Принцесса, Пожалуйста, забери Мое несчастье!
Утро Са Джунмока после алкоголя, обычно было самым отвратительным. Хотя он пил всего меньше месяца, каждое похмелье сопровождалось болями в голове или животе. Но сегодня всё было по-другому. Как бы это сказать?
Джунмок довольно улыбнулся и медленно открыл глаза. Солнечный свет, льющийся через окно, сверкал, как драгоценности. Даже погода была отличной. Джунмок уткнулся лицом в мягкое одеяло и потерся щекой о него. И внезапно замер.
Что это было? Всё вокруг показалось незнакомым.
Разве, в его доме было такое большое окно? Он моргнул, все ещё сонными глазами, и задумался. Ответ был однозначно — нет. Охваченный внезапным сомнением, Джунмок напрягся под одеялом.
~Сонбэним, хе-хе-хе. Этот напиток такой вкусный!
~Перестань пить. Если напьешься, тебя вырвет.
~Называй меня правильно, по имени."
~Это чёртово невезение, давайте перестанем общаться."
Джунмок тихо закричал и широко распахнул глаза. Он сдёрнул с себя пушистое одеяло и резко сел, смотря на комнату, которую он никогда раньше не видел.
Пространство было слишком большим, чтобы его назвать комнатой, а кровать была огромной. Она, находившаяся на платформе выше пола, на котором стоял диван, была больше, чем две двуспальные кровати вместе взятые. И он был не один на этой кровати. Босая нога, торчащая из-под расстеленного одеяла, указывала на то, что там лежит кто-то ещё.
Джунмок, всё ещё ошарашенно осматривавший комнату, которая была в пять раз больше его квартиры-студии, медленно повернул голову в сторону. В поле зрения его неуверенного взгляда появился обнаженный, до пояса, Гонг Джурим, лежащий на животе лицом к нему.
Ах! Почему Гонг Джурим сонбэ здесь?
Восемнадцать лет назад. Год после рождения Са Джунмока.
«Ребёнок, который не должен был родиться, пришел в этот мир».
Са Джинчхоль пристально смотрел на человека, сидящего перед столом.
— Жизнь, хрупка, как свеча на ветру. Ребёнок обречен сгореть, если встретится с огнем, и утонуть, если встретится с водой.
Лицо шаманки, принимающей заказы только от самых влиятельных лиц в политическом и деловом мире, выглядело удивительно молодо по сравнению с её репутацией. Не только лицо, но и весь внешний вид этого человека казался далеким от образа шамана.
Ее длинные волосы были ярко окрашены, а маленькие драгоценные камни размером с рисовое зёрнышко были вставлены над бровями и на кончике носа. Выцветшие джинсы и прозрачная белая рубашка, больше подошли бы для клуба в шумном городе.
— Пожалуйста, помогите нам, шаманка.
Но, разве внешний вид имел значение? Человек, перед Са Джинчхолем и его женой, был их единственной надеждой.
— Это не жизнь, которая легко закончится… Как же это хлопотно, как же хлопотно! Что-то очень злое и сильное привязано к ребенку.
В центре тёмной комнаты, наполненной туманом от благовоний, шаманка ударила по столу веером, размером с ее предплечье. Но если присмотреться, веер издал звук ещё до того, как он коснулся поверхности, и излучил слабый свет.
Шаман Хва, точнее Гиль Чохва. Несмотря на то, что на вид ей было всего около двадцати лет, она занималась гаданиями, проводила ритуалы и создавала талисманы с подросткового возраста, благодаря чему стала знаменитой шаманкой Кореи.
— Шаманка, пожалуйста, спасите нас.
Са Джинчхоль не мог скрыть своего отчаяния и низко поклонился. Рядом с ним долгое время кланялась женщина в белой блузке – его жена. С того момента, как она вошла в комнату, она не могла двигаться, словно придавленная какой-то силой, находясь в поклоне перед шаманкой. Са Джинчхоль пытался помочь своей жене встать, но она не смогла сдвинуться.
— Если сегодня будет безопасно, то завтра — опасно, а если завтра будет безопасно, не будет следующего раза. Ц-ц.
Са Джинчхоль смотрел на шаманку, которая цокала языком, с горящим от тревоги сердцем.
При этих словах женщина, лежащая на полу, вздрогнула. Са Джинчхоль взглянул на свою жену, которая отреагировала на слово «ритуал», и энергично кивнул.
— Всё что угодно, что бы это ни было, мы сделаем.
— Но, даже ритуал не сможет полностью избавить ребёнка от несчастья. Ребёнок всегда будет притягивать неприятности. И, чтобы смягчить что-то настолько серьёзное, одного ритуала будет недостаточно. Чтобы иметь, хотя бы шанс на нормальную жизнь, нужно будет провести ещё несколько ритуалов, дабы предотвратить будущие беды.
Шаманка вновь ударила веером, затем пристально посмотрела на женщину с опущенной головой.
Ребёнок был, одним словом, проклят. Грехи предков этой женщины, упрямо передавались через поколения и затронули ребенка. То, что судьба Са Джинчхоля не предусматривала детей, тоже было проблемой. Казалось, что спасенные от голодной смерти предки - мужчины продлили жизнь ребенка, но и это было ненадежно.
— К счастью, ребёнок мал. Злая сущность ещё не выросла, поэтому я могу её заблокировать.
С помощью ритуала, сила шаманки становилась оберегом, не позволяющим зловещим сущностям, угрожающим жизни ребёнка, оказывать своё влияние. Однако энергия, прикрепившаяся к ребёнку, не исчезала полностью.
С таким сильным проклятием, сможет ли чадо дожить до двадцати лет?
Шаманка закрыла глаза и глубоко изучила судьбу ребёнка, произнося заклинания. В конце концов, её прежде безэмоциональные губы слегка скривились. К счастью, ребёнку пока не суждено было умереть.
— Мы не желаем ничего другого. Мы просто хотим, чтобы ребёнок был здоров. Если он вырастет нормальным, мы ни о чём не будем жалеть.
— Не переживайте. Я вижу в судьбе ребёнка покровителя.
— Да. Кто-то появится и заберёт несчастья ребёнка.
Когда шаманка наклонилась вперёд и произнесла это с убеждением, её длинные волосы, скользящие по столу, зашевелились, как змеи.
— Как нам найти этого покровителя?
Атмосфера в комнате резко изменилась, и Са Джинчхоль неосознанно потер предплечье. Внешность шаманки казалась зловещей.
Действительно, люди со всей страны стекались к ней даже ради короткой встречи, длившейся менее десяти минут. Сила в её голосе заставляла всё тело Са Джинчхоля дрожать. Даже удары веера ощущались по-другому, пробирая его до костей.
— Шаманка, как наш ребёнок встретит покровителя? — Осторожно повторил свой вопрос Са Джинчхоль, посмотрев вниз на жену, которая оставалась в поклоне с того момента, как они вошли в комнату.
Даже если, каждый ритуал обойдётся в десятки миллионов вон, это не будет пустой тратой. Вспоминая, как ребёнок едва не подавился от материнского молока всего через семь дней после рождения, они готовы были на всё.
Десять лет после свадьбы они не могли завести ребёнка. У Са Джинчхоля и его жены не было никаких проблем, но новая жизнь не приходила к ним. Несмотря на все их усилия и преданность, всё оставалось по-прежнему. Шаманы, к которым они обращались, говорили одно и то же: в судьбе Са Джинчхоля не было детей. Им советовали не жадничать и не желать того, чего не могли иметь.
В конце концов, они решили отказаться от идеи завести ребёнка.
Но стоило им сдаться, как небеса словно сжалились над ними. Однажды, к ним пришла долгожданная жизнь. Это был драгоценный дар, ценнее всего, что у них было.
Однако, по какой-то причине, ребёнок оказался в опасности, даже до рождения и попал в больницу с самого первого дня появления на свет. Первый день он был в порядке, во второй - с температурой, в третий - здоров, а в четвертый - находился на пороге смерти.
В итоге, они снова обратились к шаману ради своего ребёнка. Но и в этот раз им сказали, что судьба Са Джинчхоля не предусматривала детей, и было неудивительно, что жизнь ребёнка могла закончиться в любой момент.
Но они были родителями. Они не могли сдаться, ведь этот ребёнок был тем, кого они ждали столько лет. Они начали искать известного шамана, которого знали среди высокопоставленных лиц в политике и бизнесе, и в итоге нашли шаманку Хва. Им пришлось ждать полгода после записи, чтобы увидеть её. И вот они здесь.
Шаманка вернулась к своему обычному голосу. Она могла видеть то, что не могли видеть люди, но и у неё были ограничения. Она не могла вмешиваться в переплетения судеб и смертей людей. В этом мире существовали правила и порядки, которые нужно было строго соблюдать.
— Если вы этого не знаете, то кто знает?
Са Джинчхоль волновался всё больше с каждым мгновением. Ему нужно было узнать все важные вещи, пока не закончилось время, но шаманка уже начала убирать вещи, как будто встреча подошла к концу.
— Покровитель либо найдёт ребёнка, либо ребёнок найдёт покровителя, либо они узнают друг друга.
Ритуал лишь уменьшит несчастье ребёнка, но не устранит его. Если встреча с покровителем — единственный способ избавиться от несчастья, то отчаянным желанием родителей было найти его как можно скорее.
— Вам нужно просто делать то, что должны делать родители, и ребёнок должен расти нормально. — Но шаманка решительно покачала головой.
Са Джинчхоль потер лицо руками. Слова о том, что больше ничего нельзя сделать, тяготили его.
— В любом случае, только один человек может снять проклятие с ребёнка. До тех пор, ребёнку придётся самому справляться с опасностями. Вы ничего не сможете сделать.
Шаманка резко раскрыла веер, показывая всем своим видом, что сказала всё, что хотела. Са Джинчхоль с удивлением смотрел на скрытый ранее узор веера, теперь открывшийся перед ним, тяжело вздохнул.
Шаманка прикрыла лицо веером и встала. Она казалась значительно выше стоя, почти касаясь собой потолка. Са Джинчхоль инстинктивно отпрянул от сильного давления, исходящего от неё.
— Ребёнок окажется омегой. Найдите сильного альфу. Покровитель будет доминантным альфой, с энергией сильнее, чем у сущностей, преследующих ребёнка.
В этот момент, жена Са Джинчхоля, которая до этого лежала на полу, наконец поднялась. Женщина, которая до сих пор не могла пошевелиться, низко поклонилась шаманке со слезами на глазах. Са Джинчхоль, ошеломлённый, тоже поклонился.
— Запомните, это должен быть самый сильный Альфа.
Через несколько дней после начала марта, на Психологическом факультете Корейского Университета, состоялась торжественная церемония открытия. Профессора, старшекурсники, вернувшиеся студенты и первокурсники собрались на мероприятии.
Встреча началась с представления факультета, затем последовали приветствия от профессоров и длинная презентация запланированных мероприятий и исследовательских групп на год.
— Клянусь, я это уже слышал. Психология — это научное изучение разума и поведения, охватывающее различные аспекты человеческих мыслей и действий, бла-бла-бла. Ай. — Ли Мунхюн, студент первого курса факультета психологии, ворчал себе под нос.
Са Джунмок, ещё один первокурсник, сидящий рядом с ним, толкнул его в бок, чтобы заставить замолчать. Когда Мунхюн вскрикнул, Джунмок быстро перевел взгляд вперед, притворяясь, что ничего не произошло.
Перед началом встречи, профессор несколько раз подчеркнул, что скучные объяснения будут краткими, и скоро они перейдут к вечеринке. Однако, прошло уже полтора часа, а они всё ещё представляли клубы, связанные с их специализацией. Похоже, понятие у профессора «скоро» было немного длиннее, чем рассчитывалось.
Джунмок записывал в телефон интересующие его клубы, ощущая, как реальность студенческой жизни постепенно охватывает его. Всего несколько месяцев назад, он был школьником в униформе, а теперь сидел среди пожилых профессоров, слушая эти объяснения. Он испытывал смешанные чувства — новую свободу и ответственность стать настоящим взрослым.
— Теперь, давайте представим членов студенческого совета Психологического факультета.
После представления клубов, члены студенческого совета вышли вперед, чтобы поприветствовать всех. Мунхюн, который сидел рядом с Джунмоком, теперь стоял на сцене. Джунмок прикусил губу, наблюдая за тем, как Мунхюн, который до этого ерзал со скуки, теперь серьезно стоит среди членов совета. Серьезность и Мунхюн? От такого зрелища у Джунмока сносило крышу.
— Здравствуйте, я Ли Мунхюн, первокурсник и заместитель главы отдела по связям с общественностью.
Джунмок испытывал испанский стыд, слушая представление Мунхюна. Он думал, что первокурсник, присоединившийся к студенческому совету, будет просто выполнять мелкие задания, но заместитель главы по связям с общественностью? Джунмок покачал головой и щелкнул языком. Студенческий совет обречен!
— Обещаем приложить все усилия, чтобы усердно поработать в этом году! Мы горячо приветствуем всех наших товарищей, младших студентов и новых первокурсников.
После того, как члены совета представили друг друга, президент оживленно заговорил.
В этот момент, вошли работники кафетерия и начали расставлять на столах мясо и гарниры, сигнализируя о начале афтерпати.
— Еда и напитки, сегодня, за счет профессоров. Давайте поаплодируем им!
Когда сотрудники внесли ящики с алкоголем, кто-то громко крикнул, и со всех сторон раздались одобрительные возгласы и аплодисменты.
Джунмок с энтузиазмом захлопал и тяжело сглотнул, глядя на свиное брюхо, жарящееся на горячей плите. Хотя, он ещё не до конца переварил плотный обед, которым угостил его Мунхюн, он помнил, что место для мяса всегда найдется.
В воздухе витал аромат, жарящегося на гриле, свиного брюха — основное блюдо для Джунмока, который жил один. Вполне естественно, что его внимание сосредоточилось на мясе. Возможно, именно поэтому он не заметил, как кто-то сел и встал прямо рядом с ним.
— Как зовут этого юного паренька?
Как раз в тот момент, когда Джунмок погрузился в созерцание мяса, перед ним появился стакан. Мужчина, явно старшекурсник, стоял у стола с бутылкой алкоголя и смотрел на Джунмока взглядом, который говорил: «Почему ты не берешь стакан?» Джунмок быстро встал.
— Да! Я Са Джунмок, первокурсник.
Он громко представился и поднял стакан обеими руками. Его юный вид и нервная манера поведения вызвали легкий смех окружающих.
— Почему ты так напряжен? Я думал, у меня барабанные перепонки лопнут.
Хотя весь ресторан был арендован их факультетом, и все здесь были из одной школы и факультета, Джунмок неловко почесал щеку и улыбнулся.
— Ладно, сначала возьми бокал. Большинство первокурсников сидят вон там. Почему ты здесь? Ты умеешь пить?
— Да! То есть, нет. Спасибо, сонбэ.
Когда Джунмок принял стакан, он огляделся. Теперь, когда он подумал об этом, большинство лиц были ему незнакомы, и он не видел ни одного из своих одногруппников. Хм, куда все пропали?
— Ладно. Я Ли Дэсу, студент третьего курса. Ты должен выпить этот стакан, а затем взять выпивку у всех остальных старшекурсников здесь. Что скажешь?
— Не бойся. Просто действуй по ситуации и не убегай
— Но я не знаю, сколько смогу выпить.
— Ничего страшного. Здесь никто не знает своих пределов.
Джунмок почувствовал некоторое облегчение от слов Ли Дэсу. Если он просто будет подстраиваться, казалось, что все дадут ему по одному стакану в качестве приветствия.
Ли Дэсу, довольный его восторженной реакцией, наполнил его первый бокал смесью пива и колы. Поскольку кола — это безалкогольный напиток, она должна сделать его менее пьяным.
Джунмок вежливо принял стакан обеими руками и огляделся. Он беспокоился, что другие старшекурсники могут рассердиться и сказать: «Это не настоящий алкоголь!», но, к счастью, никто этого не сделал.
Сидя среди таких добрых старшекурсников, он подумал, что сегодня, должно быть, счастливый день.
— Ладно, выпивай. Просто не спеши.
Джунмок осторожно поднес стакан к губам.
— О, первокурсник пьет. Правильно, пей, пей, пей!
Другие старшекурсники за столом начали подбадривать его. На удивление, напиток оказался приятным на вкус.
Джунмок чувствовал уверенность, что сможет выпить весь напиток залпом. Аплодисменты за столом становились всё громче.
Джунмок был уверен, что Ли Мунхюн сидел рядом с ним, прежде чем начал жарить мясо... Воодушевленный аплодисментами, он опустошил стакан и огляделся. Вдалеке он увидел Ли Мунхюна, счастливо уплетающего мясо со своими одногруппниками. Если он собирался что-то делать, мог бы взять меня с собой. Предатель. Джунмок стиснул зубы.
— Ох, Джунмок действительно умеет пить!
— Он такой энергичный и милый. Давайте дадим ему еще один стакан!
Кстати, а пиво всегда было таким на вкус? Впервые он пробовал его дома с папой после вступительных экзаменов, тогда оно не было таким. Джунмок вытер пену с губ и расширил глаза.
— Пиво — даже не настоящий алкоголь. Не оставляй, выпивай всё.
Может, это потому, что он впервые пил как студент. В прошлый раз, пиво было таким горьким и отвратительным, что он хотел его выплюнуть. Но мешая с колой, этот сладкий вкус легко скользил по горлу. Джунмок подумал, что, возможно, он удивительно хорошо справляется с алкоголем.
— Ладно, наш милый Джунмок получает ещё один стакан.
Кажется, старшекурсники находили всех первокурсников милыми, независимо от их черт, размера или поведения. Джунмоку, который даже не откусил кусок мяса, снова вручили стакан. На таких встречах первокурсники были легкими мишенями. А так как Джунмок не знал, как отказаться, атмосфера была предсказуемой.
— Контролируй свои феромоны и будь начеку. Не пей столько, чтобы напиться.
Джунмок решил не допускать ошибок перед старшекурсниками, которые находили его милым, и выпил стакан. Испытав всякие невезения с рождения, он особенно остерегался сидеть среди старшекурсников. Особенно потому, что контролировать феромоны было сложнее для рецессивных омег, чем для доминантных.
— Ах, так мило. Интересно, был ли я когда-нибудь таким?
— Был, но выглядел по-другому.
— Хочешь умереть? Трудно найти такого красивого бету, как я, понимаешь?
— Да, конечно. Но Джунмок действительно милашка. Или он красавчик? Дети сейчас выглядят как айдолы, может, из-за того, что едят.
Джунмок не понимал, почему они говорят о «нынешних детях», когда разница в возрасте не так уж велика. Он склонил голову и поблагодарил старшекурсников за комплименты.
Он думал, что сидеть среди них — начало новых неудач, но, возможно, это не так. Или, может, ему повезло? Старшекурсники перед ним казались теми, кто нашел бы даже его пьяные выходки милыми.
Джунмок счастливо улыбнулся, выпивая очередной стакан, не зная уже в который раз. Атмосфера была хорошей, и старшекурсники заботились о нем. Однако пытаться угнаться за их темпом пьянства, было слишком амбициозно. Когда знакомый вкус колы начал уступать горечи пива, темп питья Джунмока заметно замедлился.
Старшекурсники, с другой стороны, пили так, будто пили воду. Нет, даже вода могла бы надоесть, если пить столько. Особенно Ли Дэсу, который пил так много, что Джунмок беспокоился, не лопнет ли у него живот.
— Ли Дэсу, разве ты не пьешь слишком много?
Джунмок осторожно спросил старшего, сидящего рядом с ним.
— Почему ты беспокоишься? Этот парень никогда не пьянел от выпивки. Он лучший пьяница на нашем факультете.
Глаза Джунмока расширились от недоверия, но затем он почувствовал тяжелое головокружение в затылке.
— Ранее Ли Дэсу сказал, что не знает своего предела...
Старший рядом с ним усмехнулся.
— Ли Дэсу никогда не напивается, сколько бы он ни пил. Поэтому он не знает своего предела. Все за этим столом такие.
Вот почему он чувствовал себя счастливчиком. Это была ловушка.