Метаморфозы оцифрованной действительности
Клим пытается спасти жену от страшной болезни. Если он создаст программу, распознающую смертельный вирус, то спасет не только любимую Инессу — весь мир! Но коллеги Климу всячески мешают, и в целом относятся пренебрежительно...
Метаморфозы оцифрованной действительности
Сценарии для ночных кошмаров сочиняли по мотивам несвежих мультиков: из открытой форточки в спальне предсказуемо потянуло откровениями, свежий ветерок усиливался и все сильнее раздувал занавески. С улицы просачивалось что-то белое, облачное и крамольное, на вид очень пушистое и совсем нестрашное. Однако, как водится, от небывалости подобного явления на Клима напала жуть. Дымчатая масса все росла и росла, все текла в дыру форточки, добралась до сладкого супружеского ложа. Клим мог ее потрогать. Наощупь облако оказывалось не таким приятно-прохладным: какая-то липкость, вязкость и лживость. Паровидное растекалось по кровати, окутывало женское тело с разметавшимися во сне волосами, с прозрачной болезненной кожей и, похитив его, исчезало все через ту же форточку. Только занавески на окне – лёгкие, прозрачные, – мерно колыхалась.
Так в жизни Клима поселились бессонные долгие ночи с бесконечными каплями воды из простуженного крана, с рассветами при ревнивом подмигивании сигареты. Иногда удавалось ненадолго уснуть. Тогда приходила Инесса: она задумчиво смотрела и, как обычно, молчала. Из-за поволоки светлых глаз читался немой вопрос: “Как же ты позволил ей взять меня, милый?” И Клим в бешенстве просыпался, сжав челюсти до судорог.
Он бежал в ванную, плескал холодной водой на воспаленные глаза, голубые до прозрачности, перекошенный рот, растрепанные соломенные волосы. На лице бессовестно ухмылялись юношеские прыщи.
Однажды жена пришла спокойной и умиротворённой. Поборов немоту, он спросил: «Как ты, любимая?». Светлоокая возлюбленная попыталась улыбнуться, но губы стали расплываться, превращаясь в безобразную бесформенную кляксу на лице. Тогда она попыталась удержать улыбку руками, подняла их к сохранившим очертания уголкам губ, но бледные тонкие пальцы тоже расплылись в бело-серую дымчатость, а за ними и все руки целиком. Образовавшееся паровидное поглотило глаза, нос, брови, шею и всю Инну. Видение стало облаком, из которого вдруг высунулась клюка – чёрная и ужасающая. Невидимая рука повертела ей, как будто погрозила Климу, затем защелкала корявой рукояткой как гнилыми зубами и прошамкала, растягивая слова:
– Если хочешь вернуть жену, ты должен закончить свою работу! Пиши, пиши, пиши! – отголоски эха заблудились в зыбком облаке.
Таким образом фантастический фильм перерос в старинную сказку. Кащей бессмертный, похитив супругу, требовал выкупа. Или сделка с Мефистофелем?
А на работе силы зла, словно почувствовав появившуюся в климовой броне брешь, объединились и стали наносить удар за ударом. Начальство постоянно требовало каких-то глупых презентаций, никому не нужных тестов. Коллеги злобно перешептывались за спиной, или так только казалось воспаленному воображению?
Не было ни минутки одиночества для настоящей работы, а ведь он трудился над задачей, призванной спасти человечество от страшного вируса. Файлы молчали, как несчастная Инесса. После работы – беготня по магазинам и тихие часы среди запахов лекарств в больнице. Следом – безумие и кошмары ночи.
Клим знал, что его не любят в институте. Исключение – Лариса – дочь главного – баловница и всеобщая любимица – броская внешность и пытливый ум. Но самое весомое – превосходный родитель, от коего проистекали неисчислимые блага: деньги, карьера, полезные связи. Ему нравилось думать, что среди всех неурядиц симпатии Ларисы оставались неизменными.
Иногда будущее рисовалось Климу лучезарно праздничным. Ему позволят закончить работу. Главный посодействуют – найдутся и деньги, и люди. Со всех концов земного шара к нему посыплются предложения, может быть, он даже станет почётным членом каких-нибудь академий, получит премию. Тогда он повезёт Инессу за границу, и её вылечат. Неразлучные молодожены будут бесконечно счастливы, увидят весь мир, нарожают карапузов.
Но чаще будущее виделось мрачным, зато более реалистичным. Инесса неизлечимо больна, она наверняка умрет, он больше не женится. Проект закончат без него, а Климу предстоит всю жизнь заниматься усовершенствованием чужих программ, он тоже умрет, причем в бедности и безвестности.
В сфере невероятного было предположение, что найдутся деньги на лечение жены. Или что Лариса уговорит отца встать на сторону Клима и выделить ему толковую команду для завершения проекта.
Ночью опять приходила жена. Долго стояла в сером мареве похитившего ее облака. Может быть, вышла из него, а может, собралась войти. Смотрела печально и обреченно. У Клима хватило сил спросить ее:
– Скажи, любимая, ты веришь, что я это сделаю?
Она молчала и качала головой на тонкой шее. Вдруг Клим увидел, что шея у нее неестественно худая, какая-то трепещущая ниточка. Это вывело из себя, и он крикнул:
– Ну что, веришь или нет? Веришь???
Она медленно подняла голову, запрокинула ее к небесам, распахнула руки, словно желая обнять мир. Раздался душераздирающий вопль:
– Не-е-е-е-ет!!! - но губы у Инны были плотно сжаты, а глаза все также печальны.
Испуганный муж увидел, что ее шея-ниточка превратилась в клюку, которая высовывалась из хрупкого тела там, где должны быть ключицы, и, насмехаясь, ему грозила.
Клим проснулся.
Сентябрь раскрошил желуди на тротуарах, высыпал из закромов багрянец и опал, покрыл сверху графитовой гладью пасмурного неба. Голодными крысами ощетинились грозовые тучи. На цветнике перед подъездом растрепанные хризантемы роняли кровавые лепестки. В голове после бессонной ночи царил хаос, и Клим решил пренебречь автобусом в пользу променада. На работу он бессовестно опоздал. Главный накинулся с упреками. Лариса печально улыбалась, а после разноса увела к себе пить кофе.
– Ну что ты такой безалаберный, Климушка? – нежно ворковала она, помешивая сахар в красивой оранжевой чашке с попугаями. – Батюшка ведь уволит тебя, глазом не моргнет. Надо стараться работать хорошо.
– Мы не успеем, – качал головой Клим, - мы кошмарно опаздываем.
– К чему не успеем? – непонимающе вспорхнула ресницами Лариса.
– Не успеем спасти Инессу... И мир спасти тоже не успеем, – Клим почти рыдал.
– От чего спасти? – озадачилась гостеприимная кофеманка.
– Как от чего? От болезни! От смерти!
– А чем больна Инесса? – насторожилась Лариса.
– У нее неизлечимый диагноз, – Клим цедил трудные слова и плохо видел собеседницу сквозь туман то ли слез, то ли отчаяния.
– А как мы можем помочь ей? – снова задала глупый вопрос неуемная и беззаботная дочка руководителя проекта.
– Как чем? Деньгами, которые нам заплатят, программой, которая распознает вирус в клетках и...
– Стоп, Клим, довольно, – со смехом прервала его Лариса, – я уже повеселилась. Пора по рабочим местам. К твоему сведению, ты программист, который разрабатывает компьютерную игру. Она вряд ли поможет в распознавании смертельного вируса. А Инесса лежит в больнице после липосакции, она решила похудеть. Все остальное от переизбытка ужастиков по телевизору.
Ошеломленный Клим вышел из кабинета. В надраенных окнах издевалось солнце, жужжали мониторы и беззаботные голоса. На телефоне высветилось сообщение от Инессы: “Что приготовить на ужин?” Такие будничные простые слова, и оттого в сто раз милее. Недоверчивая радость затапливала сердце, вытесняя оттуда дымчатую опасность.
Подгружая в комп очередного рыцаря с алмазным мечом, Клим решил, что пора переходить на комедии и мелодрамы.
Автор: Йана Бориз
СПАСИБО!