smth more?
Чонгук вообще не планировал провести этот вечер таким образом. Всё началось, как обычно: работа-метро-дом. Ничего необычного. Но вот именно сейчас он сидит на члене какого-то парня из клуба и, если честно, не хочет ничего менять.
— Зайчонок, двигайся, м, — мужчина обхватывает чужие бёдра изящными пальцами, сжимая с силой, а Чонгук гортанно стонет, когда позволяет себе рухнуть на его бёдра, приняв в себя резко до основания.
— Блять, — он закусывает губу и смотрит прямо на себя в зеркале перед собой: так развратно, чёрт возьми, но возбуждающе.
Вся его шея покрыта красными отметинами, собственническими метками, ягодицы и бёдра красные от шлепков, как и щёки, что полыхают от стыда. В этом весь Чонгук. Только он может, скача на чужом члене аки умелая наездница, краснеть и смущаться. Действительно. Взгляд падает на лицо мужчины сзади, его плотоядный взгляд и хищную ухмылку. Ощущение, будто тигр смотрит на беззащитного зайца, прежде чем накинуться и сожрать.
— В баре ты был смелее, — тихий шёпот в самое ухо возбуждает, нервы все внутри напряжены до предела, а от такого голоса и кончить можно. Чонгук беззащитно сжимается вокруг толстого члена и слышит шипение сзади, а хватка на бёдрах усиливается.
— Я был пьян алкоголем, — пытается оправдаться Чон, а сам в зеркале отчаянно пытается рассмотреть надпись на бейджике рубашки у мужчины. «Ким Тэхён». Интересно.
— Ты и сейчас пьян, — усмехается мужчина и кусает чужое ухо, пока сам аккуратно приподнимает за бёдра над собой и грубо принимается вколачивать свой член в тугую дырочку до самого основания резкими ритмичными движениями.
— Но тобой! — выкрикивает громко Чонгук и принимается подмахивать навстречу, желая получить больше, как можно больше.
— Интересное заявление, зайчонок, — хмыкает Тэхён и, резко подхватив под ягодицы парня, встаёт с кресла, подходя к зеркалу ещё ближе. — Посмотри-ка на себя, — трахает грубо на весу, нещадно тараня припухший анус и сжимая в руках столь ценную попку. — Как настоящая послушная шлюшка. Тебе же нравится быть шлюхой для моего члена, м?
Чонгук просто оглядывает себя в отражении: такой раскрытый, беззащитный, разрушенный, желающий только члена в своей заднице. Смотрит, как плавно тот в него входит до шлепка крупных полных яиц о упругие ягодицы, как вздулись вены на напряжённых руках, как стекает пот по шее актива, прямо по бьющейся жилке, и как кадык двигается под кожей из-за частых сглатываний. Ему хочется просто скончаться на этом месте от одного лишь этого зрелища, запечатлеть его на камеру телефона, чтобы поставить себе на обои и любоваться каждый день. Это уже даже не пошлость, своеобразная эстетика от которой кружит голову и подкашиваются ноги.
— Нравится, — тихо скулит он и откидывает голову на чужое мощное плечо, хныча и кусая губу: головка уткнулась чётко в простату.
— Ещё бы, — хмыкает Тэхён и на удивление нежно целует в мягкую щёчку. — Я уложу тебя на кровать. Подними и держи свою попку. Кончишь без рук.
Чонгук вообще не понимает, как тому удаётся оставаться таким спокойным и говорить целыми предложениями, ещё и указания чёткие давать. Сам Чон уже давно не тут.
Парня бережно укладывают на кровать, и Гук послушно опирается на колени, приподнимая филейную часть, и встаёт в коленно-локтевую, стараясь даже не думать о том, как выглядит сейчас сзади, весь мокрый и растраханный. Тэхён тихо рычит сзади и, схватив за ноги, дёргает на себя так, что парень ничком падает на кровать, утыкаясь носом в подушку.
— Разведи попку руками. Быстрее, — нетерпеливо рокочет, и Чонгук, хныча тихо в хлопковую ткань, послушно раздвигает половинки, натягивая кожицу вокруг ануса и раскрывая себя ещё больше. Снова краснеет и даже рад, что никто не видит его полыхающих щёк. — Держи её.
И Чонгук как-то надеялся, что Тэхён его поддержит, поможет как-то, но тот лишь ставит одну ногу на кровать и, придержав член, плавно входит до самого основания слитным движением. Чонгука снова подбрасывает. Головка прошлась по всем чувствительным стеночкам и упёрлась в простату, надавливая на неё. Тэхён сзади хмыкает. У Чонгука плохое предчувствие. Старший принимается резко толкаться внутрь короткими мелкими движениями, головкой ударяясь каждый раз аккурат в простату. Чистой воды пытка.
— Пожалуйста! — кричит из последних сил Чонгук, сдерживая свой оргазм: он мальчик хороший, будет ждать разрешения. И Тэхён сжаливается.
— Кончай, зайчонок, — тихо шепчет, сразу следом шлёпнув по ягодице под громкий стон удовольствия.
Чонгук заливает всю постель белым вязким семенем и еле удерживается на дрожащих ногах, чтобы не упасть. Тэхён залезает на кровать полностью, хватаясь за бёдра парня и, насадив его на себя, замирает внутри, гортанно простонав и кончив вглубь. Наугад нащупывает влажные салфетки, обтирает ягодицы, чужой член и свой, а остатками пытается хоть как-то утереть всё, что выливается из растраханной припухшей дырочки.
— Я устал, — хнычет Чонгук и всё же падает на кровать ничком, громко вздыхая.
— Бедный зайчонок, — усмехается Тэхён и ложится рядом, прижимая к себе подрагивающее тельце. — Тогда мне стоит отвезти тебя домой.
— Я далеко живу, — фыркает парень и удобнее устраивается в чужих руках, довольно жмурясь, когда получает поцелуй в лоб. Ему так важна забота и ласка после секса.
— Я и не говорил про твой дом. К себе отвезу, — самодовольно улыбается Тэ, а Чонгук, приподнявшись на локтях, уже в который раз за вечер залипает на его улыбку.
— Конечно. Если ты думаешь, что после такой ночи я тебя отпущу, то ошибаешься сильно, — победным голосом заканчивает Тэхён, а парень с тихим стоном падает обратно на кровать.
Хотел ведь провести обычный день.
А закончит его в чужом доме, в чужой кровати, будучи в отношениях.