Глава 14. Эта маленькая Альфа немного сладкая (Новелла 18+)

Глава 14. Его рубашка
Два простых слова «пошли домой» казались невероятно соблазнительными, заставляя Ло Цинъе, уже сидящего в машине, утопать в их сладости и тихо хихикать себе под нос.
Звук этого хихиканья заставил водителя несколько раз посмотреть в зеркало заднего вида.
Чу Ицяо повернулся к Ло Цинъе, который привалился к нему.
— Ты так рад, что школа закончилась?
— Очень рад! — Ло Цинъе развернулся всем телом и устремил на Чу Ицяо горящий взгляд. — Братик приехал забрать меня домой, поэтому я счастлив.
У него теперь был дом, подаренный ему Чу Ицяо, сказавшим эти слова лично. Это необъяснимое чувство принадлежности и реальности заставляло его тосковать по Чу Ицяо днем и ночью.
— Как адаптируешься в школе?
Чу Ицяо вспомнил еженедельные отчеты преподавателей, говоривших, что успехи Ло Цинъе в учебе неплохие. Хотя база у него слабовата и требуется время на улучшение, он верил в преподавательский состав школы.
Он также размышлял, что нужно начать тренировать физическую форму Ло Цинъе, которая была довольно хрупкой. Уже был нанят тренер по боям для индивидуальных занятий каждый вечер. Чтобы успевать в учебе, физическая подготовка тоже должна соответствовать.
— Довольно хорошо, — Ло Цинъе улыбнулся. — Мне очень нравится, спасибо, братик, что разрешил мне учиться. Я буду стараться.
Он пошел в школу не для того, чтобы создавать проблемы, а чтобы выполнить просьбу Чу Ицяо: усердно учиться и стать достойным человеком рядом с ним.
Чу Ицяо заметил, что Ло Цинъе одет слишком тепло, школьная форма застегнута на все пуговицы, даже рубашка под ней застегнута до самого верха. Он с легким недоумением взял Ло Цинъе за руку, оценивая толщину зимней формы.
— Тебе не жарко?
Лицо Ло Цинъе в этот момент полностью побледнело.
Чу Ицяо заметил, что с парнем что-то не так, и нахмурился.
— Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?
Он опустил взгляд на место, которое держал, и вдруг вспомнил высокомерного альфу, которого видел на выходе из школы.
— Раздевайся.
Водитель осторожно посмотрел в зеркало заднего вида.
— Братик, я в порядке.
Брови Чу Ицяо сдвинулись еще сильнее, когда он увидел, как Ло Цинъе невольно отстранился, словно не желая новых прикосновений. Чем больше он это делал, тем сильнее Чу Ицяо сомневался. Неужели этого парня действительно обижают в школе? Чем больше он думал, тем больше убеждался, что высокомерное выражение лица того альфы, когда он толкнул Ло Цинъе, было не случайным.
— Раздевайся, я не хочу повторять.
Четкий холодный приказной тон словно перышком прошелся по кончику его сердца, заставив руку Ло Цинъе на колене слегка сжаться. Он опустил голову, принимая жалкий и беспомощный вид.
— Братик, я не хочу раздеваться, не заставляй меня, ладно?
Это жалкое выражение сопровождалось дрожью в голосе, вызывая еще большее сочувствие.
Видя, как Ло Цинъе отказывается раздеваться, Чу Ицяо подумал, что был слишком резок, смягчил тон, оперся рукой рядом с Ло Цинъе и слегка приблизился.
— Сяо Е, если тебя обижают в школе, ты можешь сказать мне, потому что я буду защищать тебя. Теперь ты не одинок, ты человек, которого я, Чу Ицяо, привел с собой, значит, ты мой человек. Я не позволю никому обижать тебя, кто бы это ни был, я не оставлю это без последствий.
Дрожащие феромоны вишневого бренди проникли в его нос. Ло Цинъе опустил голову, и в его глазах, скрытых от Чу Ицяо, читалась болезненная одержимость. Он становился все более возбужденным, слыша эти слова.
Как он и ожидал, Чу Ицяо пожалеет его.
Уголки его губ слегка опустились.
Чу Ицяо долго смотрел на профиль Ло Цинъе, глубоко задумавшись.
— Братик, ты правда будешь защищать меня?
Чу Ицяо увидел, как Ло Цинъе поднимает голову. Его глаза были влажными, полными обид, и, казалось, он вот-вот заплачет.
— Я буду защищать, но сначала дай мне осмотреть тебя.
Ло Цинъе провел пальцами по пуговицам школьного пиджака, посмотрел на водителя перед собой и опустил руку, его ресницы трепетали.
— Братик, давай посмотрим дома, хорошо?
Чу Ицяо уловил тревогу в тоне Ло Цинъе.
— Хорошо, посмотрим дома.
— Тогда, братик, можешь подержать мою руку?
Ло Цинъе осторожно коснулся пальцами тыльной стороны руки Чу Ицяо, его голос все еще дрожал, а глаза робко вопрошали.
Чу Ицяо накрыл руку Ло Цинъе своей. Рука этого маленького альфы была меньше его собственной, как раз чтобы полностью уместиться в ней.
— Я подержу тебя, не бойся.
Ло Цинъе только что улыбнулся, или ему показалось?
Водитель впереди с удивлением поднял глаза и посмотрел в зеркало заднего вида.
Он обнаружил, что Чу Ицяо улыбался очень мягко. Куда делся тот президент Чу с мощной аурой? Неужели это тот самый президент Чу, которого он знал? Президент Чу действительно мог говорить с другими так нежно!
Несомненно, этот маленький альфа был особенным!
Дверь открылась со звуковым сигналом, и, когда он щелкнул выключателем, дом сразу залился ярким светом. Ло Цинъе почувствовал, как дыхание Чу Ицяо обдало его лицо, словно окружая со всех сторон, и он не мог не расслабиться.
Если бы не та рубашка, он не знал, как бы пережил этот месяц.
— Это тот альфа, который толкнул у школы, обижает тебя?
Чу Ицяо продолжил тему, едва переступив порог, и, как и ожидал, увидел, как расслабленные брови Ло Цинъе вновь нахмурились от его слов.
Разве можно просто так обижать его человека?
Ло Цинъе невольно коснулся руки, но тут же быстро опустил ее, посмотрел на Чу Ицяо.
— Братик, на самом деле, это просто случайный толчок, ничего серьезного. Слишком активно играли с одноклассниками, иногда не следил за собой.
Чу Ицяо ничего не сказал, положил пиджак со своей руки на тумбочку рядом, расстегнул две пуговицы рубашки, оставив воротник слегка открытым. Затем подошел к дивану и сел, устремив взгляд на Ло Цинъе.
Просто смотрел в полном молчании.
Свет от хрустальной люстры в гостиной падал на Чу Ицяо, слегка открытый ворот обнажал его прекрасную шею. Глаза, смотрящие на человека, были словно янтарное стекло. Невозможно было разобрать, какие эмоции они таили, но невозможно было и не поддаться их обаянию. Холодная темпераментность в самой его сути всегда создавала ощущение отстраненности, но характер за этими серебристыми стеклами очков содержал такую мягкость, что люди не могли устоять и не влюбиться.
В конце концов, он был омегой, с той самой стороной, что притягивала природу альф к его завоеванию.
Ло Цинъе сглотнул. Одному небу известно, как сильно ему приходилось тосковать по Чу Ицяо каждый вечер перед сном, чтобы заснуть. А потом он вспомнил того парня, который пристально смотрел на Чу Ицяо после школы, и чем больше думал, тем больше раздражался.
Этот парень был слишком обаятелен, как произведение искусства, всегда привлекающее чье-то внимание, достойное храниться за стеклянной витриной.
— Все еще не подходишь ко мне? — спросил Чу Ицяо.
Ло Цинъе подошел к Чу Ицяо, руки его свободно висели вдоль тела, голова была опущена, и он вел себя как ребенок, не знающий, что делать, сжимая швы брюк с видом опасающегося наказания.
— Все еще хочешь, чтобы я помог тебе раздеться? — Чу Ицяо откинулся на спинку дивана и ждал продолжения от Ло Цинъе.
Ло Цинъе слушал беспечный тон Чу Ицяо, одновременно вдыхая его колеблющиеся феромоны, и почему-то эти слова стали запалом, стоило лишь поднести спичку, и он чувствовал, что может расплавиться.
Это была самая непосредственная реакция тела.
Он не мог сопротивляться феромонам Чу Ицяо, именно они затуманивали его рассудок, превращая в притворного альфу, пытающегося привлечь к себе внимание Чу Ицяо.
Школьный пиджак был снят и отброшен в сторону. Чу Ицяо наблюдал, как Ло Цинъе расстегивает рубашку, и почему-то ему казалось, что Ло Цинъе делает это очень медленно, настолько, что это выглядело намеренным. Затем он заметил, что рубашка на Ло Цинъе была слишком велика и выглядела знакомой.
Он увидел темный узор на рукаве — это были его инициалы.
В его глазах мелькнуло удивление. Это была его рубашка.
Ло Цинъе снял рубашку, но вместо того, чтобы бросить ее на пол, как пиджак, аккуратно положил на диван. Разница в обращении была очевидна. Свет в гостиной ярко освещал обнаженный торс Ло Цинъе. Холодная белизна кожи делала кровоподтеки на руках, талии и животе особенно заметными, особенно крупные синяки и раны на руках.
Лицо Чу Ицяо постепенно омрачилось, его янтарные глаза, подобные стеклу, стали холодны, как иней.
— Этот парень ударил тебя?
Затем он заметил, как Ло Цинъе опустил голову и сохранял молчание, словно не желая говорить, и слегка вздохнул.
— Я не ругаю тебя, я просто беспокоюсь. Если тебя обижают, ты должен сказать мне. Тебе не нужно бояться и тем более терпеть.
После этих слов он увидел, как Ло Цинъе подходит к нему, медленно присаживается на корточки и, не говоря ни слова, кладет голову на его руки, лежащие на коленях.
Вскоре он почувствовал холодные капли на тыльной стороне ладони.
— Я действительно испугался тогда, когда они затащили меня в туалет. Я дрожал от ужаса, по мне бегали мурашки. Хотя я постоянно твердил себе, что я альфа и мне нечего бояться их, мне было страшно. Я не знаю, почему они меня обижают — то ли потому что я мелкий, то ли потому что я недостоин быть альфой, то ли... потому что я мешаю им.
Это спокойное повествование звучало более душераздирающе, чем его недавний плачущий тон.
— Но когда начались удары и пинки, я снова спросил себя: может, я просто ничтожество, поэтому они меня обижают? Они ведь тоже альфы, но почему они такие сильные, а я — мусор? Всегда было так. Родители бросили меня, и я стал товаром. Мне не хватало еды и теплой одежды. Если я хорошо ухаживал за омегой, то мог нормально поспать. Если угождал омеге, то спал спокойно. Побои были обычным делом. Тогда я постоянно задавался вопросом: может, я действительно мусор, настолько ничтожный, что позорю гены альфы? Я выживал только благодаря уловкам — вел себя жестоко, если омегам это нравилось, или мило, если им это было по душе, — сдавленный голос подростка был полон безысходности, от которой сжималось сердце. — Я думал, что нет такого места, где я мог бы почувствовать себя человеком.
Ло Цинъе посмотрел на белую рубашку на диване, затем перевел взгляд на лицо Чу Ицяо, его влажные глаза отражали его образ.
— Но я встретил братика, и это ты спас меня.
Безумец, известный как легенда Цезарского Дворца, наконец-то вызвал у людей жалость.
Поэтому он никогда не отпустит Чу Ицяо, даже если умрет.

Примечание автора:
Ло Цинъе: "Мои актерские способности действительно слишком хороши."


Переводчик: rina_yuki-onna
Редактор: rina_yuki-onna