Глава 5. Неужели в Корейском Университете учатся одни геи? (Новелла 18+)
— Презерватив?.. — только и успел прошептать я, вытащив его из кармана куртки.
В панике я тут же сунул находку в собственный карман, оглянувшись. Никто же не видел?
Сердце грохотало где-то в горле.
«Что за… Чёрт. Это что ещё такое?..»
По спине пробежал холодок. Он что, совсем рехнулся? Я вспоминал, как в шутку ставил в постах хэштег#все_геи_университета, но теперь мне казалось, что это не шутка. Я тут же отозвал все свои прежние мысли о Хан Гёле. Я не хотел находиться рядом с человеком, у которого в кармане болтается презерватив.
— Хён, не замёрз? Ты как-то побледнел.
В этот момент за спиной возник сам Хан Гёль. Я на секунду задумался.
Вопрос: когда мазохист начинает испытывать интерес к главному герою?
Ответ: когда герой в ужасе отворачивается и старается держаться подальше.
Взвесив всё, я решил не притворяться, будто ничего не случилось. Уж лучше отдалиться. Я не хочу быть его единственным протагонистом. Пусть лучше будет много таких, и я буду просто одним из.
— Да? Наверное, и правда замёрз. Пойду внутрь, согреюсь.
— Точно? Может, всё-таки поедешь домой?
— Нет-нет, всё нормально. Только больше никакой соджу. Буду пить пиво.
Хан Гёль пару секунд смотрел на меня в растерянности, а потом вдруг улыбнулся.
Кажется, я сделал правильный выбор. Остаток вечера прошёл спокойно, я просто сидел на вечеринке и, к счастью, благополучно добрался домой.
Как зомби, я ввалился в комнату и рухнул на кровать. Сквозь пыльный воздух прошептал:
— Почему в этом университете только геи…
Я не знал, сколько ещё продлится этот сон, но оставаться в этом учебном заведении я больше не хотел. Даже если проснусь — переведусь.
Сидя на пассажирском сиденье, я показывал на пространство под водительским и бубнил:
— Сон Джэ, вот здесь тормоз. А это газ. Не жми двумя ногами! Меняй, чередуй!
Сон Джэ застонал, пристёгивая ремень. Видя его таким, я чуть не прослезился. Когда же этот мелкий, которого я растил, успел так вырасти?
Я бросил школу, чтобы заботиться о Сон Джэ, и работал на складах и на тяжёлых подработках. Спину надорвал, таская ящики, а когда боль была невыносимой, просто тихо плакал.
Это было трудное время, но теперь, глядя, как он вырос, как получил водительские права, я чувствовал, будто мне заплатили за все старания.
— Когда ты успел так повзрослеть и сдать на права?.. Горжусь тобой, братишка.
— Ты бы знал, как я вожу! В автошколе меня только хвалили.
— Серьёзно? Ну-ка, покажи, на что способен.
Сон Джэ сел за руль, вставил ключ в замок зажигания, обеими руками обхватил руль. Пытался выглядеть уверенным, но всё равно казался напряжённым. Хотя он уже не ребёнок, я всё ещё волновался.
— Может, всё-таки мне вести? Ты в следующий раз порулишь.
— Нет. Я хочу сам. В первый раз поеду на могилу родителей за рулём именно я.
Какой же он у меня… Я потрепал его по голове. Он что-то пробормотал в ответ, но руку не отодвинул.
Машина сначала немного дёргалась, но вскоре плавно скользила по трассе. Я уставился в окно, прислонившись щекой, и прошептал:
Причина смерти родителей — «несчастный случай».
Когда я сказал Сон Джэ, пятикласснику, что родители упали с моста и утонули… Только я знал, что это был мост суицидников и река Хан. Этого я никогда ему не расскажу.
Долги, которые не смогли выплатить родители, свалились на нас. Мы бежали из района, скрывались от коллекторов. Мне было семнадцать, и всё казалось адом… но я держался ради него.
Вспоминая это, я посмотрел на брата с такой нежностью, что даже сам не ожидал, и с любовью стал его поучать:
— Погода пасмурная, может пойти дождь. Будь особенно осторожен, если начнётся.
— Слушаюсь. Пристегнись, кстати. Тут подушки безопасности нет.
— Ты купил машину без подушек?!
— Полгода на подработках, и это лучшее, что я мог взять. Если страшно — обними вон ту подушку сзади.
Он пошутил, но меня будто кольнуло. Мне не хотелось, чтобы Сон Джэ думал о деньгах… но реальность не щадит. Я сделал вид, что обнял подушку, и ответил с усмешкой:
— Заработаю и куплю нам нормальную машину.
— Знаешь, как в дорамах, у сыновей богатых директоров. Такая чёрная, стильная, со звёздочкой на капоте.
Увидев, как он поморщился, я полез в память и вытащил что-то ещё поприличнее:
— Если б были такие деньги, я бы съехал. У соседа сверху опять подтекает.
Сердце сжалось. Квартира у нас дешёвая, но вся дырявая. В последнее время постоянные протечки с верхнего этажа.
— Хозяин сказал, скоро починит. Потерпи чуть-чуть.
— Хозяин? Это ты про владельца железячного магазина?.. Он вообще-то не хозяин, а…
— …пожилой мужик с молотком. — договорил я про себя и глубоко вздохнул.
— Не говори так. Он ведь сдаёт нам квартиру по дешёвке.
— Она всего на пятьдесят тысяч вон дешевле рыночной.
— Пятьдесят тысяч тоже деньги.
Я прищурился и уставился на него строго. Этот пацан… Да, я не растил его в роскоши, но он совершенно не ценит, сколько стоят пятьдесят тысяч.
Сон Джэ, заметив моё выражение лица, расхохотался.
— Ты вечно всё в позитив превращаешь. Прямо как главный герой старой сёнэн-манги.
— Серьёзно? Такой пылкий и классный? Главные герои там же все крутые, верно?
Пока мы говорили о манге, нахлынули воспоминания. В детстве родители были настолько заняты, что появлялись дома только два-три раза в неделю.
В те вечера, когда дома было страшно одному, я брал Сон Джэ и вёл его в местный магазин манги.
— Кстати, давненько я не заходил в манга-магазины. Мы ведь раньше часто туда ходили. У Сын Хи ещё остался её магазин?
— Теперь это манга-кафе. Его отремонтировали, стало чисто и уютно.
— О, ты всё ещё с ней на связи? Как она? Мы ведь втроём часто тусили. Помнишь, как она подружилась с той старшей девочкой по соседству, а ты ревновал и ныл, что потерял подругу?
— Зачем ты это вспоминаешь?! — Сон Джэ вспыхнул от стыда. Было так мило, что я решил его ещё немного подразнить.
— Ты тогда такой милый был. Даже повязку на голову надел, чтобы к ним влиться, и шутил, что станешь девочкой, лишь бы с ними играть.
— Это было в детстве! Сейчас это моё тёмное прошлое!
— Но ведь потом вы втроём так подружились. Всё время вместе что-то рисовали. Только ты мне так и не показал, что вы там рисовали.
Сначала он чувствовал себя лишним, но потом отлично влился в компанию. Они могли часами сидеть в комнате и рисовать, но мне так ни разу ничего не показали. Иногда я даже чувствовал, будто они меня исключили.
— Тебе в туалет не надо, хён? Может, заедем на заправку?
С утра мы так и не поели, и теперь я уже умирал от голода. Я подумывал взять рамен на остановке, только при одной мысли об этом вспомнился тот, из магазина манги.
Тот самый рамен, который мы ели в детстве казался вкуснее всего на свете. Сейчас рамен обычная лапша.
— Интересно, как там все? Скучаю по тем временам…
— Потому что из-за той компании у меня и вкус сформировался такой… В общем, Сын Хи была не по мне.
Его лицо помрачнело. В его голосе слышалось искреннее сожаление. Мне стало любопытно: может, там было ещё одно «тёмное прошлое», о котором я не знал? Может, он был слишком юн, чтобы понять, что даже самые тёмные главы со временем становятся просто воспоминаниями.
— Эй, ну не начинай. Вы ведь до сих пор общаетесь? Значит, всё нормально.
— Всё хорошо. И с Юджин нуной тоже.
— Вы до сих пор втроём? О, вы всё ещё рисуете?
Он буркнул это с таким тоном, будто хотел сказать что-то ещё, но передумал.
— Ни за что. Ни при каких условиях. Никогда.
Его резкий и даже пугающе непреклонный отказ сбил меня с толку. Он будто на полном серьёзе защищал свой секрет.
— Потому что я не рисую. У меня нет к этому таланта. Я лишь пишу сюжет.
— Тогда покажи мне свои тексты. Знаешь, а я ведь тоже немного. В средней школе я даже в литературном кружке был. Представляешь, получил награду.
Если вспомнить, мои школьные сочинения были довольно смешными и наивными. Сейчас они кажутся мне глупыми, но тогда это были особенные воспоминания. А вот по реакции Сон Джэ я понял, что для него эта тема всё ещё слишком болезненная.
— Зачем ты всё это вспоминаешь? Я тебе ничего не покажу, даже не надейся.
— Почему? — я хотел было спросить ещё, но тут…
Резкий гудок прорезал воздух справа. Я машинально обернулся — и замер. Огромный грузовик заносило прямо на нас. Я не успел ничего сделать.
Кровь хлынула из головы Сон Джэ.
Это я должен был сидеть за рулём. Почему грузовик ударил именно с его стороны? Даже умирая, он попытался открыть рот.
— Хён… моё… исследование… пожалуйста…
Его голос еле достиг моих ушей, в которых стоял глухой звон. Он попросил… даже умирая.
Что бы это ни было — я это сделаю. Всё, что угодно.
— Мне приснился сон, — прошептал я, просыпаясь.
Что-то стекало из уголка глаза. Я провёл по щеке тыльной стороной ладони, она была влажной.
Этот сон стал постоянным после смерти Сон Джэ. Даже сейчас, я всё ещё вижу его. Хотя не ожидал, что снова…
«Ты ведь действительно хотел, чтобы я исполнил твою последнюю просьбу…»
Похоже, именно поэтому я и оказался в этом сне. Потому что прочитал 1321 гей-новеллу о любви и сексе. Потому что такпросил меня умирающий брат.
Я рад видеть Сон Джэ, но каждый раз натыкаться на геев ужеперебор.
— Хорошо, что он не сказал «Брат, стань геем».
Если бы это была воля умирающего… Ну уж нет. Хватит.
— Может, всё-таки перевестись в другой университет?
Как я решил накануне вечером, я начал искать в интернете условия перевода из Хангукского университета.
— Что? Нужно проучиться два года, чтобы перевестись?!
Я должен два года торчать в этом извращённом гей-университете?!