душевных порывов, счастливых мгновений дарит именно она, молодость. Бывает непросто и нелегко в жизни, но нужно бороться за себя, за свою жизнь, чтобы вновь и вновь приходили эти счастливые мгновения жизни, а здесь не надо бороться: шприц, укол, и все, и это может быть действительно – ВСЕ.
Почему никто не схватит его за руку, не отведет иглу от него. Да потому, что рядом такие же, как он, с таким же желаниям, или другие, которым, очень нужны деньги, пусть даже такие – цена которым чья-то человеческая жизнь. Власть денег, какая же сила в них, сколько темного несет в себе эта сила. После растаявшего снега, вокруг общежития стали видны выброшенные шприцы. Их было много.
Что толкает молодого человека сознательно идти на свою гибель. Тяжелое детство? Детство. Как называют эту пору жизни? «Безоблачное детство», «беззаботное детство». И насколько это все далеко от истины. Как только человек начинает воспринимать себя, других, окружающий мир, что обрушивает на него наша действительность. Нет, не любовь, нежность, заботу, понимание, а большей частью злость со стороны взрослого человека, раздражение учителей, предательство друзей, силу группировок, подминающую под себя ребят, и хорошо, если рядом с молодым человеком, еще с такой ранимой душой, окажутся его родители – все понимающие родители. Когда глаза девочки наполнятся слезами от обиды и горечи, то, что как ни ласковый, внимательный взгляд мамы может убрать эту боль. Она может прижаться к маме и рассказать ей все, все, и станет легче этой девочке, потому, что часть этой боли мама возьмет себе. И когда мальчишка, неся в себе боль предательства, может бежать не куда-то и к кому-то, а домой, где знает, что его примут и поймут, то кто как ни отец должен встать рядом, да и кто, если не он. Тогда такое детство можно назвать счастливым. Потому, что есть в детстве этом взрослые люди, оберегающие его.
Если нет таких родителей, нет, они есть, но они другие, безразличные, пустые, тогда подниматься надо самому.
Но, бывает так, что молодой человек оказывается выброшенным из пространства любви, внимания, заботы и остается один на один со своими проблемами, тогда появление шприца в его руке наиболее вероятно. Но бывает и так, что в жизни все складывается неплохо: сыт, одет, обут, присмотрен. И, если все не так уж и плохо, то, что заставляет взять в руки шприц? Череда серых будней, когда нечем заняться? Как будто эта серость зависит не от самого человека. Любопытство, или потому, что модно, или чтобы решить возникшие жизненные проблемы? Насколько все это опасно, совершенно безрассудно и неправильно. Необходимо уметь искать себя в жизни, учиться жить, учиться чувствовать, думать, учиться быть ответственным перед своим будущем. Ведь то, как человек проживает свой сегодняшний день, зависит, каким будет его день завтрашний. Именно сегодняшним днем строится будущее.