Пролог. Молотильня безответной любви (Новелла 18+)

Пролог
Все мои влюблённости обречены на провал.
Каждая. Без исключения.
Что вообще такое влюблённость? Это чувство, расцветающее в пустоте между людьми — одностороннее и безнадёжное.
И у всех моих влюблённостей было кое-что общее: все они были друзьями моего старшего брата.
Он был тем типом парня, который словно сошёл с экрана дорамы или со сцены из айдол-группы. Идеальная внешность, острый ум, талант, вызывавший бессильную зависть. Каждый раз, выходя из дома, он возвращался с пачкой визиток. Без шуток — даже родители как-то спросили, не хочет ли он стать актёром.
Он принадлежал к такому типу людей, которым всё давалось без усилий. Лучшие оценки, победы в спорте, рисунки уровня профессионала, выдающаяся игра на музыкальных инструментах. За что бы он ни брался, он добивался успеха быстрее, чем те, кто посвящал этому годы.
…Хотя я не собираюсь его восхвалять.
Суть в том, что, возможно, по закону «подобное притягивает подобное», его друзья были невероятно красивыми. Я до сих пор помню, как впервые, ещё в начальной школе, он привёл двоих парней. Я был настолько ошеломлён, что, казалось, мой мозг отключился.
— Ты младший брат Дохуна?
— Ты довольно милый.
— Ты вообще на него не похож.
Они уставились на меня. А я просто стоял, разинув рот, как идиот.
«Неужели они собираются дебютировать в айдол-группе?»
Я был настолько потрясён, что простоял так целую вечность. Очнулся только тогда, когда они уже ушли.
И в тот момент я осознал: я схожу с ума перед красивыми людьми.
Но, если честно, дело было не только во внешности. Да, сначала меня привлекла их красота, но на этом всё не закончилось. По-настоящему меня сразило их поведение — то, как они ко мне относились.
Мой брат, Ха Дохун, вытаскивал меня в мир, когда я не мог найти общий язык со сверстниками. Его друг, Квон Джонсок, поднимал меня, когда я падал, и вытирал мои слёзы. А Чой Мучин спас меня, когда я был на грани травли.
Джонсок-хён с его мягкой улыбкой и тёплой ладонью, протянутой мне. Мучин-хён, который ворчал и делал вид, что я ему мешаю, но тайно присматривал за мной. И, конечно, мой брат — человек, которым я больше всего восхищался в этом мире.
Как утёнок, следующий за матерью, я ходил за ними по пятам.
— Дохун, твой брат опять здесь.
— Угх… Задолбал.
— Оставь его. Забавно же.
Я им надоедал, вечно бегал за ними, умолял поиграть.
Ну, я понимаю. Они были на два года старше. Возиться с назойливым ребёнком — не самое увлекательное занятие. Со временем они стали избегать меня — прятались, убегали. Но потом что-то изменилось. Они решили «поиграть»… по-своему.
Они начали подшучивать надо мной. И даже не изобретательно.
Например, в прятках оставляли меня «водящим» и просто уходили домой. Или обливали из водных пистолетов, чтобы выглядело, будто я обмочился, а потом рассказывали всем во дворе. Или закапывали что-то в песок и притворялись, что потеряли, чтобы я копал.
Один раз это были шарики для пинг-понга. Да, это было жестоко.
Я им мешал. Иногда они играли со мной из жалости, но всё всегда возвращалось к насмешкам.
Но что бы они ни делали — я не мог их ненавидеть. Мне нравилось, как они улыбались мне. Как их руки взъерошивали мои волосы. Так что, даже поступив в ту же школу, я продолжал бегать за ними. Просто вид их в коридоре уже заставлял моё сердце бешено биться. Я жаждал хотя бы одного слова.
Вскоре я осознал свои чувства.
***
Я скрывал их с первого года старшей школы. Но когда наконец решился признаться, меня отвергли.
— Кажется, ты неправильно понял, Гиён. Я никогда не смотрел на тебя так. И никогда не буду.
Жестоко отвергли.
Наверное, я и правда был идиотом, приняв его обычные прикосновения за что-то большее. Для него я был просто ребёнком. Младшим братом его друга.
После этого Квон Джонсок сказал, что нам стоит остаться друзьями. И я согласился, хотя внутри всё сжималось от боли.
***
Я клялся, что больше не признаюсь. Но чувства не исчезают по приказу.
С Джонсок-хёном стало неловко, и я потянулся к Чой Мучину.
Он всегда хмурился и говорил, чтобы я не приставал, но всё же оставлял рядом место. Однажды даже помог мне спрятаться от Джонсока.
Он был грубоват, но те редкие моменты доброты… Как же они были приятны. Очень приятны. Даже после выпуска он иногда заходил проведать меня.
Мне понадобился год, чтобы забыть Джонсока.
Но к последнему году школы я снова влюбился — как полный дурак.
За несколько месяцев до выпуска, когда заговорили о том, что я могу уехать учиться за границу, как мой брат, я запаниковал. Вцепился в Мучин-хёна и признался.
— Бля… Какого чёрта… Не неси эту дичь. Отвали.
Ещё одно жестокое «нет».
И на этот раз, прежде чем я успел опомниться, случилось кое-что похуже. Меня выгнали из дома сразу после выпуска. Прямо как в дешёвой дораме, мне сообщили, что я даже не их родной сын.
Типа… Серьёзно?
Мне даже не объяснили толком. Просто вышвырнули.
Университет? Забудь.
Отвергнут семьёй. Выброшен на улицу.
Каждая моя влюблённость сгорела дотла.
Я провёл месяц в крошечном госивоне*, полностью выбитый из колеи, а потом, не выдержав, ушёл в армию.
*П.п.: госивон — это тип крайне дешёвого общежития в Корее, где жильцы арендуют крошечные комнаты (часто 3–5 м²) с минимальными удобствами: кровать, стол, общие кухня и санузел.
Денег не было. Жить было негде. Казалось, если я не сдвинусь с места, не сделаю хоть что-то — я умру.
После дембеля я взял себя в руки и начал работать. Где угодно: стройка, фабрика, логистические центры.
Но иногда мысли возвращались к тем дням, когда я безнадёжно любил.
Если бы я потратил это время на учёбу.
Если бы думал о заработке.
Если бы планировал будущее.
«Боже, какая же это была пустая трата молодости».
Я наконец понял, насколько бесценным было то время и как глупо я потратил его на безответную любовь.
На своё двадцатидевятилетие я воткнул деревянную палочку для еды в просроченную булочку из магазина, как импровизированную свечу, и загадал желание.
Если у меня когда-нибудь будет второй шанс…
Я больше не проживу свою жизнь так.
«Фууу…»
Я задул «свечу» и откусил кусок сухой булки.
А потом…
Я вернулся в прошлое.
Что, из-за булочки?
Нет.
Меня сбила машина.
Мгновенная смерть.
А очнулся я зимой на третьем году средней школы.
Прямо перед своим первым признанием.

Переводчик: rina_yuki-onna
Редактор: rina_yuki-onna