Экзистенциальная боль: треугольник Карпмана

Впервые Стивен Карпман описал треугольник социального взаимодействия в 1968 году. С тех пор много исследователей описывали эту тематику в разных вариациях. Основное внимание будет обращено на огромный спектр переживаний жертвы, агрессора и спасателя.

Психологи Берри и Дженей Уайнхолд в своей книге "Освобождение от созависимости" указывают, что фактически созависимыми являются 98% населения мира. Т.е. треугольник имеет мощные основания для поддержания своей жизни в виде социальных норм и установок. Отвечая на вопрос "как расшатать убеждения жертвы", я начинаю фантазировать о том, в какую роль сейчас приглашают того, кто будет "расшатывателем". Спасатель? Агрессор? Спасатель переходящий в агрессора? Мы помним тот нюанс, что участники в треугольнике могут периодически меняться ролями и возобновлять взаимодействие поддерживая существование системы. Если Вы смотрите на треугольник со стороны, подумайте, с какими переживаниями сталкиваетесь. Хотите ли вы спасти, наказать агрессора или спрятаться от всего этого? Скорее всего, вы также будете ощущать себя в одной из ролей.

Как ни парадоксально, основной задачей психолога (если один из участников все же пришел с этой сложностью), будет отсутствие желания изменить судьбу клиента. Это позволит не воспроизводить уже известную нам схему. Технических приемов в работе может быть достаточно много, но все они будут идти параллельно с механизмами защит клиента.

С какими же экзистенциальными вызовами сталкивается жертва? Основными переживаниями является собственная беспомощность, несостоятельность, бессилие и т.д. Возможность ощущать себя самостоятельной и агрессивной полностью вытесняется из сознательного. Представляю себе огромную пропасть на одной стороне которой сейчас находится мой клиент, а на другой результат терапии, в виде "освобождения от созависимости". Эта пропасть длинною в жизнь, обойти ее нельзя, только движение за движением, шаг за шагом, испуганным взором смотря то вниз, то назад, то отступая назад, то перебирая руками тонкий канат под собой. Позади мир, в котором так невыносимо жить, но так привычно и понятно. Для того чтобы в процессе терапии пережить всю боль и одиночество, взглянув ей в глаза, почувствовав себя отвергнутым и брошенным, а потом найти силы для исцеления, потребуется немало сил и времени. Центральной задачей будет: осознавание клиентом своего права на злость и агрессию (задача терапевта будет показать возможность и нормальность злости по отношению к другим); понимание того, что становясь самим собой, какие-то взаимоотношения в жизни могут разорваться, а новые начаться; психологическое взросление (нахождение жизненных опор и обретение нового способа взаимодействия, без страха быть брошенным или изгнанным); осознавание своей жизненной силы и энергии. Возможно, для этого придется дистанцироваться от партнера или родителей, набраться сил для встречи с сопротивлением со стороны близких. Процесс сепарации и выхода из созависимости проистекает из процесса индивидуации (формирования собственной личности, со своими желаниями, возможностями и этическим кодексом).

Экзистенциальный вызов спасателя. Спасая жертву, он верит, что делает благое и правильное действие. Вторым дном этого процесса будет потребность ощущать себя важным и значимым. Таким образом спасатель формирует иллюзию своей "нужности" для других, собственной силы и даже "величия". Основным страхом будет признание себя бессильным, ведь если не "воровать" у жертвы ответственность за ее жизнь, тем самым уменьшая другого человека, а дать возможность жизни жертвы происходить без собственного участия, сталкиваешься с пустотой впереди. Представьте себе, что жизнь человека полностью посвящена уходу за алкоголиком, "не самостоятельным" родственником или чему-то. В какой-то момент жертва, выходя из такой тотальной опеки, фактически "отбирает" у спасателя "дело и предназначение всей жизни". В этот момент можно переживать злость, страх, ужас отвержения и экзистенциальную пустоту. Очень сложно представить, что жизнь и без меня будет происходить. Необходимо найти новые ориентиры, работу, увлечения, новые знакомства. Но в процессе этого, придется переживать все отчаяние одиночества собственного существования. Все ли так легко готовы к этому? Ведь впереди не только новые горизонты, но и встреча с неопределенностью бытия.

Экзистенциальный вызов агрессора. Поле деятельности агрессора происходит в рамках ощущения себя властным, сильным и держащим все под контролем. Но в этом есть другая сторона, которая не осознается или вытесняется. Темная сторона собственного бессилия и уязвимости, часто смешанная с чувствами вины и стыда. Ребенок, у которого нет постоянства родительского объекта, или неизвестно что можно от него ожидать, будет бессознательно стремится проконтролировать родителя, для того чтобы остаться в отношениях и избежать чувства тревоги. Этот паттерн часто генерализируется, и проективно переносится во взрослую жизнь. Т.е. своих страхи, несовершенство агрессор начинает искать в других, чтобы избежать собственной боли, вины и стыда. Так начинается преследование. Сложностью является то, что добровольно погрузится в такие переживания никто не хочет, проще наказывать и контролировать других, чем признать свою уязвимость. В процессе "восстания жертвы", агрессору придется столкнуться с психологическими границами подвластного ему человека, что породит новых круг обвинений и контроля. Пока агрессор не заметит невыносимости своих переживаний, и бессилия справится с другим, поведение вряд ли изменится, для этого нужен сильный эмоциональный всплеск, порождаемый сопротивлением жертвы. И только полностью погрузившись, прожив свой опыт беззащитности и слабости, агрессор сможет ослабить контроль и остаться в здоровых отношениях. А возможно отношения завершатся. Испытывая неудачу раз за разом, боль может выйти на поверхность и привести агрессора к осознаванию и изменениям.