Глава 4. Закон Мерфи (Новелла 18+)
Со Джехун, стоявший перед водоочистителем, деловито рылся в холодильнике и достал что-то, чтобы подогреть. Он суетился надо мной, заставляя выпить чашку с тёплой, странно пахнущей жидкостью.
— Что-то с корнем колокольчика. Что это было... э-э...
Со Джехун прикусил губу и моргнул, словно пытаясь что-то вспомнить.
— Корень груши и колокольчика. Ёль-а, я заказал его, потому что он помогает при кашле. Всё верно! Корень груши и колокольчика. Да, выпей это и перестань кашлять. Кажется, будто ты сейчас задохнёшься.
Мо Тэхи, стоявший лицом к лицу с Нам Кану, повернулся и подошёл ко мне. Он нежно обнял меня за дрожащие плечи и прошептал:
Я набрал в рот странную, пахнущую лекарством жидкость и сделал несколько глотков. Но, не в силах выносить отвратительный вкус и запах, закашлялся и меня вырвало прямо в раковину. Что это за привкус?
Кашель, который только что прекратился, возобновился из-за рвотных позывов. Пока я кашлял и давился тошнотой одновременно, сопли и слюна текли по моему лицу рекой. Это было так отвратительно.
— Эй, чёрт возьми! Я же сказал тебе выпить, почему ты всё выплёвываешь? Неужели оно настолько ужасно на вкус?
Со Джехун прикрикнул, пока я бился в конвульсиях, и похлопал меня по спине.
Ха... этот сумасшедший ублюдок... Хотел бы я, чтобы он не бил меня так сильно, словно действительно зол на меня. Это чертовски больно.
Протянул руку вперёд, я открыл кран. Попытался смыть жидкость со рта и носа струёй воды, но неуклюжие руки неудержимо дрожали.
Увидев это, Мо Тэхи протянул руку и вытер моё лицо. Аккуратно, как мне и хотелось.
Я шмыгнул носом и поблагодарил Мо Тэхи.
— Джехун, что ты, чёрт возьми, заказал? Ёля бы не вырвало, если бы всё не было настолько плохо.
— ...Говорили, что это помогает. Чёрт... какой он на вкус?
Со Джехун, обиженный, выпил выплюнутую мной жидкость. Он проглотил ее одним глотком и нахмурился.
— Вот это да. Неудивительно, что Ёля вырвало, когда она настолько ужасная.
Я почувствовал лёгкое облегчение, убедившись, что проблема не в моих вкусовых рецепторах, и отошёл от раковины. Капли воды, смочившие моё лицо, стекали с подбородка. Из-за этого моя шея стала влажной.
Услышав моё бормотание, взгляды всех устремились к моей шее. И, словно сговорившись, лица всех троих залились краской.
Со Джехун, у которого была особенно бледная кожа, покраснел так, будто вот-вот взорвётся. Почему он так реагирует?
Последовав за их взглядами, я медленно опустил голову. Я тихо вздохнул, увидев, что сквозь мокрую одежду просвечивает кожа.
Моя футболка промокла насквозь, обнажив грудь. Даже соски. Выпирающие бугорки были отчётливо видны.
Серьёзно, эти ребята что-то не то съели? Почему у них такие красные лица, они же парни? Какой позор.
Я сжал большим и указательным пальцами мокрую, липкую ткань, поднял голову и сказал:
— Я... не голоден. Пойду помоюсь... Извини, ты не смог доесть из-за меня…
Я произнёс это с неловкой улыбкой. Увидев меня, парни, которые только что были красными, как помидоры, один за другим пришли в себя.
Нам Кану повернул голову и прочистил горло, Со Джехун выругался, заявив, что груша и корень колокольчика — ложная реклама, а Мо Тэхи, все еще не сводивший глаз с моей груди, медленно поднял голову и встретился со мной взглядом.
— Не волнуйся. Иди помойся. Мы уберём кухню.
Я кивнул с немного ошеломлённым видом и переступил с ноги на ногу. Собирался пойти в свою комнату, снять мокрую одежду и пойти в ванную. Я пошевелился, придерживая мокрую одежду, прилипшую к телу, кончиками пальцев.
— Как неловко. Почему всё просвечивает?
Я пробормотал это проходя мимо Нам Кану около стола, когда чья-то рука схватила меня за запястье и потянула вперёд.
Нам Кану, внезапно схвативший меня за руку, повёл меня в свою комнату вместо моей.
Поскольку гостиная и кухня находились в центре, по обе стороны коридора располагалось по две комнаты. Со Джехун занимал комнату напротив моей, Мо Тэхи — левую в противоположной стене, а Нам Кану — правую.
Меня в спешке затолкали в комнату справа. Издав звук «о-о», я повернулся и посмотрел на Нам Кану с лёгким недоумением.
Он, естественно, запер дверь и посмотрел на меня с непроницаемым выражением лица. Затем, словно желая дать мне понять, что он зол, он нервно задвигал ногами и несколько раз захлопнул и открыл ящики.
Я пробормотал его имя, которое уже не знаю сколько раз звал.
Замерев в неловкой позе, я повернул голову, чтобы посмотреть на него. Почему он такой нервный?
Продолжая оттягивать прилипшую одежду кончиками пальцев, другой рукой я разгладил кончики чёлки. Они тоже были мокрыми и слипшимися. Мне хочетелось умыться, потому что всё казалось липким...и холодным.
По мере того, как площадь мокрой ткани постепенно увеличивалась, я начал ощущать озноб. Моё тело периодически дрожало, словно в конвульсиях, помимо моей воли.
Я неловко стоял посреди комнаты, дрожа от холода, как вдруг из примерочной высунулась рука Нам Кану с чем-то белым в ней. Смятая ткань оказалась футболкой, и я, естественно, потянулся за ней.
Но моя рука жалко замерла в воздухе, а Нам Кану подошел ко мне. Он схватил меня за край футболки, не давая возможности его остановить, и поднял ее вверх.
Мокрая тряпка быстро слетела с моего тела и с глухим стуком упала на пол. Глядя на скомканную одежду, я почувствовал прилив жара от стыда за свою наготу.
Я скрестил руки, чтобы как можно больше прикрыть своё худое тело, и ещё сильнее задрожал от внезапной прохлады.
Взгляд Нам Кану задержался на моём бледном теле, которое я прикрывал, а затем медленно поднялся к лицу. Холодок пробежал по спине от жара в его глазах. Мурашки побежали по моим рукам.
Серьёзно, этот сумасшедший ублюдок.
– Ты же знаешь, что в последнее время ты вёл себя странно, да?
Вот сумасшедший ублюдок! Знаю, я странно себя веду, но это не тема для разговора после того, как ты раздел меня до нижнего белья.
Я пошевелил рукой, прикрывавшей моё тело, чтобы схватить футболку в руке Нам Кану и натянуть ее на себя.
Но, словно трудности и невзгоды всегда были моим уделом, он схватил меня за руку. Моё тело беспомощно задрожало.
В отличие от пустой улыбки Нам Кану, жар в его глазах прилип к моему лицу и обнажённому телу.
— Я сказал, не двигайся. Я пытаюсь сдерживаться.
Что говорит этот сумасшедший ублюдок?
Я вывернул запястье, которое держал Нам Кану. Боролся хоть и с небольшим усилием, но Нам Кану, казалось, забавлялся моими движениями и вместо этого притянул моё запястье ближе к себе.
— Мы все на грани. Кажется, что нам осталось сделать всего один шаг, и мы переступим черту, но мы держимся изо всех сил, словно дали обещание.
—...Я... я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Но ты должен знать, что за этой чертой находишься именно ты, а не кто-то другой.
Нам Кану пристально посмотрел на мои губы, которые то открывались, то закрывались, поскольку я не мог найти ответа, а затем нежно провёл кончиками пальцев по моему обнажённому плечу.
— Почему ты так дрожишь? Тебе страшно?
Услышав монотонный голос Нам Кану, я рефлекторно покачал головой. Нам Кану, ласково потиравший моё плечо, безжизненно улыбнулся, увидев это.
Этот сумасшедший ублюдок... нет, Нам Кану на мгновение замешкался, прежде чем расправить футболку и натянуть её мне на голову. Он осторожно схватил меня за руки, словно за стеклянные бусины, вложил их одну за другой, поправил мою одежду и отступил назад.
— Это твой твой шанс пересечь черту раньше нас.
Нам Кану прошептал тихо, словно рассказывал мне секрет, который никто другой не должен услышать.
Я всё ещё смотрел куда-то за плечо Нам Кану, прежде чем поднять голову. Когда я встретилась с его взглядом, всё так же полным жара, его губы изогнулись в улыбке, словно он был доволен.
— Теперь это должно быть твое имя.
Услышав последние слова Нам Кану, я разинул рот, как рыба, не в силах ничего сказать, и выбежал из комнаты.
Но мои испытания еще не закончились. Как только я открыл дверь и вышел, чья-то грубая рука схватила меня за плечо.
Я был не в силах повернуть голову, даже услышав мягкий, взволнованный голос позади меня. Мо Тэхи и Нам Кану знают. А Со Джехун... знает?
Мой голос дрожал. Я чувствовал, что дрожу так сильно, что это вызывало жалость.
Когда я пошевелился, тихонько извинившись, рука Мо Тхэ Хи, которая держала меня за плечо, легко упала.
Не раздумывая, я зашагал дальше. Со Джехун, сидевший на диване в гостиной и смотревший на меня без всякого выражения, поймал мой взгляд, но у меня не было сил ответить ему. Он заёрзал, словно хотел что-то сказать, но, взглянув на меня, нервно тряхнул головой.
Я прошёл через гостиную, открыл дверь и спрятался. Почувствовал странное облегчение, когда дверь за мной закрылась.
— Ха... это... это действительно...
Прислонившись к двери и сползая вниз, я сел и стал внимательно анализировать свой разговор с Нам Кану.