Ramen, netflix and chill
— Тут кто-то написал: «Чонгук, хочешь увидеть мою кошку?» — Юнги хмурится, когда читает комментарий АРМИ и переводит взгляд на парня, слегка наклонив голову.
— Ну, кто-то написал, — пожимает плечами старший и снова возвращается к чтению комментариев под насмешливый взгляд Тэхёна.
— Разве ты не кот? — Чонгук задумывается, кусает губу, сам смотрит в телефон и ничего понять не может, пока в голову не ударяет мысль. — Аааааа! Вы про это! — он заливается смехом, смотря в камеру, пока все остальные переводят нечитаемые взгляды на него.
— Башкой ударился? — тихо шепчет Чимин на ухо Тэхёну, на что тот спокойно пожимает плечами, всё ещё хитро улыбаясь. Подозрительно не похоже на него.
— О чём вы вообще? — Намджун смотрит на Чимина, на хмурящегося Юнги и громко смеющегося Чонгука, после чего переводит обратно вопросительный взгляд на камеру.
— Кто-то позвал меня на рамен вчера в сторис, и я ответил, что так теперь не зовут.
— Зовут посмотреть на кошку, — Тэхён фыркает и откидывается назад, рукой о диван опираясь, и смотрит на сидящего перед собой Хосока.
— Чего? — Юнги опять хмурится, корча фирменную рожицу. — Чего ты несёшь, мелкий?
— Это выражение: «Хочешь посмотреть на мою кошку?» — новая версия от «Не хочешь зайти на рамён?»
— Та-а-а-к, я думаю, нам лучше остановиться, — тянет Намджун, но его перебивают.
— А если у тебя нет кошки? — не отстаёт Юнги под тихий смех Чимина рядом.
— Так говорят, даже если у тебя нет кошки. Просто говоришь эту фразу и…
— Если я дома, то я стану кошкой? — громко наконец подаёт голос Тэхён, смотря через всех мемберов прямо в глаза Чонгуку и продолжая хитро улыбаться.
— Эм… да-да, — быстро выговаривает макнэ, которого тут же перебивает Намджун с Хосоком, почуявшие неладное. Парень тушуется под чужим насмешливым взглядом и смотрит в пол неловко.
— А что ещё тебе писали? — обращается к нему Чимин, замечая лёгкую отстранённость.
— Мне ещё потом уже написали, чтобы я передал Юнги-хёну, чтобы он зашёл посмотреть кошку одной АРМИ, — тихо смеётся тот, пока старший ударяет себя ладошкой по лицу. — Ещё писали мне, чтобы Юнги женился на АРМИ.
— А хён у нас популярен, — смеётся с ним Чимин, ударяя Юнги по плечу под его недовольное бурчание.
Тэхён смеётся со всеми. Но Чонгук чувствует его прожигающий взгляд и задница поджимается сама по себе.
— Спокойной ночи, хёны! — Чонгук кричит у двери, намереваясь уже скорее пойти спать, но без каждодневного прощания перед сном он уже не может — слишком привык за почти девять лет.
— Спокойной ночи, Чонгукка! — хором доносится в ответ, и парень улыбается, даже не замечая, что голосов всего пять.
Беспечно закрывает дверь и проходит в ванную, потягиваясь и снимая с себя футболку. В комнате неимоверно жарко, а ещё из головы не выходит строгий взгляд Тэ. Они ведь даже не поговорили после трансляции… старший просто ушёл, стоило им попрощаться, и ни Гук, ни другие его не видели. Почистив зубы и намазав кремом лицо, Чонгук слегка набирает холодной воды в ладонь и укладывает её на горячую шею, блаженно выдыхая. Вода приятно остужает кожу, а капли стекают вниз к брюкам по груди и прессу, оставляя мокрые дорожки. Его это не особо волнует. Сделав так ещё раз, он выходит из ванны и…
— Посмотреть кошку, значит, да?
… тут же оказывается прижатым лицом к стене крепким телом.
— Тэ… Это же была просто шутка, — тихо пищит Чонгук, стараясь повернуться и посмотреть в глаза старшему, но тот не даёт, сжимает запястья, не позволяя повернуться.
— Но она тебе явно понравилась, да? — наклоняется ниже, ведёт носом по влажной шее, вдыхая приятный родной запах тела, и приближается к розовеющему ушку, выдыхая в него. — Вот только милые АРМИ не знают, как сильно ты любишь прыгать на моём члене по ночам.
— Тэхённа, — Чонгук откидывает голову назад с тихим вздохом, когда старший нарочно сильно кусает его за плечо, собственнически помечая.
— Есть хоть что-то, что ты ещё не показал всем, а? Маленькая шлюшка. Нравится внимание, верно? — Тэхён оглаживает рукой чужой торс, чувствуя влагу, и спускается ниже, к паху, сжимая член через брюки. — Мне иногда так хочется показать всем, что ты мой, показать, что все эти вигукеры правы, но чёрта с два. Я пока что могу только натягивать твою узенькую попку на себя.
— Я не специально, правда, — хнычет младший, но сам послушно подаётся назад, врезаясь в чужой пах бёдрами и ягодицами чувствуя вставший член парня. — Как давно ты ждал меня тут?
— Два часа. Мне было интересно, когда же ты наиграешься с Чимином в игры и придёшь обратно. Даже не искал своего хёна, плохой мальчик, — Чонгук получает ещё один укус в шею, после чего хватка исчезает, как и тепло сзади. — Не смей поворачиваться.
Тело дрожит, когда сзади слышится возня и на пол падают брюки с ремнём. Чонгук дёргается от удара пряжки о пол, но стоит послушно, не поворачивается, ждёт команды. Хотя хочется посмотреть. Тэхён безумно красив, это знают все, но никто не видел его обнажённым. Это не пошлость, а ходячая эстетика секса и эротики, на это Чонгук правда готов смотреть вечно и круглые сутки и до сих пор иногда не верит своему счастью.
Чонгук слушается, не может не слушаться. Хриплый низкий голос проникает буквально под кожу, в самое сознание, заставляя его подчиняться. Медленно поворачивается и задерживает дыхание, смотря на обнажённого парня перед собой: острые ключицы, венистые подкачанные руки, прекрасная талия, лёгкий пресс, коротко подстриженный лобок, крупный стоящий член, что выделениями из головки мажет живот, крепкие изящные бёдра и модельные длинные ножки. Из горла вырывается скулёж непроизвольно, а Тэхён на это хищно скалится.
Щёлкает пальцами и указывает указательным пальцем вниз. Чонгук встаёт на колени беспрекословно. Два пальца манят к себе ровно два раза — этого достаточно, чтобы младший пополз на четвереньках ближе, утыкаясь носом в бедро и вдыхая запах чужого возбуждения. Тэхён знает за какие ниточки дёргать и как обращаться с этим строптивым мальчишкой, чтобы приручить его, а Чонгук больше не особо сопротивляется.
— Хороший мальчик, — рука опускается на чужую голову, как похвала, поглаживая и пальцами впутываясь в волосы, слегка оттягивая да ногтем царапая кожу.
Чонгук тяжело вздыхает у его ног. Слова похвалы тяжёлым камнем оседают в паху, член в свободных штанах дёргается и спереди проступает лёгкое мокрое пятно. Во рту скапливается всё больше и больше слюны при виде члена старшего, что мирно раскачивается за каждым движением хозяина, привлекая юный затуманенный похотью мозг ещё больше.
— Хочешь? — Чонгук вскидывает голову наверх и скулит в знак подтверждения: разговаривать ему сейчас нельзя, игра началась. — Соси. Без рук. Не вставая с пяток.
Младший тихо хнычет, чуть-чуть вытягивается, не отрывая попы от ног, и тычется носом в основание члена, коротко лизнув мошонку. Он не дотянется до головки, а капелька мутной смазки у самой уретры так и манит к себе, чтобы её слизали скорее, чтобы вкус смаковали на языке… Чонгук предпринимает попытку чуть-чуть привстать, ведя при этом языком по всему члену, смачивая его, но тут же получает пощёчину и строгий недовольный взгляд.
Чонгук скулит громче, заглядывает в глаза старшего, как бы извиняясь, и подползает ещё ближе, тычась носом в полные яйца, обхватывая одно губами деликатно. Глаза закрываются сами собой, а желание охватывает всё тело. Руки подрагивают, в кулачки сжимаются, Тэхён это замечает. Замечает и усмехается. Этот малыш такой малыш.
— Ручки, детка, — протягивает ладони к стоящему на коленях парня, заставляя его оторваться от столь увлекательного занятия и сфокусировать мальца поплывший взгляд, а после несмело вложить свои руки в чужие. Тэхён поглаживает и нежно укладывает на свои бёдра, на тазовые косточки, и, сжав несильно, убирает свои. Снова треплет ласково по голове в знак поощрения. — Не убирай их отсюда. Можешь сжимать и царапать. Сегодня я позволю тебе оставить столько следов на моём теле, сколько захочется.
Глаза парня вспыхивают счастливым огоньком, он расплывается в нежной улыбке и, слегка сжав руки на бёдрах, снова принимается короткими мазками вылизывать мошонку, буквально мурча при этом удовлетворённо. Он втягивает яички поочерёдно, с пошлым громким хлюпом выпуская их обратно, смачивает слюнями добротно, посасывает умело, переключаясь следом на основание члена. Тэхён запускает снова ладонь в чужие вихрастые волосы, царапая кожу головы, и с тихим рыком вжимает мальчонку в себя, заставляя носом уткнуться ровно в чувствительный шовчик у мошонки, вдыхая запах возбуждения.
Чонгуку повторять не нужно. Вскакивает сразу, находит безошибочно головку губами и обхватывает её, слизывая наконец все капли смазки. Он втягивает щёки, стараясь вытянуть из уретры ещё хоть чуть-чуть, языком тычется в неё, а Тэхён на это лишь шипит, запрокидывая голову, и толкается бёдрами вперёд, в манящую теплоту чужого умелого ротика. Младший же даже не давится.
Спокойно принимает член наполовину, останавливаясь, лишь чтобы вдохнуть побольше воздуха в лёгкие, расслабить горло максимально и, задержав дыхание, сразу опускается ниже, до основания, утыкаясь носом в коротко подстриженные паховые волосы и пропуская в глотку головку без каких-либо проблем. Тэхён грязно матерится на всю комнату, опуская затуманенный пеленой наслаждения взгляд вниз, сталкиваясь с невинным Чонгуком. У него ещё и щёки краснеют. Святоша. Отсасывает беззастенчиво и смущается, очаровательно просто.
— Что за шлюшка. Без проблем заглотил весь член хёна, — шипит Ким и делает небольшой толчок бёдрами, от чего сам же и стонет — Чонгук сжимает горло намеренно, чтобы обхватить головку ещё больше.
Хлопает ресницами невинно, даже не закашливается, сжимает и разжимает горло, стимулируя только головку, и языком себе чуть-чуть помогает, по всей длине члена лаская, а у самого только глаза немного слезятся, не более. Тэхёна кроет, ведёт от такой смиренности. Самостоятельно отходит, так, что Чонгук теряет опору и, с хлюпом выпустив изо рта член, теряет равновесие и почти падает вперёд, но сильные руки ловят. Ловят и помогают встать снова на трясущиеся ноги. А потом и вовсе поднимают, закидывают на плечо и, шлёпнув по попе под тихий визг, уносят к кровати.
— Блядь маленькая. Даже не стесняется этого, — рычит Тэхён, кидая на пружинистую кровать родное тело, и тут же нависает сверху, смотря в мокрые глаза и красные распухшие губы. — Такие пухлые. А ведь я ещё даже не целовал тебя, — усмехается, проводя указательным пальцем по нижней губе, надавливая специально.
Чонгук слабо скулит и ёрзает под старшим, вставший член брюки сдавливают слишком сильно, уже до боли, но его просто нагло затыкают поцелуем. Язык Тэхёна врывается в чужой ротик, лаская зубы и нёбо, буквально вылизывая и смакуя свой же вкус. Проворные руки нащупывают край штанов и залезают под них, не находя там белья. Ким рычит ещё громче, кусая губы парня, а сам обхватывает истекающий смазкой член, надрачивая и даря долгожданное облегчение. Чонгук хнычет громко и плаксиво, когда поцелуй становится менее напористым, а рука ускоряет свои движения, толкается вверх бёдрами, уже самолично трахая чужой кулак под тихую усмешку.
— Трахаешь мою руку, как течная сучка. Так жалко.
Парню сносит крышу окончательно от низкого тембра и он, заглядывает в чёрные любимые глаза с мольбой, предвкушая скорую разрядку и мысленно буквально вымаливая разрешение кончить. Тэхён кивает, пальцы плотнее на стволе сжимает и сам принимается яростно двигать кулаком, проходясь с нажимом по красной головке. Чонгука выгибает на кровати дугой, и он кончает с громким криком, только на выдохе тихо, на грани слышимости прошептав имя Тэхёна. Это ласкает самолюбие, несомненно.
— Хороший мальчик, — хвалит Ким, видя перед собой обмякшее после разрядки тельце, и достаёт руку из штанов, поднося её к лицу парня. — Слижи. Дочиста.
Чонгук послушно облизывает каждый палец, обсасывает аккуратно и трепетно, проходится языком по ладони, собирая собственное семя и вычищая чужую кожу. Даже не морщится ни разу, не сводя взгляда с глаз мужчины, и почти мурчит. Был бы хвост — завилял им от счастья, точно.
— Умница, — Тэхён целомудренно целует в лоб и встаёт с кровати, становясь рядом. — Сними с себя брюки и в коленно-локтевую.
Макнэ улыбается слишком хитро на этих словах. Но послушно стягивает с себя брюки, откидывая их на пол — всё равно в стирку теперь только — и поворачивается на живот, игриво виляя попкой перед старшим. Тэхён улыбается нежно и, подняв руку, двумя пальцами крутит в воздухе, напоминая, что слушаться всё ещё нужно. Младший снова одаривает его хитрой усмешкой и поднимается в коленно-локтевую именно в тот момент, когда Ким достаёт смазку. И замирает.
— Сучка. Когда успел? — подходит ближе, смотря аккурат меж двух половинок на мерцающий кристаллик фиолетового цвета.
— Сразу после трансляции. Я правда искал тебя, хён, но не мог найти, — выпаливает быстро и тихо стонет, когда на попу опускается первый шлепок. У Тэхёна рука тяжёлая, наверняка кожа уже запылала розовым оттенком.
— И где же ты себя растягивал, если не в своей комнате, блядь? Мальчик мой, кому ты там устроил столь занимательное шоу? — ещё один шлепок опускается на вторую ягодицу, пока вторая рука оглаживает ложбинку, надавливая на пробку.
— В твоей, хён, я… Я трахал себя на твоей кровати, уткнувшись в подушку, она… она так п-пахнет т-тобой, — слабо запинаясь отвечает Чонгук, дрожа всем телом и утыкаясь лицом в сложенные перед собой руки.
— Детка, — восторженно выдыхает Тэхён, продолжая шлёпать столь любимую попку и сжимать её в своих пальцах, оставляя явные следы. Чонгуку это нравится. Он вздрагивает от каждого соприкосновения ладони с ягодицами, дёргается назад и виляет бёдрами, будто выпрашивает ещё больше. Тэхён на это хмыкает и резким движением вытаскивает пробку из ануса, наслаждаясь громким вскриком младшего. Все в общаге явно это слышали.
— Тэ… — Чонгук хнычет ещё громче, хнычет, а его дырочка истерично сжимается и пульсирует, лишённая такой нужной наполненности. — Пожалуйста, — умоляет буквально, подаётся назад, потираясь ягодицами о чужой стояк так явно, бери не хочу.
— Кто говорить разрешил без вопроса? — клокочет старший, но сам подходит ближе и головкой проезжается по расселине, дразня обоих. У самого-то выдержка не железная, как и стояк, он не кончал ещё. — Разведи попку.
Чонгук падает грудью на кровать, утыкается лицом в матрас, а руки заводит за себя, укладывая на обе половинки и оттягивая их в стороны, являя взору старшего ещё больше растянутую дырочку. Кожица вокруг ануса красная, натянутая до предела, а сам он припухший, раздражённый, пульсирует, так и манит, чтобы заполнил. Тэхён проезжается по поджатым яичкам, замечает снова вставший член, что колом свисает меж бёдер, и понимает, что долго не продержится сам.
— Держи так. Не смей убирать руки — остановлюсь.
Чонгук кивает, поворачивает голову вбок, воздуха в грудь набирая и буквально замирая всем телом, не веря, что сейчас это случится. Тэхён наскоро смазывает член лубрикантом, откидывая его после, ставит правую ногу на кровать, приседает немного и резким движением врывается в манящую его дырочку до основания, врезаясь бёдрами в чужие ягодицы с громким шлепком двух тел. Чонгук кричит удовлетворённо в блаженстве, и сжимает ягодицы в руках ещё сильнее, оставляя отметки от ногтей на покрасневшей от шлепков коже.
— Хороший мальчик, — Тэхён шипит, вытаскивает член почти полностью, оставляя только головку внутри, и снова вгоняет его до основания, шлёпаясь мошонкой о чужую. Больше не медлит. Ритмично двигает бёдрами, втрахиваясь в дрожащее тело под собой, с пошлыми хлюпами входя в мокрую растянутую дырку, подаётся вперёд и захватывает чужие волосы, сжимая и оттягивая назад.
Младший стонет, приподнимается вслед за рукой, шипя от боли, и выгибается в спине как самый послушный котёнок для своего единственного хозяина, хватку свою на ягодицах ослабляет, но всё ещё держит покорно, как ему и велели. Чонгук выгибается с громким хрустом, прогибается и буквально совершает невозможное телодвижение, когда крупная головка проезжается по набухшей простате, и кричит в наслаждении, не сдерживаясь совсем. Сейчас других не существует для него. Тэхён довольно рычит на это и намеренно меняет угол проникновения, ударяясь специально только в простату. Ещё чуть и сам кончит, а потому отпускает волосы младшего и вдовесок ко всему укладывает руку на член Чонгука, надрачивая в такт яростным толчкам.
— Тэ… хён! — Чонгук нарушает правило, когда содрогается в судорогах оргазма, а из члена его выстреливает мощная струя семени, заливая простынь под собой. Тэхён выходит из его тела, лишая любой поддержки, и кончает на содрогающуюся потную спинку, надрачивая себе пару раз.
Младший падает в лужу своей же спермы с тихим обессилившим вздохом и прикрывает глаза, вытягиваясь на кровати, чтобы размять затёкшие мышцы. Кожу на заднице жжёт нещадно, а анус пощипывает, но он ни о чём не жалеет. Тэхён ложится рядом, так же переводя дыхание и смотря в потолок. В комнате наступает уютная тишина… которую, конечно же, как и всегда, нарушает Чонгук.
— Но ты ведь правда не обиделся на комментарий? — поднимает голову и подползает ближе, доверчиво тычась в мокрую шею любимого.
— Нет, конечно. Просто ты так мило смущался на трансляции, что я не смог удержаться, — тихо смеётся Тэхён, прижимая бурчащего ребёнка ближе к себе.
— Ты так смотрел на меня… будто сожрёшь…
— Я хотел. Но камера и взгляд Джуна всё же помогали держать себя в руках, а член — в штанах. Сомневаюсь, что АРМИ обрадовались, нагни я тебя перед ними, — усмехается старший и взлохмачивает волосы паренька. — Хотя…
— Они бы сохранили это на веки вечные… Ох уж эти шипперы. Я наткнулся на такие арты горячие. Как у них фантазии хватает? Мне даже повторить захотелось, — добавляет уже чуть тише Чонгук и снова краснеет, когда Ким смотрит на него насмешливо.
— И краснеет ещё. Сам порнуху смотрит, сам сосёт мне с упоением и краснеет ещё. Сама святость, — Тэхён вперёд подаётся и нежно целует, лаская губы и пальцем щёчку оглаживая. — Но я тоже парочку отложил, и мы обязательно их испробуем.
— Правда? — Чонгук шепчет довольно, заглядывая в чужие глаза, и облизывает влажные губы от поцелуев.